Троллейбус 17

Это был самый обычный день из жизни города. Солнце медленно поднималось над крышами домов, заполняя своим теплым присутствие каждую улицу, проникало сквозь прозрачные стёкла квартир, заставляя людей просыпаться, нагревало свежий утренний воздух. Было шесть часов утра, понедельник, практически во всех квартирах этого города начинали звонить будильники, заставляя своих хозяев открыть глаза, и начать обыденные приготовления перед работой. Это никому не нравилось, но взрослая жизнь накладывает свой отпечаток ответственности на всех, заставляя нас в большинстве случаев делать то, что нам не по нраву. Вот и сегодня, в этот прекрасный, летний день тысячи людей проснулись, умылись, позавтракали и отправились зарабатывать деньги, которые им некогда будет тратить.
Город ожил, хотя ещё час назад улицы казались пустынными и заброшенными, сейчас люди прогуливались по тротуарам, а машины заполнили дороги. Из некоторых доносились звуки музыки, с весёлыми, ненавязчивыми мотивами, или же какая-нибудь весёлая перепалка радио-диджеев, которые спорили о полезности продукции местного рынка, в общем, всё было так как и обычно. А вот в противоположной части города хорошее настроение было испорчено километровой пробкой, которая образовалась, из-за старенького москвича, который сломался посреди дороги, водитель которого вот уже пол часа настойчиво и упорно, но к сожалению безуспешно пытается его починить.
Все спешат по своим делам, кроме старого дворового пса Рузвельта, который только, что проснулся, и лениво подтягивается и зевает. Он знает, что возле восьмого подъезда его уже ждёт мыска с кашей, в которой если повезёт, ему попадётся парочка куриных костей, и мыска с водой, которые помогут ему прожить ещё один день с полным желудком. Он ещё не знает, чем будет заниматься, но точно знает, что у него полно дел. Движение это жизнь поэтому, в этом городе, как собственно и в любом другом, люди постоянно суетятся, и куда-то спешат, кто-то всегда куда-то опаздывает, и не как не может успеть. Каждый день разыгрываются глобальные события в рамках отдельно взятого человека. Кто-то умирает, а кто-то завидует мёртвым из-за того, что нужно рано вставать, это жизнь, и каждый видит её по-своему.
Медленно и со скрипом открываются тяжелые металлические ворота, впуская свет в старый бокс, в котором провёл эту ночь троллейбус №17. Вот уже двадцать один год его домом является это старое троллейбусное ДЭПО, которое приютило в своих стенах ещё пять троллейбусов и старый доживающий свои дни грузовичок. Троллейбус №17 был ветераном, который колесил по улицам этого города вот уже двадцать лет. Он изо дня в день открывал свои двери для разных, незнакомых людей, иногда хороших, иногда не очень. Кого он только не встречал за всё это время, и врачей, и полицейских, и воров, один раз даже в салоне семнадцатого дал концерт молодой, талантливый скрипач.
Он играл, такую дивную, пронзительную мелодию, что если бы семнадцатый мог, то он наверное бы разрыдался. Эта мелодия навсегда останется в памяти и никогда не поблекнет. В общем, огромное количество людей мяло мягкую обивку сидений семнадцатого за всё это время, но он был не прочь. Особенно ему нравилось слушать разговоры людей, истории которые они рассказывали друг другу, истории которые никогда не произошли бы с семнадцатым. В течении всех этих двадцати лет всё было одинаковым, но сегодня всё изменилось. Сегодня двадцать пятого июля случилось, что-то совершенно необъяснимое и пугающее.
