К 700-летию мученической гибели Жака де Молэ

NNDNNSNTDG
ННГНННИТСД

REX LUPUS DEUS


Правда всегда остается правдой, а ложь становится историей.

Сергей Данилко.


Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!

700 лет тому назад, 18 марта 1314 года, в столице Французского королевства добром городе Париже был публично сожжен на костре последний Великий Магистр Ордена бедных рыцарей Христа и Храма Соломонова (pauperes commilitones Christi templique Salomonici), вошедшего в историю под названием Ордена тамплиеров (храмовников), Жак Бернар де Молэ.

Рожденный в законном браке сын сельского аристократа из бургундской области Франш-Контэ около 1244 года, Жак Бернар де Молэ (нареченный в честь святого римско-католической церкви Бернара Клервоского, духовно окормлявшего в годы своей земной жизниОрден тамплиеров) не позднее 1265 года вступил в этот Орден и в начале 70-х годов XIII века был направлен орденским начальством в Землю Воплощения, где в 1285 году стал командором Храма (филиала Ордена тамплиеров) в портовом городе Акконе (Птолемаиде) - морских вратах Святой Земли. Не известно точно, действительно ли Жаку де Молэ довелось принять участие в обороне Аккона от мусульман и, в числе немногих уцелевших тамплиеров и госпитальеров, после гибели в бою магистра Ордена Храма Гийома де Божё и тяжелого ранения магистра Ордена Госпиталя Жана де Вилье, спастись и морем бежать на остров Кипр. Однако, поскольку, по одной из версий, 11 храмовников, во время осады Аккона, под покровом ночной темноты, вывезли на небольшом парусном судне сокровищницу Ордена Храма, важнейшие документы и грамоты из орденского архива на остров Кипр, где они оказались в безопасности, вероятнее всего было бы предположить, что именно Жаку де Молэ, в его качестве комтура Аккона, было поручено высшим орденским руководством руководство этой чрезвычайно опасной и ответственной операцией. Видимо, он зарекомендовал себя самым наилучшим образом, потому что в 1293 году был избран, после смерти своего предшественника, Великим Магистром Ордена Храма.

Поскольку Жак де Молэ был твердо убежден в возможности и необходимости отвоевать Святую Землю у мусульман в ходе нового Крестового похода, базой которого должен был стать остров Кипр (кипрский король из рода Лузиньянов твердо обещал рыцарям Красного Креста всемерную поддержку и военную помощь), он сразу же занялся вербовкой новых наемных войск в помощь ослабленному потерями орденскому войску. Этому обстоятельству благоприятствовало наличие имевшейся в его распоряжении орденской сокровищницы, спасенной из осажденного Аккона. Пока шла вербовка наемников, де Молэ лично отплыл в Европу, надеясь уговорить королей Франции, Кастилии, Леона, Арагона, Наварры и Англии, а также самого римского папу принять участие в организации нового Крестового похода и оказать Ордену срочную помощь. Но все венценосцы, к которым Жак де Молэ обращался с просьбой о помощи, предпочли ограничиться достаточно туманными обещаниями. Поэтому у Великого Магистра Ордена Храма в течение первых пяти лет его пребывания на Кипре руки были фактически связаны.

Когда в 1299 году войско татаро-монголов (тогда еще не определившихся окончательно в своей религиозной ориентации и насчитывавших в своем составе немало христиан) во главе с Великим ханом Газаном в очередной раз вторглось с территории завоеванного Чингизидами Ирана в мусульманскую Сирию и одержало победу над армией египетских мамелюков, Жак де Молэ немедленно попытался установить контакт с царем Армении (Киликии) и победоносными монголами, чтобы объединенными силами нанести удар по мусульманам. Однако его планам не суждено было воплотиться в жизнь. Тогда де Молэ принял решение, не терять даром времени, и, в ожидании дальнейшего продвижения монголов в Святой Земле, собственными силами напасть на побережье Земли Воплощения, чтобы создать там плацдарм для последующего наступления в глубь захваченных мусульманами Сирии и Палестины.

