Хитрый остезеец

«Наш Фигнер старцем в стан врагов
Идет во мраке ночи;
Как тень прокрался вкруг шатров,
Всё зрели быстры очи...
И стан еще в глубоком сне,
День светлый не проглянул —
А он уж, витязь, на коне,
Уже с дружиной грянул»
В.А.Жуковский
Молодой командир партизанского отряда артиллерии капитан Александр Самойлович Фигнер, происхождением немец – прибалт, или, остезеец, как ещё называли этот народ, а душою – всецело русский, славился храбростью своею, успешными действиями своей воинской партии и лютой жестокостью к пленным французам.
***
Говорили, что во время отступления русской армии после Смоленского сражения, Фигнер и вверенная ему рота артиллеристов
оказались в сгоревшем селе, от которого осталась лишь одна церковь. Сразу ясно стало, что тут уже побывали враги. Артиллеристы вошли в церковь, где ждало их зрелище не для слабонервных – с икон были содраны оклады, всё разгромлено. У алтаря лежали заколотые штыками русские военнопленные и простые мужики, а рядом с ними лежали рядком изнасилованные сельские девушки и девочки с высоко закатанными подолами сарафанов. Лица несчастных исказились последней мукой, а в глазах, вылезших из орбит, были ужас и мучение. Фигнер, который был очень эмоциональным и впечатлительным человеком, был страшно поражен и потрясен увиденным, положил руку на эфес сабли и громким голосом над убитыми поклялся мстить до последнего за всех невинно убиенных и мучительной смертью умерших от рук оккупантов. И истово перекрестился. Артиллеристы, выведенные из оцепенения от увиденного своим командиром, последовали его примеру и тоже закрестились:
- Упокой, Господи, души рабов Божьих…
***
Кто знает, в чем была причина жестокости Фигнера к пленным. Быть может, он исполнял данную над убитыми клятву. Может, дело было в том, что в ставке главнокомандующего было уже столько пленных, что места для них уже не было. Мы не знаем истинной причины такой лютой жестокости Александра Самойловича к французам. Да и не за тем, чтобы гадать о причинах жестокости и хладнокровия нашего героя затеяли мы наше повествование.
Хотим мы рассказать вам, господа – читатели, об одном любопытном случае, произошедшем осенью 1812 года, когда герой наш, ещё капитан, и его отряд оказались, казалось бы, в абсолютно безвыходном положении, когда в пору в петлю лезть…
***
За Фигнером по приказу Наполеона охотились с огромным рвением многие. Ведь он несколько раз покушался на жизнь великого императора французов в Москве и остался безнаказан и, более того, жив, и продолжал громить и нападать на французских фуражиров и мародеров, как разбойник из Муромского леса! И представьте себя радость и ликование командира небольшого французского карательного отряда, который мало того, что столкнулся с Фигнером, который уже прослыл неуловимым, но и, будучи числом больше, чем партизанская партия, сумел загнать его в болото и взять в полукольцо! Казалось бы, вот он, неуловимый разбойник и варвар Фигнер, у тебя в руках, просто хватай и беги скорее к императору, авось богачом и графом станешь! Ха, не так быстро, господа французы…
***
Темнело. Ночь накрывала своим черным одеялом с головой. Александр Самойлович присел на пенек и задумался. Что делать? Положение просто ужасное! Спереди – нечастые деревья и господа французы, которые спят и видят, как бы повесить его, второго после Дениса Давыдова преступника и врага, на первом дереве перед его императорским величеством, развалившемся в кресле и выпятившим свой круглый животик вперед. Слева и справа – тоже они. А сзади – тёмное болото, тупик! Самое время в петлю лезть! Что подумают о нем Армия и Кутузов? Не справился с порученным делом, из – за горячности своей и нерасторопности так глупо погубил людей, привел их не в болото, а в могилу, а точнее, к черту на сковородку!
Наш герой, нечем не показывая своего подавленного состояния (хоть перед подчиненными не терять авторитета, не терять духу!), встал и стал входить взад – вперед, заложив руки за спину и напряженно размышляя, как быть, как людей спасать? Нужная мысль никак не приходила на ум, в голове был сплошной пожар от нахлынувших чувств – досады, сожаления, осознания ошибки, ужаса, стыда перед самим собой и даже некой паники. Вспомнилась вдруг семья – покойный отец, псковский вице – губернатор, братья, мать, любимая жена – красавица Ольга, оставленная у маменьки в имении, будучи в положении. Неожиданно для себя Фигнер вдруг стал про себя молиться, хотя никогда особо набожным не был. «Господи, помоги…». И тут в каком – то странном порыве, Фигнер повернул свою русую голову в сторону болота, будто кто – то тихо позвал его. И что же он увидел? Далеко впереди мерцали слабые огоньки окон. Деревня! Люди! Вот она, помощь! Фигнер сразу же взбодрился, даже повеселел и перекрестился: «Благодарю тебя, Господи!». В голове пожар потух, и тут же возник чёткий и просто понятный план. Оставив вместо себя офицера и посвятив его в свои планы, Александр Самойлович взял лежащую на земле длинную палку – шест и, нащупывая ею в кромешной тьме кочки, тронулся в путь по топи, ориентируясь на становившиеся с каждым шагом всё ближе и ближе огоньки.