Утро началось как обычно в четыре тридцать, бокс где стоял семнадцатый открыл Николай Степанович, бессменный водитель, который провел за его рулём все эти долгие двадцать лет. По привычке, он провёл осмотр, проверил все электрические части, и вывел семнадцатого из бокса. Ровно в пять, они уже были на первой остановке. Николай Степанович никогда не опаздывал, так как он был очень пунктуальным человеком, он всегда всё делал вовремя. И вот они ехали по дороге, по которой ездили уже целую вечность, тот же самый привычный маршрут, ничего нового, даже пассажиры были теми же, что и обычно. Татьяна Николаевна, которая каждый день возвращалась с рыбного базара, со свежим уловом, от которого пахло прохладой реки, и свежестью её вод. Степан Алексеевич, который ехал в университет, чтобы наполнить головы своих студентов какой-нибудь интересной информацией. И так бесконечное множество людей, которых изо дня в день подвозил семнадцатый. В этом не было ничего необычного, и день пролетел так же как сотни таких же обычных, похожих друг на друга дней.
Всё началось, когда семнадцатый вышел на последний заезд по маршруту, ехать нужно было через весь город, и поэтому Николай Степанович никуда не спешил. Было начало двенадцатого, в это время обычно было не очень много пассажиров, но Николай Степанович, никогда не пропускал последний рейс, толи троллейбус полный, толи пустой, если в расписании написано дежурный рейс в одиннадцать десять, значит семнадцатый будет на маршруте.
На остановке «Школа №14», в троллейбус зашел мальчик лет пяти. С виду обычный мальчик, но что-то в нём было не так. Он вызывал подозрение у семнадцатого, но в чём именно была причина? Возможно, всё из-за того, что он возвращался со школы в столь позднее время, хотя она уже давно закрыта, а может, всё дело в том, что он ехал абсолютно один без родителей, непонятно. Этот мальчик сел в центре, возле дверей и в этот же миг, лампочка которая горела над ним потухла. Это было не совпадение, по крайней мере, семнадцатому так казалось. Понемногу салон начал наполняться людьми, и внимание семнадцатого перестало сосредотачиваться на ребёнке. Он иногда поглядывал в его сторону, но тот просто сидел и наблюдал за пассажирами. Семнадцатый уже практически заканчивал свой рейс, впереди была предпоследняя остановка. В салоне осталось четыре человека, Степан Алексеевич, который допоздна задержался на работе и возвращался домой, две женщины, которые судя по разговору, были медсёстрами и ехали на смену в больницу, и мальчик. Вот впереди показался остановочный комплекс. Мальчик встал и по-видимому собирался выходить но неожиданно для семнадцатого он подошел к Степану Алексеевичу.
- Извините, вы не проводите меня до дома, мои родители задерживаются на работе, а самому мне страшно идти.
- Конечно, проведу, а где ты живёшь?
- Здесь не далеко, нужно пройти этот тёмный переулок, и там будет мой дом.
-Договорились молодой человек, я вас проведу.
- Спасибо.
И вот троллейбус остановился, двери открылись, и Степан Алексеевич вместе с мальчиком вышли на улицу. Семнадцатый следил за ними, пока их не скрыла темнота. Какое-то нехорошее чувство терзало семнадцатого после этого, его двери закрылись, колёса понесли его вперёд, но мысленно он остался на той остановке, ожидая когда же Степан Алексеевич вернётся. Когда оставшиеся пассажиры вышли на конечной Николай Степанович отправился в ДЭПО, чтобы завести своего старого приятеля в бокс. Всю ночь думал семнадцатый о том пареньке, которого увидел, и пытался понять, что именно в нём вызвало у него такое подозрение. На следующий день у семнадцатого был выходной, он целый день стоял в ДЭПО и его драили, проверяли на наличие неисправностей, чистили салон. Когда все процедуры были окончены, семнадцатый был как новенький, он и сам чувствовал себя на десять лет моложе. Его оставили высыхать на солнышке, и троллейбус №17 наслаждался приятным, теплым днём. Он слушал звуки города, который пел свою повседневную песню. Семнадцатому было приятно чувствовать себя частью этой песни, ведь, в конце концов, там была строчка и про него.
