Прорва Глава IX

Аферист
В 1988 году летние Олимпийские игры впервые были организованы на Корейском полуострове - в Сеуле. Это была первая за двенадцать лет очная встреча атлетов из США и СССР. Первое место в неофициальном командном зачёте по количеству завоёванных медалей занял Советский Союз. Отлично выступили советские легкоатлеты, сместив с пьедестала почёта американцев, традиционно сильных в беге и прыжках.
Золотые медали принесли мужские сборные СССР по баскетболу, гандболу и футболу, а также женская волейбольная команда. Традиционно высокий уровень подготовки показали советские гимнасты. Мужская и женская команды получили золото в командном зачёте.
Внешне казалось, что Советский Союз могуч как никогда, но это было обманчивое впечатление. Народ бился в конвульсиях всеобщего дефицита. С полок магазинов исчезали потребительские товары, из душ людей наивные социалистические ценности.
- Нечего сидеть на попе ровно! - решил Николай Рябович. - Нужно искать всякие возможности.
Теперь он учился в Донецке, ветреной шахтёрской столице. После неоднократных переводов из одного института в другой он потерял один год, но не сильно парился. Особых возможностей заработать там не было, не в шахту же идти, в самом деле?
- Командировка в Болгарию красота! - однажды к нему пришёл однокурсник Олег Матвеев и рассказал о поездке отца. - Какая-никакая, а заграница, валюта, местные красавицы, местная водка, ракия кажется?
- Вот бы туда поехать… - загорелся идеей «Атос».
Отец Олега помог им с оформлением заграничных паспортов, дело по тем временам невероятное. Он организовал командировку на консервный завод в городок Селистра. Ехать пришлось поездом, с пересадкой в Москве.
- Главное, чтобы горючее имелось! - сразу по посадке в столице Матвеев вытащил из сумки бутылку водки.
- Ну как же - два русских парня, да без водки?
Русско-болгарская встреча проходила в кабинете директора консервного завода. Обстановка: стол, три кресла, в одном из них директор, в двух других наши герои. На столе - телефон и принадлежности: бутылка и яблочко, порезанное на дольки.
- Он реально хочет встретить русских студентов бутылкой сливовой водки и одним яблочком?! - изумился хлебосольный Николай.
Директор понимал по-русски, поэтому переводчик не требовался.
- Ну, - говорит директор, - за приезд!
Советские участники застолья поняли:
- У болгар говорят мало тостов. В основном «поехали», ну или, в крайнем случае «за вас».
Налил хозяин три рюмки и взял одну. Гости взяли свои, слабо представляя, как можно бутылку с одним яблочком оприходовать.
- Нет, оно конечно можно, - выразительно сомневался Рябович, - но колбаска всё-таки привычнее.
Хозяин взял отрезанный кусок яблока, и русские последовали примеру.
- За приезд! - сказал хозяин и, поднося рюмку ко рту, чтобы выпить.
Студенты осушили рюмки залпом, занюхали рукавом и откусили кусочек яблока.
- Откуда ж нам знать, - подумали они одновременно, - вынесут ещё закуски, или нет, а то сожрёшь всё, а потом пить совсем без закуси…
Директор поставил рюмку на стол, не выпив ни глотка. Затем, не отрывая взгляд от пустых рюмок гостей, взял трубку телефона и набрал номер. Что-то сказал по-болгарски. Налил гостям ещё по одной. В кабинете нарисовался главный инженер предприятия. Директор сказал:
- Поехали! - и опять рюмку ко рту.
Процедура у гостей повторилась - рюмка - рукав - кусочек яблока. Тут им крепко захорошело.
- Водка у них крепче нашей будет, - обменялись они красноречивыми взглядами.
После дороги, на голодный желудок без закуски хлопнуть пару рюмок не шутка. Болгарские хозяева о чём-то оживлённо разговаривали. Опять куда-то позвонили. Пришёл ещё один загорелый наблюдатель. Процедура повторилась в третий раз. Только занюхивать они не стали.
- Третья пошла уже хорошо! - крякнул довольный Олег.
Бутылка была уже пустая. Яблочко так и не доедено. Директор сидел с полной рюмкой, так и не выпитой с первого раза. А также весь персонал завода, заканчивая главным поваром.
- Они собрались посмотреть на то, как русские пьют водку… - поняли гости.
- Если вы так работаете, - удивлённо сказал директор, - как пьёте, то летом привозите к нам сотню работников.
Их доставили до гостиницы, а утром болгары привели в чувство и объяснили, что так у них водку не кушают:
- У нас пьют маленькими глотками, закусывая фруктами, в данном случае яблоком.
- А откуда ж нам-то было знать? - скривился Николай.
- Где вы видели, чтоб у нас смаковали мелкими глотками «белую»? - поддержал его Матвеев. - Вот и я не видел…
По итогу визита в дружескую Болгарию, которую называли шестнадцатой союзной республикой, поехал сводный отряд из студентов ВУЗов Донецка. Рябович, как организатор смог взять с собой Оксану.
- Мало у кого в стране будет такое свадебное путешествие! - хвастливо заявил он.
Колонна из пяти «Икарусов» выехала из спящего города рано утром. Ехали через Одессу и Кишинёв. Так как заграничных паспортов почти у всех туристов не было, на советской границе им выдали специальные вкладыши к гражданскому паспорту.
- Никогда не думала, - откровенно призналась Оксана, - что попаду за границу…
Её карие украинские глаза возбуждённо блестели, но после переезда в Румынию она заметно помрачнела.
