Наблюдатель ч. 1гл. 19

О предстоящем мероприятии Галя начала твердить заранее, зная, как не любит Букин незнакомые компании. Надвигался день рождения её бывшего начальника, на который традиционно собирались бывшие коллеги по работе и друзья.

- Тебе  будет интересно, уверяю. Захар Никифорович – необыкновенная личность. Смешно зовут – Захар Макарушкин. Говорит, отец хотел назвать Макаром, был бы Макар Макарушкин, но жена не согласилась. Пришли к компромиссу – Захар Макарушкин. Ещё смешнее. Он никогда никого не боялся. У нас в отделе был ксерокс, а тогда сам знаешь, какие порядки были с этим. А он делал такие книжечки – Мандельштам, Цветаева, и каждому сотруднику дарил. Говорит, это обязательно нужно читать. “Макариздат”  называлось, и никто ни разу не заложил, а стукачи ведь были в каждом отделе. Ушёл на пенсию в тот же день, как исполнилось 60 лет. Ни днём позже. Зато потом говорил –  Мне повезло.  Отлюбил до СПИДА, ушёл на пенсию до перестройки. Сын умер, попал в аварию, жена вслед ушла, один остался. Но никогда не жалуется. Мы, весь отдел, всегда приходим на день рождения, друзья его, однокурсники приходят. Столько интересных людей.
- Но я-то при чём? Я никого не знаю.
- Все приходят с мужьями, жёнами, такая традиция. Я давно хожу одна.
Против такого довода Букин не мог устоять, расчёт на жалость бил наповал.

Букин ожидал, что гости как-то отреагируют на появление нового человека в компании людей давно знающих друг друга,  что заранее привело его в раздражение, но, к счастью, то ли здесь не принято было говорить о таком, то ли это было привычным явлением. Хозяин лишь внимательно посмотрел в глаза Букину, не отвел свои, когда Букин также посмотрел на него. Не любил Букин людей, прячущих глаза, они вызывали в нём недоверие. Этот был из другой породы.   Боялся Букин и другого, восхвалений виновника торжества, и разговоров о политике. Разговоров бессмысленных, когда во всех бедах винят только власть, даже в тех, к которым та не имеет отношения.

Все давно знали друг друга, и вскоре разбились на отдельные компании. Букин как-то случайно оказался среди однокашников Макарушкина, почти все они имели какое-то отношению а авиастроению, да и Букин в свое время поработал над темами, имеющими отношение к авионике, потому нашлись общие темы. Неизбежно, от воспоминаний разговор скатился к нынешнему состоянию авиапромышленности, а удар по ней был нанесён наисокрушительный, и, как заведено, искали врагов. В Букине заговорил дух противоречия, уж  сколько раз клял себя за это задним числом, но удержаться и на этот раз не смог. С горячностью начал доказывать, что развал начался ещё в советское время. То же авиационное оборудование – лет на 5-10 отстали ещё в те времена. Говорите, имели всё, что необходимо, так какой ценой. Если у тех блок со спичечный коробок, то у нас шкаф целый, а функции одни и те же. Два главных врага было у промышленности – госплан и рационализаторы с изобретателями. Изобретатели нужны понятно, но когда даётся план по рацпредложениям и изобретениям, то промышленности конец. У любого начальника над головой висит план – внедрить столько то рацпредложений. А где их взять? Вот и уродовали уже созданное, внедряя нелепицы. А то и ещё хуже было. Разговорился как-то с конструктором, что ж вы такое городите, неужели нельзя по человечески делать. А тот объясняет, во-первых, делаем из того, что уже производится, выбор то не велик, а во-вторых – зарплата маленькая. Так он сделает такое, чтобы ещё долго можно доводить до нормального уровня. В цехах у него есть свои люди. Он по крохам даёт предложения им, они оформляют как рацуху, получают премии, и отдают договорённую часть ему. И, вообще, нельзя, даже если очень хочется, развалить крепкое. Разваливать легко только то, что сгнило.

 Спор начал обостряться, уже перешли на раздражённые тона. Нельзя, мол, оправдывать то, что происходит только прошлым, разрушение идёт направленное, и кто-то руководит им. А руководят и направляют   из-за бугра, и вся наша власть купленная. Используют легковеров, таких, как вы. И чем плох социализм? Образование, медицина бесплатны, на пенсию можно жить, будущее было у всех ясно. А теперь что? Нищенская пенсия, промышленность разрушена, наука никому не нужна, вместо культуры – убогое телевидение, где сплошные убийства, где главные герои – бандиты да проститутки, и наглое пиршество наворовавших народное добро. Социализм, возражал он, сам по себе не плох, идея справедливости – вечная идея, но воплощение оказалось таким, что ещё долго словом социализм пугать будут.

А вы, небось. тоже из этих, которые разрушители, тоже на митинги ходили, кричали. Ходил, и не жалею, а то, что обманом оказалось, так все мы виноваты. Если тебя обманули, не вини во всём обманщика, подумай, почему ты позволил обмануть себя.

-Вы, наверное, Лермонтова поклонник? Предпочитаете его Пушкину? – раздался неожиданный вопрос, заставший Букина врасплох. Действительно, в молодости Лермонтов был наилюбимейшим, и отречься от него Букин не мог, это как отречься от самого себя, хотя в последние годы Пушкин вдруг стал ближе и понятней.

-Да, Лермонтов, но какое это имеет отношение к  нашему спору?
- Самое прямое, если подумаете.
Спор прервал хозяин, уведший Букина из компании спорщиков.
- В вашем споре правы и вы, и ваши оппоненты, истина и там, и там.  Она дама своеобразная. Как все дамы, точности не любит. Это не касается вашей дамы, Галя хороший человек, поверьте, это не дежурная лесть. Не очень счастлива в жизни была, но хорошие люди всегда несчастливы. Пойдёмте, я вас познакомлю с интересным человеком. Знаете, у меня периодически собирается небольшая компания, что то вроде своеобразного клуба, я был бы рад видеть вас там.

Букин всё раздумывал над вопросом о Лермонтове. Странный вопрос, но, чувствовал, за ним стоит нечто серьёзное. Через одну линию можно провести бесчисленное количество сечений – это из математики. Общество можно делить бесчисленным количеством классификаций.  Добрые и злые, умные и глупые, брюнеты и блондины. Поклонники Лермонтова и Пушкина, чем не деление на две страты. Гармония и бунтарство, не в этом ли дело? Слишком просто, что-то ещё, гораздо глубже, над этим стоит подумать. За один этот вопрос уже надо быть благодарным сегодняшнему вечеру. Задать нужный вопрос важнее, чем услышать готовый ответ. Он чувствовал, что именно сейчас подошёл к нему, готов искать ответы.