На следующий день Николай Степанович как обычно открыл ворота бокса, где стоял семнадцатый, впустив в него солнечный свет, и они отправились на маршрут. Всё было как обычно, люди, остановки, вот только семнадцатый заметил, что Степана Алексеевича не было на его остановке. И это было странно, ведь за последние пять лет Степан Алексеевич ни разу не опаздывал на троллейбус. Что с ним случилось? Почему его нет? Наверное, у него есть уважительная причина, возможно, он заболел и лежит дома с температурой. Степан Алексеевич был педантичным человеком, старой закалки если можно так сказать, и он ни за что не пропустил бы свой маршрут, не будь у него на то веской причины. Когда троллейбус заполнился, семнадцатый потерял нить рассуждения, и приступил с своему любимому занятию, он начал слушать разговоры пассажиров.
Например, какой-то мужчина в костюме, с дипломатом на коленях говорил по телефону. По разговору можно было догадаться, что он говорил со своим начальником.
- Да, Константин Львович, конечно понимаю. Я на первом этаже, уже поднимаюсь, просто лифт наверное сломался, кнопка не загорается, вот я и решил пешком, по лестнице. Ну, конечно, через десять минут буду у вас. Да, бумаги все у меня, хорошо буду через пять минут.
Или же беседа двух женщин, которые ехали на работу, и осуждали свежие новости.
- Сегодня в новостях передавали, на остановке «Кольцевой», вчера нашли покойника. Говорят, сердечный приступ, но кто его знает, как было на самом деле. Может кто-то его ножиком по горлу полоснул, а в новостях говорят сердечный приступ, чтобы люди не волновались. Жалко его, говорят у него жена с ребёнком маленьким осталась. А сам он работал в университете, математику преподавал.
- А звали его не Степан Алексеевич часом, а то у нас в доме как раз живёт один преподаватель математики, тоже в университете преподает, и жена у него с ребёнком маленьким, наверное, это он. Какой ужас, я ведь его на днях только видела, здоровалась с ним, такой приятный человек был, всегда если попросишь о чём, никогда не отказывал.
Вот так семнадцатый узнал, что один из его постоянных пассажиров, больше никогда не переступит его порог, больше никогда не будет сидеть на его сидениях из кожзаменителя, и никогда не будет держаться за его поручни. Его образ постепенно сотрётся из памяти семнадцатого, и Степан Алексеевич который каждый день в течении пяти лет ездил на троллейбусе на работу, исчезнет.
Под вечер, когда Николай Степанович выходил на последний, дежурный рейс, на остановке «Школа» в троллейбус снова вошел тот же мальчик, который позавчера вышел вместе с Николаем Степановичем, после чего нашли его тело. Семнадцатый теперь был практически уверен, что с этим ребёнком, что-то не так. Он казался обычным, но это только на первый взгляд, с ним было, что-то не так. Рядом с ним возникало, это тревожное чувство словно, что-то должно вот-вот случиться. И вновь он попросил одного из пассажиров провести его домой, но на этот раз они вышел на другой остановке, и снова мальчик увёл человека в темноту. Это продолжалось в течении недели, и в течении недели вдоль семнадцатого маршрута находили тела.
Была пятница, семнадцатый ждал встречи с этим маленьким демоном. У него уже не было сомнений на счёт ребёнка, он точно знал, что этот парень забирает его пассажиров в темноту, откуда им уже не суждено вернуться. Не важно, как он выглядит, и сколько ему лет, его нужно остановить. Это явно был не ребёнок, просто какая-то сущность принявшая облик ребёнка, чтобы усыпить бдительность. И снова вечер, дежурный рейс, и как обычно на остановке «Школа» он заходит в троллейбус, двери закрываются, следующая остановка «Царство мёртвых». Кроме этого маленького монстра в салоне никого не было, и семнадцатый решил действовать. Подъезжая к мосту, он начал набирать скорость, Николай Степанович пытался тормозить, но это было бесполезно. Семнадцатому было безумно жаль, что приходиться всё это делать, что старый друг и водитель Николай Степанович станет частью всего этого, но если ничего не делать, погибнет гораздо больше людей. Когда семнадцатый пробил металлические ограждения и вылетел с моста, время словно остановилось. Это ощущение невесомости, полной, неограниченной свободы просто завораживало. Появлялась целая гамма новых ощущений, абсолютно непохожих на все прошлые. Это было неописуемо прекрасно и просто, словно семнадцатый было создан именно для этого дня, для этого часа, для этих нескольких секунд. Он забыл абсолютно об о всём, кто он и как сюда попал, где он находиться и что это за прекрасное место. Очевидцы утверждали, что это было захватывающее и пугающее зрелище. И что когда семнадцатый сносил ограждение, целый град искр посыпался из-за порванных проводов, что придавало всему этому действию свою помпезность и зрелищность.