- Какое убожество! - морщилась она. - Кругом обшарпанные, серые дома…
После правления Чаушеску страна представляла собой жалкое зрелище. Даже в Бухаресте, некогда красивейшем городе Европы, глазу негде было остановиться. Студенты повеселели, лишь переехав величественный Дунай.
- Болгария радует обилием красок и чистотой! - отметил наблюдательный Олег.
Работали и жили они в сельскохозяйственном кооперативе при консервном заводе. Собирали богатый урожай абрикос.
- По-болгарски кейсия, - сообщил всем Николай. - Вкусные очень...
Абрикосы, размером больше напоминавшие зрелые персики, снились им после ещё долго. За хорошую работу русских студентов даже вывезли на выходных, на знаменитый черноморский курорт Альбена.
- Заграничная экзотика, воздух свободы и море! - ахали возбуждённые студенты.
Рябович с женой нежились на пляже, мимо сновали разносчики пиццы и денежные менялы.
- Тёпла пицца! - кричали коробейники и сразу до боли хотелось есть...
- Марки, франки, доллары... - тихо, но веско говорили невиданные на родине молодчики, с толстыми пачками левов, болгарских денег в руках.
Нехотя они предлагали обменять деревянные деньги на картонные.
- Десять рублей к одному леву! - предложил один.
Менять Николаю было нечего. Самоуверенный меняла заметил серёжки Оксаны и предложил их продать.
- Дело в том, что в Болгарии тогда не хватало золота, - объяснили им знающие товарищи, - а серебро дешевле грязи…
Серёжки жены были позолоченные, подаренные женихом на свадьбу. Меняла принял их за золотые и захотел купить. Коля для вида колебался, будто расставался с неслыханной ценностью.
- Вещь дорогая! - несколько раз повторил он.
Болгарин, почуяв очевидную выгоду, нажимал с ленцой. Он предложил цену раза в три меньше реальной.
- Лох, - подумал о русском заграничный делец. - Все русские тугодумы!
- Сам ты лох! - эхом ответил будущий бизнесмен. - Не родился ещё такой болгарин...
Он ответил ценой, в два раза меньше рыночной, но в десятки раз большей, чем за подобную серебряную вещь.
- Точно лох! - уверился покупатель, и внимательно осмотрев клеймо, купил. - Перепродам и подниму в два раза...
- Дома за эти деньги куплю десяток... - ухарски решился Рябович. - Сделал я тебя!
Куча лёгких денег невероятно возбудила супругов. Сбежав от греха подальше, они в кабинке для переодевания на другом конце пляжа, занялись неистовым сексом.
- Надо же, как это заводит! - восхитился он последствиями.
На вырученные деньги Коля купил несколько ярких, голландских пуховиков, которые выгодно продал дома.
- Вот попёрло! - обрадовался новорождённый спекулянт.
После возвращения на родину они на вырученные деньги смогли позволить себе отдыхать в Крыму целый месяц. Причём в закрытом санатории для заслуженных научных работников. Кругом были кандидаты и доктора по физике.
- Хорошая компания, - сказал Рябович, - только скучно стало уже на третий день.
Очевидно, научные работники тоже скучали, поэтому они и решили:
- Возьмём мы пару бутылочек винца, да и пойдем на бережок, поваляемся, помлеем, винца-то и выпьем сами с собой.
Приготовились уже, а бутылки открыть нечем. Бутылки были с полиэтиленовыми пробками, которые ножом срезаются. Невдалеке сидел Николай с женой.
- Уважаемый, - обратился к нему бородатый профессор, - у вас бутылочку открыть, не найдётся ли чего?
- Откроем, чего ж не открыть! - охотно ответил он. - Спички есть?
Рябович чиркнул спичкой, нагрел пробку, сорвал её, размякшую с бутылки, и возвратил со словами:
- Физику надо знать!
Вырученные за куртки деньги позволили им безбедно жить полгода, даже остались на празднование Нового года. Николаю путём жутких интриг и изощрённых махинаций удалось раздобыть настоящую военную ракетницу.
- Не в виде гигантского пистолета, - пояснил он друзьям, - а в виде картонно-жестяного цилиндра.
В новогоднюю ночь друзья были выковыряны им из-за стола и, пошатываясь, с самым загадочным видом вся компания отправилась во двор.
- Ща как жахнет! - икнул пьяный Матвеев.
Где-то горланили песни. Все присутствующие затихли, а «Атос» с видом «Рэмбо», под завистливыми взглядами друзей, демонстративно откручивал с торцов зеленоватого цилиндра солидные металлические заглушки.
- Сапёр ошибается один раз… - под руку пошутила Оксана.
Твёрдая рука Рябович направила цилиндр строго вверх, вторая рука дёрнула за волшебную верёвочку.
- Сейчас вылетит птичка! - захихикали девушки.
Помедлив полсекунды, цилиндрик с дикой силой выплюнул что-то из себя. Через полсекунды зелёный огонёк жутко шипя, помчался в небо, к настоящим звёздам.
- Красотища! - ахнули очарованные гости.
Сигнальная ракета, расцветая и ускоряясь, поднялась вверх метров на шесть. Затем, отрицая все законы физики и логики, почему-то остановилась и, немного подумав, помчалась вниз. Русский человек готов к войне всегда, поэтому друзья упали на землю как подкошенные, закрывая головы руками, и закричали:
- Вашу мать!
Ракета начала активно скакать по двору, натыкаясь на всё, что можно, подпрыгивая и жутко шипя. Унылый двор стал почти красивым.
- Я такое только в кино и видел… - прошептал Олег.
