Найти свое или две Алисы

Найти свое или две Алисы.
Вступление.
Дорогие мои читатели, читая эту повесть, вам может показаться, что написана она немного по-детски, может не совсем литературным языком. Но во время написания герои ожили для меня, и по окончании даже жалко было с ними расставаться, как с хорошими друзьями. Мне хотелось бы, чтобы, читая, вы в какие-то моменты узнавали себя, погружаясь в те состояния, что пережили мои герои на страницах повести. Если их чувства и переживания в какую-то минуту напомнят вам что-то из юности, давно забытое, нежное и надежно спрятанное, если они заставят испытать легкую ностальгию, и немножко грустно улыбнуться, то я буду думать, что цель моей повести достигнута. Татьяна Чувычкина.
Глава 1
Я не укажу город и год, в котором происходили эти события, чтобы не нагружать вас лишними подробностями, ни к чему они. Скажу лишь, что примерно наше время, а город назовем В…, их в России хватает. Итак, сентябрь, обычная средняя школа, линейка, серое небо, мелкий дождик, короткая речь завуча, которую никто ни слушал и уже скорее зайти в класс, согреться и выслушать вечное учительское – как вы подросли и окрепли, и с новыми силами… «Как это достало, нет никаких новых сил» – думали в ответ большинство ребят 6 б класса, всем хотелось продолжения лета, каникул… Они действительно здорово подросли и изменились, каждый был себе на уме, это не пятиклассники прошлого года, радостно выкрикивающие с места, где отдыхали  летом. Подружки Даша, Лиза и Юля перемигивались, оценивая и взглядом обсуждая каждого из ребят, особенно Оксанку, которая накрасилась и надела короткую юбку. В класс постучали и зашла девочка с мамой, новенькая - подумали все. Учительница с мамой перекинулись парой фраз, и мама ушла. Алла Петровна поставила девчонку у доски и сказала – знакомьтесь, ребята, это наша новенькая, ее зовут Алиса Курепова. Садись, Алиса, сюда и  показала на третью парту в ряду у стены, рядом с Юлей. Начался урок. Мальчишки в классе очень выделяли Оксанку - вызывающее поведение вместе с округлившимися формами давали потрясающий эффект – на первой перемене стало ясно, что она в этом году «звезда». Про Алису такое трудно было сказать, она была одета в серую кофту, белую водолазку и черную юбку, волосы убраны толстой белой резинкой, в общем, «еще одна мышь», как брезгливо фыркнула Оксанка на перемене, и девчонки из ее «свиты» быстро закивали, косясь на новенькую. У Алисы были светлые серые глаза, очень ясные и прозрачные, светлая кожа и длинные волнистые волосы, завязанные в хвост. В ушах – маленькие голубые «гвоздики», на руках – парочка – тройка плетеных из ниток браслетов. Девчонки приняли Алису в подруги. Юля, Даша, и Лиза были против Оксанки и ее свиты, поэтому и решили дружить с новенькой ей назло, а потом и по-настоящему. Алиса хорошо соображала по-английскому, и по-русскому тоже на 5-4, помогала в этом девчонкам, не вредничала, давала списывать, ну а сама иногда алгебру списывала у них. В общем, все как всегда. Жизнь класса 6 б устаканилась, и все пошло своим чередом. Алису перестали замечать, она стала «своей». Шли недели, осень заканчивалась, утром промозглый ветер раскачивал голые сырые деревья в полутемноте, и невыключенные ночные фонари подсвечивали грязь и лужи, по которым невыспавшиеся ребята шлепали в школу. Артем Крайнов сидел  на последней парте у окна, и Алла Петровна часто усталым уже голосом делала ему замечания – хватит в окно смотреть, Крайнов, что ты там еще не видел? За окном второго этажа их класса были старые высокие рябины, сквозь них было видно школьный стадион и высотки, где он жил. Все это он видел миллион раз и смотрел не в окно, а сквозь все это, мыслями отсутствуя. Учеба давалась Артему легко, поэтому давно потеряла интерес для него. Было очень скучно, тягомотно, время тянулось, Артем ленился. Оценки от этого прыгали с 3 на 4 и обратно, но если бы он захотел, то легко мог быть и отличником, текст сам запоминался, прочитав разок – другой, задачи решались, как будто они из учебника младших классов, просто ему казалось тупо на это тратить время. Когда новенькая не приходила, Артему начинало казаться, что класс становился какой-то пустой, хотя было много народу, он зевал, и мог уснуть на уроке. Он даже не заметил, когда это у него началось, – рассматривал новенькую, радовался внутри, когда ее вызывали к доске, и в то же время немного переживал – вдруг она не знает ответ? Артем приходил в школу немного пораньше, и, положив рюкзак на подоконник, смотрел в это до дыр просмотренное окно школьного коридора, когда придет она. И издалека видел синюю куртку и белую шапку. Алиса где-то в третьей четверти стала замечать, что Крайнов на нее смотрит. Но что-то ее останавливало, и она не говорила это своим подружкам. Примерно в это время Алиса тоже стала исподволь поглядывать на Артема и замечать, как он становится равнодушен к своему любимому окну, когда она выходит к доске. Она стала замечать, во что он одет, радоваться за его успехи на физре (стараясь, чтоб ее эмоций никто не заметил), но никто из них не решался общаться, наблюдая издалека. Артем особо не задумывался над этим, наблюдения за Алисой вошли у него в привычку, он просто ходил в школу, на свое самбо с друзьями Димкой и Серегой, и, конечно, курили на школьных задворках. Пацаны были в восторге от Оксанки, обсуждали в узком кругу ее  и ее приключения со старшими ребятами, втайне мечтая о ней, но Артем, вяло поддерживая этот  разговор, думал, что она похожа на куклу со своими пухлыми перепомаженными губами и белыми как щетка волосами. Димка даже ей встречаться предложил, но «звезда» в ответ фыркнула. Артем Крайнов был довольно высокий, второй по росту в классе, неплотного, но крепкого телосложения, с темными волосами и драной челкой. Среди сутуловатых ребят его выделяла прямая осанка. Это было необычно и в начальных классах служило поводом для шуток. Как-то неудачно мальчишки прикололись - эй, швабру проглотил! Потом пришлось долго носы и синяки лечить. Крайнова старались не трогать без особой надобности – знали характер, сидит и сидит себе на галерке, спит или в окно любуется. Особенно недолюбливали девочки: не шутит, не сыплет приколами, особо не болтает, а заденешь – так ответит – подходить больше не хочется. С ним за партой сидела ботанша Варя, она тоже не отличалась разговорчивостью, так и сидели, каждый в своем мире. Незаметно подкралась весна с одуряющим запахом растаявшей земли, первой зелени, и чего-то такого, что каждый чувствует, но не знает как назвать: хочется жить, дышать, прыгать, качаться на качелях, расти, гулять, искать первые цветы, и внутри томится что-то необъяснимое, особенно когда тебе 12 – 13 лет. Когда Алиса случайно встречалась глазами с Артемом, она быстро отводила их и поняла, что он знает о ее ответных наблюдениях. Стало не по себе, она так боялась, что кто-то поймет это, а уж он.… Но те полсекунды, что они видели глаза друг друга, не оставляли сомнения. Артем занял мысли Алисы, и очередной браслетик из ниток она плела черно-синего цвета, полосками, эти цвета часто встречались в его одежде. Наверно, любимые, решила Алиса и спрятала готовый браслет под свой матрас. Сданы экзамены. Сирень цветет как бешеная, одуряет запахом.
 - Алиса, бабушка звонила, крикнула из кухни мама, Ольга Марковна. –Зовет к себе на лето, поедешь? Бабушка жила в большом городе С…, Алиса сама туда хотела, но боялась, чтобы не навязываться. С удовольствием собирая чемоданы, она думала, как бабушка сводит ее по музеям, набережным и  вечернему городу с огнями. Но где-то на задворках этой радости была мысль: я его 3 месяца не увижу. Подумала, что они все равно не увидятся, потому что нет уроков, а они не общаются. Алиса постаралась заставить себя отбросить эти мысли и вперед на каникулы! Бабушку звали Тереза Львовна. Она была уже старенькая, но сохранила осанку и добрые домашние традиции, хотя давно жила одна. Алиса любила смотреть старые фотоальбомы, расспрашивать бабушку о детстве и ее семье, о маленьком папе, единственном сыне Терезы Львовны. Она любила, когда бабушка водила ее гулять по городу, показывая памятные места, казалось, она знает все на свете. Гуляя в парке на затерянных дорожках, Алиса узнала о каждом растении, о силе, которую может дать дерево или забрать.… У бабушки было много интересных книг, которые спасали от скуки в непогоду, и так, постепенно, прошло еще одно теплое лето в жизни Алисы. Артем был летом в городе, никуда не уезжая, пропадал с друзьями целыми днями на улице, гоняли на великах, рисовали баллончиками на заборах, и, конечно, часто бывали на своей любимой высотке на общем балконе 16 этажа. Там они курили, смеялись, иногда пили пиво и смотрели на закат, когда огромное небо сливается с землей и заканчивается далеким синим лесом. Вид оттуда был на поля, и вечером, в прохладном и прозрачном воздухе, хотелось быть птицей, вдохнуть в себя весь этот простор и взлететь в него. Так думал каждый, но никто это не говорил другому. Август темными и прохладными вечерами напоминал, что каникулы на исходе, скоро 7 класс, серость, осень, слякоть.… Первые листья на березах желтели и падали на дорогу. Мысль била издалека, но Артем гнал ее - где Алиса? Куда уехала? Не насовсем ли? Но поделиться было не с кем, и спросить не у кого.
2 глава
Все, как всегда, собрались, день знаний, шелест букетов, банты, шум и волнение, непонятно от чего. Артем и Алиса с огромным облегчением в душе заметили друг друга и старательно отвернулись каждый в свою компанию. Опять потянулись недели, алгебры, физры, литературы, оценки, промозглая осень, голые рябины и школьный стадион за окном, все своим чередом. Снег в этом году выпал ранний и приняли решение о начале лыжного сезона. Два раза в неделю пилили круги по лыжне стадиона. И как-то физручка Лидия Васильевна объявила, что будут соревнования за городом на спортивной базе. Кто-то обрадовался, а кто-то и не очень (у Алисы были проблемы с физкультурой: она ее терпеть не могла), а физручка из-за этого – Алису. Она считала, что такая «хилая» и «бледная» девочка должна заниматься спортом, а эта еще и отлынивает! Стоял невероятный шум, все переодевались, был солнечный морозный день и приподнятое настроение у ребят, ведь вместо уроков – лыжи! Алиса, конечно, ехала последняя, иногда падала, тихо проклиная эти лыжи, палки, и Лидию Васильевну. Все ребята растянулись по накатанной снеговой трассе, кто-то уехал далеко вперед, кого-то вообще уже не было видно. Скорость была приличная, трасса шла немного под уклон, и вдалеке Алиса увидела, как Оксана случайно или нарочно наехала на лыжу Артему. Она быстро встала, что-то вопила на него (издали не разберешь), размахивала руками, и уехала догонять друзей, чтобы не отстать. Артем сидел на снегу, зажав лицо руками. Он молчал и из-под перчаток на снег быстро капала кровь. Одна лыжа была сломана. Алиса остановилась, быстро скинула лыжи и палки и подошла к Артему. Пошарила в карманах – нашелся платок, но он быстро пропитался кровью. Они отошли на обочину. – Ты только голову назад не запрокидывай (Алиса недавно услышала этот совет по телеку), а сама судорожно искала хоть какую-нибудь тряпку. У Артема ничего с собой не было, она отвернулась, подняла куртку и изо всех сил рванула футболку. Футболка была старая, затрещала, получился хороший кусок ткани. Алиса сложила его и прижала к лицу Артема. Потихоньку они пошли назад. Выяснилось, что отлетевшая лыжная палка угодила ему прямо в нос. Ребята жутко замерзли. Но не осознавали этого, пока не дошли до крыльца. Шли молча, тяжело, но изнутри питало теплое чувство: - Я к нему прикасаюсь! – Она рядом! Все уже приехали, соревнования закончились, ждали только их. Конечно, медсестра, а что да чего, толпа, пацаны, Алиса потихоньку отошла в сторону, а Артем запихал в карман куртки свой насквозь мокрый «носовой платок». Вечером, раздеваясь, Алиса припрятала драную футболку под подушку, не спалось. В глазах стоял Крайнов, кровь на снегу, его кровь. Услышала сопение матери (наконец-то уснула!) – на цыпочках на кухню, скомкала футболку и сунула в мусорку в пустой пакет из-под кефира, еще потом полночи ворочалась. Утром Ольга Марковна, выбрасывая остатки завтрака в ведро, увидела кусочек тряпки из кефирного пакета, кончиками пальцев вытащила перемазанную в кисломолочке футболку дочери, и увидела, что вырван большой кусок ткани. – Алиса, что это?! – Футболка. (Это самое умное, что могла сказать Алиса с утра). – Вижу, не слепая! Ты что с ней сделала? Думаешь, мне деньги просто так достаются? Одеваешь ее, а она в помойку выкидывает! Где кусок? – Мам, она же старая. Да и маловата мне уже… - Сейчас же говори, зачем разорвала! – Просто так. – Я тебе сейчас дам, «просто так». Вещи она мне будет портить! Вот заработаешь, и рви свои тряпки, сколько влезет! Мама ударила Алису в порыве злости на дочку, не по годам скрытную. Может, и не так сильно, но след от ладони в полщеки остался. Умывая опухшие заплаканные глаза, Алиса понимала, что опаздывает в школу. Но так идти нельзя, сняла резинку и надела шапку на распущенные волосы. – Ишь, какая партизанка! – думала мать в порыве гнева. – Говорить она мне не хочет. Растишь-растишь, пашешь на нее, и вот благодарность! Да у меня из-за нее вся жизнь кувырком. Десять бы раз уже замуж вышла, если бы не она. Смотрит еще так, как будто сверлит! Ну и змею я вырастила! – размышляла по пути на работу Ольга Марковна. Родила она дочку довольно рано, но в браке. Вышла замуж за однокурсника, учебу оба бросили, прожили 2 года вместе, а потом он пропал. Просто вышел из дома и не вернулся. Банально, так бывало миллионы раз. Человек и не живет, и не умирал, просто нет его и все. И плакала, и искала – все без толку. Потихоньку стала налаживать жизнь – дочку матери отдала на время пожить, сама на работу устроилась, деньги-подарки носила, но забирать Алису не спешила. Да девочка и сама к бабушке привыкла, мама изменилась, стала какая-то чужая, не «мамистая», не домашняя. Но случилось несчастье. Когда Алисе было 8 лет, бабушку сбила машина, и мама забрала девочку к себе. Алиса хорошо запомнила холод, как хоронили бабушку, и своим детским умом она не осознавала, что бабули нет и больше не будет, казалось стыдно, что вслух плачут и голосят дальние родственницы. И к маме поехала как в гости, все не веря, что теперь тут живет.
3 глава
Постучалась в класс, опоздала, бочком, опустив глаза, на свое место, ребята посмотрели, – проспала Алиска – лохматая какая, и уткнулись в свои тетради. Артем  рисовал ручкой на последней странице, увидел припухшие Алисины глаза, подумалось, – поругалась с кем-то, проблемы. Уроки в голову не шли категорически. Во время завтрака Алиса с девчонками пила чай, и откинула непривычно распущенные волосы (они были длинные и лезли в стакан). Щека с красным следом на секунду показалась и исчезла под волосами, но Артем заметил. Внутри все перевернулось –  ее ударили. На следующей перемене он подошел, дождавшись, пока подруги отойдут в сторонку. - Алис, кто тебя ударил? Если кто обижает – скажи, я урою. – Никто меня не трогал. И вообще я и сама за себя постоять могу, если что. Он отошел, и звонок. Все вломились в класс, защелкали замки сумок и рюкзаков – алгебра. Алиса не сразу услышала, что ее вызывают к доске. Пришлось выслушать небольшую лекцию о том, что спать надо не на уроках, а дома, «а то сидят в своих компьютерах до утра, а в школу спать ходят». В этот день она получила тройку, отвечая невпопад. Щеки горели: зачем я ему так грубо сказала?! А как надо было? На маму что ль пожаловаться? – тупо. И что он изменит? Только грузиться будет. Блин, ну можно было как-то не так сказать, он ведь подошел, заступиться за меня хотел, а я как дура! Крайнов уперся взглядом в окно, там шел хлопьями снег. После школы дома не сиделось. Было мрачно, хоть и день, а полутемно. Серега курил, а Артем смотрел куда-то. Вид с 16 этажа был потрясающий: с одной стороны дома – на поле, где летом был самый крутой закат, а с другой стороны – на невысокие дома и дворы возле них: рядом с новым районом высоток через дорогу располагался старый, утопающий в больших раскидистых деревьях, район пятиэтажек: в крайней жила она. Артем увидел, что Алиса вышла из Дашиного подъезда с двумя подругами, только она была с рюкзаком, а они – нет. – Домой, что ли не ходила?… Было не холодно, безветрие и мелкий снег. Сереге пора было на занятия – он ходил в спортивную секцию. Артем, по-идее, тоже, но идти не хотелось. Вообще, он подумывал бросить это все – не очень складывалось с тренером. Оставшись один, он закурил и от нечего делать, стал наблюдать за девчонками. Портфель лежал на лавочке возле подъезда, они играли в снежки, потом стояли болтали. Начинало темнеть. Сходили проводили Юлю домой, немного постояли, и домой пошла Даша. Алиса со своим рюкзаком зашла в подъезд. – Ну, домой пошла… Странно, а окна темные – подумал он. Через минуту вышла и села на лавку, отряхнув шарфом. – Все ясно, дома никого нет. На кнопку, в лифт и через дорогу, и вот он уже увидел ее перчатки, облепленные мокрыми снежными комками, которые торчали из кармана. – Привет. – Привет. Алисе было тоскливо, маму видеть и говорить с ней не хотелось, а ключи вчера дома оставила. Девчонкам–то домой пора, а ей предстояло дожидаться и мерзнуть. Алиса вздрогнула и улыбнулась, она не ожидала увидеть здесь Артема, но внутри сразу потеплело. – Ты чего гуляешь-то, дома что ли никого нет? - Ну да… Ключи забыла, а мать что-то с работы не идет никак. – На, одень варежки, у тебя руки все красные, замерзла же. – Спасибо, Тем. Ты меня извини сегодня… я… плохое настроение было… - Да забудь, Алис, я понял. Алиса надела его варежки, в них было еще тепло от его рук. Озябшим пальцам было очень приятно. Зажигались фонари, темнело. Зимние вечера – короткие. Алисе теперь хотелось, чтобы мама как можно дольше задержалась на работе. – Алис, я давно хотел сказать, все собирался.… Давай будем… ну после школы иногда видеться. – Давай.… Знаешь, Тем, если бы ты не сказал, я, наверно, не решилась бы… я тоже хотела… тебя видеть иногда, только вот мама… она против будет. Надо, чтоб она не знала, а то скандал… - А она у тебя что, строгая такая? – Да не то чтобы… просто психует иногда. – Алис, пойдем в магазин, погреемся, булочки какие-нибудь съедим? – Пойдем. Они шли, темное небо подсвечивалось фонарями вдоль дороги и витринами, в рыжем мареве вокруг фонарей плясали снежинки и рябили в глазах, люди куда-то торопились с сумками и пакетами. А ребята шли сквозь все это и внутри у каждого светился теплый огонек счастья… - А пойдем ко мне, у тебя нос уже покраснел, погреешься, чайку попьешь. Предки нормальные у меня, да и маме своей позвонишь на работу - вдруг чего? – Тем, да ты чего, я не могу так, неудобно же, что твои подумают? Да и приедет сейчас мама, я уверена, ты, если торопишься – иди, я на лавочке подожду, – сказала она без тени обиды, там наверно, его родители волнуются, ведь поздно уже. – Нет, я с тобой буду ждать. Мама появилась около них неожиданно, и какой-то странный, не такой у нее был голос. – Так, Алиса, ты чего тут? Почему не дома? А это еще кто? (от Ольги Марковны пахнуло сильным запахом духов, косметики и шампанского – она была слегка навеселе и в волосах блестки). – Здравствуйте, – сказал Артем спокойным голосом, хотя Алисина мама очень не понравилась. – Здравствуй. Мальчик, иди домой, уже поздно! Так, а ты со мной, красавица, нормально, взяла моду по вечерам гулять непонятно с кем! – сказала она нарочно громко, чтобы Артем слышал. – Мам, я ключи дома забыла. – Конечно-конечно, а голову нет, не забыла?! Мать раз в жизни на корпоративе отдыхает и то спокойно нельзя! Все это Артем слышал, удаляясь от них в сторону своего дома. В карманах сжимались кулаки. – Ну и мамаша у нее, офисная, блин, штучка тоже мне! Больше всего сейчас Артему хотелось забрать Алису с собой домой. А в его окошках свет был оранжевый от закрытых штор. Уютный и теплый. Там ждали и волновались родители. Младший братишка скучал. Антошка, деловой пятилетний детсадовец, был в восторге, когда Темка катал его как лошадка. Но сегодня играть в лошадку не хотелось, и даже чай не хотелось пить без нее. На мамины вопросы и переживания: - да с Серегой и Димкой в игру новую заигрались, почти до последнего уровня дошли. Покидал учебники в рюкзак не глядя, погасил лампу и не уснул полночи еще, вспоминая вблизи ее лицо, волосы в снежинках, и озябший носик.
4 глава

Артем с Алисой договорились, что в школе об их общении никто не будет знать. Знал только Серега, он был лучшим другом с детства. Девчонкам Алиса, конечно, ничего не говорила – это было все равно, что на стене крупно написать. Только второй друг Артема – Дима догадывался, что происходят какие-то вещи, в которые его не хотят посвящать, и он затаил обиду на своих друзей. А они чаще стали общаться вдвоем, без него. – Серег, слушай, я не знаю, блин, как сделать, чтоб эта дура на Алиску орать прекратила. Невозможно делать вид, что тебе пофиг, когда она ее каждый раз доводит. – Да, эта физручка всех достала. Слушай, есть мысль одна… Сережа с Артемом отошли подальше, чтоб их не было слышно. Лидия Васильевна – учительница физкультуры, была высокой худощавой особой средних лет, в извечном спортивном костюме и с короткой стрижкой. Она была помешана на здоровом образе жизни, и любой из учеников, кто, по ее мнению, не соответствовал, вызывал у преподавательницы прямо ненависть. Работа учителя, безусловно, нервная, но Лидия Васильевна заигралась и ее любимым занятием было, построив в спортзале класс, вместо большей части урока отчитывать за внешность, курение, любовь к компьютерам и телефонам, хилость и бледность, и вообще орала за все, что далеко от предмета физкультуры. А в другие дни надо было бешено нагонять нормативы и орать, что дети такие-сякие ничего не успевают и не могут. Были несколько мальчиков в классе, по виду будущие программисты, на кого она любила срываться, а из девочек «повезло» Алисе. По мнению Лидии Васильевны, если девочка худенькая и у нее светлая кожа (бледная как поганка) – значит, она хилый и нездоровый ребенок. А уж Алисины волосы учительницу просто выводили из себя – «она лучше свои лохмы будет начесывать, чем спортом заниматься!». Девочка старалась на это не обращать внимания, мысленно отвечая Лидии Васильевне гадости. Но иногда училка говорила очень обидное, и у Алисы краснело лицо, а в глазах стояли слезы. Артем, стоя в том же спортзале, слушал все это, зачем-то запоминал, и бешено думал, что бы такое училке сделать. В тот день она опять довела Алису до слез. И стоя в раздевалке, Артем с другом обсуждал, что бы такое придумать. - Ладно, Серег, ты говорил, что придумал. – Ну да. Давай, когда она на Алиску заорет, я отвлеку ее какой-нибудь фигней, чтобы она на меня разозлилась, и сразу орать на меня будет, ну а мне, сам знаешь… Точно, а в другой раз я, и так не дойдет ни до кого, подумают – просто придуряемся. Ну, так и сделали. На уроке в следующий вторник опять, как всегда, началось с построения и лекции. Алиса была в новой футболке, которая разозлила учительницу. – Понапялят на себя с какими-то кошками, блестками! На кого ты похожа? Сама бледная, круги под глазами, и о тряпках еще думает! Лучше бы о здоровье думала и спортом занималась, а то на поганку похожа! – Ой, Лидия Васильевна!- нарушил ее монолог Сережа - мне там завуч на перемене говорила, просила передать, чтобы вы подошли к ней. - Что, прямо на уроке? –Да, говорила, важное что-то. Цель была достигнута. Физручка вышла, забыв про Алису, все ребята стали играть, бегать, и лазить на лестницы. - Круто, Серег, сработало! В следующий раз я что-нибудь ей ляпну, только вот сейчас вернется, орать будет! - Да орать у нее нормальное состояние, она главное про Алиску твою забыла.