Семнадцатый очнулся в непонятном темном пространстве. Он попытался осмотреться, но ничего не увидел, повсюду была темнота. Какое-то странное чувство сковывало его тело, руки и ноги сводила судорога, а по щеке текла тоненькая струйка алой крови. Семнадцатый был в человеческом теле, он попытался встать, но с первого раза у него ничего не получилось. Нужно было приловчиться пользоваться новым корпусом, и освоить механизм передвижения. Вдруг из темноты вышел парнишка, тот самый из-за которого всё произошло. «Кто ты такой?» - дрожащим голосом спросил семнадцатый. Но в ответ, ни прозвучало ни звука. Ребёнок просто стоял и смотрел на новое тело семнадцатого, на его новую сущность и молчал. В его взгляде было, что-то холодное, мрачное и пугающее. Где мы? Сейчас мы в лимбе. Кто ты такой? Я смерть. Почему ты в обличие ребёнка? Этот образ наименее пугающий, я не хочу, чтобы в последние свои минуты люди испытывали страх. Они должны уходить умиротворёнными, и спокойными. Вставай, нам нужно идти. Куда? Хватит вопросов, сейчас ты сам всё увидишь.
Тьма на мгновение сгустилась, а когда она отступила, семнадцатый оказался на той остановке, где нашли тело Николая Степановича. Он наблюдал со стороны, как он же в облике троллейбуса подъезжает к остановке, как его двери открываются, а из них выходит Степан Алексеевич, вместе с маленьким мальчиком. Отчего-то он не пытался ничего сделать, как-то помешать происходящему, а просто наблюдал со стороны. Пройдя мимо семнадцатого, преподаватель с мальчиком отправились в темный проулок. Дальше семнадцатый увидел следующую картину, Степан Алексеевич стоял на коленях и задыхался, он держал одну руку на груди, а второй упёрся в землю. По его лицу было видно, что ему очень больно, и он страдает, после этого начало происходить, что-то невообразимое. Семнадцатому открылся истинный облик смерти. Вместо мальчика уже стояло огромное существо, с костяными крыльями размахом где-то по три метра каждое. Лицо скрывал черный капюшон, а в руках у этого создания была чёрная коса, она была сделана из человеческих костей, низ которой увенчивал череп. Этот ангел смерти парил над землёй, чтобы забрать с собой очередную душу. Это было величественное зрелище, которое, скорее всего никто и никогда больше не увидит. Через мгновение семнадцатый оказался на другой остановке, где жнец забрал женщину, и так снова и снова, пока он не увидел все пять смертей, о которых так много говорили. И снова темнота, сокрыла собой всё вокруг. И вновь из неоткуда появился тот самый мальчик. Теперь ты понимаешь, что я делал? Я не отнимал жизнь, я лишь освобождал от мучений, дарил безмятежность. Я никогда и никого не забирал раньше времени, и впредь будет так. Твой водитель Николай Степанович, не должен сегодня умереть, но если никто, ничего не сделает, мне придётся его забрать. Ты можешь его спасти, и ты должен сделать свой выбор. Я готов. За мгновение они уже стояли на том мосту, где семнадцатый пробил металлическое ограждение. Что мне нужно сделать? Решение очевидно, прыгай.
Очевидцы утверждают, что видели, как неизвестный парень сиганул с моста, в след за троллейбусом.
Руки с усилием жали на грудную клетку Николая Степановича, и она прогибалась на три-четыре сантиметра. Всё это повторялось в течении пяти минут, но в итоге дало свой результат. Открыв глаза, Николай Степанович увидел перед собой молодого парня, который спас ему жизнь. Как тебя зовут парень? Семнад… Николай, просто Николай.