Зелёная хрень нашла подворотню и, радостно попрыгав в ней, затихла где-то на улице.
- А вообще-то было красиво! - признали все, когда она успокоилась.
- Н-да, классная вещь!
Они выпили за советских ракетчиков, а утром отправились осматривать поле боя. Причина неправильного поведения ракеты оказалась простой. Целясь в бескрайнее ночное небо, Николай ухитрился попасть маленькой ракетой в единственный натянутый между домами стальной трос, который и послал её назад.
- А попробуй попасть специально! - оперативно прикинул он. - Никогда не попадёшь…
Можно было легко попасть в неприятности. Время было не спокойное в плане любителей поделить чужую собственность на тёмной алее.
- Ты ночью лучше по городу не ходи! - предупредил товарища Матвеев.
К тому времени он уже лет пять серьёзно занимался нунчаками и спортивным мордобоем в спортивной секции. 
- Научи меня! - насмотревшись на его тренировки, Николай тоже решил освоить нунчаки, как модное средство самообороны.
Олег честно предупредил, что реально их применить товарищ сможет только после года тренировок.
- Вещь эта в неопытных руках больше опасна для того, кто ей размахивает, - назидательно сказал учитель.
Рябович выслушивал все советы весьма снисходительно. Месяца за два кое-какие приёмы и перехваты он выучил и даже бойко их исполнял.
- Тоже мне сложная наука! - насмешливо думал «Атос».
Вечером, в начале марта, он шёл спокойно домой. Нунчаки у него были в рукаве на всякий случай. Недалеко от дома подвалили к нему трое граждан позарившихся на его кожаную куртку и новые кроссовки.
- Не по чину прикид! - предложили они сдать всё добровольно вместе с наличностью.
Рябович понял, что не зря тренировался и палки с собой таскал. Резко от них отпрыгнул, в прыжке нунчаки выхватил и сделал красивый перехват, только во время перехвата неловко попал он себе по затылку и выключился.
- Ты смотри, какой Брюс Ли! - удивились лихие разбойники.
Очнулся Николай через полчаса без нунчак, денег, часов, в одних трусах. Ребята добрыми оказались, поскольку всю работу он сделал за них, то бесчувственное тело не пинали и даже  перенесли на лавочку.
- Чтобы не замёрз… - душевно рассудили налётчики.
После потери одежды и последних сбережений Рябович загрустил:
- Как теперь жить?
Он поделился своим горем с Матвеевым.
- Есть у меня идея! - обнадёжил он товарища. - Только не совсем законная…
- Да мне уже всё равно, - сказал Николай, - лишь бы деньги были!
Примерно через неделю к месту скопления южных торговцев на Крытом рынке Донецка подошёл древний дедуля и громко спросил первого встречного:
- Слышь, мил человек, а где тута по билетам латарейным машины «Волга», дають?
- Дед только что с печки слез, - отметили свидетели. - Из кармана мятая газетка торчит с таблицей розыгрыша всесоюзной вещевой лотереи.
Он стал центром притяжения внимания шумных торговцев.
- Не каждый день живьём таких счастливчиков встретишь, кто машину выигрывал… - изумлялись зеваки.
- Да ещё, страшно подумать, «Волгу»! 
По простоте душевной дед, чуть не всем желающим давал билет потрогать и газетку, так что каждый мог убедиться:
- И впрямь «Волга».
Всякий торговец южными фруктами стремился поскорее заполучить машину, чтобы приехать на Кавказ с шиком и блеском. Каждый вился вокруг деда, как лиса вокруг головки сыра.
- На что тебе в деревне-то «Волга»? - уговаривали хитрые торговцы.
- Ваша правда! - соглашался дед. - Но бабка заругает…
Особенно усердствовали двое носатых мужчин в больших кепках, убеждая с характерным акцентом:
- И кто ж у тебя, дед, на ней, ездить будет?
В результате стихийного аукциона они с дедом тут же и сторговались, предварительно, обнюхав билет со всех сторон.
- Билет настоящий! - определили доморощенные специалисты.
- О чём вы ребятки? - божился обладатель счастливого билета. - Всё честь по чести, куплен у распространителя лотерей. Кто ж знал, что на него такое счастье выпадет?!
- Не первый день на свете живём... - согласились покупатели.
Ударили по рукам, в результате чего билет и газетка ушли в одни руки, а десять тысяч рублей в другие.
- Ого, сколько денег! - наивно обрадовался он.
На предложение отметить сделку дед отказался:
- Старуха убьёть, ежели энта, ну-у...
- Ладно, хрен с ним, с дедом... - поспешили радостные обладатели выигрышного билета в сберкассу оформлять выигрыш.
Отдали билет контролерше. Та внимательно сверила по таблице и обрадовала:
- Поздравляю, есть выигрыш. Один рубль.
- Как! - ахнули обладатели выигрыша. - Как так рупь, когда у нас машина выиграна!
Они сунули в окошко дедову газетку. На что контролёрша веско заметила:
- Я знать ничего не знаю, у нас своя таблица есть, со штемпелем, и
нечего мне непонятно что совать…
- Машину давай! - вышли из себя горячие торговцы.
- А если тут кто буянить начнёт, - предупредила заведующая сберегательной кассы, подошедшая на шум, а то я щас милицию вызову!
С милицией не всем хотелось близко встречаться, так что незадачливые покупатели спешно ретировались.
- Будем искать деда! - мстительно решили они.
По слухам, подобная операция была успешно проведена и на других рынках Донецка. У одного из покупателей оказался родственник в милиции, и простимулированные следователи смогли вычислить аферистов.