20 июня 1300 года им была предпринята попытка неожиданным нападением овладеть расположенной на побережье и обороняемой сильным мусульманским гарнизоном крепостью Тортозой. Однако, вследствие несогласованности действий между участниками нападения, в частности, тамплиерами, с одной стороны, и «рыцарями Кипра» (госпитальерами-иоаннитами в союзе с рыцарями Ордена Святого Самсона) с другой, эффект внезапности был утрачен, и развернулась целая серия кровопролитных схваток за овладение мусульманской твердыней, приведших к большим потерям среди осаждающих. В конце концов иоанниты, разуверившись в успехе предприятия, отказались от продолжения борьбы и отплыли обратно на Кипр. Что же касается тамплиеров, то они овладели небольшим прибрежным островом Антарадос, расположенным в непосредственной близости от Тортозы, и начали незамедлительно готовиться к осаде. Но вскоре, в самый разгар осадных работ, де Молэ стало известно об отступлении монгольского войска из Святой Земли. Великий Магистр приказал укрепить остров, обеспечив все возможности его успешной обороны от ожидавшихся ответных нападений мусульман, и в то же время, используя остров как морскую базу, вести с него постоянную каперскую войну против кораблей неверных, курсировавших в прибрежных водах. Невзирая на порой весьма ощутимые потери, Жаку де Молэ удавалось успешно действовать в соответствии с этим планом на протяжении двух лет.

Когда же осенью 1302 года тамплиерская военно-морская база на острове Антарадос, в свою очередь, подверглась нападению сильного мусульманского флота, храмовникам в упорных боях удалось сорвать все попытки сарацин высадиться на острове и овладеть им. Тем не менее, мусульмане, сжав Антарадос в кольце морской блокады, отрезали его ото всех источников снабжения, поставили тамплиерский гарнизон перед угрозой голодной смерти и тем, в конце концов, вынудили храмовников к капитуляции. Мусульмане обещали сохранить им жизнь и свободу, но, как это нередко бывало и раньше, не сдержали свое обещание. В период осады пали в бою 120 рыцарей Ордена Храма и 300 наемных солдат. После сдачи гарнизона в плен сарацины перебили остававшихся к тому времени в живых 500 наемников, а немногих уцелевших рыцарей Храма доставили в цепях в Каир. Там пленники были заключены в темницу, в которой, наотрез отказавшись отречься от Христа и принять ислам, и закончили свои дни.

Мы пишем об этом еще и потому, что одним из наиболее излюбленных обвинений, возводимых на Орден Храма его недоброжелателями, заключалось в том, что тамплиеры, якобы, являлись скрытыми врагами христианства и союзниками мусульман. Второе, также весьма широко распространенное, обвинение, заключается в том, что Орден Храма, после утраты Аккона, якобы, прекратил при Великом Магистре Жаке де Молэ всякую борьбу с неверными – и тем самым сделал себя ненужным. В то же время не предвзятый анализ фактических событий после падения Аккона совершенно недвусмысленно свидетельствует как раз об обратном. Тамплиеры никогда не думали о прекращении борьбы с неверными (для которой, собственно, и был основан их Орден – в отличие, например, от госпитальеров или тевтонских рыцарей, чьи Ордены были основаны как странноприимные братства, лишь со временем, во многом вынужденно, принявшие на себя также и военные функции!), а, наоборот, продолжали эту борьбу, даже через 12 лет после прекращения войны в Святой Земле (завершившейся падением Аккона).

В 1306 году Жак де Молэ с Кипра во Францию, прихватив с собой орденскую казну. Торжественный въезд Великого Магистра, в окружении 80 рыцарей Ордена Христа и Храма в белых плащах с красным крестом на плече и 60 сержантов, облаченных в богатые доспехи, в столицу Французского королевства Париж, при оглушительных приветственных криках множества парижан, напоминал триумфальное шествие.  Между тем, переезд состоялся не по собственному почину де Молэ, а по призыву папы римского (пребывавшего в то время уже не в Риме, а во Франции). Причем он привез с собой подробный, сохранившийся до наших дней, план организации нового Крестового похода, надеясь найти поддержку своим намерениям при папском дворе.

Но, по прибытии де Молэ во Францию, переговоры об организации Крестового похода, вопреки его ожиданиям, затянулись – якобы вследствие болезни папы. Между тем, Великому Магистру Храма стало известно о распространявшихся, по приказу французского короля Филиппа IV Красивого, с помощью подставных лиц и лжесвидетелей, клеветнических слухах, порочащих доброе имя Ордена. Мало того, клевреты короля Филиппа не постеснялись обвинять Орден тамплиеров в ереси и богохульстве перед лицом самого папы!

Возмущенный этой гнусной клеветой до глубины души, Жак де Молэ не замедлил обратиться к папе с требованием восстановить апостольским авторитетом доброе имя Ордена Храма, и с этой целью сам настоял не проведении немедленного расследования, ибо был глубоко убежден в полной беспочвенности и абсурдности возводимых на Орден Храма обвинений. Папа обещал ему беспристрастно разобраться во всем, но все эти обещания остались пустым звуком в свете последующих, стремительно развивавшихся событий.

