Возвращение в Филлипляндию. Часть 3
В камере после допроса другие задержанные расспросили Томаса, как все происходило, и сказали, что его проницателя зовут Виртас, что он еще ничего, бывают и хуже, Виртас же славился своей справедливостью. Как известно, проницатель только устанавливал, виновен человек или нет. Он не права рассматривать материальные улики и свидетельские показания, не имел права искать улики свидетелей преступления, он должен был действовать в совсем другом ключе: он должен был доказать, мог или не мог психологически данный человек совершить преступление, которое ему приписывали. Если же против задержанного имелись материальные улики или свидетельские показания о факте совершения преступления, которое ему приписывали, независимо от того, при каких обстоятельствах это произошло, он автоматически переходил в разряд уличенных. Сначала человека задерживали, и он становился задержанным. Задержанным он мог быть только 30 дней, затем либо его признавали виновным в совершении преступления, либо отпускали на свободу. Как ни тяжела была участь задержанных, но она не шла ни в какое сравнение с участью уличенных, их судьба была гораздо тяжелее.
Во-первых, уличенных били чаще и больше, чем задержанных. Во-вторых, уличенные доьжны были всячески способствовать следствию и помогать ему, указывать улики, свидетелей, рассказывать о преступлении и прочее. Если же уличенный не сотрудничал со следствием и продолжал утверждать свою невиновность после того, как проницатель вынес заключение о винивности человека в преступлении, то следователь оказывал на него так называемое "убеждающее воздействие". "Убеждающее воздействие" каждый понимал по-своему, здесь следователю была предоставлена полная свобода. Ему можно было вызывать команду охраны, применять газмиксер, одемер и другие средства, только бы уличенный давал показания. Смерть уличенного, особенно при применении "убеждающего воздействия", не была чем-то необычным, они умирали, как мухи, в больших количествах, никакого расследования в случае смерти уличенного не полагалось.
Особенно плохо было тем уличенным, кто признавался в преступлении под давлением, плохо перенося состояние задержанного, но на самом деле преступления не совершал. В таком случае человек просто не знал, о чем говорить. На свободу же уличенных никогда не выпускали. У задержанных был реальный шанс оказаться на свободе, но у уличенных - никогда. Если же человек был признан уличенным, у него было два аути. Первый путь - это полное признание в своем преступлении, сотрудничество со следствием, суд и затем отбывание срока лишения свободы по приговору суда в колонии.
Второй путь был гораздо страшнее, поэтому большинство следовало первым путем. Во втором случае если человек, признанный уличенным, не признавал свою вину, не помогал следствию и продолжал утверждать, что он невиновен, его ждал скорый конец. Чаще всего человек умирал во время "убеждающего воздействия": по приказанию следователя до смерти забитый командой охраны или умерший в результате применения газмиксера. Возможны были и другие варианты, но чаще всего смерть наступала от этих причин. Суд же никогда не рассматривал дела людей, не признавшихся в своем преступлении, до суда они просто не доходили. Также суд никогда не выносил оправдательных решений, чтобы не создавать прецедентов.
Соседи по камере, конечно, поведали об этом Томасу, и тот до смерти боялся признаться в преступлении и стать уличенным. Страх его был так велик, что неизвестно, признался бы он в преступлении, если бы действительно его совершил.
Продолжение http://WWW.proza.ru/2014/04/02/785
Свидетельство о публикации №214040101064
Екатерина Магаданская 19.11.2015 12:01 Заявить о нарушении