- Только лотерейный билет продавал не кондовый дед, - собрали сведения милиционеры, - а забитый колхозник средних лет или очкастый интеллигент.
Никакого деда в природе не существовало, его роль талантливо исполнил артистичный Рябович, а придумал всё Олег. Они ещё пару раз удачно провернули этот опасный трюк, но погорели случайно. Шальные деньги навсегда изменили Николая. Он привык жить красиво, ни в чём себя не отказывая, поэтому легко согласился на авантюру с лотерейным билетом. 
- Билет-то у него был настоящий, - долго удивлялись милиционеры, когда поняли суть изящной операции, - а вот газетка...
 
Брат
Перестройка сознания граждан одной шестой части суши началась с «Рабыни Изауры». В 1988 году советское телевидение потеряло невинность, запустив в эфир пятнадцати серийную новеллу о жизни бессовестных бразильских плантаторов и их благородных рабов. Наблюдая за страданиями Изауры, злобными происками рабовладельца дона Леонсио, за кознями коварной Розы и управляющего Франсиско, за шутками Женуарии и мучениями угнетённых рабов, люди переносились в другую реальность.
В СССР в этом году снимали другое кино. Из киностудии «Ленфильм» вышел в прокат фильм «Собачье сердце» режиссёра Владимира Бортко по одноименному роману Михаила Афанасьевича Булгакова. Фильм успел стать классикой советского кино. Впрочем, жизнь подкидывала нашим людям такие сюжеты, что впору было сойти с ума.
Михаил Петрович Казарцев с детства подавал большие надежды. Он отлично учился в школе, был лучшим спортсменом района и имел первый разряд по шахматам. Выбор жизненного пути для него был определён ещё в детском саду.
- Миша должен служить Родине! - решительно заявил отец.
После выпускного сын отправился поступать в Училище подводного плавания, что под Питером. Сначала были экзамены как экзамены, сочинение и математика. Потом был экзамен по физкультуре: зачёты по ОФП, бегу и плаванию. Казарцев сдал всё, кроме плавания.
- Ну, плохо это у меня, получается... - честно признался он.
После водных испытаний построили всех абитуриентов. Вышел начальник приёмной комиссии, усатый капитан первого ранга. Скомандовал выйти из строя всем, кто плавание не сдал или вообще не умеет.
- Пролетел ты мимо училища, - хихикнул стоящий рядом с Михаилом парень, - как фанера над Парижем.
Каперранг между тем продолжал:
- Служба на Военно-Морском Флоте нелёгкая и ответственная задача. Так вот, товарищи абитуриенты, моряк, который не умеет плавать... - последовала многозначительная пауза, на фоне ехидных улыбок: - Корабль свой никогда не утопит. Принять всех вне конкурса!
Казарцев стал военным моряком-подводником. Годы учёбы прошли быстро и безболезненно. Он сдружился с курсантом, носящим странную фамилию Король, и их неразлучная пара стала легендой училища.
- Вот бы попасть служить вместе! - мечтали закадычные друзья.
Однако судьбе было угодно развести их по разным сторонам. Король отправился на ласковый Черноморский флот, а Миша служить на древней дизель-электрической подводной лодке, на холодном Северном флоте. Михаилу довелось обитать в одной каюте с корабельным доктором Шимко. Человек он был в общем добрый отзывчивый.
- Наша каюта общая, - предупредил его доктор, - она и мой боевой пост.
Всё время пока лодка в море доктор в ней томился. Казарцев в каюту только спать приходил.
- Сплошные вахты, тревоги, погружения и всплытия… - бурчал он. 
Бедный доктор от вынужденного одиночного заточения медленно офигевал. Детективы он не любил, шахматы не интересовали, в карты сам с собой много не наиграешь. Единственной радостью доктора было выйти покурить на ходовой мостик, после обеда, если лодка находилась в надводном положении.
- А основным времяпровождением у меня является здоровый сон! - жаловался соседу Шимко.
- Мне бы так… - завистливо вздохнул Миша.
Лодка в море неделю, доктор выполз к обеду, откушал, и побрёл в центральный пост. В каюте Казарцев расположился, отдыхать после вахты, но дверь слетела с салазок, и в каюту ввалился, пыхая гневом, доктор:
- Вот зараза!
Рожа перекошена, слова только нецензурные. Сказал, что его не пустили на мостик курить.
- Кто? - спросил Михаил.
- Командир не пустил, - пояснил он.
В каждой части есть слабое хилое создание. В их экипаже это чадо носило чудную фамилию Буханьков.
- И вот об это самое споткнулся командир, проходя по отсеку… - выпалил разражённый доктор.
Чадо лежало в уголке, около боевого поста и всем видом показывало, как ему плохо. Командир отечески поинтересовался:
- Чего ж это приключилось с героем североморцем?
- Внутри всё болит…
- Так сходи к доктору, - отечески посоветовал командир.
- Ходил, - ответил он, - но Шимко всё время ругается.
- Ладно, - рассерженно пообещал командир, - примет тебя доктор.
Врач как раз поднимался покурить после обеда.
- Пока Буханьков жалуется на здоровье, доктор не курит! - велел командир.
Поэтому доктор вернулся в каюту злым.
- Прочный корпус подлодки с людьми творит странные вещи… - подумал Казарцев, слушая исповедь доктора.
Пока тот ругался, у него возникла спасительная мысль.
- Док, - предложил он, - а давай Буханькову гланды вырвем?
Док натурально опешил:
- Как?