***
Ну, вот она, деревня и вот оно, спасение! Фигнер вошел в первую же с краю избу и встретился с хозяином – мужиком средних лет с густой светлой курчавой бородой. Наш герой представился, рассказал о случившейся беде и попросил помощи. Новый знакомый Фигнера, крестьянин по имени Иван, вскоре призвал на помощь остальных мужиков, и Фигнер рассказал им свой план действий. Мужики собрали хворост, солому, доски и под руководством Фигнера стали возводить гать – дорогу через болото.
Первым по ней перешел и проверил на крепость наш герой. Он благополучно добрался до своих и приказал разжечь костер – вспомнился хитроумный план бывшего главнокомандующего Барклая – де – Толли, когда уходили из Витебска под самым носом у врага. Для того чтобы французы были убеждены, что партизаны здесь, у них на шпаге. А сами же партизаны в это время начали переправу. Первыми перевели тихо коней, за ними отправились и люди. Самый последний, кто переходил по наводной дороге, и разбирал же дорогу, передавая уже перейденные части вперед. Так и выбрались партизаны из этой западни, не оставив и следа от наводной дороги, как и от себя.
Партизаны, все, кроме командира, запрыгнули в седла и стали ждать приказа. А Александр Самойлович поклонился так вовремя выручившим его мужикам в пояс и сказал:
- Благодарю вас, мужики, за службу и помощь! Ввек не забуду доброты и смелости вашей!
- Что вы, ваше благородье, наше дело холопье, что скажут то и делаем. Храни Господь Вас, бейте хранцузов дальше и гоните их из России - матушки!
- Держитесь, мужики, победа скоро, французы уже дохнут с голоду, их голыми руками брать можно! Скоро изгоним их с родной земли! Ну, будьте здоровы, мужички!
И, лихо запрыгнув на своего боевого коня, Фигнер скомандовал:
- Вперед!
***
Наутро не о чем не подозревающие французы, предвкушая уже успех свой, с превеликим удивлением обнаружили, что отряд русских… исчез! Бесследно исчез! Разъяренный и раздосадованный командир карателей громогласно кричал:
- Куда они могли пропасть?! Как они могли исчезнуть?! Ведь ещё вчера ночью были здесь и разжигали костер, я сам видел! Не могли же они, в самом деле, провалиться сквозь землю!
А на месте партизан остались одни лишь угольки от костра, прикрывшего своим пламенем их отход. Один из французских карателей едва слышно сказал:
- Похоже, этот Фигнер и впрямь неуловимый…
И, тем не менее, эта фраза долетела до ушей командира, и он сорвал всё зло своё на этом солдате, дав ему хорошую зуботычину.
А партизаны, между тем, были уже далеко…
Мда, недаром говорят мудрые люди: «Тот враг безопасен, кто считает, что ты у него в руках»!
***
Через год, уже во время Заграничного похода, с Александром Самойловичем произошла такая же история, но последствия были гораздо хуже и страшнее: На сей раз вместо небольшого карательного отряда был авангард маршала Нея, а вместо болота – бурные воды Эльбы. Не имея никаких шансов на спасение, Фигнер, отдав последний свой приказ и поцеловав страстно клинок, дабы не попасть в позорный плен, где смерть вследствие всех заслуг его перед врагом была обеспечена, будучи уже раненым, перевязал себе руки платком и бросился в реку… А французы у самой кромки воды нашли лишь то, что осталось от прославленного героя – лишь одиноко лежащую на земле трофейную саблю, отбитую Фигнером у какого – то французского генерала в судьбоносном и роковом 1812 году…
***
При создании Военной галереи Зимнего дворца, куда, кстати, попали лица товарищей Фигнера по партизанской войне, личность нашего героя была по какой – то причине обойдена стороной. Быть может, причиной тому послужила в многом приукрашенная жестокость и оставленное безжалостным обществом клеймо варвара и убийцы? Мы этого не знаем. Знаем только то, что страстно любимому своему отечеству Александр Самойлович Фигнер принес какую – никакую, а всё – таки пользу, и какую – никакую, а память заслужил.
27.01.14