       После школы Артем с Алисой сидели у нее дома, пока мамы не было. - Тем, а это ты Сережку попросил про завуча придумать, когда физручка орала на меня? – Да у меня крышу сносит, когда она рот на тебя открывает, прямо ей в морду охота дать. Так это сложно, в школе с тобой не общаться, блин! Ты вроде рядом, а подойти нельзя. – Тем, ну мы же договаривались, не надо, чтобы в школе знали про нас. Они же достанут, сам ведь знаешь.… Пусть орет, я постараюсь внимания не обращать. Алиса сделала чаю, ребята перекусили и стали быстрее делать уроки, чтобы от них отвязаться, она – русский, он – алгебру, а потом переписывали друг у друга. Все, уроки закончены. – Тем, мама скоро придет… - Когда? – Минут через 40 где-то. – Не очень хотелось бы с ней встречаться, по-моему, она не в восторге была, когда увидела меня с тобой. – Ну да. У нас с ней вообще в последнее время все сложно. Я ей как-будто мешаю… - Алиска, была бы моя воля, я бы тебя к себе забрал! – Прикалываешься, Тем, а родители? – отвечала Алиса из комнаты. Он не ответил, в душе у него была куча всего, настолько много мыслей, что даже разговаривать с ней было трудно. – Я, кстати, вчера тот диск нашла, сейчас принесу! Артем думал, что у нее в голове такая же каша, как и у него, раз она сейчас говорит про какой-то диск, который вчера нашла (свой любимый фильм и обещала дать посмотреть). Она зашла на кухню, с коробочкой в руках – на, посмотри как-нибудь. Темка взял диск вместе с ее ладошкой, Алиса почувствовала его волнение, было очень неловко. – Алис, можно обнять тебя? Она его первая обняла потихонечку и поцеловала в щеку, а потом опустила глаза, как будто стесняясь того, что сделала. Но было так хорошо рядом с Темкой, и в то же время чего-то страшно и немножко стыдно. Алисины волосы были распушены, густые, темно-русые, волнистые, они немного не доставали до пояса. Артем, приблизившись к ней, лицом прижался к волосам и подумал – как же они пахнут, что крышу сносит. Он тоже поцеловал Алису в щеку (как бы не нарушая ту грань, что она допустила) и обнял, голова закружилась, сердце забилось как бешеное, и Тема, забыв про все, сильно прижал ее к себе… - Темочка, сейчас мама скоро придет… Алиса отошла и стала надевать куртку, - пойдем, погуляем лучше. Мне неохота дома сидеть, а тебе – ее видеть, поэтому – гулять! За эти секунды, что они были близко друг от друга, передумалось и перечувствовалось больше, чем за многие дни. Алиса все чувствовала, – как сильно нравится Артему, и как у него руки были холодные и вспотели, и сердце было слышно, как бьется и дыханье застывает. На щеке еще горел его поцелуй. И даже на секунду страшно стало, когда он обнял ее и прижал, - казалось, какая-то сила в нем и бешеное упрямство. Он как-будто молча говорил – ты моя. Артем одевался, убирал диск в карман и молчал. Больше всего на свете хотелось, чтобы эти секунды рядом с ней продолжались вечно. Потом закрыли дверь, и за руку взявшись, скакали по лестнице вниз и дурачились. Выходя из подъезда, они не видели, что с балкона высотки через дорогу на них смотрит Димка. – Вот это прикол!!! Дни бежали, и вот снова вторник, физкультура второй урок. Алиска шла, как на каторгу и с волнением думала, что же Артем может сделать, если она опять начнет.… Как всегда, построение, и понеслась речь…Крайнов скрипел зубами от злости. – Лидия Васильевна, а мы будем в этой четверти через козла прыгать? – громко спросил он. – А тебя где учили взрослых перебивать? Посмотри на себя… и понеслось… (но уже не на нее) – подумал Артем. Алиса стояла и переживала за него, ненавидя училку. На перемене Артем подошел к Лидии Васильевне. Она выходила из зала в коридор, все уже переоделись и пошли в столовую. – Я хотел с вами поговорить – уверенно начал Артем. – Ну чего тебе, Крайнов? – Лидия Васильевна, не надо, пожалуйста, так ругаться на Алису Курепову. Ну она, да, не очень хорошо бегает и прыгает, зато учится хорошо и вообще, зачем человека до слез доводить? Но по взгляду учительницы Артем понял, что разговор не получится. – А ты-то чего? Влюбился в нее что-ли? Ну совсем уже! Вы посмотрите на них! Надо об учебе думать, и о спорте, а они тут любовь-морковь разводят! Артем отвернулся от нее и пошел один мимо столовки на следующий урок. Алиса с тревогой видела это через стеклянные двери столовой и что то невпопад отвечала девчонкам. – Ну, крыса…- думал он, не хочешь по-нормальному, будет тебе по-плохому. Лидия Васильевна переодевалась в небольшой учительской комнатке около спортзала. Артем заприметил, что свои сапоги она ставит недалеко от двери. На следующий день он отпросился выйти на одном из уроков, быстро добежал до спортзала, и аккуратно заглянул туда. Вовсю шел урок девятого класса, был баскетбол и беспрестанно слышались учительские свистки и выкрики. Тема достал из кармана подготовленный тюбик клея и пакетик. Быстро выдавил клей ей в сапоги и высыпал из пакета стекло от нескольких разбитых лампочек. Из спортзала выбежала девятиклассница в туалет. – Блин, подумал Темка и сделал вид, что кого-то просто ждет, глядя в окно. Был, конечно, скандал. На всю школу оглашать не стали, но к директору с родителями вызвали. Физручка орала там как бешеная, что больше некому, это Крайнов сделал, и высказывала все свои предположения про любовь-морковь и мотивы для этого поступка. Парень стоял и смотрел в пол. Тупо и молча. Мать не знала, куда деваться от стыда. Анна Юрьевна была тихая и добрая женщина, она никак не могла поверить, что ее сын на такое способен. Стараниями физручки, которая обещала, что так это не оставит, Артема поставили на учет в детскую комнату милиции.
 …Они сидели опять у Алисы дома до прихода мамы, Алиска на кровати, поджав под себя ноги, а Артем положил голову ей на коленки, она гладила его по волосам, а он думал – как же наплевать на всех, вместе взятых, когда рядом она, самая любимая, сладкая, и волнующая в мире девчонка. А в окне за черными ветками клена садилось в красный закат солнце, готовя на завтра сильный мороз.
5 глава
Алиса напрасно стояла, прижавшись лбом к холодному стеклу, в коридоре перед кабинетом английского. Темы не было. Ребята заходили в класс после звонка, и она, стянув рюкзак с подоконника, поплелась за ними. Текст никак не хотел переводиться, и вообще не думалось как-то. – Проспал, сейчас ко второму придет. Если бы куда-то уезжал, то вчера сказал бы. Но Артем не пришел ни ко второму, ни к третьему уроку. Алиса не находила себе места. Наконец, после четвертого урока она не выдержала, подошла к классной, сделала несчастное лицо и пожаловалась на головную боль. Та написала ей задание на завтра и, конечно, отпустила домой хорошую ученицу, а сама подумала, что Алиса в последнее время всегда грустит, наверное дома проблемы, мать-то одиночка все-таки. Прямо с портфелем она пошла в сторону высоких домов, где жил Тема. Алиса никогда еще не была у него дома, она стеснялась родителей, а сейчас твердо решила, что пойдет и узнает, что случилось. На подходе к подъезду решимость угасала, было страшно, и никак не придумывалось, что же сказать в домофон его маме. Но из подъезда выходила какая-то бабуля с собакой, и Алиса быстро юркнула внутрь. Вызвала лифт, а сердце колотилось и сама себя ругала за это. Нажала на звонок двери. – Здравствуйте, а Артем дома? – Дома, а ты кто? – спросила невысокая женщина с каре и челкой, худенькая и с добрым лицом (хорошая) – подумала Алиса. – Я… мы с ним учимся вместе. Меня зовут Алиса, можно зайти к нему? Я домашнее задание принесла, – зачем-то ляпнула Алиска. - А Тема заболел, Алис, температура у него. Ну, загляни к нему, если хочешь. Алиса повесила куртку, шапку в рукав, и пошла за мамой в комнату Артема. Обстановка была не очень богатая, кое-где обои были покаляканы фломастерами. – Младший братик поработал, – подумала Алиса, вспомнив Темины рассказы про Антошку. Наверно, в садике сейчас. – Вот тут Тема живет, – сказала мама. – Тут к тебе гости (заходи, Алиса). Пойду, а то котлеты подгорят, - и Анна Юрьевна ушла на кухню к выключенной, минут уже десять назад, плите. – Темка, привет, ты заболел? – Да, блин, что-то простыл, наверно, - сказал Артем и чихнул в сторону. Температура, вот и не пошел в школу, ну ничего, отлежусь пару деньков и приду. Как ты там в школе? Все нормально? – Да. Ты лежи, лежи. Алиса подвинула себе стул. На стене был портрет какого-то футболиста с мячом в руках, рядом на стуле лежали вещи, которые Темка подготовил для школы, в углу валялся портфель, а рядом мяч и кроссовки. – Тем, как ты вообще? Что у тебя болит? Алиса приложила руку к его лбу. Рука с улицы была ледяная, и ей показалось, что он горячий, как огонь. – Может, тебе что-нибудь скушать хочется такого? Ты скажи – я быстро в магазин сбегаю. – Алиска, - он поймал ее руку и оставил на своей голове, – просто посиди так немножко со мной, мне как будто легче становится. У тебя рука такая холодная – замерзла? – Да варежки опять забыла. Мама локтем открыла дверь, в одной руке была чашка с водой, а с другой – таблетка. Алиса быстро отдернула руку от Темкиной головы, а он – от нее, но от мамы это не ускользнуло. – На вот, выпей таблеточку, сейчас температура спадет, легче будет. Мама вышла, думая, что сынок скоро станет совсем взрослым. Вот сейчас в его комнате девочка, а ее, мамино дело, тактично раствориться на кухне. Алиса рассказывала что-то Теме, гладила его по вспотевшим волосам и держала за руку. – Да ты не говори ничего, просто полежи, я посижу с тобой. Время летело незаметно. Ломило глаза, Артем прикрыл их и уснул незаметно сам для себя. Температура спала. Алиса встала и тихонечко прошла к двери. В коридоре проходила Анна Юрьевна. Был уже вечер. – Алиса, давай чайку попьем? – Нет-нет, мне домой пора, я пойду. Там Тема уснул. И от мамы не ускользнуло и то, как нежно девочка назвала ее сына. – Ну иди, а то поздно уже, родители ругаться будут. – До свидания.  Алиса пришла домой. Ольга Марковна встретила дочь с раздражением и злостью. – Ну и где ты шаталась с портфелем допоздна? Совсем уже взрослая стала? А? – Да мам, мы у Юли дома с девчонками фильм смотрели. – А почему домой не зашла, не предупредила? Я тут вся на нервах сижу, а она там фильмы смотрит! Я-то почему-то всегда с тобой дома сижу, не бросаю, хотя сто раз и в кино и в кафе приглашали! А я – к доченьке, к доченьке, а доченька эта – тьфу на мать! И Алисе опять померещился легкий запах алкоголя. Она пошла в комнату и уткнулась в учебники.
    После школы каждый день Алиса приходила к Артему, и сидела с ним, помогала его маме: приносила ему чай, бутеры, лекарства. Анна Юрьевна радовалась, что Алиса навещает Артема, она видела счастливые глаза сына, его поглядки на  часы, когда кончались уроки в школе и нетерпеливое ожидание, которое он старался скрыть. Но такое можно скрыть от кого угодно, только не от матери. Алиса подолгу сидела с Темой, они говорили вполголоса, он держал ее за руку, и Анна Юрьевна лишний раз не заходила, и старалась развлечь Антошку, чтобы он не бегал к брату в комнату. Домой Алисе идти не хотелось, – там ее ждала только ругань и упреки матери, а у Артема дома было тепло и как-то уютно. Мама у него была добрая и без всяких дурацких намеков, простая. Когда Тема засыпал, Алиса пила чай с Анной Юрьевной, стесняясь ее, но постепенно это чувство проходило, потому что мама старалась сделать беседу легкой и непринужденной для подруги своего сына. Алиса подружилась с Антошкой, и даже один раз читала ему сказку и рисовала вместе с ним домик. Артем выздоровел, сходил в поликлинику за справкой и вернулся в школу, но там его уже поджидали не очень приятные события.
6 глава
Димка Конюхов, который еще недавно был одним из лучших друзей Артема, затаил на него обиду и злость, когда понял, из-за чего друзья от него так отдалились. И Серега тоже вечно придумывал какие-то отговорки от него, а уж про Темку-то и говорить нечего, он как-будто с другой планеты стал. И самое обидное – из-за кого? Из-за какой-то курицы Куреповой? Вот из-за Оксанки бы… другое дело, там хоть фигура… а это что? Короче, дурак он, - решил Димка.  Алиска пришла сегодня немного пораньше. Дима соскочил со стула и перед ребятами начал придуряться: - привет, невеста! Где жених-то твой? Дрыхнет еще? Ты чего, так утомила его вчера? – Димка мерзко хихикал. Алиса молча села на свое место, лицо покраснело, она открыла учебник и сделала вид, что повторяет домашку. – Ой, а чего это он, Алис? – спросила Юлька, сидевшая рядом. – Не знаю. Серега тихо, но ощутимо пнул Димку сзади. – Ты что, охренел что-ли? Чего мелешь? – Ой-ой-ой, а тебе тоже эта курица понравилась? Курепова, а ты сегодня пользуешься спросом! – обезьянничал Конюхов. В класс зашли еще несколько ребят, среди них Артем. До звонка оставалось совсем чуть-чуть. Алиса сидела, наклонившись над учебником, и даже не подняла на него глаз. - Странно, - подумал Темка. Он дошел до парты, прозвенел звонок, и сразу вошла Алла Петровна. Начался урок. Сережка повернулся назад и передал Артему записку. Тот быстро прочитал, скомкал и посмотрел на Димку. На перемене Тема отозвал его в сторонку. – Димон, ты чего, оборзел? Еще слово про нее – рожу разобью, понял! – Не понял я! Тоже мне заступник! жених! У Димки Конюхова этажом ниже жил восьмиклассник Олег, с которым он гулял во дворе с детства. Эта дружба Диме была выгодна, потому что Олег отличался высоким ростом и крупной комплекцией, и Димка в спорных ситуациях всегда старался припугнуть своим приятелем. – Значит, как погулять зову, ты, блин, или с братом сидишь, или занят, или болеешь. Только Серый в курсе твоих делов, а я как лох последний! Почему-то я-то тебе рассказывал, как с Оксанкой хотел замутить! Короче, пошел ты, жених, что хочу, то и буду говорить! Он отвернулся и собрался уходить. Артем в бешенстве ухватил его за свитер: - короче, после школы за гаражами. Димка ехидно ухмыльнулся и пошел в восьмой класс к приятелю. Артем подошел к Алисе. Она быстро оглянулась, не смотрят ли на них, но большинство ушли на завтрак, а остальным, казалось, до них нет никакого дела. - Алис, не расстраивайся. Я ему объяснил, попозже еще объясню, если не поймет. Чего он говорил-то с утра? Алиса рассказала. – Я думала, сквозь землю провалюсь, все девки сразу так заинтересовались… Он подошел немножко поближе, наклонился к ней и тихо сказал – ты только не переживай, пусть они все знают, пусть говорят, смотрят, будем с тобой и плевать на них. Я за тебя любому буду рожу бить. – Темка, я боюсь, что будет, а учителя, девчонки? – Не бойся. Первое время будут болтать много, а потом надоест. Нам с тобой надо это пережить. – Я поняла. В голове была буря из ласковых слов, но корявый язык почему-то их никак не выговаривал.
Темка с Серегой после уроков шли к гаражам. Там, за гаражами возле школы, было известное место «разборок». Димка был уже там, с Олегом. Пара фраз, чтоб зацепиться, и вот они уже катались по земле. Сережка был не слишком крепко сложен, но он занимался спортом, и Артем тоже, только недавно забросил занятия. Димка-то вообще всегда был мастер только поболтать и поязвить, а его дружок пытался всех напугать своим ростом и весом. Конечно, год в этом возрасте очень ощутимая разница, и Артему с Серегой крепко досталось, но у Димки поубавилось прыти, когда он увидел, как здоровый Олег, придушенный Серегой, лупит по земле и хрипит – Серый, отпусти. Артем свалил бывшего друга, придавил его к земле: - еще слово про Алиску, задушу, понял? – Понял, понял, пусти. Губы у ребят были разбиты, синяки и грязь – выглядели просто ужасно. – Спасибо тебе, Серег. – Да ладно, я всегда, если что помогу, как и ты мне. Ну, Димон и козел! – Да уж, не ожидал подвоха, вот это друг! – Тем, пошли ко мне отмываться, мои сегодня до вечера уехали. – Пошли, а то мамка сейчас в обморок упадет, если увидит. – А ты молодец, правильно делаешь, Алиска – классная девчонка, я – за вас. - Как думаешь, Серег, что Димка дальше будет делать? – Ну если не совсем дурак, то заткнется, а скорей всего будет втихаря сплетни распускать. Алиса сказала Темке, что домой пойдет, он ее просил, но она сердцем чуяла, что «разговор» с Димкой будет сегодня, и пошла на площадку за соседним домом. Там никого не было. (Хорошо) – подумала Алиса и уселась на карусели. Жутко нервничала и каждую минуту смотрела на часы и на угол дома, откуда, по-идее должен был выйти Артем. Она ломала в руках какую-то веточку на мелкие кусочки, и ногтями сковыривала с них кору. Наконец, из-за угла дома показались Тема с Сережкой, они были без шапок, Алиска вскочила и быстро пошла их догонять. Сильное чувство прошло ее с головы до ног, когда она увидела лицо своего любимого мальчика, но Алиса заставила себя не причитать, и не говорить тех фразочек, что сказали бы мамочки-бабушки. Она ясно понимала, что это из-за нее все и пошла вместе с ребятами к Сережке домой, помочь им привести себя в порядок и обработать разбитое. Серега после ее реакции, что она не ойкала и не охала притворно, глядя на болячки, и не испугалась крови (конечно, испугалась, просто виду им не показывала), зауважал девчонку, и подумал, что его друг выбрал хорошую. Хоть и внешне не находил в ней ничего такого, но за Артема был рад.