- Ну как, учебно-тренировочно, не фактическим же пуском. Попугаем слегка, инструментом помахаем перед носом - у него хворь вся пройдёт.
Врачебный инструментарий на корабле был богатый, даже щипцы для удаления зубов, и роторасширитель. Только изрядно покрыт ржавчиной за ненадобностью.
- Отличная мысль! - одобрил Шимко и достал весь инструмент. - Вот стоматологический, вот хирургический.
Он разложил на столе фантастически пугающие вещи и вызвал Буханькова. Радостный больной прилетел к доктору, который настойчиво симптомы выспрашивал:
- Где болит?!
Шимко достал жуткую книгу-пособие по военно-полевой хирургии, с цветными натуральными иллюстрациями.
- Полости огнестрельных ран, травматическая ампутация, ожоги - кошмар полный! - перечислил Михаил.
Доктор рассматривал рисунки и головой в такт словам пациента кивал. Буханьков симптомы излагал, но энтузиазма в голосе становилось меньше.
- Декорация работает! - ухмыльнулся Казарцев. - Инструмент, книга, мрачный доктор.
От симптомов перешли к осмотру, доктор залез ему в рот, язык прижал, посмотрел.
- Да, беда! - ехидно сообщил он, - у тебя гланды воспалились. Если не начать оперативное вмешательство - можешь умереть.
- А это не больно, вмешательство? 
- Не почувствуешь, - мрачно ухмыльнулся док, вытащив из кучи инструмента щипцы для удаления зубов и стирая с них рыжую ржавчину.
- Док, может спиртом? - вмешался Миша, кивая на ватку.
- Да, нужно спиртом, - суетился больной.
- Кто из нас доктор? - рыкнул Шимко в ответ.
Он завершил манипуляции, вдел больному в пасть роторасширитель, максимально раскрыв его, и полез туда хищными щипцами.
- Больно! - невнятно мычал пациент.
Сзади Казарцев его за плечики нежно придерживал. Доктор для полноты ощущений хищно пощелкивал щипцами в пасти. 
- Нет, - задумался он, - сложный у тебя, Буханьков, случай. Надо полостную операцию делать, горло вскрывать.
- Может не надо? - чадо в ауте, лечиться уже не хочет.
- Надо, - отрезал Шимко, - но операция сложная. Давай, сперва температуру померяем. Если она у тебя в норме, в базе и резанем. А если нет - не обессудь, как сможем, но драть гланды будем тебе здесь и сейчас.
Он дал ему градусник.
- Никогда в жизни не видел, чтоб так старательно боец температуру сбивал… - изумился Миша.
Когда они градусник с трудом отняли, выяснилось, что температура выше 36 градусов не поднялась. Посмотрел доктор, покхекал, сомневаясь:
- А не больше ли у тебя?
Чадо рвалось на фашистский крест и клялось, что температуры нет.
- Ну, может, всё-таки горло? - сомневался Шимко.
- И горло в порядке, - торопливо заверещал он.
- Ладно, - смилостивился доктор, - но смотри, ежели вдруг тебя в сон потянет, голова заболит, тошнить будет, температура подымится… Я уже не помню весь перечень симптомов, суть его проста: шаг влево или вправо - это гланды, драть немедленно к чёртовой матери.
С тем и отпустил больного, не забыв оповестить про «симптомы» заинтересованный экипаж. И стоило бедному чадушке склонить главу, как появлялся кто-нибудь заботливый и участливый, интересовался:
- А не плохо ли, не болит ли горло, не позвать ли доктора?
При поминании доктора Буханьков менялся в лице и бодро отвечал, что ему хорошо, только вот спать хочется. 
- А если б ему гланды удалили в детстве, - спросил через неделю Казарцев, - какое место мы б ему учебно-тренировочно «удаляли»?
- Язык.
Характер Буханькова не изменился, на вахтах более не спал, но накатал жалобу в штаб флота. Началась очередная компания против «дедовщины» и за права военнослужащих, поэтому доктору влепили строгий выговор, а Казарцева перевели из подводников в надводный флот. С формулировкой:
- За пособничество насилия!
Корабль, куда попал Михаил, нёс боевую вахту в водах мирового океана. В дружественной Советскому Союзу стране наметилась небольшая заварушка. Поэтому капитан получил команду из Москвы воспрепятствовать подъёму американской палубной авиации с идущего рядом авианосца.
- Легко сказать, - возмутился капитан, - воспрепятствовать, а как?
На запрос о применении оружия, Москва в лице Главного штаба ВМФ
ничего вразумительного не произнесла:
- Ты командир думай.
На главном командном посту американского авианосца шла
обычная суета, предшествующая боевым вылетам. Доклады о давлении пара в катапультах, скорости и направлении ветра, готовности всех служб. К командиру плавучего аэродрома обратился связист:
- Сэр, на связи командир рашен шипа.
Если бы на связь вышел Исус, эффект оказался меньшим. Даже вентиляция стала работать тише, все замолчали. 
- Русский командир, наверное, сошёл с ума, - ахнул американец, - он заявил, что если хоть одна «птичка» взлетит с дредноута, то командир будет сбивать их всеми имеющимися у него силами и средствами ПВО.
Боевой корабль ВМФ СССР, выпустив шапку дыма, гордо отошёл за горизонт. Ошарашенные американцы связались с президентом, не начинал ли он третьей мировой войны, пока они были в море, тот напрямую запросил Москву:
- Не надо ли выслать санитарный вертолёт, чтобы эвакуировать
крезанутого командира.