10 октября 1307 года Жак де Молэ был приглашен королем Филиппом в Париж на траурную церемонию похорон недавно умершей королевской своячечницы. Не подозревая ничего дурного, Великий Магистр последовал зову короля. Он был принят в Париже с большими почестями. Ему была даже оказана высокая честь нести балдахин над гробом умершей. Но в ту же ночь Жак де Молэ был, по приказу короля, без предъявления какого бы то ни было обвинения, арестован и брошен в темницу!

Разумеется, ему не могло быть известно, что одновременно были арестованы все находившиеся в пределах Французского королевства тамплиеры – и Орден оказался обезглавлен одним ударом. Чтобы во что бы то ни стало «выбить» из арестованных признание в совершении инкриминируемых им преступлений, их допрашивали с применением жесточайших пыток. В результате, не менее 36 арестованных скончались непосредственно в ходе допросов. И неизвестно сколько еще тамплиеров отдало Богу душу в темнице после допроса «с пристрастием»!

Другие, менее стойкие, арестованные, оговорили себя и других под пытками, признавшись во всех возведенных на них обвинениях. Те, кто вздумали «задним числом» отказаться от прежних, данных под пытками и запротоколированных, самооговоров, были признаны «еретиками-рецидивистами» и сожжены на костре!

Допросам был подвергнут и сам Великий Магистр. Но, когда ему зачитали его – якобы! – собственные показания, он с возмущением отказался признать их своими! Действительно ли ему был зачитан подложный протокол, или это была с его стороны попытка самозащиты, установить сегодня невозможно, потому что, среди многочисленных дошедших до наших дней официальных протоколов допросов арестованных храмовников, странным образом отсутствует самый главный – протокол допроса самого Жака де Молэ. Вряд ли это простое совпадение – особенно с учетом такого странного факта, как исчезновение всех протоколов, свидетельствовавших в пользу Ордена Храма!

Как бы то ни было, Жак де Молэ продолжал утверждать, что зачитанный ему протокол – подложный, и что его показания были фальсифицированы. Когда же, после семилетнего тюремного заключения, Великий Магистр, вместе с тремя другими членами высшего орденского руководства, предстал перед папским трибуналом, он твердо заявил, что фальсификатора его показаний следовало бы рассечь надвое, как с подобными лжецами поступают даже у неверных сарацин.

Когда все четверо обвиняемых были приговорены к пожизненному тюремному заключению, Жак де Молэ утратил всю свою сдержанность и громогласно заявил, что обвинение и весь процесс тамплиеров – гнусное измышление, что он готов свидетельствовать перед Богом и людьми, что все тамплиеры – добрые христиане, а Орден Храма – чист и ни в чем не повинен. Что же касается его самого, продолжал Великий Магистр, ему очень хорошо известно, что ожидает тех, кто отрекается от вырванных у них под пыткой самооговоров – к тому времени 56 тамплиеров, отказавшихся от своих показаний, были уже объявлены закоренелыми еретиками и окончили свою жизнь на костре. Тем не менее, де Молэ заявил, что скорее умрет, чем еще раз осквернит Орден подтверждением облыжного обвинения.

Магистра поддержал и Великий Прецептор Нормандии, Жоффруа де Шарни. Шокированные судьи объявили о прекращении судебного заседания и о перенесении его продолжения на следующий день. Но до этого дело так и не на дошло, потому что Великий Магистр и Великий Прецептор храмовников были в тот же день, по приказанию «христианнейшего» короля Франции, сожжены на костре в Париже. Это произошло 18 марта 1314 года. Последняя просьба Жака де Молэ заключалась в том, чтобы его привязали к столбу лицом к Собору Парижской Богоматери – «дабы он до последнего мгновения своей земной жизни мог обращать свои взоры и молитвы к Пресвятой Матери своего Спасителя».

Вопреки широко распространенному заблуждению, Жак де Молэ не проклинал из пламени костра ни короля, ни папу, но призвал их на грозный суд у Престола Божия, у которого король и папа действительно предстали в течение года после мученической кончины невинно осужденного ими главы Ордена Храма.

Народ не поверил в виновность тамплиеров и их Великого Магистра. И не зря существует старинное французское народное сказание о том, что каждый год в ночь на 18 марта на месте сожжения последних тамплиеров появляется призрак Жака де Молэ в образе седобородого рыцаря громадного роста, в белом налатнике-сюрко брони и в белом плаще с кроваво-красным лапчатым крестом – символом мученичества. Он трижды восклицает громовым голосом: «Кто хочет защитить Храм?». И, когда никто не откликается на его зов, безмолвно растворяется во тьме...

Здесь конец и Господу нашему слава!