        Алиса подарила Темке фенечку, которую долго держала под матрасом, он попросил ее завязать и никогда не снимал. Она рассказала, что это древняя традиция – так делали индейцы, когда хотели показать свою дружбу и любовь – дарили плетеный своими руками браслетик, в который в каждый узелок человек вплетал частичку своего тепла рук, и дарил потом это тепло как часть себя. Немало понадобилось ребятам нервов, чтобы пережить следующие недели в школе. Девчонки-подружки как-то отодвинулись от Алисы, почувствовав в ней что-то чужое и скрытное, дружили так, привет-пока. Артем тоже от других держался немного на расстоянии, общаясь в школе с Серегой, и конечно, с Алисой. Больше не было смысла делать вид, что они не вместе, и, конечно, в открытую никто ничего не говорил, но за спиной было хихиканье, и смаковались какие-то дурацкие «подробности». Друзья понимали, что без Димки тут не обошлось, скорее всего, это он придумывал и запускал разные разговоры про «парочку», но сам Конюхов старательно отворачивал глаза, и не разговаривал ни с кем из них. Стоял февраль месяц с колючими метелями и серым небом, в школе была предпраздничная суета – скоро день Валентина. В школе в этот день всегда стояло сильное оживление, никому было не до уроков, работала «почта любви» – картонные разукрашенные сердечками почтовые ящики, куда желающие писали записки и признания своим «любимым». Это сильно волновало всех, с 5 по 11 класс, школа гудела как улей. И вот 14 февраля, каждый даже неудачник с замираньем ждет – а вдруг ему тоже напишут? А все будут смотреть с любопытством и спрашивать – а кто написал-то? На перемене старшеклассницы принесли в 7 класс валентинки. Штук 5 конечно, Оксанке, она сияла своими розовыми с блестками губами, по парочке еще кому-то… - та-а-ак, и еще Крайнову Артему, есть такой? – выкрикнула толстая бойкая десятиклассница. Все затихли и посмотрели на него с любопытством. Артему было наплевать, ведь они с Алисой договорились друг другу ничего не писать, чтобы не подкидывать тему для приколов одноклассникам. Толстушка вручила записку в виде сердечка и пошла в следующий класс с «почтой». Темка прочитал, скомкал и выкинул в ведро. Подошел к Алисе. – Не обращай внимания, нас, кажется, сегодня провоцируют, реакцию хотят проверить, придурки! – да я и не обращаю. Подошел Серега. – Кто пишет-то? - Да, блин, этот, наверно, опять шутит! Артем зло посмотрел на Димку. Тот старательно разглядывал герань на подоконнике. - Короче, видел такую с черными волосами из параллельного класса, Наташка зовут? – А, знаю, она там у них типа «звезда», да она дура такая, Алис. – Да мне все равно. Тем, я же понимаю, они хотят нас достать и посмотреть, как мы вести себя будем. Фиг им. На каждой следующей перемене Крайнову приходили «сердечки». После пятого урока Наташа из параллельного пришла сама. Нарочно покачиваясь на каблуках, подошла к Артему и предложила ему встретиться после школы. Вела себя нагловато и уверенно, противно растягивая слова, за километр видно, что «подстава». Все пялились на этот спектакль, а Алиса сидела, спокойно писала расписание в дневнике. Когда Наташа ушла, тряхнув своей черной гривой, она не подняла головы и писала дальше, любопытным стало неинтересно. Димка подбежал к Наташке в коридоре, суетливо поддакивая и чего-то обещая ей. Несомненно, ему пришлось растрясти на подарочек свою копилку, чтобы «звезда» согласилась помочь ему. Конечно, Темка ей тактично объяснил, что ни в какое кино он не пойдет, у него другие планы и попросил больше это не писать. Она обижено фыркнула, не привыкнув к такой реакции на себя и высказала все сплетнику Димке.  Время шло. Дни тянулись, одноклассники попритихли. Сколько можно сплетничать про одно и то же? Ну жених и невеста, и что? Надоело. Темка с Алисой спокойно уже общались в школе, учителя тоже поглядывали, но ребята нормально учились, и высказать им было нечего. Каждый дружит с кем хочет. Только вот уроки физкультуры Артем принципиально не посещал, выражая училке свое презрение. Кончилась третья четверть, началась четвертая, весна, слякоть, солнце, все растапливающее, солнце в лужах и в глазах у всех счастливых. Пролетел и апрель и май. Написаны итоговые контрольные по всем предметам, сданы зачеты. Седьмой класс в полном составе явился на праздник в честь окончания учебного года. Намечалось сначала чаепитие в классе, а потом общая дискотека. Повзрослевшие девчонки принарядились и намалевались. Праздник, весна, поедались рулетики и пироженки с чаем и в классе летало ощущение радости. Серега начал встречаться с одной девчонкой из параллельного класса. Он сидел с Темкой, рассказывал ему про свою подругу, собираясь пригласить ее на танец, У Алисы было синее глубокого цвета платье немного выше колен, туфли на каблучках, легкая черная накидка с блестками и красиво распущенные волосы, убранные по бокам двумя заколками-бабочками. Обычно она в школу волосы убирала в хвост или пучок, поэтому сегодня выглядела шикарно, Артем даже застыл на секунду, когда она зашла. Было много мыслей, но ни одной внятной. Вот пошли в зал на дискотеку. Ди-джеи - старшеклассники, напутственная речь завуча со сцены, и наконец, свет погас, замелькали огни и полилась громкая быстрая музыка. Дождавшись медляка, волнующийся Сережка подошел к своей Оле и пригласил. Темка смотрел с радостью за  друга, подошел к Алисе. Она вышла, и они танцевали под приятную и немножко грустную песню, но уже через минуту ни он, ни она ее не слышали, а только чувствовали друг друга близко и смотрели в глаза. Девчонки, которые не были приглашены, противно и завистливо хихикали в углу. Но Алиске до них не было никакого дела, она как будто улетала куда-то в космос, чувствуя Темины руки и дыханье рядом. Он наклонился к ней совсем близко и прошептал где-то между ушком и шеей: - а давай сбежим отсюда? У нее от его шепота пошли мурашки по всему телу, она кивнула, прикрыла глаза и положила голову ему на плечо. Классная неодобрительно сверлила  их взглядом. И тут Темка почувствовал, что его легонько толкают локтем в бок. Серега, проходя мимо, сказал, что музыка-то уже кончилась и все вышли на быстрый танец. Алиса вышла из зала, как бы в туалет, не глядя на одноклассниц. Темка минуты через две выше туда же. Она стояла, поправляя себя в зеркале, Темка подошел сзади, взял Алиску за руку и они побежали по длинному пустому коридору. Вышли на свежий воздух и гуляли-гуляли по улицам одни, он не мог насмотреться на нее, а она все чувствовала на себе его теплое дыханье между шеей и ушком. На улице не было сильного ветра, было тепло, кругом цвели одуванчики. Тучи то набегали на солнце, то оно улыбалось с неба. Был один из редких дней, когда на улице было как в доме – тепло и безветренно. Неожиданно заморосил дождик. Ребята смотрели в небо и с удовольствием чувствовали, как теплые капельки дождя щекочут кожу. Было так радостно и почему-то очень мало народу на улице, редкие прохожие прятались от дождя в магазины. Неожиданно пошли крупные капли и хлынул целый ливень. Артем с Алисой, смеясь, за руку, побежали к автобусной остановке под крышу. Капли дождя громко стучали по железу, Темка снял свою ветровку, и постелил ее на лавочку. Алиса села, приятно про себя заметила, что ее фенечка у него на руке. – Ну и ливень! – Тем, ты так классно придумал сбежать оттуда! Они, наверно, до конца дискотеки нас бы глазами проели! Она после бега еще немного тяжело дышала, волосы намокли и падали на лицо, глаза блестели. Алиса почувствовала, что сейчас опять получится такой момент, что они вдвоем, как тогда у нее дома, и начинает колотиться сердце и нарастает какое-то глупое волнение. Она смотрела на Темку, его темные волнующиеся глаза, волосы в капельках, прямые плечи, он казался ей каким-то повзрослевшим. – Алис, я все время хочу тебе столько сказать, а слова стоят в голове и все не получается. Сейчас скажу. От волнения ему казалось, что он говорит все тупо и коряво, но тут прорвало, мысли прояснились. Артем увидел в ее глазах такой же порыв к нему, но какой-то маленький страх от его решительности. На лавочку стали попадать капли из-под крыши, они встали и очутились совсем близко друг к другу. Он убрал упавшую мокрую прядь волос с ее лица. – Алис, я это… в общем, я тебя люблю. Это серьезно. Как только будет возможно, я хочу на тебе жениться, и прожить с тобой всю жизнь. Никому и никогда тебя не отдам. Вот. Алиса молчала, прижавшись к Темке. Таких серьезных вещей она не ожидала. Эти слова словно оглушили ее. Она с минуту молчала, пытаясь понять и осознать выпавшее ей счастье. И вдруг, в ответ на его откровенность и признание, она словно откинула от себя какое-то чувство стыда и непозволенности. Алиска крепко-крепко обняла его и шепотом быстро заговорила: - Темочка, у меня тоже такое - столько всего в голове, а хочу сказать и язык как не мой. Я тоже тебя очень-очень сильно люблю и думаю о тебе все время. Я в шоке просто, что ты мне сказал насчет жениться, конечно, я сама хочу с тобой всю жизнь прожить, что бы там не было. Ты мой самый лучший и любимый, мне с тобой ничего не страшно. Алиса стала быстро целовать его в щеки, в нос, в губы, покрывая легкими нежными поцелуями все лицо. Темка еще сильней прижал ее к себе и поцеловал прямо в губы, сильно и долго. Алиса не сопротивлялась, она вся рвалась ему навстречу в своем юном весеннем порыве. Только в весну нашей жизни может так быть, чтобы целиком, без остатка, без оглядки, со всем максимализмом, веря своим мыслям, что навсегда и ничего не разлучит, почти по-детски безоглядно любить и гореть в этом всем своим сердцем. Алиса никогда еще не чувствовала такого, когда Темка поцеловал ее по-настоящему в этот первый раз, казалось, небо слилось с землей, было невыносимо сладко и хотелось сильнее и сильнее прижиматься друг к другу до бесконечности. Дождик прекратился, так же быстро, как и начался. С крыши остановки в лужи шлепались толстые капли, а в них блеснуло выглянувшее закатное солнце. Артем с Алисой шли за руку к дому, кругом были лужи. Они сначала старались обходить их, но ботинки быстро промокли, и ребята пошли прямо по глубоким лужам, хохотали и нарочно шлепали, чтобы брызги во все стороны. Было здорово, хотелось, чтобы до дома было далеко-далеко, и захватывающая радость, что впереди лето, каникулы, счастье и большая огромная жизнь. Артем думал, что не скажет никому, даже Сереге, что было с Алиской, и какая он сладкая и приятная, нежная и как одуряюще пахнут ее волосы, он готов был утонуть в них. Была внутри гордость, что она стала ближе, и безумно хотелось продолжать целовать ее и трогать. – Моя… теперь все. Убьюсь, а никуда от себя не отпущу. Алиса чувствовала то же самое, но только немножко было страшно и думалось, что ведь целовались по-настоящему, а мне еще и 14 не исполнилось. Никогда никому не скажу, а губы горели, и сама себя испугалась в тот момент – она была словно готова слиться с ним, сама его прижимала к себе до безумия и внутри горела какая-то сладкая томная тяжесть. Тема проводил ее до подъезда, спрятавшись под козырьком, они поцеловались еще, только быстро, чтоб никто не увидел, и каждый унес на губах домой частичку любимого тепла, чтоб потом весь вечер блуждать мыслями, и рассеянно отвечать на вопросы близких.
7 глава
Начались долгожданные каникулы. Но начались не очень хорошо. Артем ждал Алису не площадке, где договорились встретиться, а она не пришла. Он подождал еще минут двадцать, но знал, что Алиска обычно не опаздывает, и решил зайти к ней домой, хотя до этого всячески избегал заходить, если мама дома. –Здрасьте, а Алиса дома? – Болеет она. – Сказала мама и поспешила закрыть дверь перед носом. Но Тема был упрямый: - мне надо с ней поговорить. Послышался долгий кашель из комнаты. – Я же тебе сказала, что болеет, вот выздоровеет, поговорите! – Артем! – Алиса вышла в коридор с шарфом на шее. – Проходи, я немножко приболела. И она опять закашляла. – Ну, иди – иди, только на 5 минут, - смилостивилась мама. – Ты чего, простыла что-ли? –шепотом спросил Тема. Алиска никак не могла остановить дурацкий кашель, чтоб ответить. – Да, вечером началось. Противный такой сухой кашель, я начинаю и остановить не могу, в горле першит. – Слушай, у Антошки моего недавно был такой, так мама его горячим молоком с содой спасала, сразу легче было. У вас есть молоко? – Тем, да не надо, мне мама уже таблетку какую-то дала, пройдет. Я терпеть не могу молоко. И кашель опять одолел ее. Артем пошел на кухню, объяснил все Ольге Марковне. – У нас нет молока, ответила она с раздражением. – Тогда я сейчас сбегаю в магазин, куплю и принесу. Ей сразу легче будет, вот увидите. Он переживал за свою Алисоньку, и знал, как сделать ей лучше. Некогда слушать, что там скажет ее мамаша, пусть хоть бесится! Мама оторопела и не успела ничего сказать, как Темка уже выскочил за дверь. – Алис, я чего-то не поняла, чего он так хлопочет-то? Друг твой что-ли? А мне почему не рассказывала? Да еще наглый, деловой такой! Мама хотела еще много чего сказать, но дочь не в состоянии сейчас была выслушать, она опять закашлялась. Артем влетел в квартиру и сразу начал наливать молоко в ковшик. – Ольга Марковна, надо, чтоб горячее было. А где у вас сода? Мама молча протянула парню соду, глядя, как он тут хозяйничает. – «Как будто уже не в первый раз тут у нас». – Алис, вот это выпьешь мелкими глотками. - Всю кружку? – Да, сразу будет легче, вот увидишь, пей давай! Он провел рукой ей по волосам, Алиска прошептала – спасибо, Темочка. Мама, тихо зашедшая в этот момент в комнату, стояла у двери «руки в боки». Алиска, допив кружку, с удивлением заметила, что и правда не кашляет. – Вы ей на ночь еще так сделайте, а еще пусть над картошкой подышит, – рассказывал Темка Ольге Марковне, как участковый доктор (он насмотрелся, как его мама лечила младшего брата, и даже сам заставлял его пить молоко). – Так, знаешь чего, это уже слишком, ты ей кто вообще? Учить он меня будет, давай-ка иди отсюда! – Да ухожу-ухожу! Алис, ты молоко только пей! – Чтоб я тебя здесь больше не видела, нахал! – возмущалась ему вслед Алисина мама. Долго еще Алиска ждала, когда она закончит высказываться, услышала грязные слова в свой адрес и ничего-ничего не отвечала. А еще больше Ольгу Марковну взбесило, с каким усердием дочка пила вечером это молоко, которое обычно не заставишь. Алиса быстро выздоровела, и ребята опять могли видеться каждый день. Серега с родителями на все лето уехал к родственникам на юг, Темка был этому даже рад. Что это были за дни! Такие периоды бывали в жизни у каждого, наверное, они пролетают как один день, а помнятся потом всю жизнь. Артем с Алисой любили уходить за город. Там, за высотками, начиналась стройка, огороженная деревянным забором, а после этого забора начиналось поле, заросшее высокой луговой травой и пересеченное множеством грунтовых дорожек и перелесков. Почти у самого леса было большое озеро, берега его были изрезаны разными отмелями и затонами. Летом на большом людном пляже народ любил отдыхать, там жарили шашлыки, выпивали компаниями, купали детишек.… А Тема еще давно с друзьями заходил дальше, уже немного краем леса, и там была небольшая открытая полянка, край озера подходил прямо к этой полянке, образуя небольшой обрывчик, и оттуда через поле виднелись высокие дома их города. Там не отдыхали горожане, потому что неудобно купаться, да и идти далеко. Артем показал свою любимую полянку Алисе, и она стала их заветным местом. Ребята часто приходили сюда, болтали обо всем на свете - кому какая музыка нравится, кто бы каким животным мог быть, истории из детства, что там за лесом, играли в карты…- да разве все упомнишь, о чем говориться в летний день с любимым вдвоем на природе? Алиса плела венки из цветов, танцевала и прыгала в высокой траве, Темка любовался ею и собирал для нее землянику в ладошку. Иногда просиживали до вечера и смотрели на закат, когда солнце, уходя, красило небо в розовые и оранжевые цвета, а в окнах такого далекого города как будто пожаром отблескивали лучи заходящего солнца. Было безумно красиво и захватывающе, каждый день по-разному. Они целовались и шептали ласковые слова друг другу, как будто гонясь за временем и боясь не успеть. Алиса лежала на коленках Артема, он очень любил перебирать, заплетать и гладить ей волосы. Он думал, какое же счастье держать их в руках и чувствовать этот шелк под пальцами и как же здорово, что здесь никого нет и не надо ничего из себя изображать. Иногда, осторожно спускаясь с обрывчика, Тема звал с собой Алису купаться. В жаркий день так хотелось немного поплескаться! Она залезала в воду в трусиках и футболке, Артем брал ее за руку, чтоб не подскользнуться и, зайдя подальше, они плавали и брызгались. Иногда он брал ее на руки и кружил, они опять целовались как сумасшедшие. Алиса чувствовала его руки на себе и таяла от удовольствия, но очень боялась, что Тема захочет большего. Он, само собой, хотел, но не позволял себе многое, чтоб не обидеть и не напугать ее. Ему Алиса казалась какой-то небесной и хрустальной, почти правда не человеком, а спустившимся к нему ангелом. Потом они сушились на солнышке, и когда Алиска выходила из воды, Темка помогал ей вылезти на берег, а сам, затаив дыхание, смотрел, как прилипла к ней мокрая футболка. Мама Артема, Анна Юрьевна, не задавала сыну лишних вопросов, она понимала прекрасно, с кем пропадает сынок целыми днями, возвращаясь домой довольным и голодным. Папа ее в этом поддерживал – пусть уж лучше с хорошей девчонкой, чем с непонятными дружками по подъездам, возраст-то сложный какой, лишний раз не спроси!
8 глава
Алиса стала замечать за своей мамой, что та уже не так сильно к ней придирается, исчезли ворчливость и вечное недовольство. Можно было сказать, что она прилетала домой как на крыльях. Задавала дочке несколько дежурных вопросов, удовлетворялась такими же дежурными ответами и уплывала в ванну, что-то напевая себе под нос. Алиса была рада таким изменениям в мамином поведении, она была так поглощена своим летним счастьем, что не думала даже, почему мама такая стала, и не спрашивала ее ни о чем. Ни о какой доверительности не было и речи, мама была чуть ближе, чем какая-нибудь соседка с третьего этажа. А Ольга Марковна начала устраивать личную жизнь, но об этом позже. Алиса даже когда поздно приходила домой светлыми летними вечерами, маму вполне устраивал ответ – с подружками загулялась. В пасмурные и дождливые дни Алиса сидела с Артемом в его комнате, уже не таясь мамы, она была рада приходу этой девочки – сын так менялся при ней – был открытым, разговорчивым и приветливым, сам непохожим на себя и эти перемены в нем очень нравились Анне Юрьевне. К Алисе домой Тема больше не ходил, да и она не звала, помня, как горели щеки от стыда за маму, когда она выгоняла Артема за дверь и кричала дурным голосом, что ее не надо учить, как лечить дочку. У Темы было хорошо и спокойно дома, в его мальчишеской комнате с футболистом на стене. Возвращаясь домой один раз, он купил маленький замочек-шпингалетик, и, взяв у папы отвертку, не говоря ни слова, прикрутил себе на дверь с внутренней стороны. Мама с папой переглянулись, как заметили это новшество. – Взрослеет, – философски заметил отец. В один из таких дождливых дней ребята смотрели фотоальбомы. Детские фотки, братишка, свадьба родителей… Темка, заходя в комнату, потихоньку закрыл дверь, когда Алиса отвернулась к окну, чтобы она не заметила, а то подумает еще.… Но второпях шпингалетик закрылся не до конца. Переворачивая страницу альбома, Артем чуть-чуть наклонился к своей любимой и поцеловал ее. Алиса знала, что ему хочется прикасаться к ней и не делала из себя непонимающую скромность. Они уже были близко к друг другу, рукой она отодвинула альбом, а его рука была уже под ее водолазкой, и Темка, сгорая от восторга, чувствовал ее тепло и нежную бархатную кожу, и ее легкую дрожь… - Тема,  там к тебе мальчик какой-то пришел, мяч твой принес и просил позвать тебя… - Анна Юрьевна открыла дверь и тут же ее закрыла торопливым движением. – Я передам, что ты занят, сказала мама через дверь, и послышались ее удаляющиеся шаги по коридору. Алиска быстро поправила водолазку и отскочила на край дивана. Артем ругал себя последними словами – ну дебил, не мог дверь закрыть нормально, и мать тоже в самый подходящий момент… Он вышел на пару минут, а когда вернулся, Алиса плакала, отвернувшись к окну и спрятавшись в ладошки. Ей было ужасно стыдно перед Теминой мамой, она так хорошо к ней относилась, а Алиса показала себя в таком свете.… Как теперь из комнаты нос высунуть? На месте провалиться хочется! –  Теперь, наверно, Анна Юрьевна будет ко мне хуже относиться, думать, что я испорченная девка, кошмар, как стыдно! Тема обнял ее – ну не расстраивайся ты так, Алис, мамка – она нормальная, она никому.… Но Алиса больше не хотела обниматься, уши горели, и она слегка отодвинула его то себя. – Я сейчас тебе чайку принесу, сказал Темка и поплелся на кухню, понимая, что Алиса ни за что сейчас не выйдет туда сама к столу. – Тем, поругались, что-ли? – спросила, глядя на растерянного сына, Анна Юрьевна. – Да плачет она, а я как придурок!.. – Посиди-ка тут, а я зайду, поговорю. – Ма, ты чего, не надо, она и так расстроилась! – Слушай, если сейчас будет недоговорка, она потом сюда вообще не придет, а придет, так будет переживать, как мы на нее смотрим. Лучше сразу убрать все недомолвки. И мама, обычно спокойная, решительно вошла в комнату, где сидела Алиса. – Анна Юрьевна, я домой пойду, - засобиралась сразу девочка. – Да постой ты, Алиса, я с тобой поговорить хотела. Самой мне неловко, что я к вам зашла так, надо было постучать, не догадалась. Алиса молча сидела и смотрела в пол, не зная, куда девать руки. – Алисонька, ты не подумай, я не против, что вы с Темой встречаетесь, даже рада, ты на него хорошо влияешь, а что молодые – это ничего, это еще и в давние времена такое было, ведь как говорят – «любви все возрасты покорны», да? Ничего плохого в этом нет, наоборот прекрасно, когда двое любят друг друга, я так считаю. Просто Артем у меня такой упрямый – молчит, о тебе особо не рассказывает, да и вообще слова лишнего не вытянешь порой… Алиса не ожидала такого понимания и хорошего отношения. Ей почему-то казалось, что сейчас будет аккуратная лекция на тему рановато еще и все такое, а тут… - Лучше понимает, чем мама родная, - пронеслось в голове. И Алисе захотелось сказать что-то хорошее, немного открыться этой милой и понимающей женщине. – Понимаете, мы с Темой любим друг друга уже давно, я не могу без него, а он без меня, но вот только моя мама… в общем, она не в восторге от этого и поэтому я его домой пригласить не могу. – Зайка, а как же вы в школе-то? – А мы сначала долго делали вид, что не общаемся, а потом Димка… ну, долго рассказывать, в общем, все узнали и мы там как будто просто дружим, только Сережка знает… - Алис, а ты сама как считаешь, это у вас серьезно, как Темка-то настроен? А то он разве скажет! – У нас очень серьезно. Артем мне вообще сказал, что, как только будет можно, мы сразу поженимся! – выпалила Алиска в порыве своей юной горячности. А еще так хотелось с кем-нибудь поделиться этими приятными словами, что Темка сказал ей тогда. – Эх вы, братцы-кролики! – женщина улыбнулась и ласково потрепала Алису по голове, ладно, пойдем что-ли чайку попьем, а то там Темка с Антошкой нам сейчас всю кухню разнесут! Артем-«лошадка» катал на спине хохочущего братишку. Алиса чувствовала себя как дома, но она очень боялась Артеминого папу – он казался ей таким большим, непонятным и насмешливым – Валерий Евгеньевич улыбался одними только глазами, даже когда лицо его было вполне серьезно. У Алисы не было папы, поэтому она не имела особого представления, кака надо общаться с взрослыми дядьками, и ей каждый раз внушала страх мысль, что скоро отец Артема вернется с работы. Он особо ничего и не говорил – привет, Алис, да как дела, но смотрел своими смеющимися глазами, и Алисе начинало казаться, что он над ней подшучивает. На самом деле, он хорошо относился к этой девчонке, подруга сына казалась ему тихой, спокойной и «правильной», а вот над Темой он подшучивал вечерами. – Ну ты даешь! И в кого ты у нас такой молодой да ранний?!  Я вон в 15 лет девчонку домой привел, так родители обалдели, а ты прям рекорды бьешь! И улыбался своими добрыми насмешливыми глазами. Артем ничего особо не отвечал на это, ему казалось глупо что-то объяснять родителям, все равно не поймут. Август подходил к концу. Темнело раньше, и ребята по вечерам, каждый, глядя в окошко своей квартиры, видели низкие летние звезды и думали, как хорошо бы сейчас быть вместе, и еще о чем-то, что не уловишь, улетая и путаясь мыслями в черно-синем звездном небе. Облокотившись на подоконник, отодвигая рукой занавеску, Артем задумчиво проводил пальцем по своей фенечке и думал, что Алиска каждый узелочек здесь своими руками завязывала для него, и искал в небе созвездие вега, ее любимое, которое похоже на перевернутую букву м. Алиса, подперев руками подбородок, смотрела сквозь звезды и видела свои мечты – их с Темой дом, теплые вечера вместе, без школы, мамы, и прочих…