В Москве пообещали разобраться, но вертолёт посоветовали не поднимать, от греха подальше. Поскольку советский командир приказал отключить всю входящую связь на корабле, то все попытки связаться с ним были безуспешны.
- Неужели будем стрелять?! - ужаснулся впечатлительный Казарцев.
Так они и стояли, американцы, не решающиеся взлетать, и советский боевой корабль, с командиром, воспрепятствовавшим взлёту.
- Благо без поддержки американцев локальная война закончилась в пару дней… - услышавший это по радиоприёмнику замполит сообщил командиру.
Связь была включена, кораблю было приказано следовать в базу, а
командиру, по приходу, первым бортом вылететь в Москву. Экипаж не
чаял увидеть больше командира, но тот вернулся с красивым орденом
на форменной тужурке и говорил, что всех в Москве интересовал вопрос:
- Стал бы на самом деле сбивать самолёты или не стал?
На что командир с внушительным видом отвечал:
- По обстановке!
В следующий поход их отправили в Индийский океан, от греха подальше. Стоял корабль на рейде славного индийского города Бомбея. Там был объявлен карантин по случаю какой-то заразы.
- Скукота хуже, чем на подлодке! - маялся Михаил.
Никакие суда в порт заходить не могли, чтобы не допустить распространения болезни. Стояли они долго, поэтому начала ощущаться нехватка питьевой воды.
- Большинство боевых кораблей имеет запас пресной воды суток на двадцать… - пояснил ему помощник командира корабля лейтенант Хазов.
Они сдружились и главный завхоз, которому подчинялись все хозяйственные службы, взял над ним шефство.
- Запас пополняется на наших военно-морских базах и в портах лояльных нам государств. - Хазов любил поговорить. - Кроме того, в море находится танкер, заправленный пресной водой, который курсирует в местах дислокации наших кораблей и пополняет запас пресной воды.
Танкер пришёл через десять суток и начал заправку.
- Слава Богу! - обрадовалась команда.
Помимо советских кораблей в Индийском океане постоянно находилась группировка кораблей ВМС США. Супостаты тоже мучились без воды, а с их танкерами вышла проблема. С вражеского корабля прибыл гонец с просьбой продать пресной водички:
- Тонн эдак триста.
Хазов согласился и запросил по восемь «баксов» за тонну, при себестоимости три копейки.
- Поскольку в танкере залито около пяти тысяч тонн пресной воды, - посвятил он Казарцева в свои планы. - То триста тонн больше, триста тонн меньше - никто не заметит.
- А как это можно сделать?
Завхоз объяснил, и они принялись выполнять задуманное. Дело было ночью, Михаил стоял на вахте. Пока танкер с одного борта заправлял их корабль, то вражеский корабль тихо пришвартовался с другого борта.
- У цистерн пресной воды есть отверстие, - научил Хазов, - «лягушка», которое служит индикатором полного заполнения цистерны.
- Зачем?
- Как только из неё пошла вода, значит всё цистерна полная.
К «лягушке» американцев он и подсоединил шланг. Таким образом, танкер заправлял, кроме их корабля, цистерну врага.
- Две тысячи «баксов» просто бешеные деньги! - радовался Хазов после успешного начала операции.
- Мне грязные американские деньги не нужны! - предупредил напарник.
Всё бы прошло мирно, но пристыженный Хазов решил схохмить над наивными американцами. Он вместо положенных по контракту трехсот тонн пресной воды залил им сто пятьдесят, а сто пятьдесят добавил солёной забортной.
- Хрен вам проклятые америкашки! - решил истинный советский патриот. - А не советской воды!
Покупатели вскоре поняли, что их надурили с качеством и, думая, что воду им продали вполне официально, написали телегу куда следует:
- Советский офицер продал пресную воду боевому кораблю противника!
Хазова сняли с борта и отправили на самолёте в Москву - под военный трибунал. Какую статью ему пришили, Казарцев не узнал, но догадывался:
- Что-то связанное с хищением государственного имущества в особо крупных размерах…
Как лучшего товарища обвиняемого, его заподозрили в содействии и быстро списали в запас. Опозоренный на всю оставшуюся жизнь он вернулся в родной город.
 
Северный полюс
Бои на высоте 3234 в афганской провинции Хост происходили 7 и 8 января 1988 года. Советским воинам удалось отбить двенадцать атак моджахедов. Из тридцати девяти бойцов шестеро погибли, двадцать восемь были ранены. К моменту последней атаки в три часа ночи у защитников высоты почти закончились боеприпасы, и они были готовы вызвать на себя огонь полковой артиллерии. Но тут подошёл взвод разведчиков с новыми боеприпасами, и контратака со свежими силами убедила моджахедов в том, что нужно отступить.
14 апреля 1988 года были подписаны Женевские соглашения, главными пунктами которых стал вывод советских войск с территории Афганистана, реализация программы национального примирения и прекращение вмешательства со стороны соседних стран во внутренние дела растерзанной страны. Многим советским солдатам повезло, они остались в живых.
Степану Макееву перестало везти в жизни после того, как он завербовался для работы по контракту на Крайний Север. Жить и работать предполагалось далеко за полярным кругом, к западу от полуострова Таймыр, в посёлке городского типа - порте Диксон.
- На картах это самый северный из всех изображаемых населённых пунктов! - гордо сообщил он молодой супруге после выполнения всех необходимых формальностей.
- Там же ужас, как холодно! - ужаснулась Евгения, сестра Коли Рябович.
- За это и платят хорошо!
- А если Митенька заболеет? - всполошилась она.
- Я сначала поеду один, - уверенно сказал Степан, - а когда устроюсь - приедете вы.
