Ночной пролог

"Сквозь говор толп, сквозь гной, сквозь пропасть кабинетов.
Здесь царство дружбы. Здесь покои "проклятых рассветом"."

Забытый Кху, или Пилот, или Предвестник.
Безликий Шут, или Радист, или Отступник.
Живой Мертвец, или Штурман, или Изгнанник.

* * *

- Докуривай скорее, надо зайти уже.
- Опять залипаю.
- Лучшее занятие на морозе - залипать... Пойдём.
На Москву плавно опускалась ночная пелена. Во дворах без устали носился ветер, воздух был по-зимнему холоден, хотя и пахнул весной. Время от времени царство тёмной тишины нарушали редкие автомобили, сонные окна угасали одно за другим. Встретить пешеходов было почти невозможно: они либо быстро ныряли во дворы своих многоэтажек, либо растворялись в дымке малоосвещённых улиц. Автобусные остановки тоскливо пустовали в ожидании утренней шумихи, и даже пёстрые светофоры, перемигивая своей палитрой, были не в силах развеять ночь. Луна же была тщательно укутана в полотна густых облаков сизого цвета и была еле различима, точь-в-точь как давно знакомое, но не узнанное лицо среди клубов табачного дыма.

Дома постепенно засыпали, как засыпали и их жители. В квартирах повсеместно гасили свет, но, как и всегда, находились особенные случаи и исключения.
Окна тех одиноких квартир, куда Морфея наотрез не пускали, наглухо занавешивались. Чаще всего шторы скрывали обитателей комнат и их постыдную ночную деятельность от нежелательных глаз, а иногда являлись той символической преградой, что не давала происходящему внутри вырваться наружу. Они оберегали и тщательно сохраняли целостным необычайно хрупкий процесс творения.
Таких комнат немного, совсем немного. Большая и ценная редкость, когда в них пишется история. Новая история, История Будущего.

- ... потому что нехрен пороть такую чушь, если ты игрок мировой политической песочницы!
- Я пожалуй поставлю чайник и достану вкусностей...
- Где моя чёртова зажигалка? Пошарьте по карманам, а?
Они пили чай, дешёвое пиво из алюминиевых банок, ели кексы, печенье, разноцветные конфеты и пиццу-полуфабрикат. Порой они не замечали, как в процессе трапезы каждый из них вносил свой вклад в общее дело, будь то случайно брошенная и чертовски меткая фраза, полный понимания взгляд или особо выразительный жест. Тема застольного обсуждения могла меняться чуть ли ни каждую минуту, ну а если вдруг и не менялась, то обязательно затиралась до дыр.

У каждого было своё любимое дело, свой мир, свои законы и правила. Вот только если бы они это могли заметить. Единая цель, единый исток. Разные маршруты.

Три лика Искусства, три ипостаси Творения, три элемента Гармонии.
Живопись, услада глаз людских, итог красок и форм истерзанной души.
Музыка, нотная ткань чувств и эмоций, бьющая ключом из глубин сердца.
Литература, хранительница ощущений, образов и смыслов замученных умов.

Их вечный спор блещет, ослепительно искрит, не давая московской ночи взять верх.