9 глава

Учеба в 8 классе началась как обычно. Те же уроки, разговоры, переглядки. Тяжело было после каникул рано вставать и тащиться туда. Медленно тянулось время.… И в то же время оно пролетало, неделя, другая, третья, вот и первая четверть прошла, под ногами вовсю шуршала опавшая листва. У Ольги Марковны в этот день был день рождения. Алиса смотрела на маму и прямо ее не узнавала. Мама пришла с работы вся такая довольная и румяная, переоделась в новое малиновое платье и стала накрывать на стол. –Ма-ам, а у нас что, сегодня гости будут? Алиса удивилась, обычно мама никого домой не приглашала, и в день рождения грустила. – Да, дочь… сегодня приедет мой… друг. Его зовут Константин Иванович, но ты можешь называть его дядя Костя. Алиса поморщилась, - я его не буду никак называть. – Доча, не порть мне праздник! Улыбайся и разговаривай нормально с ним, поняла?! – Еще чего! – фыркнула Алиска и ушла в свою комнату. Больше всего сейчас хотелось пойти куда-нибудь погулять, а меньше всего – улыбаться какому-то маминому дурацкому «дяде Косте»! Ольга Марковна суетилась, что-то перекладывая по пятому разу на столе, как в дверь позвонили. Алиса любопытно выглянула из комнаты. Сначала в квартиру зашел большой красный букет роз с золотыми ленточками-завитушками, а за ним – не очень высокого роста, коренастый с лысинкой мужичок в костюме и розовой рубашке. – Какая дебильная рубашка, - подумала Алиска, как дурак он в ней. Константин Иванович сразу не понравился. Из застольного разговора она поняла, что он работает не вместе с мамой, а, похоже, что-то связано с милицией, а еще что он ей явно не просто друг. Дядя Костя говорил нарочно громко и весело, пытаясь сыпать анекдотами и шутками. Но Алиса быстро просекла, что это он для мамы старается, чтобы понравиться ее дочке-подростку. Стало еще противнее, когда она наблюдала за мамой, и та «вся такая воздушная», хохотала над его дурацкими историями, краснела лицом от вина, и подмигивала другу. Потом сладеньким голосом напомнила, - Алисонька, тебе рано завтра вставать, иди, доченька, а то не выспишься! Алиска сидела за столом для приличия и давно хотела сама уйти. Она молча кивнула и испарилась в свою комнату, с отвращением видя в коридорное зеркало, как на кухне мама поближе подвинулась к дяде Косте. Он остался у них ночевать, Алиска слышала, как далеко за полночь легонько щелкнул замочек в маминой комнате и там включилась негромкая музыка.… Стало понятно, почему мама так переменилась в последнее время. – Ну зато не так лезет и не расспрашивает про Темку…, и с этой мыслью Алиса уснула. Дядя Костя стал частенько бывать у них в гостях. Он всегда приносил Алисе какой-то небольшой подарочек или шоколадку. – Спасибо, говорила она, умильно улыбаясь. (Зря стараешься мне понравиться, лысый павлин в розовой рубашке) – думала при этом и уходила в свою комнату, чтоб не выйти весь оставшийся вечер. – Какая у тебя, Ольга, серьезная дочка – сама сидит, все уроки делает, даже заставлять не надо! Я-то помню в школе…, и он заливался соловьем, а сам думал (хреново, что у Ольги этот багаж, подростки сейчас такие мерзкие, все косится на меня, скорей бы уже выросла да замуж куда-нибудь свалила, а у нас, может, еще свои детки будут). Константин Иванович имел звание капитана и квартиру в городке Щ…, который находился не очень далеко от Алисиного родного города, где-то 7-8 станций на электричке. За его плечами был долгий бездетный брак и развод. При встречах с Артемом Алиса рассказывала ему о мамином друге, его ночевках у них дома, и о своем отвращении к нему, а один раз издалека показала, на улице, когда дядя Костя с мамой шли под ручку. Темка разделил ее чувства – точно, Алиска, мерзкий тип. Лысый павлин. – Ой! Тем, я тоже так подумала, когда его увидела, представляешь, слово в слово! И еще шоколадки мне дарит и сладеньким таким неестественным голосом говорит, как будто с маленькой. – Да-а… задумчиво говорил Артем, глядя в спину Алисиной маме и «павлину», а сам думал, скорей бы уже повзрослеть. Он прекрасно понимал, что они не могут сейчас жить вместе, родители, ее мать, школа, это дебильное общество, - просто никак это невозможно, и с тяжелым сердцем провожал Алиску домой и отпускал ее туда, где ночует с мамашей этот… Зимой, незадолго до нового года, Ольга Марковна затеяла с Алисой разговор. Алиска сразу почуяла какой-то подвох в ласковом мамином тоне. Она сообщила дочке, что через месяц они переезжают. Будут жить у дяди Кости в городке Щ… - А что, доченька, прекрасный городок, небольшой, спокойный, тихий, и квартира у него хорошая, евроремонт доделывает! Учиться там пойдешь… Я узнавала, школа там хорошая. – Мам, я никуда не хочу ехать, я учусь здесь, середина учебного года, ты издеваешься, что-ли? У меня друзья тут! Не поеду и все! Да ладно, Алиска, знаю я твоих друзей, видела уже. Лучше там с девочками какими-нибудь подружишься, а то еще мне проблем не хватало с тобой и с твоим Артемом! – Мам, я его люблю, ты не должна так делать, ну встречаетесь вы с дядей Костей и встречайтесь дальше! Пусть в гости к нам как раньше приезжает, пусть хоть совсем сюда жить приходит, только давай никуда не поедем, пожалуйста, мамочка!!! Алиса заплакала. Ольга Марковна продолжала ее уговаривать, обещала хорошую комнату, комфорт и новых друзей, а еще подарок за послушание, намекая, что он будет дорогой. (Она со своим Костей уже это обсудила заранее, он был готов купить Алисе при переезде компьютер). Но все было бесполезно. Дочка плакала и умоляла маму никуда не ехать, и тогда Ольга Марковна собралась с духом и привела ей свой последний аргумент. – Мы с дядей Костей все уже решили, нашу квартиру сдадим, потому что я работать не буду. Я ребенка жду. Ты слышишь меня, Алиса? У тебя скоро будет братик или сестренка! Алиска вскочила и убежала в свою комнату, хлопнув дверью. От стены отвалился маленький кусочек штукатурки, и долго она там рыдала, обнимая своего серого плюшевого кота, которого Темка подарил ей на день рождения. Плакала она и дома у Артема, сидя на диване рядом, он обнимал ее и не знал, что и сказать. Сердце колотилось, Темка не представлял, как это они возьмут и уедут. Ненавидел Алискину маму вместе с павлином. Уже стемнело, а они сидели, обнявшись, так и не включали в комнате свет, было прохладно и в окно лепился мерзкий снег с дождем, а за соседской стеной слышалась музыка и крики «горько!» – там веселилась с топотом чья-то свадьба, и от этого казалась еще страшнее и холоднее предстоящая разлука. Артем крепко держал Алиску, как будто она прямо сейчас растворится в воздухе, а она плакала, сжимая его холодную и вспотевшую ладонь, вдыхала запах его волос, как будто для себя запоминая его навсегда и завидовала целующимся за стеной молодоженам (почему это не мы?). А там – горько, горько! Раз, два, три, четыре…. Тема проводил свою любимую девочку до подъезда, натянул капюшон и поплелся к себе, а в лицо лезли мокрые снежные хлопья и ветер холодный с порывами, быстро-быстро гнал тучи по темно-серому небу. Глаза сами слезились, он бешено вытирал их рукавом, царапая лицо застежкой. За несколько дней до отъезда, почти все вещи были уже собраны, Артем в школе подошел к Алисе с горящими глазами и рассказал, что его родители с братом уезжают на пару дней к отцовой тетке, она одна живет в однушке в пригороде, позвонила ночью, плохо ей было, в общем они поедут, хотели и меня с собой брать. Но я отговорился, сказал, что сам справлюсь и все такое.… Ну мать сказала, - пельменей себе сваришь, а если что – приезжай, разместимся как-нибудь. Тетка отца была уже совсем старенькая, побаливало сердце, а Артем помнил ее, – когда он был маленький, эта бабушка брала его с собой в деревню вместе с двоюродным братом… Родители поехали помочь ей, а Темка решил вместе с Алисой придумать, как бы ее отпросить у матери на ночь. Алиска все оставшиеся уроки размышляла про себя, рисуя каракули в тетради. - Попрошусь ночевать к Дашке, скажу, что типа девичник, все придут, а я все-таки уезжаю, мама же хотела, чтобы я с девочками дружила? Ну и вот. Зайдем вместе с Дашкой, и она попросит – Ольга Марковна, пожалуйста, можно Алиса сегодня у меня останется? Мать наверняка спросит, – а родители дома будут? Тут Дашка круглые глаза сделает, – конечно, дома, Ольга Марковна, тем более пятница, завтра ведь не в школу! А вот только девки что подумают? А я так и скажу Дашке, что тут выдумаешь-то? Скажу, что пойду ночевать к Артему. Она, конечно, глаза выпучит, всем девкам расскажет по-секрету, а мне-то что? Я все равно отсюда уеду скоро, да тем более Димка им всем, небось, уже такое про нас наплел.… Да Дашка точно согласится, ей же потом охота будет у меня выспросить, что да как. Так Алиса и сделала. После уроков подошла к подруге. – Ну ты даешь, Алиска! Офигеть! Не-не, ты что, я никому не скажу, ну все, договорились, зайду к тебе вечером, и выйдем вместе! Ну ты даешь! Артем готовил ужин. Пельмени, конечно, разварились и прилипли к дну кастрюли, а яичница подгорела, но в холодильнике были заботливо оставленные родителями сыр с колбасой, поэтому он особо не мучился совестью насчет испорченных продуктов. Грызла совсем другая мысль – наверно, у Алиски ничего не получится с ее планом, да может, и зря все это. – говорить теперь начнут, опять девки хихикать будут - дуры, но и невозможно такой шанс упустить – целая ночь вдвоем и никого…. Темка в окно увидел, как она подходила к подъезду. Его охватила жуткая радость. Был уже вечер и он почти не надеялся, что Ольга Марковна Алисе поверит и отпустит на «девичник». Но, видимо, Даша была убедительна, а еще и дядя Костя приехал к маме… Артем, слыша подъезжающий лифт, уже открыл дверь. Алиса зашла, как-то немножко грустно и растерянно. Темка, как хозяин, сразу напоил ее горячим чаем, но есть она ничего не стала и он чувствовал, что она вся напряжена внутри и чего-то молчит. Конечно, понимал ее чувства, что страшно так в 14 лет ночевать не дома и врать, а вдруг все узнается? Алиска с ногами сидела на кухонном диванчике, Артем включил телек, чтобы разогнать обстановку и создать «домашность». Он тоже  забрался на диванчик к ней поближе – Алис, ты не грусти, пожалуйста, я так рад, что ты смогла прийти, конечно, все понимаю, ты переживаешь, вдруг мама узнает. Алиса приблизилась к нему и шепотом, как она всегда делала, когда говорила что-то очень важное и нежное: - Темочка, я сама решила к тебе пойти, а там будь что будет, все равно меня скоро увезут отсюда! Знаешь, я чувствую себя преступницей какой-то, как будто сбежала, и вообще в голове такая каша! Я вообще не знаю, как дальше жить там буду без тебя! –Алиска, я буду все время к тебе приезжать, это ведь не так далеко, как только смогу, после школы, по выходным, и вообще, да и ты приезжай всегда, - знаешь ведь, мамка тебя любит, все равно это время пройдет и мы поженимся, я тебя заберу оттуда, поняла? Темка заглядывал в ее светлые глубокие глаза и горячо верил, что так оно и будет. – Тем, я когда шла к тебе, Дашка так ехидно улыбалась и подмигивала мне, типа понимает, зачем я к тебе иду, а мне так мерзко стало вдруг и… я сама не знаю… как это сказать… мне стыдно, как будто я правда только поэтому к тебе пришла ночевать, тут мать еще про тебя говорила… что проблем не хочет с тобой,  поэтому хорошо, что мы уезжаем… - Алис, я понял. Артем немножко отодвинулся от нее – давай еще чайку налью? Ты знаешь, я ведь тоже тебя не из-за этого позвал. Если ты скажешь, я спать пойду в родительскую комнату, а ты спи у меня на диване. Я просто хотел, чтобы ты была рядом. Темке немножко было обидно. Тем, ну я же не это хотела сказать, просто все достали со своими намеками, противно уже! Давай я посуду помою и пойдем к тебе, у тебя уютнее в комнате, а то на кухне сидим, такое чувство, что сейчас кто-нибудь придет. Артем разозлился сам на себя – ей и так тяжело, из дома свалила, а я тут еще… даже не поцелую, чтобы не думала, что я из-за этого. – Да брось ты эти дурацкие чашки, пойдем. Он погасил свет на кухне и включил в своей комнате. (Убрано) заметила Алиса. Темочка, ты меня извини, если я тебя обидела, я сама весь день мечтала, как мы с тобой будем вместе и никого больше… просто на душе такое… и слова нормальные не подбираются, получается какая-то ерунда. Вместо ответа Темка обнял ее, крепко прижал к себе, целовал и гладил по голове, как маленькую, - понял я все, это ты прости меня, я дурак, конечно, тебе не по себе, ты мой ангелочек… Алисе стало так тепло от этих слов. Она почувствовала такую нежность к Теме, что все осталось где-то там за дверью, и мама, и Дашка, и сомнения девичьей совести. – А что это у тебя за лампа – она работает? Алиса увидела в углу на шкафу какую-то смешную настольную лампу в виде ботинка. – Наверно, работает, только лампочку надо поменять, хочешь, включу? – Давай, она прикольная! Ботинок был красно-коричневый и светил приглушенно и мягко. Алиса сама подошла к выключателю и выключила верхний свет. Артем был немного растерян – он не хотел сейчас особенно лезть к ней и огорчать своей настойчивостью. Ему хотелось обнять ее и пожалеть. – Тем, а у тебя прохладно, дует, наверное, в окна, есть какой-нибудь плед? – Сейчас! Артем в родительской комнате стащил с  двухспальной кровати большой мягкий плед в клеточку и принес. Было так уютно, ботинок светил красноватым светом только в угол, а вся комната была в полумраке. – Ой, классный, теплый какой, и Алиса завернулась в этот плед, сидя на диване, под спиной подушка, и спрятала замерзшие ноги. Артем помог ей получше завернуть пледом ножки, она подтащила к себе еще одну подушку, откинула угол пледа, и посмотрела на Темку своими глазами, в которых он увидел совсем не то настроение, с которым она пришла – иди ко мне, мой хороший. Темка, счастливый, закутался с ней в один плед. Снял с нее заколку и уткнулся лицом в Алисины волосы,  хотелось почувствовать их запах, от которого голова улетала куда-то. Начал целовать ее потихонечку в шею. Алиса решила про себя, что ни с кем другим точно не будет так хорошо, как сейчас, и ответила на поцелуй так, что Темка весь задрожал. Сладкая моя, любимая… шептал он в горячем безумии и снимал с нее кофту, но когда его рука дотронулась до пуговицы на джинсах, Алиска дернулась и отодвинулась, вжавшись в подушку. – Алисонька, ты чего? – Темка, я боюсь! – тихо прошептала она, знаешь, говорят, что в первый раз бывает очень больно, кровь и все такое. Юлька рассказывала, что ее старшая сестра со своим парнем вообще плакала в первый раз, а он все равно продолжал! Артем посмотрел на нее, а она вся сжалась в комочек в самом углу дивана и заплакала. – Я дура, я тебя мучаю, сама целую тебя, а сама боюсь, что дальше будет… Темке она казалась такой нежной и трогательной в этот момент, потому что эта девичья откровенность шепотом делала ее такой беззащитной. – Алиска, тоже горячо зашептал он, ты никогда от меня плакать не будешь, поняла меня, я тебе не сделаю боли никогда! Если честно, меня всего трясет, когда ты близко, я тебя хочу так, что даже иногда затылок ломит, и прижать тебя хочется так со всей силы, а внутри как будто сейчас бомба взорвется – это честно, я себя сдерживаю и буду сдерживать, чтоб тебя не обидеть и не напугать. А девок ты не слушай, когда сама почувствуешь, тогда у нас все и будет, – отвечал Темка шепотом на Алискину откровенность. Алиса с дивана дотянулась до кнопки выключателя светильника, щелкнула и красноватый свет погас. Она сама крепко прижала любимого к себе, он тоже больше ничего не говорил.… Только луна, которая смотрела в незашторенное окно, знала, как тепло и сладко было той ночью двоим в мягком клетчатом пледе.
10 глава
Поздним субботним утром они сидели на кухне и пили горький противный черный кофе, чтобы проснуться. Было пасмурно, на дороге была каша из снега и грязи, оттепель и кое-где лужи. Жизнь там, на улице, в магазинах, угрюмо и неуклонно продолжалась, ночь давно кончилась и нужно было жить и двигаться дальше, но совсем не хотелось. Говорили ни о чем, чтобы что-нибудь сказать просто, а внутри у каждого из них звенело – ну вот и все. Позвонила Анна Юрьевна, сказала, что приедут они вечером, бабушке лучше – так услышала Алиса из разговора, одеваясь в коридоре. Дорога до дома показалась ей как одна секунда, и вот уже нужно попрощаться и убрать свою руку из руки Артема. Перед ее подъездом они остановились. Что-то нужно было сказать, а слов не было, только ком в горле. Стояли молча – у Темы не хватало сил отвернуться и уйти, а у Алисы – идти в свой подъезд. В его темно-карих, почти черных глазах Алиса видела тоску, а он запоминал, как играют искорки в ее глазах и они из светло-голубых становятся светло-серыми. Подъездная дверь со скрипом открылась, вышел Константин Иванович. Увидев Алису, натянул на лицо улыбку и поздоровался. Темка брякнул под нос – здрасьте, и пошел в свою сторону, а Алиска что-то невпопад ответила павлину и зашла в подъезд. Завтра едем – думала она, а в понедельник надо в школу туда идти – документы какие-то там…. Боже мой, это вообще не моя жизнь, куда они меня тащат?! Потом был переезд, сумки с вещами, пустые полки в комнате, где Алиса хранила свои учебники и безделушки, радостная мама, которая ничего не поднимала – берегла себя, деловой и деятельный дядя Костя и вот… новая школа, класс, равнодушные взгляды чужих ребят и новая своя комната. Свежеотремонтированная, она напоминала Алисе холл в медицинском центре – все светлое, но неуютно и холодно. Нет, в квартире-то тепло, холодно там, внутри. Так себе Алиса примерно все это и представляла. Но это все было после. Сначала, в эту субботу, ей пришлось пережить очень неприятную ситуацию. Сидя за столом, мама говорила о переезде, новой жизни, а дочка смотрела в окно и слушала ее вполуха. – Алис, ну как там ваш девичник-то? Повеселились? Небось всю ночь не спали, вон синяки-то под глазами! – Угу. Алиса задумчиво жевала бутерброд. Ой, дочь, а откуда у тебя синяк на шее? – Да я не знаю, наверно ударилась где-то… Алиска видела это синяк утром, когда умывалась, там, у Темы в ванной, но она его спрятала под воротник водолазки, и старалась меньше поворачиваться этим боком. Помимо своей воли покраснела, сама почувствовала это и вышла, словно что-то забыла в комнате. – Да, Костенька! – мама ответила на телефонный звонок, ну чего, договорился там, все нормально? – говорили они о чем-то своем, а я вот с Алисой чай пью, она пришла недавно, а, видел ее, да? М-м, понятно. Ну целую, пока! Алиса не рисковала сунуться на кухню. – Поди-ка сюда! – мама была мрачнее тучи. Ты чего, у этого своего Артема что-ль ночевала? Дуру из меня значит делаешь, да? Я же вижу – это засос у тебя, и Костя позвонил сейчас, сказал – тебя у подъезда с Артемом видел. У тебя совесть-то есть? Сопливая еще, а уже шляться начала! Так еще врать научилась вместе с Дашкой своей! Растила-растила и на тебе! Вырастила шалаву! Слова били, как пощечины. – Ты вот только принеси мне в подоле! Я тебя и на порог-то не пущу, к его мамаше пойдешь, посмотрим, как ты там-то нужна! Алиска вышла из кухни, глядя в пол. – Как же мне мерзко! Хоть вообще домой не приходи! –Да вот увидишь, как только уедем, он себе другую такую же дуру домой притащит! – слышала Алиска через закрытую дверь комнаты. – Чтоб его и духу не было в новой квартире, и сама никуда не поедешь, поняла меня?! Думать об учебе надо! - Совсем, как наша физручка, - подумала Алиса. – Я вот еще пойду с его матерью поговорю, а то устраивают у себя дома черт знает что, воспитывать сына надо, а не позволять ему девок таскать в этом возрасте! – Мам! – Алиска выскочила из комнаты, - не ходи, пожалуйста, туда, мы же все равно завтра уедем! Ну ведь тебе же сейчас нервничать нельзя! - О-о! Про маму вспомнила! Ты бы лучше вчера об этом подумала, когда из дома уходила. Ольга Марковна узнала у Алисы Темин адрес. Дочка сначала ни в какую не говорила, а потом мама пригрозила, что позвонит учительнице и узнает адрес у нее. – Я же все равно знаю его дом, пусть еще и учительница твоя узнает про вас, раз у тебя совести нет! – грозила мама. – Ненавижу. – Тогда в первый раз подумала Алиса про нее. - Сейчас по магазинам, столько еще всего надо,  а потом, вечером, обязательно к ним зайду. Что там, интересно, за родители? Часиков в семь, они наверняка дома будут. Родители Артема приехали уставшие, с разговорами о бабушке и лекарствах, маленький Антошка радостно занялся своими игрушками. Артем к их приходу навел порядок, заставил себя перемыть посуду. Пару секунд помедлив, стащил со своего дивана скомканный клетчатый плед. И застелил кровать родителей. – Когда же они уезжают? Алиска говорила, что этот павлин еще не определился, то ли завтра, то ли в понедельник. Но Темка понимал, что идти туда – значит доставить Алисе проблемы и ругань дома. – Так по-дурацки утром… даже ничего не сказал ей, а тут этот нарисовался… небось мамаше ее накапал.… Все из-за него, урода! Артем слушал музыку у себя в наушниках на всю катушку и не слышал, как в дверь позвонили. – Кто там? – Это мама Алисы! Анна Юрьевна удивилась. – Здравствуйте! – Здравствуйте! Я вот с вами поговорить пришла! Ольга Марковна сразу заговорила наступающе и агрессивно. – А что-то случилось? – Анна Юрьевна поправила челку и халат. – Случилось?!! Представьте себе! У вас совесть-то вообще есть? Вы что сыну позволяете? Он девчонку домой на ночь приводит, а вы «что-то случилось»! Случилось! У нее засос на полшеи! Стыдоба! Ольга Марковна орала на всю лестничную площадку, не давая вставить ни слова. – Тише, тише! Анна Юрьевна  не хотела, чтоб слышали соседи, не хватало разговоров тут… Спокойная и мягкая, она предложила Алисиной маме зайти. Вышел муж. – Это ко мне, с работы, - сказала ему Анна Юрьевна, займи там Антошку, мы на кухне поговорим. Она уже понимала о чем речь, но сделала прилично-удивленные глаза. – Подождите, я ничего не пойму. Давайте по порядку. Мы вчера уезжали к родственнице. Артем был дома. Он мне ничего не говорил. – Да! – гневно сверкала глазами Алисина мама. – Так он вам и скажет! Знаете, он Алиску уже наверно приводил к себе и вы видели ее. Что ж им позволяете-то? Устроили дома бордель! – Так, давайте без оскорблений. Да, Алиса бывает у нас, мы хорошо с ней знакомы. Они дружат с Артемом. Ну и что? Я должна их разогнать? Играют, музыку слушают, гуляют. Это же хорошо! Я им что, запретить общаться должна, если они сами хотят? Вот, что Алиса ночевала сегодня, я не знала. Ну это что, криминал, что-ли?! Ольга Марковна открыла и закрыла рот. Ругательств было столько, что они застряли в горле. – Да вы что, не понимаете? Им только по 14 лет! А если она забеременеет? Мне это не надо. Я сама ее одна растила, а вот детеныша ее не собираюсь тянуть! Она мне с животом не нужна! Вот пусть к вам приползет тогда. Вам-то это надо? Примете ее? Ожидая застать этим вопросом врасплох, она наткнулась на совсем другую реакцию. – Ольга Марковна, я теперь понимаю, почему Артем в гости к Алисе не ходил. Я бы тоже не пошла! Конечно, я ее приму! Это же будет ребенок моего сына. Да, рано. Но, во-первых, никаких детей еще нет, а во вторых, вдруг это настоящее чувство у них? А вы вот так возьмете и все своими руками разрушите! Им вместе хорошо, пусть будут, зачем жизнь-то ломать, они тоже люди, пусть и не совсем взрослые! – Ну знаете… Ольга Марковна не знала что сказать. – Я просто счастлива, что мы переезжаем! Уж там я за Алиской услежу! И на порог вашего Артема не пущу! Не прощаясь, она вышла, и даже не прикрыла за собой дверь. – Ну и мамаша, - думала Анна Юрьевна, - ведьма! Бедная Алиса! А куда же они переезжают?… - Чего она орала-то? И ушла так быстро? – спросил Валерий Евгеньевич, выйдя в коридор. – Да это мама Алисина… - и Анна Юрьевна рассказала ему все. Родители решили поговорить с сыном серьезно.         