Вскоре он улетел туда многоходовым рейсом «Аэрофлота». Причём на месте выяснилось, что Диксон всего лишь промежуточное звено в долгой рабочей цепочке.
- Работать ты будешь вахтовым методом на нефтяной вышке, - огорошил его тучный начальник кадров. - Две недели на промысле, две недели отдыхаешь здесь.
Макеев попал в маленький нефтяной городок, где лютыми зимами никогда не заглушают автомобили. Об этом ему поведали товарищи сразу по приезду на место дислокации.
- И не угоняют? - не поверил он.
- Все свои, нефтяники, поэтому никто не «скоммуниздит», - объяснил ему бригадир Клименко.
- Круто!
- Бензин стоит копейки, да и машину с толкача заводить не надо, за прикуривателями бегать.
Его неприятности начались с одного невзрачного вечера, когда группа работников нефтехимпрома собралась что-то отмечать в бригадном домике.
- Хорошие они мужики! - подумал Степан, оглядывая суровые выдубленные морозом лица.
Как всегда, к середине ночи закончилась водка, и надо было неминуемо слать гонца в ближайший магазин. Единогласно избрали на почётную должность Степана, как самого молодого и резвого.
- Только ты оденься потеплее! - предупредил заботливый бригадир.
- Так тут же до ларька всего пара шагов…
Морозы тогда стояли такие крепкие, что удивлялись даже бывалые старожилы.
- Нужно обязательно надевать несколько слоёв одежды, - посоветовал Клименко, - желательно всякие там рейтузы, кальсоны, несколько свитеров, комбинезоны и всё, что есть под рукой.
Макеев, несмотря на уговоры сотоварищей, заявил, что не будет он рядиться во всю одежду ради пяти минут. Побежал, но позднее его госпитализировали с диагнозом обморожения детородных органов и подозрением на менингит.
- Вот и сбегал за водкой... - жаловался он, лёжа на больничной койке.
Жена с сыном примчались ближе к весне, но Степану легче не стало. После обморожения в застенчивом механизме мужской силы что-то сломалась, и пребывающая в постоянном раздражении Женя пилила мужа без остановки.
- Говорила я тебе, что этот проклятый Север ничего кроме болячек не принесёт! - каждый день жаловалась она.
Супруг терпел и молчал почти целый год. Как-то раз Степан помогал другу переезжать с квартиры на квартиру и сорвал себе спину. Он третий день маялся болями в спине и решился на крайнее средство - помазаться священным вьетнамским бальзамом «Звезда».
- Авось Женька не учует! - воровато подумал Макеев.
«Звёздочка» была дефицитом, её привозили из загранпоездок в Венгрию и считали чудодейственным препаратом, лечащим от всех болезней.
- Воняет отвратительно! - скривился он и осторожно сделал процедуру.
Степан клал заветную баночку на место, когда в комнату вошла жена. Уловив специфический запах, она подумала:
- Вьетнамским духом пахнет!
Потом с подозрением посмотрела на мужа и спросила прямо:
- Ты что, «Звёздочкой» натёрся?
- Да, а что? - не чувствуя подвоха, ответил он.
- Ты же знаешь, что «Звёздочка» нужна на крайний случай, когда у кого-то что-то заболит!
Макеев только руками развёл.
- Сходи в магазин! - в качестве наказания велела Евгения.
- Только оденусь…
Несмотря на прибрежное расположение Диксона, морозы там тоже свирепствовали.
- Отморозить тебе больше нечего! - съязвила жена. - Так что иди так.
Степан в лёгком спортивном костюме, в котором ходил по квартире выскочил за дверь.
- Вот зараза! - ругался он на супругу, но сказать ей прямо в глаза боялся.
Через час он уже сидел на кухне, спокойно поедал сметану, только что купленную в магазине. Тут вошла Женя и, видя безобразие, возмутилась:
- Ты чего это сметану ешь?.. Оставил бы ребёнку!
Супруг, не поворачивая головы, ответил:
- Там есть ещё… 
- А если и я захочу?
- Открой холодильник, там и тебе хватит.
- А кошка наша, что, не человек?
Макеев повернулся, в упор посмотрел на сварливую супругу, и раздельно произнёс:
- Я купил на всех!
Секундная пауза, после чего жена выдала фразу:
- А зачем ты потратил столько денег?
Степан побледнел, как только что съеденная сметана и закричал:
- От тебя только на полюсе и скроешься!.. Достала хуже горькой редьки!
Он как был в тапках на босу ногу и в спортивном костюме пошёл к двери, с явным желанием уйти из дома.
- Мусор возьми! - грозно приказала Евгения.
Послушный муж нырнул под мойку и вышел на улицу. Возвращаясь обратно, он встретил лётчиков, которые ехали на машине на аэродром.
- Мы тебя только что вспоминали! - воскликнул Усов.
- Как вспоминали?
- Хорошими словами, - откликнулся другой, которого звали Серёга, - не так как всегда…
Степан обрадовался встрече, а лётчики уговорили его не прерывать весёлой дружеской беседы и поехать с ними до аэродрома, пообещав:
- Мы тебя потом обратно довезём домой.
Макеев, недолго думая согласился. Возвращаться домой ему не хотелось. Он забрался в обшарпанный салон, и друзья продолжили прерванный разговор.
- Надо ему было сесть в Гренландии на дозаправку. - Усов рассказывал, а Серёга азартно рулил. - Аэродром находился в конце одного из фьордов, где часто зависала низкая сплошная облачность. Пилоту самолёта надо было заходить на посадку, топлива больше никуда не хватит. Пилот связался с диспетчером аэродрома, и запросил помощи при заходе на посадку.
Серёга едва не въехал в огромный сугроб, и машина слегка пошла юзом.
- Я слышал у них все полёты идут строго по компьютеру! - сказал он.
- Ну, диспетчер начал давать пилоту разные указания,повернуть, снизиться до высоты, держать курс, довернуть чуть вправо, довернуть влево, ещё снизиться. Пилот, выполняя команды, думал про себя: «Надеюсь, диспетчер знает, что он делает!» Ведь по обеим сторонам фьорда высокие скалистые горы. После очередной команды диспетчера снизиться, пилот вынырнул из-под облаков и увидел полосу перед собой. После посадки, пилот вышел из самолёта и направился искать диспетчера, чтобы поблагодарить за отличную работу. Каково же было удивление пилота, когда тот увидел, что диспетчер сидел посредине аэродрома на бочке и по звуку двигателей определял положение самолёта.
- Ничего себе! - изумился Макеев.
- А вы говорите - компьютеры, программы!
За разговором они не заметили, как приехали на аэродром. Усов сбегал на первый этаж командно-диспетчерского пункта, куда пилоты должны были относить свои полётные задания, и вернулся слегка озабоченным.
- Нам нужно слетать на Северный полюс на станцию буквально на минуту, чтобы передать полярникам продовольствие и оборудование.
- А других что ли нет?! - дежурно заныл Серёга.
- Экипаж Филимонова вчера напился в драбадан… 
Усов внимательно посмотрел на Степана.
- Полетели с нами! - неожиданно предложил он.
- Ты с ума сошёл! - возмутился он. - Я же вышел выбросить мусор.
- От Диксона до полюса рукой подать, - заверил его Сергей. - Вся поездка должна занять не более двух-трёх часов...
Под этим предлогом они уговорили Макеева лететь с ними,
и так как они уже немного хряпнули в машине, то он легко согласился.
- Мне нужно в туалет! - предупредил Серёга.
Крайняя кабинка граничила непосредственно с окном, а точнее с широченным подоконником, куда рука тянулась положить что-нибудь тяжёлое и вечно мешающее.
- Навязали на нашу голову! - пробормотал он, снимая пояс с кобурой.
Накануне вышел приказ из Москвы раздать пистолеты Макарова лётному составу гражданской авиации. 
- Как же мне проложить маршрут до полюса! - задумался Сергей, а потом рванул налегке к самолёту.
Уже в воздухе до него, наконец, дошло, что эта приятная лёгкость у бедра не сулит лично ему ничего приятного.
- А пистолет в туалете забыл! - запоздало ахнул он.
После того, как его последовательно прошиб пот горячий, затем холодный, и вернулся заметно осипший голос, они стали соображать.
- Попросить открытым текстом диспетчера было нельзя, - твёрдо сказал Усов, - канал пишется. Это всё равно, что сразу уж в КГБ сообщить!
Он решил поговорить с милой девушкой из отдела перевозок. Переключившись на канал коммерческой связи, пилот сказал:
- Девушка, попросите штурмана КДП сходить в туалет.
Услышав странную просьбу, коммерческий диспетчер решила, что у неё неладно со слухом или со связью:
- Повторите, не поняла.
- Пусть штурман сходит в туалет.
Девушка была дисциплинированная, боялась что-то напутать или в чём-то ошибиться, поэтому решила не спорить, нажала кнопочку и сказала:
- Леопольд Петрович, срочно пройдите, пожалуйста, в туалет.
Лысый, давно списанный с лётной работы штурман, повидавший всё, после третьего повтора понял, что это не юмор и через три минуты в комнате отдела перевозок, куда сбежались все свободные работники, раздалось:
- Скажите этому засранцу, то, что он оставил в туалете - лежит в сейфе.
Пока шли эти напряжённые переговоры, они долетели с ветерком до места назначения. Так Макеев в тапках на босу ногу, в спортивном костюме и с мусорным ведром впервые оказался на Северном полюсе.
- Жаль не пожелал спрятаться от жены в Крыму! - с тоской подумал он.
Выгрузились они быстро и полетели обратно. Но на подлёте к Диксону им посадку не разрешили в связи с плохими погодными условиями.
- Предлагают посадку в пункте Тикси, - сообщил  Усов.
- Так далеко… - возмутился Степан.
Он посмотрел на карту и увидел, что Тикси был как раз с другой стороны Таймыра на востоке.
- В общем и целом расстояние между Диксоном и Тикси небольшое, - заржал Серёга, - примерно, как от Москвы до Питера.
- Вот засада!
- Да ты не переживай! - заверил его Усов. - Мы переночуем там, у друзей и утром вернёмся домой.
Не успели они сесть, как лётчиков вызвали на новое задание. Они, оставив его на аэродроме, улетели, обещав вскоре вернуться. Прождав их два дня, Макеев обречённо понял, что они не вернутся.
- Бросили меня! - окончательно уверился он.
Пьяный Степан, без всяких документов и денег, в тапках, в спортивном костюме и с мусорным ведром оказался за сотни километров от дома.
- Женька меня теперь точно убьёт! - мучился путешественник.
Что он делал дальше, не знает никто, но благополучно добрался домой через две недели. Зато его интимные мужские проблемы исчезли неизвестно куда, и перенервничавшая Евгения больше никогда в жизни не пилила его по пустякам. Вскоре у них родилась милая дочка, которую назвали Лена.


 
продолжение http://www.proza.ru/2014/08/13/2079