– Артем, ты понимаешь, какую на себя ответственность берешь этим? – спрашивал его отец. Ведь за взрослыми отношениями взрослые последствия бывают. Артем не стал молчать. Он действительно чувствовал себя взрослее, вот только радости это чувство не приносило, ведь она теперь будет жить в этом Щ… - Па, я понимаю все. Жду только, чтобы быстрее повзрослеть. Я на Алисе женюсь. Валерий Евгеньевич поднял брови. – Уверен? Впереди много времени и знаешь еще девчонок сколько будет! Я тоже так про свою первую любовь думал. А потом... Знаешь, взрослеешь, меняешься, она меняется, и как-то это все уходит.… Там армия, другим человеком придешь, тем более, если Алиса твоя переезжает, как вы будете видеться? Сложный вариант, сынок. Тут вряд-ли что-то получится, уж поверь мне. У нее сейчас там новые знакомые будут, в этом городе, у тебя новые… Постепенно растворится все. – Нет!!! Пап, ну как ты не понимаешь. Артем злился на отца и не желал его слушать. – Она моя. Я ездить туда буду, она приезжать, время пройдет, и я привезу ее к себе, а там мы придумаем что-нибудь, квартиру снимем! - Да, Тем, приводи, конечно, Алиса хорошая девчонка, мы с мамой – за. Но только вот ты сам-то выдержишь это время? – Да ты все равно ничего не понимаешь! – и Артем надел наушники. Папа вздохнул. Ну, ничего не поделаешь тут… Своим умом дойдет в свой срок.
11 глава
- Хватит уже! Как домой-то пойдешь? Завязывай. – Серега с тревогой смотрел, как Темка пошел в палатку за следующей банкой пива. – А мне насрать… - Ну съезди ты туда, домой не надо, а встретитесь там, хоть погуляете, увидитесь. - Да я поеду! – у Артема слегка заплетался язык. Но только… Темка выругался, сплюнул на землю и стукнул кулаком по лавочке. Опять увидят или мамаша, или еще кто-нибудь, и у Алиски проблемы из-за меня будут! – Ладно, пошли-пошли, слышь, Тем, пошли, на улице – не май месяц. Артем пошел, чтобы Серега успокоился, что довел его до дома и пошел уже в гости к своей Оле из параллельного класса. Они договорились сегодня фильм смотреть у нее. – Есть сигареты, Серег? – На.… Шла жизнь дальше. Своим чередом. Только не хватало в ней для Артема самого главного – Алисы, ее рук, волос, тепла и присутствия. Было тяжело. Казалось, что жить – это тупо и бесцельно. В школе пошли двойки, уроки не делал. Пусто. Каждый день он сильнее думал, чтобы поехать к ней. По телефону Алиса говорила ему про скандал перед отъездом, мать рассказала про визит Ольги Марковны и Тема решил приехать и встретить Алису после школы. Он не мог позвонить ей – домашнего телефона там не было, а она звонила ему домой из школы – попросила, как будто маме нужно что-то срочно сказать. Алиса объяснила в двух словах на Темин вопрос, где находится школа. И он поехал – свалил со второго урока. Алиса спала на своей новой кровати с любимым плюшевым котом, она перед сном плакала и гладила его, а под матрасом держала Темину фотографию. Она ни с кем особо не подружилась в новой школе, ведь если ты равнодушен к людям, – то и они к тебе. Девчонки дружили вместе с первого класса и не приняли ее. Они думали, что она задирает нос, и относились к ней как к чужой, приезжей. Было скучно и не в своей тарелке, она любила читать вечерами, чтобы, уносясь в мир очередной книги, ненадолго забыть о своей грусти. Окна выходили в мрачный двор, заросший старыми деревьями. У подъезда любили собираться бабки, городок маленький – все всех знали. Тоска. К подаренному компьютеру Алиса принципиально не прикасалась – она его даже не распаковала, потому что терпеть не могла «дядю Костю» и подарочки от него, а если бы приняла – то это типо как подружилась с ним, вот и пылилась коробка. Константин Иванович был здесь на своей территории, он чувствовал себя гораздо увереннее, и с его лица исчезла притворная сладкая улыбочка. С Алисой он почти не говорил. Как-бы дали тебе свою комнату – вот и сиди там, радуйся, что облагодетельствовали. Маме часто дарил цветы, они иногда обсуждали, куда поставят кроватку, коляску. Алиса остро чувствовала себя в этой новой семье лишней. Она там мешала. Выходя из школы, Алиска повернула в обычном направлении – домой. Куда тут еще идти-то? Девчонки тоже стайкой вышли, болтая. Первое, что она увидела - черная шапка, знакомая куртка… - Темка, Темочка! Приехал ко мне! За последние дни в ее глазах впервые появилась радость. Артем гулял возле ее школы, поджидая, когда закончатся уроки. Алису заметил сразу – выходила одна, смотрела под ноги, грустная. – Вот она. Сердце забилось. Он чуть не крикнул, чтобы позвать ее, но вовремя опомнился и молча пошел навстречу. – Алиска… - Темка, ты приехал… Она быстро оглянулась, никто не видит? Обняла и поцеловала Артема, они пошли вместе. Недалеко от главной площади городка был старый парк с аллеями. В конце одной из этих аллей они и просидели несколько часов, еще заходили в магазин за булками, вспомнили свою первую прогулку. Стемнело. Фонари красиво освещали снег на аллее. Ребята все никак не могли насмотреться друг на друга и нацеловаться. Пора было уже, ужасно пора домой. Предстояло объяснение с мамой, а Темке – станция, билет и прокуренный тамбур на 8 остановок. – Не плачь, я приеду еще, и ты приезжай, если сможешь. Когда видимся, хоть как-то жить можно. Электричка, светясь желтыми окошками, безжалостно приближалась. – Я тебя люблю… - и я… шептала Алиска, и слезы текли сами собой, - больше всех на свете, Темочка. Двери захлопнулись и он уехал в темноту по рельсам, а она стояла на платформе, пока последний огонек от электрички не скрылся за поворотом. Ссутулившись, поплелась домой. Мимо проносились станции, Артем курил. В тамбуре не было света. Народу не очень много. В вагоне на крайней лавочке спал бомж в лыжной шапке. В мыслях стояли ее слезы, замерзшие руки, и «ни за что от нее не откажусь, бред все отец говорит, так невозможно». У Алисы дома был скандал, она не стала ничего выдумывать, все равно бы мать не поверила. На обидные обзывательства она довольно грубо огрызнулась, и дядя Костя сделал ей замечание – ну как тебе не стыдно! Маму сейчас беречь надо, а ты что вытворяешь?! Алиска встретилась с ним глазами, и поняла, что он ее терпеть не может едва ли не больше, чем она его. В нем была сдерживаемая злость. Алисе была противна мама, потому что она была беременна от этого лысого павлина, мерзко, что они спали в одной кровати и по-дурацки хихикали на шуточки друг друга. «Как два придурка» –думала Алиска. Тема иногда приезжал к ней, несмотря на погоду, эти дни были счастливыми, а остальные – непроглядная серость. Мать на Алиску орала, грозилась запирать ее дома, но это было уже бесполезно. В школе учителя и ругались, и разводили руками – ничего с ним не поделаешь,  Крайнов часто прогуливал уроки, не хотел учиться, не делал домашку совсем. Вызывали родителей. Мама обещала поговорить, попробовать повлиять на сына, а сама понимала, что бесполезно, - он весь в отца, упрямый. Ей было жалко Темку, он ходил грустный, потерянный, но мама ничем ему не могла помочь, ведь ему не хватало Алисы. Анна Юрьевна видела, что сын стал намного взрослее, и не знала, как лучше к нему подступиться, поговорить, подобрать слова. Так шло время. Была весна, потом слякоть подсохла. Алиса в выходные несколько раз приезжала к Артему в гости. Подходя к подъезду, она сразу вспоминала их самую счастливую ночь и уютный плед с красноватой лампой. Родители ее там встречали как родную, ведь сын менялся до неузнаваемости, он смеялся и шутил. У Артема дома Алиске было так уютно, они и обедали с родителями, и оставались вдвоем, как взрослые, а потом, как дети, бесились и дрались подушками. А когда надвигался вечер, они грустнели и подолгу сидели, обнявшись, пока солнце опускалось за соседние дома. Темка провожал ее на станцию, они шли по мосту над железной дорогой, а запах весны кружил голову. Останавливались на мосту и смотрели вдаль на рельсы, а прохладный майский ветерок трепал волосы. Так хотелось остаться вместе, но вдалеке уже светилась ярким фонарем подъезжающая электричка. Потом бегом, вниз по мосту, хлопок железных дверей перед носом.… И Артем, посмотрев вслед поезду, спрыгивал на рельсы и пешком по потемневшему городу плелся домой. Опять один. Своя комната, не включал свет и музыка в наушниках на всю катушку. Так и уснул, не раздеваясь.
12 глава
Ольга Марковна заметно округлилась фигурой, часто посещала женский кабинет в больнице этого маленького городка. Алиса его ненавидела. Серый, облезлый, и весь заросший вековыми деревьями, из домов самые высокие – пятиэтажки. Мама по УЗИ знала, что будет девочка. Дома вовсю шла подготовка к этому счастливому событию. «Для кого как» – думала Алиска. Она заранее не любила этого ребенка и не собиралась даже подходить к нему, когда родится. Константин Иванович бегал чуть ли не на цыпочках, радостный, он ожидал своего первого ребенка и был взволнован. В суматохе на Алису не очень-то обращали внимание. Для приличия делали замечания, а так – лишь бы дома ночевала, да в школе училась. А в общем-то, до нее никому не было никакого дела. Восьмой класс она закончила с половиной троек, так ни с кем и не подружившись. Настало теплое лето. Ольга Марковна легла на сохранение. Неделя перед родами и неделя после – у нее родилась крупная темноволосая девочка, и решили ее назвать Неля. Эти две недели дома прошли в тишине. Павлин, волнуясь, почти не замечал падчерицу (ужасное слово, но это было так, потому что незадолго до родов они с мамой расписались и устроили домашнюю мини-свадьбу, посиделки со свечами и салатиками). За это время Алиска два раза оставалась на ночь у Темы. Папа с мамой переглядывались, но ничего им такого не говорили, Валерий Евгеньевич только усмехался и подмигивал сыну, а Темка на это злился и отворачивался. Вечером Анна Юрьевна на кухне сказала – Тем, там папа тебя звал на пару минут, он в ванной полку новую вешает, надо подержать. – Сейчас. И Артем вышел. Папа, конечно,  постарался его там немного задержать – никак полка ровно не вешалась. – Алис, ты мне яблоки не поможешь порезать? А то тесто уже подходит, а я начинку еще не успела сделать. Как всегда – затеешь пироги, а тут то одно, то другое! – Конечно. Алиса не очень умело резала яблоки. Анна Юрьевна, взглянув, чуть-чуть улыбнулась. – Конечно, дома готовить не учат. Ну, научится еще… - Алисонька, я тебя спросить все хотела. Только ты не подумай, я не против вас, я тебе уже говорила… Ты вот у нас ночевать остаешься, мама-то знает? Она не против? Наверно, ругается… Алиска немного помрачнела, опустила голову, и распущенные волосы попали прям на яблоко. – А мне наплевать, что они подумают, им-то наплевать на меня. Мама – в роддоме. А этот – он мне никто. Анне Юрьевне стало жалко девчонку – она была тихая, добрая и спокойная. (Если бы у меня была дочка – то хорошо бы – такая). Темина мама резала тесто на кусочки для пирожков. Вспомнила орущую Ольгу Марковну тогда, на пороге. – Знаешь, зайка, так, наверное, нехорошо говорить, но я тебя понимаю, что тебе домой не хочется ехать. Жалко, что вы переехали в Щ… Я-то тебя всегда рада видеть – приходи, когда хочешь, да вот только не наездишься на электричках-то. – Ма-а-ам, я нарисовал танк! Смотри!! Антошка раскидал свои фломастеры прямо на полу. – Вижу. Молодец! Нарисуй теперь самолет. Мелкий принялся за  дело. – Почему в некоторых домах есть вот это тепло и домашняя уютность, а в других – как в склепе, вроде чисто и все нормально, - а вот тишина и холодно, -  думала Алиса. – Держи-держи, доносилось из ванной, угол повыше!.. Алисе так хотелось сказать что-нибудь хорошее Темкиной маме, она казалась такой доброй, но, не привыкнув откровенничать со своей мамой, она не могла найти слов и молчала. – Алис, знаешь, я еще с тобой поговорить вот о чем хотела. Темка-то мальчик, мне с ним об этом как-то неудобно… Анна Юрьевна наклонилась к Алисе и прошептала ей что-то на ухо с минуту. Алиса растерялась и покраснела. Случайно уронила ножик. – Ну мы в общем… это…не знаю как сказать… - Алисонька, ну наверное, мама-то про это с тобой не говорила никогда. – Нет, не говорила – тихо отвечала она. – Ну, понимаешь, есть такие вещи, про которые мама с дочкой обязана говорить, даже если это и неудобно. Ты же сама многое можешь не знать, и вы с Темой можете случайно…ну… сделать ребенка. Не волнуйся ты, Алис, я тебе как мама сейчас говорю. Есть такие штуки… Анна Юрьевна опять шепотом сказала Алисе. – Да я знаю… - ну и умница, ты ведь уже взрослая девочка. Есть еще куча всяких женских секретиков, я тебе все расскажу поподробней как-нибудь в другой раз, а то они там с полкой уже заканчивают. Ты только, Алис, не подумай ничего, я очень хорошо к тебе отношусь, правда, и добра желаю, чтобы у вас с Темкой все хорошо было. – Анна Юрьевна, и я к вам хорошо отношусь тоже, с мамой ни за что не стану про это говорить, она только орет.… А вы вот все понимаете.… И вообще, у вас так хорошо. Ой! – Алиска порезала палец. – Ничего-ничего, зайка, промой вон водичкой, сейчас заклеим пластырем. – У тебя такая хорошая мама… - говорила Алиса в комнате Артему. - Она добрая и все понимает вообще.…  А потом была теплая и ласковая ночь. Ольгу Марковну выписали домой. Девочка все время кричала, мама была располневшая и уставшая. Квартира была заполнена детскими прибамбасами. Они были везде и раздражали Алису. «Молодой папаша», приходя с работы, с восторгом брал Нелечку на руки, и долго ворковал с ней дурацким сюсюкающим голосом. День за днем, маленькая подрастала, Ольга Марковна могла говорить только о ребенке, памперсах, методиках раннего развития, о молочке и прививках. Она как-будто старалась стать идеальной мамой. Хоть Алиса и не ждала от нее ласки какой-то, но все же в глубине души это было обидно. (Чем эта мелкая карапузина лучше меня? Почему она ее так любит?) С маминого лица исчезла косметика, с волос – краска. Чаще всего был пушистый грязноватый халат и не очень опрятный пучек на голове. – Стала прям курицей-наседкой, кошмар, - смотрела на нее Алиса. – Интересно, это всегда так бывает у женщин? Неужели неизбежно когда-то мне придется стать вот такой же курицей? Алиса вернулась домой вечером. Приезжал Тема, и они весь день были вместе. Он подработал, расклеивая объявления, и сводил Алису в кино и в кафе. Погода была ясная и солнечная. Алиса уже собиралась пойти к себе и закрыться, но мама остановила ее. – Доча, пойди сюда, я поговорить хотела. – Мам, если насчет Артема, то бесполезно, я лучше пойду в комнату. – Нет-нет. Алис, бабушка твоя сегодня звонила из С… ты ее не забыла еще? Раньше ведь любила ее, маленькая когда была. Но, конечно, тебе не до этого сейчас, ты же занята до вечера…(мама не удержалась и съязвила).  Короче, она сказала, инсульт у нее был, и парализовало ее как-то частично, я ее еле поняла, врач там еще мне в телефон говорил. Она просит, чтобы мы приехали и ухаживали за ней, как ее выпишут из больницы, потому что родственников больше нет. Сказала, что квартиру нам оставит. Алиса была просто в шоке. Ей вдруг стало очень стыдно, она ведь и правда совсем забыла свою любимую бабушку, а она ей столько времени посвящала раньше.… Но ехать туда! Жи-ить?! Это нереально. Как во сне. Бабушка всегда такая деловая, самостоятельная, помощи ничьей не признает, а тут.… Как она сейчас, наверно постарела очень. Алисе было жалко ее. Что за инсульт? Наверное, это очень больно. Бедная бабушка! А как же Темка? Это же так далеко! – Алис, мы днем уже поговорили с Костей, решили, конечно поедем ухаживать, не бросать же. А когда бабушка… ну, потом, там и останемся. Там же большой город все-таки, в институт учиться пойдешь, Нелечку в лучший садик и школу устроим… Чего здесь-то? Мама еще много говорила, – что с каждым может быть, никто не застрахован, перспектива, новая жизнь, Костя, Нелечка… Алиса слышала за этим главное – квартира в большом городе. Половина сказанного пролетела мимо ушей, мозги стучали в голове и мысли никак не собирались в кучу. Реветь она пошла в свою комнату, прижимая своего плюшевого потрепанного кота. Но изменить уже ничего было нельзя. Ехать решили через неделю. Собираться с грудным ребенком было сложно, мама нервничала, но дядя Костя очень поддерживал, говорил, что надо быстрее ехать, а то «бабуля себе какую-нибудь соседку позовет, а та квартирку к себе приберет». Был месяц август, Алиса и не думала отпрашиваться у мамы, она собралась ехать к Артему прямо с утра, чтобы рассказать ему. - А то вдруг мама со своим надумают ехать еще раньше, и мы не успеем увидеться! День выдался ветреный и прохладный. От воды тянуло уже осенним холодком, и отражались серые быстро летящие облака. Артем с Алисой решили пойти в тот день на их заветное место, в последний раз. Сколько с этим озером и лесом было связано! Сегодня все было не так. Ушло тепло, под ветром было зябко в толстовке и джинсах, первые желтые листья с берез слетали на траву, где когда-то счастливый Темка собирал землянику для любимой Алисы, а она плела венки из луговых цветов. Когда-то здесь купались и дурачились, потом попали в грозу, и целовались под дождем, а над озером на небо вышла двойная радуга…. Это казалось так далеко и давно, что не верилось – всего лишь прошлым летом. Артем хорошо понял, что это конец, обнимал плачущую любимую девчонку и думал. – Да, заработаю на билет, да, приеду туда, но ведь это сутки на поезде. Они меня и на порог не пустят. Ну, на вокзале как-нибудь перекантуюсь, ну, погуляем. А потом? Она-то не сможет ко мне.… Все. Это все. Чертова мамаша! Чертова бабка! Они сидели на влажной еще от ночного дождя поваленной березе и вместе ревели, зная, что еще несколько часов – и все. Впереди долгое и неизвестное. Дошли как-то до дома. Пошел дождь, он стучал каплями по стеклу. А они сидели на диване, запершись в его комнате. Алиска у Темки на коленях и крепко-крепко обнялись. Не было ни слов, ни поцелуев. Жизнь казалась страшной и безысходной. Начинало темнеть. Тема пошел провожать Алису на предпоследнюю уже электричку. Она стояла в тамбуре и прижалась лбом к холодному стеклу. Видела только, как удаляется платформа с фонарями, а вместе с ней и самый любимый и родной человечек в ее жизни. Артем стоял под дождем еще некоторое время. Фонари блестели в лужах, с головы текла вода за шиворот, и хотелось наоборот, еще сильнее промокнуть. Потом он подошел к местному алкашу у кассы и попросил его купить бутылку водки. Алкаш обрадовался деньгам, купил одну себе, одну пацану, и стрельнул у Темки сигарету.… Вернулся домой Артем ночью, весь мокрый, пьяный в стельку и прокуренный, упал в коридоре, кое-как добрался до своей кровати и заснул тяжелым сном. Мать плакала, а отец собрался завтра с ним серьезно разобраться. Алиса, зайдя домой, без слов получила хорошую оплеуху от матери, закрылась у себя, и еще долго-долго не спала, вспоминая каждую черточку и родинку, и усики, которые темнели над верхней губой, и темно-карие, почти черные глаза, и крепкие руки. – И этого не будет? Я не хочу без него жить. Нет, так нельзя думать. Бабушка мне всегда говорила, что надо жить, не смотря ни на что. Я должна повзрослеть. Вырасту, уеду, и мы будем с ним и поженимся. Я просто пока буду не жить, а ждать. У нас все будет хорошо, потом, и поэтому я сейчас должна себя сохранить для него. Бабушка говорила, что самоубийцы попадают в ад. А Артем попадет в рай, обязательно, и если я это с собой сделаю, мы с ним не встретимся там. Я буду жить. Так у меня есть шанс его когда-то потом встретить и снова обнять. Мы еще обязательно обвенчаемся и на небе в другой жизни всегда будем вместе. Алиска так успокаивала себя. Слезы текли из опухших глаз, она смотрела в темное окно, стоя босиком в ночнушке, а на стекле в каждой капле отражался свет фонаря и мелькали тени от листвы деревьев.
13 глава
Потом был поезд, сутки колесного стука, вопли Нельки ночью в купе и утренний большой светлый город С…, который казался ослепительным после мрачного замухрыжного Щ…  Алиска ходила по большой бабушкиной квартире и вспоминала свое детство. Висели ее детские рисунки, в серванте стояла сплетенная из бисера ящерка с желтыми глазами, ее детская фотка в рамочке на столе, покрытом большой белой вязанной крючком скатертью. Тут как будто остановилось время. Мебель была старая, сохранился даже старинный резной буфет, всюду стояли вазы и лежали вязаные салфетки. Алису взбесило, как павлин расхаживал здесь, как будто у себя дома и деловито рассуждал, что надо переставить, а что убрать. Ей казалось, что он топчет ее детство своими вонючими ногами. Мама была занята с ребенком и еще толком не успела разобрать вещи. Через несколько дней выписали бабушку. Алиска, когда увидела ее после больницы, аж отшатнулась назад. Тереза Львовна всегда была небольшого роста и не полная, но сейчас она была слишком худая, еле передвигала ноги и говорила очень тихо и медленно. Алиса хотела ее обнять при встрече, а не смогла почему-то, словно испугалась, и просто поздоровалась. Бабушку проводили в ее комнату, помогли переодеться и поставили у кровати сумку из больницы. Потом павлин вышел, у мамы раскричалась Неля, и Алиса осталась с бабушкой одна. Вот в общем, так в дальнейшем и получалось – бабушка никому не была нужна. Павлин – вообще чужой человек, мама типа так занята, что подойти почти не может. Алиса почти все свое свободное время проводила у бабушки в комнате. Там пахло лекарствами. Внучка освоилась с новым видом бабушки и старость с болезнью как бы ушли на второй план, а бабуля на самом деле осталась такая же – думала Алиса, капая лекарство в рюмку. Она с тревогой смотрела на нетвердые шаги по коридору, вспоминая, как в детстве гуляла с бабушкой по парку. В больнице, когда брали разные анализы, случайно обнаружили, что у нее рак. Тереза Львовна знала, что ей осталось недолго, прекрасно понимала, что зовет в свой дом чужих людей. Невестку она не любила никогда, новый ее муж, конечно, интересовался квартирой. Но вот Алиса, любимая ее внучка, продолжение единственного сына, была ей дорога, как одна родная душа на свете. О ней-то Тереза Львовна и заботилась, вызывая бывшую невестку к себе. Бабушка хотела, чтобы Алиса, повзрослев, имела свое жилье и не зависела от мамы, а так ей конечно, проще было позвать соседку – тоже одинокая, она недавно вышла на пенсию, и была с ней в приятельских отношениях. Речь после инсульта стала немного получше, но Тереза Львовна чувствовала, что слабеет, и иногда видела страх в Алисиных глазах, и то, как внучка скрывает это за ненастоящей улыбкой. Мысли были очень ясными, на закате своей жизни бабушка понимала, что внутреннее я не зависит от возраста, просто опыта прибавляется,  а ты не меняешься. Алиса пошла в школу в 9 класс уже в этом городе, школа понравилась, приняли ее лучше, чем в Щ…. Народ был как-то здесь цивилизованнее, что-ли. После школы, долгими вечерами под жужжание телевизора, Алиса долго болтала со своей бабушкой обо всем. Ей было стыдно, что она не звонила и как-то забыла о бабуле, но та на внучку не обижалась, понимая, что детство – это детство, а сейчас – совсем другое дело.… Смотрела с удовольствием, что Алиска превратилась в красивую девушку, но заметила грусть, спрятанную в глазах. Один раз на кухне, мать с отчимом уже громко и в открытую обсуждали, как будут делать здесь ремонт, и выкинут «весь этот хлам». Когда бабушка прошаркала из ванной к себе, Алиса сделала матери замечание – мам, ну ведь бабушка же слышала, это ведь ее дом, ей же неприятно! – Да ты знаешь, что врач сказал? Бабушке твоей месяца два осталось от силы, рак у нее! Какая ей уже разница сделаем мы ремонт - не сделаем. А ты вообще во взрослые разговоры не суйся, поняла?! Алиса знала, что бабушка болеет, но думала, выздоровеет, постепенно, а тут такое… Она ревела полночи, ведь это так страшно – знать, что человек скоро умрет, но ничего нельзя сделать!  Алиса старалась как можно больше проводить времени с бабушкой. Тереза Львовна мучилась оттого, что внучка видит ее такой, и она доставляет ей столько хлопот со своими лекарствами и немощью. «Вот я же всегда боялась больше всего на свете, что потеряю самостоятельность и буду от кого-то зависеть в бытовых вещах. Я даже желание на новый год загадывала, чокаясь бокалом с соседкой, чтобы умереть как-нибудь так: раз – и все. Чтобы никого собой не мучить. А вот раз больше всего боялась – то значит, мне специально такое испытание послано, это неспроста, думала Тереза Львовна, ворочаясь в бессоннице. Алиса рассказала ей все, не скрывая, про свою жизнь, про маму, про Артема. Все-все. Бабушка тоже своим тихим голосом рассказала внучке свою жизнь. Память, несмотря на возраст, была четкая. – Знаешь, ведь у меня тоже похожее было, Алис. Только в то время очень страшно было, что кто-нибудь узнает. Встречалась я с парнем, любовь была – как в сказке, все на сеновале у нас тайком встречались, да в лесу, а потом в армию его забрали… да и убили там… а дело темное, так и не дознались, что да как… утопится я хотела. А потом как-то работала-работала, ведь еще младшие братья и сестры были… замуж вышла, потому что так положено, не шибко его любила-то. Папка твой родился потом.… А мне все Никитка мой первый снился, во сне приходил, на людях мерещился, потом много чего еще было, да только так больше я и не почувствовала настоящую любовь-то. А как к старости ближе, так я судьбу благодарила, что она у меня вообще была. Хоть вспоминала, тем и жила, да потом вот сын пропал, и никого больше не захотела в жизнь свою пускать. Ну ладно, поздно уже. Ты иди, Алисонька, а я уж спать буду. Внучка обнимала бабушку, обалдевшая от ее рассказов, уходила к себе, а Тереза Львовна хваталась за обезболивающие таблетки. Не хотела она, чтобы Алиска ее боль видела и мучения, ведь юности всегда страшно и противно все, что связано со старостью и смертью. Бабушка таяла прямо на глазах, ей становилось хуже, она еще худела, почти не ела, стала иногда забываться. Алиса чувствовала, что конец приближается, и жутко боялась, что рано или поздно этот день настанет. Она сидела у бабушкиной кровати и держала ее за руку. – Ты не грусти, внученька, найдешь ты своего Темочку, главное, живой он, время все сладит, ты уж поверь мне. Береги себя для него. Любит он тебя и найдет, все у вас хорошо будет, помяни мое слово.
14 глава
Артем берег ее фотки, и где они вместе, часто смотрел, все таскал эту фенечку, она вытерлась уже, но была сделана Алисиными руками, хранил ее небольшие подарки, открытки от нее, вечером прочитывал в них ласковые слова, как будто она снова их шептала. Крышу рвало, не знал, куда деваться, ходил гулять один, на их любимые места,  на озеро, ездил даже один раз в Щ…, тупо курил на той скамейке в конце аллеи. И в конце концов, понимая, что родители это не одобрят, решился туда поехать. Билет на поезд стоил дорого, но были небольшие накопления, а Серега своих карманных добавил. Наскребли на туда и обратно. Как бы гулять пошел, а сам на вокзал, Со своим рюкзаком занял место в плацкарте. Ехал - полудремал, ночью какие-то поддатые мужики играли в домино и громко ржали, пахло вареной курицей, алкоголем, и несвежестью. Днем с тяжелой головой приехал. Вышел на огромном вокзале с множеством народу, яркой рекламой и толкучкой, выбрался кое-как на улицы города, и стал искать адрес Алисиной бабушки. Спрашивая у всех подряд прохожих, наконец, отыскал нужный дом, потом подъезд в нем, и вот он уже жмет на кнопку звонка. После поезда мозги на улице посвежели, но сердце сильно билось, потому что предчувствовал скандал от ее матери и отчима. Долго не открывали. Алиса слышала, что звонят, но она капала лекарство бабушке, и считала капли, чтоб не сбиться. – У них ключи есть, - думала она про мать с павлином, а кто еще придет-то? Но все звонили. Долго и настырно. Подала бабушке лекарство, а сама – ну, пойду посмотрю. Застыла перед глазком и машинально открыла дверь. Тема?! – не верила глазам. - Да как же ты… как добрался-то? Восторг смешался со страхом, ведь скоро должны были вернуться взрослые и тогда…. – Алис, я не знаю, что мне делать. Вот, приехал. Я хожу там, как дурак, из угла в угол. – Да ты заходи, давай, устал же ехать столько, а родители, наверно, не знают? – Да нет, ну я там не мог больше. Мне без тебя плохо. Промок, напился, как свинья, заболел, потом с температурой валялся два дня, и все без тебя. Как ты здесь? Они тебя не обижают? – Нет. Но только я примерно тот же самое чувствую. Хожу как робот, делаю что-то, учусь, но это как будто не я. Она налила Темке горячее кофе с молоком, и сделала бутеров с колбасой. Он отодвинул чашку – «иди ко мне». Они целовались снова, как будто никогда не разлучались. Артем снова обнимал ее, трогал, вдыхал запах ее волос, по которому безумно скучал все это время. На минуту он вообще забыл, где находится. Громкий стук в стену раздался из комнаты. – Что это? – Тем, это бабушка меня зовет, подожди минутку, ладно? – Алисонька, кто там пришел? – Бабуль, это Артем приехал ко мне. – Ну вот, видишь, тихо говорила Тереза Львовна, я же говорила, что найдет он тебя, а ты плакала. Позови, пожалуйста, его, я хочу на него посмотреть. – Сейчас. Алиска выбежала на кухню. – Тем, там бабушка, я ей рассказывала про тебя, она тебя увидеть хочет, пойдем, поздороваешься, только не пугайся, она очень болеет, у нее рак. – Да что говорить-то? – Ничего не говори, здравствуйте и все, она плохо себя чувствует, говорить долго не может. Артем за Алисой зашел в темноватую, пропахшую лекарствами комнату. Было немного не по себе. – Здравствуйте, – выдавил он. – Здравствуй, Артем. Ты молодец, что приехал. Не оставляй Алису, любит она тебя сильно. Ты, Алисонька, хорошего парня себе нашла, вижу я по глазам, он очень на моего Никиту похож. Хоть вся жизнь прошла, а вот Артема увидела сейчас, и стоит он у меня в глазах, как живой. Ладно, ребятки, идите, я полежу, спать хочется. Темка с облегчением вышел оттуда. Пил остывший кофе, Алиса объясняла ему бабушкины слова и в замке закрутился ключ. У Алисы сердце прямо ухнуло вниз, Артем чуть не подавился. – Тем, это они из магазина вернулись… - я понял. – Вот это номер! А ты что здесь делаешь? Я тебе еще там, у нас дома, русским языком говорила, чтоб не появлялся! Сидит он мне тут, чаи распивает! Ну-ка, пошел отсюда, чтоб глаза мои тебя не видели! Это надо же, и здесь нас достал! – Мам, ну Артем же сутки на поезде ехал, пусть он хоть отдохнет, нельзя же так!!! – Да? А может вам еще в комнате постелить, а самим на кухню перебраться? Тереза Львовна слышала все из комнаты. – Грубая какая Ольга! Я так и думала. Бедная Алисонька. Она еле-еле поднялась, держась за стенку, вышла из комнаты. – Ольга, не надо кричать. Пусть Артем с Алисой у меня в комнате посидят, вам мешать не будут. Но мать уже разошлась –не надо, Тереза Львовна, я со своей дочерью сама разберусь! Бабушка хотела повернуться и пойти в свою комнату, получилось неловко, и она упала. Алиса с Темой подбежали, подняли ее и практически отнесли на кровать – она была легкая, как ребенок. Бабушка прикрыла глаза и тихо стонала. Ольга Марковна, поднимая с пола Нелину соску, раздевала ее из осеннего комбинезончика. – Костя, поговори с ним серьезно, по-мужски, припугни его как-нибудь, чтоб больше не приезжал. – Сейчас поговорим. – Артем, поди-ка на пару слов. Павлин с Темкой зашли в комнату. – Ты, если проблем не хочешь, больше сюда не показывайся. Я знаю твоих родителей. Хорошо знаком с начальником твоего отца. Мой звонок – и его с работы выкинут. А если ты не поймешь, так у тебя еще и братишка есть. Антон же в твою школу скоро пойдет в первый класс, да? Артем сжал кулаки так, что они побелели. Ты хорошо меня понял? А если еще раз появишься – обратно можешь и не доехать. Артем молча вышел и стал одевать куртку. Алиска увидела и кинулась тоже – если он сейчас уйдет, то я вместе с ним, и вы меня больше не увидите. Мать быстро захлопнула за ним дверь, и встала, загородив замок. Нелька орала на кухне. Алиса вцепилась матери в руку и пыталась ее оттолкнуть от двери, и тогда дядя Костя схватил Алиску за локоть и отшвырнул в коридор. Он запер дверь на ключ изнутри и вытащил Алисин ключ из кармана ее куртки, которая валялась на полу. – Посидишь дома, остынешь. – Я вас ненавижу! Алиса ушла в комнату к бабушке и закрылась там, рыдая в большом старом кресле, бабушка спала, отвернувшись к стенке. После падения Тереза Львовна больше не смогла встать, она совсем слегла и только иногда приходила в сознание. Она смотрела таким потусторонним взглядом, что у Алисы мурашки бегали по коже. Так обычно смотрят все тяжелобольные незадолго до смерти. В один из последних своих приходов в сознание она сказала: - Я теперь успокоилась за тебя. Твой Артем хороший парень, вы будете счастливы. Ты как будто заместо меня мое счастье с любимым проживешь, так оно и будет…. Алиса последние  дни боялась засыпать и прислушивалась по ночам к дыханию бабушки. Как-то, встав по будильнику в школу, она почувствовала, что необычно тихо. Подошла к бабушке. Та как будто спала, но Алиса сразу поняла, что все. И первая дурацкая мысль в голову – все не как в кино: там орут, визжат сразу, а тут стоишь вот, она лежит такая обычная, но ее больше нет. Странно и тупо. Тряхнула головой, словно очнувшись. – Мама! – забарабанила в дверь соседней комнаты. – Ну чего ты орешь-то? – открыла заспанная мама. Там… бабушка, кажется, умерла. Осознание этого пришло только после похорон, на которых Алиса не была. Ольга Марковна, пока занималась всеми вопросами, оставляла Алису с маленькой Нелей. Была осень, и мама сказала, что не хочет таскать ребенка по конторам и по кладбищу. Алиса жила в бабушкиной комнате, и многое напоминало о ней, особенно кровать, на которую Алиса все время оглядывалась, ей казалось, что бабушка там, и сейчас попросит принести чайку. И еще добивала рюмка на кухне с черным хлебом наверху и фотография черно-белая рядом. В эту рюмку Алиса несколько дней назад капала лекарство, а бабушка брала ее в руки, и пила, морщась. А теперь она… Дальше включалась богатая фантазия, и Алиска снова горько плакала по любимой бабушке. Ольга Марковна с мужем как-то стали уверенней, и довольнее, что-ли. Когда прошло сорок дней, они пригласили рабочих и затеяли ремонт, безжалостно выбрасывая все старье и хлам – как они говорили. Сначала в их комнате, потом на кухне, в ванной, и дошло до бабушкиной комнаты, которая стала Алисиной. Она сохранила себе фотоальбом Терезы Львовны, и шкатулочку с разными брошками, все остальное повыкидывали, пока Алиса была в школе. Пока взрослые занимались вопросами ремонта, Алиса опять оставалась с Нелей. Прошло день рождения. Ей исполнилось 15. Пришла зима. Малышке было уже полгода, Алиса избегала называть ее сестрой, но с удивлением чувствовала в себе,  что привязывается к этому ребенку и начинает хорошо ее понимать, – почему плачет, как рассмешить, как накормить. А самое главное – Нелечка перестала ассоциироваться у Алисы с павлином. Это был отдельный толстенький человечек, маленькая пампушечка, которая радостно двигала ручонками и ножками при виде Алисы, и забавно гыкала, пуская пузыри. Когда приезжала мама со своим и деловито забирала ребенка, Алисе становилось не по себе и одиноко, ведь в этом доме и городе ее больше никто не любил, а Тема был так далеко… что интересно, ему наговорил этот придурок Костя? При маме она не могла позволить себе нежностей с ребенком, а маленькая часто тянула к ней ручки, а вот когда все уходили, Алиса забавлялась с Нелей, и чувствовала себя как будто взрослой мамочкой, которая возится со своим малышом. Смотрела на темненькие глазенки в длинных пушистых ресничках и думала, что у них с Темой могла бы быть такая же пампушечка, с его темными глазами. Она представляла, что это ее малышка, а Нелечка с восторгом каталась на руках у Алисы.
15 глава
Артем вернулся домой совершенно раздавленный. Пока ехал, в голове крутилась и решалась задача без ответа: - кто мне дороже – моя семья или она? Вопрос сложный, но ответ был очевиден, конечно, семья, отец, мать, брат. Ведь этот павлин же мент, он что хочешь  может сделать, фантазия услужливо предоставляла варианты разных подстав. А отказаться от нее – это же не совсем так – значит, я должен от самого себя отказаться. Ведь если так разобраться, последние пару лет я живу и постоянно думаю о ней, что-то делаю, чтобы Алиска увидела, учусь, чтобы потом работать и зарабатывать нам на жизнь, объявления клею, – чтоб приехать к ней и в кафе сводить, подарить что-нибудь, ложусь спать, чтобы встать и ехать к ней. Получается, для своей семьи я должен от себя отказаться – вот это расклад.… Все ясно, что дальше делать. Конечно, я не поеду больше. А как же она там? Черт,  не знаю! Запретить себе думать об Алиске! Наверно, не смогу. Должен! Зашел домой, снял ботинки, и, не раздеваясь, на свой диван. Хорошо,  что дома – никого, и не надо ничего говорить. Вечером, само собой, объяснение, папины лекции, мамины слезы (я уже всех обзвонила!). Артем смотрел на оторванный кусочек линолеума и думал, – а мне все равно. Поздно вечером, когда все легли спать, он включил свет у себя в комнате, достал какую-то старую книгу, и все фотки, где была Алиса, положил в нее, снял свою черно-синюю фенечку, еле развязал ее зубами, и тоже  в  книгу, выкинуть рука не поднялась. И все мелочи, что были с ней связаны, собрал в один пакет,  залез в самый верх своего шкафа, повытаскивал вещи, и положил все  это в самый угол, подумал-подумал, и еще убрал туда свою лампу в виде ботинка. А сверху затолкал вещами, специально посильнее и всего побольше. Потом Темка выключил свет и лег. Сон не шел. – Я спрятал все от самого себя! Как придурок! А мозги-то куда девать? Тоже в шкаф? Ну как заставить себя о ней не думать? Моя девочка.… И Артем ревел в свою подушку, стыдясь этого, проклиная эту жизнь, и называя себя слабаком. Незаметно провалился в сон. Потом пришел обычный день, за ним другой, третий… Темка изменился. Он стал по-другому вести себя с окружающими и сам с собой. Крайнов стал циничным, насмешливым, язвительным, он даже с лучшим другом с трудом находил общий язык. Во дворе часто собиралась компания, были некоторые из класса, были ребята и постарше, девчонки. Их интересы были нехитрые – попить пивка, покурить, музыку погромче, и конечно, потом обсуждать, кто с кем и как напился, и что потом было. Такие компании обычно напрягают приподъездных бабулек. Артем пару раз остановился покурить со знакомыми ребятами из этой компании, потом его позвали на день рождения одного из них… Часто встречались во дворе, в гостях у кого-нибудь. Сначала Артему было среди них тупо, потом привык к новым друзьям и вечеринкам. Внутри-то он понимал, что выше всего этого, но гнал эти мысли, и пришел к выводу, что такое общение замечательно забивает голову от всяких левых мыслей. Серега много времени проводил со своей подругой, с Темкой получалось общение ни о чем, его как подменили после этой поездки – думал Серега, привет-пока, ничего не рассказывает….В компании любили его приколы, едкие шуточки, ему моргали накрашенными ресницами девчонки, особенно одна – 16летняя Ирка, сестра одного из одноклассников. Так всегда бывает, став постарше, после ударов жизни, мы обрастаем колючками цинизма, шуточек, прохладных и вежливых улыбок. Иначе нельзя. Это защищает нашу ранимую детскую душу, чтоб  в нее жизнь не наступила больше грязным ботинком. Все что напоминало об Алисе, делало Артема уязвимым, он глубоко скрыл в себе свое прежнее я, чтоб никто не догадался, что этого нагловатого парня что-то может задеть до слез. Вот мы видим на улице ребят. Они большие, бестолковые, пьют, курят все подряд и ругаются матом, мы их терпеть не можем,  обходим стороной и обзываем дебилами. А внутри у каждого есть малыш, который когда-то плакал, что его не берут с собой, прятал конфетки, любил плавать в ванной с утенком, и спал с мишуткой или собачкой. Просто каждый, став старше, как умеет, скрывает это свое нежное детское я по своим причинам. И счастлив тот, кто найдет в своей жизни момент, и человека, чтобы открыться, и чтобы поняли.
       К Артему на одном дне рождения, когда все уже были изрядно выпивши, подошла Ирка, как бы в танце, всем своим видом намекая – ты мне нравишься. Гремела сумасшедшая музыка, у виновника торжества родители уехали, поэтому окурки и бутылки с пакетиками из-под сухариков и орешков валялись по всей квартире. Кто-то танцевал, кто-то целовался на кухне, кто-то курил на балконе. На улице был месяц март, темнотища за окном. Ирка, симпатичная, фигуристая, нравилась многим пацанам. На ней было черное мини-платье с блестками, и короткие взъерошенные с гелем волосы. Артему она не особо нравилась, вернее так – ему было наплевать на нее, но, пьяный, он зачем-то пошел за ней в ванную. Помнилось только, какой у нее был чужой запах – надушенная сладкими духами, курево, перебитое резкой мятной жвачкой, а волосы совсем не пахли - только какой-то гадкой косметикой. Не было ни дрожи, ни волнения, как с Алисой, а дальше все как в тумане. – А ты классно целуешься, - сказала Ирка с пьяной улыбочкой, и назвала себя после ванной его девушкой. - Ну и пусть будет, равнодушно думал Артем, если я ее буду видеть только в компании, то пусть будет моя девушка. Где там паштет-то? он рылся в холодильнике, мать говорила - купила, пожрать охота.
16 глава
Время шло, Алиса училась в новой школе, стала даже подтягивать свои трояки до четверок, играла с Нелей, читала, и даже подружилась с Маринкой из класса. В момент одной из руганей, отчим повторил ей, что говорил Артему тогда, в комнате, и Алиса не решалась ему звонить, а то вдруг он сорвется и опять приедет… Алиса боялась за него. Пусть. Еще немного потерпеть осталось.… Задумала Алиска свой план еще с зимы. - Вот закончу 9 класс, накоплю карманные деньги, и сбегу от них нафиг, - мечтала она своей пятнадцатилетней головой. Приеду к ним, Анна Юрьевна пустит меня, да и Валерий Евгеньевич наверно, против не будет. Пойду учиться в колледж какой-нибудь, помогать во всем буду, с мелким уроки делать, готовить, подрабатывать  куда-нибудь пойду, чтобы не зря кормиться у них. Мы с Темкой что-нибудь придумаем. Поэтому сейчас доучиваться надо спокойненько, копить на билет и немножко с собой, поменьше ругаться, а уж как экзамены сдам, аттестатик за 9 класс получу, и бай-бай! Алиска уцепилась за эту мысль, как за спасение, жила ею, обдумывая детали. Новая подруга заговаривала о парнях, шушукаясь с Алисой, а ей эти разговоры казались так наивны – Маринке нравился мальчик из старшего класса, но она не знала, как подойти. – А тебе нравится кто-нибудь из нашей школы? – Да так… не особо.… Иногда Алиске жутко хотелось поделиться тем, что на душе, но она всегда останавливала себя, зная, что такое девчонки-болтушки, лучшие подружки. Считала дни, плакала иногда, что еще так долго. И вот желанный день настал. Школьные дела улажены, заветный аттестатик в кармане рюкзака вместе с паспортом. Алиска взяла с собой по минимуму, чтоб было не так заметно. Та-ак, джинсы, толстовку и ветровку на себя надену, жарковато, ну и ладно. Зубную щетку надо в ванной оставить, чтобы в первый день не догадались. Кроссовки одену, тапки дешевые там куплю… Может, позвонить им все-таки, у Маринки же есть телефон дома…. Угу,  и чего я им скажу – я к вам жить приеду завтра?! Нет, бред какой-то. Не буду звонить. Не переехали же они в самом деле никуда за полгода-то? Главное – вырваться, приехать, а там видно будет, на улицу-то не выставят. Утром, когда отчим ушел на службу, а мать с Нелей – по магазинам, Алиса быстро собралась, оделась в подготовленное с вечера, и, оглядываясь, быстро вышла из подъезда. Было страшно одной на большом вокзале, Алиска ниже надвинула кепку на глаза, собрала волосы в пучок и изо всех сил старалась выглядеть бесполой пацанкой, чтоб не пристали какие-нибудь типы. Когда уселась на место, от сердца отлегло – ехало больше женщин, бабули, семьи с детьми – мирный попался вагончик. Всю дорогу берегла свой рюкзак с документами и все мечтала, как обнимет, наконец, своего любимого Темочку, как, наверно, он повзрослел за это время, как он обрадуется, поднимет ее на руки…. Приехала в свой любимый город В… Алиса следующим днем, солнце по-летнему шпарило, в автобусе было жарко. Не спеша, прошла мимо своего дома, где жила когда-то. – С ума сойти, так давно… Алиса подходила к дому, где жил Артем, и сердце безумно колотилось от волнения. – А вдруг дома нет? Ну подожду, ничего, больше ждала. Выходя из-за угла магазина, надо было еще пройти тропинкой, между густых кустов сирени. Из двора доносилась музыка, Алиса увидела компанию, которая сидела на двух лавочках неподалеку от подъезда Артема. - Только их тут не хватало, терпеть не могу такие компашки, тупое общество. Вдруг, не веря своим глазам, Алиса остановилась за последней сиренью. Да, это был он. Артем сидел к ней спиной и не видел Алису. Она спряталась и смотрела. Парень повернулся вполоборота, - точно он – повторяла про себя Алиса как оглушенная. На руках у Артема сидела какая-то размалеванная девица. Они все громко ржали над каким-то анекдотом. А эта корова в топике с голым пупком прилепилась к Темке и они начали целоваться. Пацаны и девки опять смеялись, кто-то сделал громче музыку, а эта корова махала рукой и орала – завидно – не смотри. Артем пил пиво. Алиска словно окаменела. Резко повернувшись назад, она бегом выскочила с этой тропинки обратно на большую улицу. Она шла назад, в сторону вокзала, пешком. Слезы лились сами собой, она не могла их остановить, даже какая-то женщина заботливо спросила, - что с тобой, девочка? Алиса наврала что-то про умершую собачку, и бесцельно плелась дальше, не понимая, что же теперь делать. – Что с ним стало? Ведь прошло всего полгода. Это не мой Артем, он бы так никогда не сделал. Предатель, подлый и мерзкий! Он же любил меня, он же плакал.… Как же так можно? Что, эта корова хороша только тем, что она под рукой? А может, правда мама говорила, что они все одинаковые? Я-то думала, Темка мой не такой, думала, что знаю его до последней ниточки… Он врал мне? Или что это было? А как же «мы только вырастем и поженимся»? Я не понимаю ничего! Что же делать теперь? Хорошо, деньги на обратный билет есть. Следующий поезд отправлялся только назавтра вечером. Алиска уж думала попроситься ночевать к кому-нибудь из бывших подружек, но отмела эту мысль, так ведь все узнают, что я приезжала, а не надо. Ночь и следующий день на вокзале дались тяжело. Она покупала сосиски в тесте, боясь отравиться шаурмой, вечером приставал познакомиться какой-то тип, но, к счастью, отвалил, его кто-то позвал. Было страшно, пила кофе в одноразовых стаканчиках, жутко хотелось спать. До дома Алиса добралась как робот, переодевалась под мамину истерику и укоризненные замечания павлина и думала – когда же настанет эта минута, когда вы все от меня отвалите? Несколько дней Алиска не выходила из дома – сидела, запершись в своей комнате. Мать периодически приходила к ней и спрашивала – что, из-за Артема этого? Что он сделал? Алиса, отчаявшись, вкратце рассказала ей, что видела там перед подъездом. – Ну, конечно! А я, помнишь, что тебе говорила? Они все одинаковые – вот ты уехала, сразу другую завел, да наверно и не одну! Ладно, не плачь, время все лечит, найдешь еще себе жениха, подрасти только! Алисе вдруг стало так противно, она стряхнула материну руку со своего плеча. – Не нужен мне никто. – Ну вот и молодец! Учись лучше! Знаешь, может, оно и к лучшему, что так вышло. (Для вас-то конечно лучше, спокойнее, никто нервы не треплет). Ольга Марковна тем же вечером рассказала эту историю мужу. Она подумала и решила вот что: послать, как бы от Алисы телеграмму на адрес Артема, что ее отправляют учиться за границу, но не говорить, куда. Чтобы у него прояснилось, что ехать и искать ее тут – бесполезно. – Да ему это теперь так и не надо, девок-то навалом! – хихикнул Константин Иванович, - иди ко мне, Нелечка, у-тю-тю, идет коза рогатая.… Но Ольга Марковна все-таки отправила. – Для перестраховки,  - подумала она, - а то мало ли чего. Уж  больно ее раздражал этот Артем.
17 глава
Алиса не стала ругаться с мамой из-за этого, думала – сама виновата, что не сдержалась и рассказала ей, а может и к лучшему, пусть думает, что я уехала куда-то учиться… хотя, ему теперь и дела до меня нет. Алиска чувствовала разрушающую пустоту внутри. Но через несколько дней она устала реветь, постаралась взять себя в руки. Сил придала такая мысль – если не судьба мне быть с Артемом, то надо делать свою жизнь, стараться скорее стать самостоятельной и уйти жить отдельно от них как можно скорей. Поступить в институт? Там, бывает, дают место в общежитии. А может быть, к кому-то? Подвернется нормальный вариант, не упущу. Надо поднимать голову и жить дальше, либо сдохнуть прямо сейчас. Сил уже нет о нем думать. Предатель! Нет, надо встряхнуть себя, и сходить куда-нибудь, а то я чокнусь! И Алиса пошла к подруге Марине в гости. Она старалась болтать, хотя поначалу было неинтересно, улыбаться,  хотя совсем не хотелось. Лето прошло быстро, Маринка была девчонка легкая и общительная, она познакомила Алису с друзьями. Они вместе гуляли, выбирались на природу, ходили в кино. Алиска затаила свою боль глубоко в себе и старалась не разрешать себе думать об этом и плакать. Время шло себе и шло своим чередом, прошел и десятый класс. Алиса теперь старалась учиться, ее целью стало бюджетное место в институте. В честь окончания учебного года вечером должна была в школе быть дискотека, и конечно, девчонки наряжались и красились перед зеркалом дома у Маринки. – Ну что, решилась, пригласишь его? – Да, сегодня точно, Алиска! Первый медляк – мой! Или я буду не я! Они шутили и прикалывались, Алиса вскользь вспомнила тот день, когда они с Темой сбежали с дискотеки – как будто в прошлой жизни. – Ну, идем, Алис? Что ты там застряла? – поторопила ее подруга. Когда зазвучала плавная музыка, Маринка соскочила с места, и пошла приглашать на танец парня, который ей давно нравился. Алиса решила отдохнуть пока, потому что они здорово напрыгались и набесились в предыдущем танце. Она только присела на стул, крайний к выходу, как подошел один парень из 11 класса. – Пойдем, потанцуем? – А пошли! И чего я как бабка-то сидеть буду? – уговаривала сама себя Алиска. Она знала, что его зовут Саша, девчонки недавно про него говорили, но не знала, что нравится ему. Саша был высокого роста, волосы «ежиком», глаза серые, спортивный в меру. – В принципе, не урод, - размышляла Алиса, - нормальный парень. Следующие танцы она танцевала с Сашей, а Маринка удивленно хлопала глазами. Неожиданно появившийся ухажер предложил Алисе встречаться, когда провожал ее после праздника домой. Сама от себя обалдевая, она согласилась. На прощание Саша поцеловал ее слегка в губы. Алиса ехала в лифте и прислушивалась к себе. В общем-то, странное состояние. Был поцелуй, а губы не горят, смотрела ему в глаза, а видела только глаза, и ничего за ними. – Зачем я согласилась встречаться? Ну он, конечно, ничего, но не мой тип, и как-то вообще не сильно зацепил, вот по улице прошел бы – не заметила. Это говорила та часть мыслей, которым Алиска «разрешала  быть», а на самом деле спрятанные мысли кричали другое: пусть в этом Саше ничего особенного и нет, зато я Темке отомщу за ту корову, с которой он на скамейке целовался! Я тоже не пропащая и всем нравлюсь! Вот так тебе, предатель! Но все не то, смотрю в Сашины глаза, а они не те, не темно-глубокие-карие, губы не те, любимые, и вообще все не то, я ничего не чувствую! Ну и пусть, зато отомщу за все свои слезы – так шептало ее шестнадцатилетнее сознание. Саша приглашал Алису то в кино, то просто погулять в парк. Парень был довольно настойчивый, он явно хотел большего, чем невинные поцелуйчики на лавочке. Алиса наблюдала за собой и за ним как-бы со стороны, удивляясь тому, что за месяц встреч ничего в ее душе не шевельнулось по отношению к Саше. Она смотрела на него, говорила с ним, но отчаянно замечала, что не может в него влюбиться, потому что он ни капельки не похож на Артема. Летняя гроза застала их во дворе ближе к вечеру. Алиска забежала с Сашей в подъезд его дома. – Пойдем ко мне, посушимся, чайку попьем.… Подходя  к его двери, она почувствовала что-то не то в себе: - зачем я это делаю? Финал моей мести? Но я не хочу такой финал, достаточно того, что мы встречаемся и целуемся, как Темка со своей коровой. Я не хочу этого, - решила про себя Алиса – не хочу и не буду. А Саша, зайдя в квартиру (довольно грязноватую, успела она заметить), набросился на нее с объятиями, стащил с себя футболку, и лихорадочно пытался расстегнуть пуговицы сзади на ее платье. Алиске стало так тошно, мерзко от его чужих рук, она изо всех сил оттолкнула Сашку и заорала, чтобы он ее не трогал, – и не приходи больше, и ни в какое кино я не пойду, отвали от меня! Тронешь – так орать буду, что соседи милицию вызовут! Как тут у тебя дверь открывается? – дергала Алиска замок. – Ну и вали отсюда, дура ненормальная! Встречаясь на улице, Алиса и Саша внимательно читали рекламу, или разглядывали витрины магазинов, чтобы не здороваться. На душе у Алисы осталось погано, словно нагадили. – Дура я, больше такое нафиг не нужно. Пойму, что мое, тогда другое дело, хотя, по-моему, я никогда такого не встречу, потому что мое – это был Артем. Ходя по улицам, гуляя с подругами, Алиса невольно искала глазами среди людей своего Артема. Это происходило само по себе, не задумываясь. Несколько раз она, видя кого-то похожего, испытывала словно удар внутри, и вечер был испорчен воспоминаниями о недолгом счастье. А дальше… Алиса без проблем окончила 11 классов, поступила в институт вместе с Маринкой. Жила пока дома. Там общаться приятно было только в Нелечкой, которая к тому времени говорила, смешно шепелявя и коверкая слова.
18 глава
Ольга Марковна устроила младшую дочку в детский садик, а сама вышла на работу. Ей порядком надоело сидеть дома в халате и изображать прилежную домохозяйку. Когда Неля подросла и стала чуть более самостоятельной, Ольга Марковна как-бы наигралась в «идеальную маму». Алиса наблюдала за мамой и сделала такой вывод, когда она занялась собой, сделала новую прическу, опять стала краситься, и, чаще, как только могла, оставляла малышку на Алису. Казалось, она с трудом дождалась времени, когда Неля пойдет в садик, потому что занималась чем угодно – читала, сидела в компьютере, наводила красоту, но только не проводила время с дочкой. Зачем, ведь рядом была Алиса. Константин Иванович был против, чтобы жена работала, считал, что могла бы посидеть и дома с ребенком, а вообще, его повысили, он мало времени проводил дома, и не замечал,  как проходили дни в его отсутствие. Возвращаясь домой, он хотел взять Нелю на ручки, но мелкая убегала от него и демонстративно обнимала Алису. – Я Аисю юбью, а тебя – ниюбью! – кричала она папе, выглядывая из Алисиной комнаты. Павлин тихо бесился на это и высказывал жене: - ты хоть поговори с ней, про папу расскажи, папа тебе игрушки покупает, ну там конфеты. Пусть знает! А то она у тебя весь вечер за Алиской бегает как хвост! Алиса не выгоняла Нелю. Ей даже в душе было приятно, что ребенок тянется к ней сильнее, чем к отцу, и что он психует. Алисе часто приходилось забирать Нелю из сада вечером, когда мама задерживалась на работе, она смотрела все сестренкины рисунки и поделки из пластилина, вечером смотрела с ней мультики и в сотый раз рассказывала сказку про прекрасного принца, пока мама не утаскивала хнычущую Нелечку спать. Ольга Марковна погрузилась в новые обязанности, в офисную жизнь, в общение с коллегами. Она соскучилась по всему этому, и домашние дела были для нее скучной необходимой рутиной. Константин Иванович, не находя в доме прежнего тепла и единения с женой, стал замечать, что она становится какая-то чужая. Ремонт, что они с такой радостью и усердием планировали и делали, был давно окончен, все было куплено в дом, - ни прибавить, ни убавить. Его перестало тянуть домой. Когда в доме исчезает тепло, туда не несут ноги. Долгожданная дочка его совсем не любила, пряталась то него, и орала, когда он брал ее на ручки. Совсем не знакомый с детской психологией, он рассказывал ей, заглядывая в глаза, как зарабатывает денежки, как дорого стоят игрушки и красивые платья. А Неля ковырялась в носу и ныла, что хочет с Алисой мультики посмотреть. Отчаявшись, что жена не хочет создавать у ребенка положительный образ папы, Константин Иванович стал постепенно охладевать и к собственному ребенку. Как всегда бывает в такие моменты жизни, на службе подвернулась молодая симпатичная сотрудница, которая приласкала лысоватого пузатенького майора, и он понял, сколько красок жизни теряет, мучаясь с этой семейкой. – Наверно, я не создан для семейной жизни, - думал он. В один прекрасный (или ужасный, кому – как) день, он объявил жене, что уходит. Был скандал, Ольга Марковна знала толк в скандалах, и закатывала их с чувством и надолго. Павлин обещался приходить к Неле и материально поддерживать, хотел поцеловать дочку, а она убежала и спряталась под диван. Он хлопнул входной дверью. Ольга Марковна умылась и быстро привела себя в порядок. Скандал не оставил сильного отпечатка на ее настроении. Она купила сегодня модную краску для волос, и вечером собиралась экспериментировать. Алиса, не меняя равнодушного выражения лица, внутри ликовала и праздновала победу. – Больше не видеть эту рожу по вечерам и выходным – это же круто! А мама… Мама опять стала собой, такой, какой Алиска ее всегда помнила.
19 глава
Артем, получив телеграмму, напился. В последнее время это часто с ним происходило. В его компании всегда находился кто-то, готовый поддержать эту идею. Конечно, в 10 класс он не пошел, об этом не было и речи. Учителя сокрушались, какой был умненький, подающий надежды мальчишка, и во что превратился. Он пошел, вслед за своим знакомым, в ПТУ, почти уверенный, что профессия ему не пригодится. Учился, как и в школе, через пень-колоду, постоянно пропуская занятия. Темка заметно повзрослел за это время, выглядел старше своих лет, был равнодушным и насмешливым, немного играл на гитаре. А что еще нужно девчонкам? Они липли к нему сами, назначали свидания, звонили, заходили. Артем ни капельки не влюблялся ни в одну из них. Он только подмечал для себя внешние недостатки, у этой волосы жженные, у той ноги кривые, у вот этой вообще нос горбатый. Он, называя их, иногда путал имена, не шел на встречу, если вдруг портилось настроение. Он не говорил им ласковых слов – зачем? Ведь они сами лезли к нему. Ни в одной из них  не было даже близко запаха Алисиных волос, ее глубоких и нежных глаз, и рук, от которых дрожь пробирала по всему телу… и Артем бросал их без сожаления, и тут же попадалась новая. Он был в почете у своих друзей, а в душе была гадость, потому что понимал, что это всего лишь жалкие попытки заглушить в себе что-то теплое и любящее. Подрабатывал немного, но, не имея цели копить, не стремился к постоянному заработку, а деньги легко разлетались на всякую ерунду. Отец и мама совсем потеряли контакт со старшим сыном, он стал неуправляем, на замечания огрызался, и сам почти с родителями не заговаривал. Анна Юрьевна иногда после его выходок плакала вечером и думала, что, как уехала Алиса, сын стал совсем другим, не ее хорошим Артемкой, а агрессивным и как будто не родным. Он, потеряв Алису, словно выпустил колючки и так и остался с ними. Мама подумала, что, может быть, познакомить сына с хорошей девушкой? Может он с ней забудет свою Алису и переменится? У ее подруги была дочка Наташа, домашняя хорошая девочка, ровесница Артема.  Анна Юрьевна стала чаще приглашать подругу в гости, наладила с ней хорошие отношения. Подруга заходила с дочкой, пили чай, болтали. Как и следовало ожидать, тихая Наташка влюбилась в Артема. Анна Юрьевна это заметила и, довольная собой, думала, что пока все идет по плану. Она придумывала разные поводы и отсылала Наташу к Артему,  говорила ему – там, музыку послушайте, клипы посмотрите, нам с тетей Тамарой поговорить нужно. Артем, когда было некуда пойти и совсем плохая погода, нехотя беседовал с гостьей, Наташа терялась, краснела, и внутри была в восторге оттого, что общается наяву с тем, кто так часто снится. Темке было глубоко наплевать на нее, тем более он начал догадываться о маминых планах на эту Наташу. Она слегка раздражала его: все время поддакивала, музыка ей вся та же нравилась, что и ему, тупила в разговоре, и особенно бесило, что у нее длинные волосы, а в комнате она всегда старалась распустить их и взмахивала головой, словно она королева красоты. Ему совсем не хотелось видеть у своего окна девчонку с длинными волосами, если это была не Алиса. Артем обругал себя, за то, что вспомнил опять. Собрался быстро и пошел к приятелю, хотя и был дождь, чтобы не сидеть тут с этой Наташкой. В положенный срок пришла повестка в армию. Темка не сказать, что обрадовался, просто как-то оживился. Ему самому хотелось туда, думалось, что может это и не самая лучшая, но перемена обстановки и жизни, да, собственно, на гражданке сильно ничего не удерживало – ни «преданные» друзья, ни любимая, ни увлечения, ни работа. На проводах в шумную и пьяную компанию пришла Наташа, набравшись храбрости. Она не стала там сидеть: окружающие «продвинутые» девчонки смотрели на нее с презрением. – Артем, подойди, пожалуйста, на минуточку. – Чего? – они вышли из шумной комнаты. – Я тебя ждать буду, писать тебе буду туда, и ты, если сможешь, тоже пиши мне. Я тебя обязательно дождусь и встречу. – Да ладно тебе, Наташка, нафига это тебе надо? Вон ребят сколько! Учиться пойдешь в институт и найдешь себе там жениха. Зачем я тебе сдался? Ты вообще меня плохо знаешь. – А я все равно буду ждать и писать, понял?! – Наташка заревела и убежала. – Дура что-ли? Нафига она мне со своими письмами? – подумал Артем, заходя в шумную застольную комнату и через минуту забыл о разговоре. А вот Наташа ничего не забыла. Обычно тихая и покладистая, она переменилась и стала доставлять матери много хлопот своим поведением. Раздобыла фотку Артема, поставила ее себе на письменный стол и напридумывала себе целую сказку с хеппи-эндом про любовь. Ее мама уже и не рада была, что зачастила с дочкой в гости к подруге. Наташа упрямо писала письмо за письмом, рисовала на них дурацкие розовые сердечки, спокойно объясняла себе потом: - ну, конечно затерялось, ведь как далеко-то. Да и некогда ему там отвечать. Напишу еще, вдруг ему там будет легче от моих ласковых слов? И она писала. Артем, конечно, получал все, пробегал быстро глазами и выкидывал. Думал, может ей написать, чтоб ерундой не занималась? Но так руки и не дошли. Какие по началу службы письма и сердечки?! Поспать бы.… Прошло, промучалось, протянулось и пролетело время. И вот – дембель, домой, поезд, армейские песни и альбомы, вот уже и друзья встречают и легкие подруги… Запах свободы с непривычки кружит голову, тут и мать с отцом, и подросший брат. И пошла, как водится, гулянка. Нарисовалась Наташка, повзрослевшая, накрашенная, с новой прической.… За эти два года она все уже себе придумала, вплоть до цвета свадебных туфель и имени их третьего внука. Нагло и отчаянно Наташка втерлась в компанию Артема, вертелась перед ним и так и эдак, и даже выпивала и курить начала вместе со всеми, чтобы быть круче и Артему не стыдно было за нее перед друзьями. А что парню надо после армии… добилась своего Наташка. Все позволяла, и радовалась, что Тема с ней проводит время. Эх, молодое веселье! Двадцать лет, теплынь, гитара, ночь на лавочке! Девчонки липли, Наташка ревновала, прощала, приводила домой под рученьки пьяного. Устроился Артем на работу, да только тошно стало с родителями жить: - когда придешь? да где был? В открытую не пошлешь – обидятся. А все-таки бесят. Позвала Наташа его к себе жить. Подумал-подумал, а почему нет? Жить-то это еще не жениться, а свободы прибавится, только мать ее там.… Ну и пусть, чего она может мне высказать-то? а взять шмотки и домой вернуться никогда не поздно. Наташка летала как на крыльях, когда Темка согласился. – Складывается, ведь все складывается, как я и задумала!!! Но не совсем получалось по Наташиной сказке: Артем жениться и не думал, хотел – приходил, хотел – ночевал у родителей (а иногда и не у родителей), придти мог под утро с гулянки. Она не ругала, не упрекала, боясь отпугнуть его своей сварливостью. Мать ругалась на нее, кричала – себя не уважаешь! Бегаешь за ним, как собака! А Наташка, плюнув на гордость, ходила за ним в его дом, обнимала, просила вернуться… Артем как-то потерялся в этой жизни – идти учиться дальше не хотелось, работа была так себе – на такой карьеру не построишь и даже на съем нормальной квартиры не заработаешь, тупо. И чтоб тупость развеять, любил попить пивка, а то и чего покрепче. Наташка,  когда докапывалась, раздражала, а так ничего – есть готовила, убиралась, да и под рукой всегда, когда надо. Так прошел год. Артем был недоволен своей жизнью и тупо и лень было что-то менять. Осень. Листья ворохом шуршали под ногами. Возвращаясь с работы, Артем у магазина встретился с Серегой. После армии они виделись пару-тройку раз, на бегу, – здорово, да как дела. Детская дружба осталась в школе, как часто бывает, у каждого – свое, и оно затягивает, что не вырваться, а потом, через время, уже и не хочется никуда вырываться… Серега тоже явно никуда сегодня не спешил. Закурили. – Ну, как жизнь, чем занимаешься? – Да я учусь, подрабатываю, машину вот недавно взял, правда, нашу, убитую, но еще бегает. Вот, думаю, закончу учебу, нормально устроюсь, и поновее возьму. А ты как? – Я-то? Артем на пару секунд задумался. – Да так… с армии вот пришел, погулял, потом на работу устроился. – Слушай, Тем,  а давай посидим сегодня, пивка попьем, вспомним школьные годы… Артем немного удивился: Серега особо не был склонен к таким посиделкам, но следующая фраза все объяснила – «да я со своей сегодня с утра поругался, настроение собачье, домой неохота». Вечером у Артема в комнате листались школьные фотоальбомы, смеялись, и пена выползала из кружек на стол. – Да, давненько мы так не сидели, чего-то разбежались в разные стороны, как ты с 9 класса ушел. Вроде и живем недалеко. – Да, Серег, жизнь, она вообще, такая штука… - философствовал поддатый Темка, словно умудренный старец. Он уставился в окно.  В нем отражалась лампа. Давно стемнело, мелкий осенний дождик моросил и блестел каплями. Артем встал и закрыл шторы. – Ну, еще по пивку? – Давай! Слушай, а как там Алиска-то твоя? Она же по-моему, в С… уехала? Я помню, тебя от нее прямо не оторвать было… Я тогда тоже со своей Олькой носился по киношкам… Серега погрузился в воспоминания, и взглянув на Артема, подумал, - я наверное, зря спросил. И перевел тему на себя. – А я вот живу с девчонкой уже четыре месяца, квартиру сняли, ее родители помогают, мои подкидывают. А сегодня утром ревет, идет на кухню – тест у нее положительный. Говорит, пойду на аборт, учеба, карьера… А я ей – рожай, дура, справимся. А она слушать ни фига не хочет, говорит, боюсь. Прикинь! Ну я ей и ляпнул в итоге: - сделаешь это – сразу уйду. Вот, поехала к матери, советоваться. – А ты сам-то как? – спросил Артем, хочешь ребенка что-ли? – Конечно! Ну, не вовремя, зато ведь сын, или дочка! Надо будет, учебу брошу, пойду на две или три работы, а вообще, мои-то точно помогут, я ж их знаю, а она, дура, боится! Вот и хожу сегодня сам не свой, что ей там мамаша насоветует. И дальше пошел-пошел разговор, про все на свете, сходили в ночной магазин за бутылкой, на улице дождь и глухая ночь, гремели ключами в коридоре, выглянула заспанная мать, потом мокрые куртки в комнате – прямо на пол, и так про все, начистоту, за жизнь… Артема прорвало – он молчал про это несколько лет – никому ни слова, а тут выложил своему бывшему лучшему другу все про Алису, про ее отчима, про мать, бабку при смерти, и про все-все. Когда человек долго молчит, а потом его прорывает, он готов душу свою вывернуть до последней ниточки. Серега сидел офигевший и пьяный, Артем вытряхнул с верха шкафа все барахло, и достал пакет с фотками Алисы, лампа-ботинок свалилась на пол и треснула. Застучали по батарее соседи.
      Осеннее рыжее солнце сквозь щелочку в шторах осветило вчерашний нехитрый стол с остатками закуски, окурками и разложенными фотографиями. Поднимались еле-еле с больной головой. Суббота у друзей началась в три часа дня. Слегка прибравшись, пошли проветриться. – Ты знаешь, я чего вчера подумал,- сказал Серега. – Чего? Артем пинал камушек, и он укатился в лужу, покрытую желтыми листьями. – Тебе нужно ее найти. – Да брось, Серег, я наговорил вчера спьяну, не бери в голову. Артем мотнул головой, как бы стряхивая эту мысль с себя. – Да, да. Ты вот хоть можешь слушать меня, хоть не слушай, я думаю так – учиться ее за границу отправили – это же не на луну? И вообще, я вчера на тебя посмотрел, и сравнил, какой ты в школе был, когда Алиска еще была, в тебе энергии было – хоть запрягай и пахай на тебе, а теперь - как старик, «ну работаю, ну живу с Наташей…». Да ты когда про Наташу эту говоришь, у тебя такое лицо, как будто ты лимон съел. Видно за километр, что не любишь и достала. А работа твоя – ты до пенсии там сидеть собрался? Да вспомни, в школе ты в сто раз лучше меня соображал – у тебя же мозги как компьютер, а ты себя хоронишь. Вот ты хоть пошли меня, – но я уверен, нужно твою Алиску найти. Поедешь, у соседей поспрашиваешь, мамашу потряси, а может вообще, она и не уезжала никуда, об этом не думал? Сидит и думает, что ты ее бросил. Попробуй, попытка-не пытка. Вот прикинь на минуту, что найдешь ее. И свои ощущения. По-моему, оно того стоит. А этому отчиму ты теперь и сам, сколько хочешь проблем сделаешь! Артем возвращался домой как будто в другом сознании. Серега прояснил ему мозги, и он загорелся поехать и разузнать. Завернул в магазин, и решил купить матери торт. – Темочка, ты чего? – Анна Юрьевна заглядывала в глаза взрослого сына, пытаясь понять его улыбку, поправляла свою челку с проседью, и за чаем Артем рассказал, что собирается в С… - Ну и съезди, сынок, может, найдешь Алису, может, оно и к лучшему будет… - осторожно отвечала мама, переглядываясь с отцом.
20 глава
Алиса продолжала учиться. Немного подрабатывала переводом. Студенческая жизнь вне учебы, гулянки, компании – ее не сильно касались. По-прежнему дружила с Маринкой, которая уже успела за это время по-глупости выйти замуж и развестись. У Алисы была своя большая цель – скорей начать отдельную от матери жизнь, потому что Ольга Марковна любила вымещать на взрослой дочери свое плохое настроение и винила ее в своей «неудавшейся жизни». Ругань по пустякам в их доме была почти ежедневная, только жалко было подросшую Нелю. «Но ведь не я ее родила» – думала Алиса, - мне надо свою жизнь делать. Ровесники были не вариант, ведь у них свои родители дома, а отдельной квартиры обычно нет, да и вообще, кто к Алисе хотел приблизиться, получал от ворот поворот – точно не мое, - думала она, представляя, что когда-нибудь придется остаться вдвоем, все казались чужими, ничего не хотелось. История с Артемом  была для нее чем-то далеким, ее пунктиком и секретом, Алиса надеялась, что сможет когда-нибудь его забыть и начать с кем-то хорошим все сначала. Но глаза в толпе невольно и упорно высматривали его, не понимая, зачем уже? Сначала Алиса ужасно злилась на него, обзывала про себя, придумывала, как все выскажет, сочиняла текст даже, потом это немного притупилось, осталась боль и чувство брошенности, через время Артем стал, словно из когда-то прочитанной книги, - не человек, а прозрачный образ, как будто и не был, а приснился в ярком, запоминающемся сне. Злость куда-то ушла, уступив место привычной грусти, холодности и задумчивости. – Какая все-таки интересная она, на наших девчонок не похожа, второй год смотрю, вроде и не встречается ни с кем, с девчонками общается, а иногда так посмотрит, как будто и не здесь находится,- размышлял преподаватель иностранного, выделяя Алису из группы. Евгений Борисович год назад разошелся с гражданской женой, теперь жил в своей однушке один, присматриваясь к симпатичным студенткам. Что поделать? Мужчина 37 лет, окруженный на работе общением с молодежью, естественно будет устремлять свои взгляды на девушек. Евгений Борисович был не очень высокого роста, такой нетолстенький, с правильными и тонким чертами лица и небольшой аккуратной бородкой. Он ее отрастил для солидности, коллеги часто юморили по поводу того, что он слишком молодо выглядит. Очки не носил, не хотелось придавать себе «ботанический» вид, пользовался контактными линзами. Алису сначала выделял по разговору, рассуждениям, - говорила умно, казалась старше своих лет, что ему очень импонировало. Потом она понравилась и внешне, подкупало нежелание одеваться броско, для вызова парням, натуральные волосы, что для экспериментирующих студенток было редкостью,  и некая отстраненность и холодность. Так обычно и бывает – когда я вся красивая, - хватай и беги, видишь, как хлопаю тебе ресницами, - тогда такую мадам выбирают или малоопытные горячие юноши, или для недолгих отношений. А вот ледок во взгляде и потайная дверка вызывают желание растопить и разгадать у более старших и умудренных ловеласов. Евгений Борисович намеренно удлинял свои с Алисой разговоры, переходя с учебы на что-то отвлеченное. Делать поблажки в учебе, подкупая ее этим и добиваясь расположения, было бесполезно,  учеба была частью Алисиной цели, и знала предмет она на «отлично». Поэтому преподаватель делал ставку на общение, стараясь заинтересовать Алису собой, но сильно не «наезжал», понимая, что отстраненность и холодность не терпят напора. Да и он слишком был интеллигентный, отпечаток профессии на личности, наверное. Алиска, конечно, быстро почувствовала интерес к себе со стороны взрослого Евгения Борисовича, это было ей ново. Слегка навела справочки, и оказалось, что вариант вполне устраивает. Тогда хитренькая и повзрослевшая Алиса пустила в ход маленькие женские штучки, которым нельзя научиться – это в природе у каждой. Как-бы не замечая повышенного внимания к себе, позволяла чуть дольше, чем нужно, беседовать после занятий, полувзгляд, поправить волосы, и, не растаивая, уйти, прежде, чем станет неловко. Алиса чувствовала в себе способность заманить его и вежливо и бесстыдно этим пользовалась. Ей казалось, что Евгений Борисович может стать для нее проходным билетом во взрослую жизнь, чтобы уйти и не зависеть от матери. – Это шанс, решила она, и медленно, но верно завязались отношения – банальная история, препод и студентка. Но он был подчеркнуто ненавязчив, что Алисе и нравилось. Хорошенько обдумывая вечерами свои шаги, она довела ситуацию до того градуса, что учитель по-настоящему влюбился, и предложил переехать к нему. Алиска была довольна. Обещала подумать, а сама вечером собирала сумки, складывала кофты и лифчики в пакеты. Мать в дорогу одарила ее несколькими нелестными сравнениями. – Как же, уйдет она к мужику жить, а мне кто помогать будет? Ольга Марковна оставалась одна с Нелей и своей работой, как когда-то и с Алисой. Холостяцкая квартира Евгения Борисовича досталась ему в подарок от родителей на окончание учебы, сын пожелал стать взрослым и жить отдельно, родители могли себе это позволить - почему нет? Женя несколько раз приводил сюда женщин – три из них задерживались на приличное время, одна даже была с ребенком, но, как любой хороший эгоист, он слишком ценил личное пространство, и в итоге к 37 годам настоящей семьи у него так и не случилось. Пару раз до переезда Алиса заходила к нему на кофе. Заходя, она для себя заранее на все решилась, но не очень решительный по своему характеру Женя ограничился лишь тем, что во время кофепития подсел немного ближе и предложил перейти на ты. Алиса, выходя из его дома, улыбнулась про себя от такой ненастойчивости взрослого мужчины, но это было приятно, Женя пока ее ничем не отталкивал. Дома у него было немного мебели, квартира не очень уютна, напоминала номер в средней гостинице, - все необходимое, всего немного. Цветов было больше холодных. Синие шторы Алисе сразу не понравились, решила поменять. - Это когда-то был любимый цвет Артема. О нем больше ничего не должно напоминать. Женя с улыбкой наблюдал, как Алиса наводит уют в его доме. Пришел вечер,  она приготовила простой ужин по-быстрому, на не своей кухне все было не так и не ловко, зато не было ворчащей матери, и Алиса настроилась привыкать тут. Женя много говорил, Алисе казалось, что в нем небольшое скрываемое волнение. Настоял, чтоб Алиса отдыхала, сам вымыл посуду, вещи ее были уже разложены по новым местам. Он рассказывал о себе, о детстве, и выспрашивал про Алисино детство. Не помня слишком много хорошего,  чтоб об этом рассказывать, она говорила вкратце, и больше отшучивалась, не было настроя излить душу. Сполоснулась и прыгнула под одеяло, включила телек и стала щелкать пультом. Минут через десять из душа пришел Женя…
      Утром ему нужно было съездить в одну контору, и, очень извиняясь, обещал скорее вернуться. Алиса, радуясь выходному, чмокнула его в щечку и, обещая не скучать, пошла завтракать, громко включила любимую музыку. Несмотря на осень утро выдалось солнечное и состояние было у нее такое же – легкое и светлое. Вчерашняя ночь сильных впечатлений не оставила. Вот, к примеру, если сильно нравится человек – первая ночь с ним волнует, оставляя чувство, как будто вчера попал под теплый летний ливень с радугой, если что-нибудь не заладилось с человеком – бывает мерзкое чувство, что в коровью лепешку вчера наступил и хочется скорее отмыться, а вот у Алисы не было ни того чувства, и ни этого, было… ну примерно, как будто съела тарелочку овсяной каши. Женя был вчера хороший, ласковый, очень предупредительный (пожалуй, слишком). Слегка это раздражало, но отвращения к нему Алиса не испытала. Но и без сумасшедших объятий, как с Темкой, без отлета сознания в космос, все это больше было похоже на близкую дружбу. Думать надоело, допила кофе и залезла в ванну с пеной, а потом в незаправленную кровать – и врубила старый добрый советский фильм. Евгений Борисович стоял в пробке и с сожалением думал, что скоро вернуться, пожалуй, не получится, а жаль. Было приятно, что Алиса у него дома, только вот обычно женщина в скором времени становилась для него открытой книгой, а в случае с Алисой получилось совсем не так. Вроде она все о себе рассказала, но как будто не все, и вообще была как такой ящичек с секретом – открываешь, а там еще один ящичек, а в нем еще, и сколько не открывай, всегда остается еще один ящичек про запас. Казалось, она что-то скрывает о прошлом. К Жене иногда в гости приходили его друзья. Алиса старалась быть приветливой. Люди взрослые, в основном не семейные, они с улыбкой говорили с Алисой, но она чувствовала, что здесь ее всерьез не воспринимают. Студентка, молодая девчонка, для них была что-то вроде украшения интерьера, или как комнатная декоративная собачка. Они подмигивали: Женька, а ты молодец! Было неприятно. Но милый, спокойный Женя сразу же все сглаживал. Часто друзья приглашали его на выходные куда-нибудь на активный отдых – в пейнтбол, зимой на лыжах в лес, и все прочее, Женя сначала переживал, что Алиса обидится, ведь компания должна быть чисто мужская, как у них принято. Удивился его реакции, с улыбкой отпускала, никогда не зудела и не упрекала, как бывшие (лучше бы со мной куда-нибудь сходил!). Из-за этого она ему казалась необыкновенной, не как все, которые у него были раньше. Алиса радовалась и ценила те выходные, когда могла побыть одна, она любила долго валяться и слушать музыку, обожала одна гулять по городу. Особенно под дождиком, когда никто не мешает летать мыслями и грустить, а в кармане – шоколадка…. Как-то раз ненадолго заезжали его родители – уже пожилые, но, чувствуется, богатенькие, высокомерные и слегка сдвинутые на интеллигентности, - так показалось Алисе. Пару слов с Алиской были сказаны свысока, «милочка» – назвала ее толстая напыщенная Женина мамаша, похожая на старую утку с большим седым пучком. Папаша в дорогом коричневом костюме оглядел ее и повел носом важно, но ничего не сказал. Алисе было смешно, как в вузе уважаемый преподаватель Евгений Борисович общается со своими родителями. Удивительно, что такой взрослый самостоятельный человек может быть таким «сынком». После родителей остался неприятный осадок, и Алиса подумала, что хотя бы она комфортно проведет следующие несколько лет, пока не закончит учебу и нормально все пойдет с работой, это время пройдет в спокойствии, с любящим, хоть и не совсем любимым мужчиной, и продолжала каждую ночь кушать «овсяную кашу».
21 глава
За окном мелькали деревья,  станции, осенние тучи, Артем полудремал под стук колес, думал, что вряд ли найдет Алису, что наверно, она изменилась, может, уже не такая стала, а может, мать ее вообще переехала оттуда за эти годы, и все тогда, ниточка обрывается окончательно. А может, она уже замужем, дети?.. Или просто меня видеть не захочет, скажет – явился! Не, надо узнать, а не найду – так и бросать эту Наташку к чертям собачьим и куда-нибудь вообще подальше уезжать из В…, хорош уже сидеть в этом болоте, а то оно затягивать начинает… Подъезжая ближе к Алисиному городу, мысли становились уже конкретней – Артем пытался вспомнить дорогу к дому, где раньше жила ее бабушка, ведь он был там только один раз, да и то быстро выгнали. Примерно вспомнилось. – Надо с ее мамашей нормально попытаться говорить, а то не скажет, где Алиска учится. Откинуть пока весь негатив в сторону, ну там детство-детством, все бывает, но теперь – взрослые люди и все такое… Моросил мелкий дождик, Артем шел без шапки, его темные волосы намокли и блестели капельками, а глаза выдавали полубессонную ночь в поезде. Утренний прохладный воздух бодрил и придавал сил. Вспомнил дом и подъезд. Стоял и звонил в дверь (звонок тот же – птичкой, и опять не открывают). – Тебе кого надо, парень? – Из-за соседской двери выглянула пожилая деловая женщина. – Мне бы Ольгу Марковну, она еще здесь живет, вы не в курсе? – Да, здесь, она с дочкой в поликлинику пошла, я их видела сейчас недавно. Может, передать ей чего-нибудь надо? – Да нет, я подожду… Мне вообще-то не она нужна, а Алиса, ее старшая дочь – вы наверно знаете ее. – Знаю-знаю. – Мне сказали несколько лет назад, что ее отправляют учиться за границу куда-то, вот хотел узнать у ее матери, хоть в какую страну. А может вы что-нибудь знаете? – Да в какую еще страну, здесь она учится, в городе. У Артема екнуло внутри – «найду». – Ты знаешь, наверно, Н…ский  институт? – Да нет, я издалека приехал, здесь не знаю ничего. – Ну вот как выйдешь сейчас к дороге, там остановка, смотри 16 автобус, или маршрутку, пять остановок, и – сразу увидишь, большое такое здание, а здесь она не живет… - А где же? (Неприятно что-то кольнуло внутри). Тут соседка спохватилась, что должно быть и так наговорила лишнего первому встречному. – Да я не знаю, переехала кудай-то и все, мне же не докладывают (не стала она распространяться, среди бабулек ходили сплетни, что живет с преподавателем, а вдруг парню этого знать не надо? Пусть сам ищет и разбираются сами, а то еще буду крайней!). – Спасибо вам большое! – Артем побежал вниз по лестнице. – Пожалуйста - пожалуйста… - пенсионерка задумчиво смотрела ему в спину. Прошел автобус и газель с неподходящими номерами. Шестнадцатый номер Артем увидел издалека. Народу было много, кое-как протиснулся. Пять остановок пролетели очень быстро,  уточнил у водителя, и вот оно – большое серое здание Н…ского института. Подходил, внутри была дрожь нетерпения, хотелось увидеть – какая она, взрослая Алиса? Сердце трепыхалось где-то у горла (давно со мной такого не было). У крыльца курили и смеялись несколько ребят-студентов. Артем зашел вовнутрь, там все казалось очень непривычно и как-будто величественно, что-ли. Охранник остановил на входе – кто и куда? Объяснил, что ищет такую-то студентку. Мимо, к раздевалке, проходила тетка в пиджаке и с высокой прической учительского вида. – А, вот у Нины Викторовны спроси, она, наверно знает. Училка в пиджаке посмотрела из-под очков и посоветовала сходить на третий этаж, вроде как там сейчас эта группа. Шел по лестнице, все было очень просторно и светло, чувствовал себя неуютно здесь, коридор третьего этажа наполнился шумом и разговорами выходящих из аудитории студентов. – Наверно, это перерыв у них, типа перемены. Проходила другая тетка. – Извините, вы не подскажете… все, спасибо, ничего не надо… Артем отвернулся от тетки, она пожала плечами и пошла по своим делам. Взгляд автоматически выхватил ее: Алиса шла с какой-то девчонкой, болтала с ней. Вполголоса сам себе – я тебя нашел. Вдруг она замолчала, почуяв на себе пристальный взгляд, и остановилась. – Алис, ты чего? – Иди, Марин, я попозже подойду… Маринка глянула по направлению, куда смотрела Алиса, увидела высокого парня, промокшего под дождем, и как он смотрит, и быстренько растворилась среди других девчонок. Артем сразу ее узнал. В последний раз он ее видел школьницей, худенькой длинноногой девочкой, а сейчас взрослая, красивая, как будто не изменилась, но фигура… и те же волосы… другой взгляд. Когда Алиса увидела его, кроме темных родных глаз все вокруг словно исчезло, примерно как на фотографиях такой эффект бывает – одна деталь четко, а остальное, как в тумане. Ни обиды, ни злости, ни мыслей, словно молоточек в голове отбивал – это он, это Темка. Алиса была в голубых джинсах и длинной белой кофте с поясом. Два образа в голове – детское счастье, милая Алиска из прошлого, и взрослая, шикарная девушка, как снежинка чистая и холодная, – словно два разных человека с трудом связывались у Артема в голове в одно целое. Сейчас нельзя, как раньше, схватить ее и прижать к себе… Подошли к друг другу, вместе остановились у подоконника. – Я нашел тебя…- повторил он вслух. – Темка…. Глаза в глаза и даже забыли поздороваться. – Алис, (мимо проходил, видимо, преподаватель, с бородкой и в костюме) – я сегодня буду поздно, сказал он вполголоса, неодобрительно посмотрев на Артема, мать звонила, просила заехать. – Ладно, Жень, - тихо ответила она и рассеянно улыбнулась. Едкая жгучая ревность больно кольнула Артема изнутри. Он оглянулся, препод пошел дальше с двумя студентами, что-то им объясняя. – Алис, я поговорить хотел…, проглотив эту горечь, сказал Артем. – Тут через дорогу есть хорошая кофейня…, она отвела взгляд в сторону. Быстро и молча пошли туда. Не найдя Алису после перерыва, Евгений Борисович почувствовал неладное. На улице было сыро и промозгло, конец октября не щадил прохожих, задувая ледяным ветром за воротники, гадкая изморось попадала в лицо ледяными капельками. Открылась дверь кофейни, там тепло, мягкий желто-оранжевый свет и работает телевизор. Вкусные запахи с холода окутывали, Артем заказал два кофе и какой-то десерт, но никому из них кусок в горло не лез. Народу было мало, занято только несколько столиков, и самое уютное место у окна располагало к общению. Сначала разговор пошел как-то неловко и кособоко, но узнавая прежних друг в друге, они говорили, смотрели в глаза, и не могли остановиться. Кофе давно остыл. Но была какая-то преграда, Артем хотел докоснуться до ее руки, а Алиса так держалась (или это только казалось ему), что нельзя после стольких лет так вот запросто быть, как раньше. – Алис, а это кто там был, в коридоре, подошел к тебе? – Это наш преподаватель иностранного. – А почему сказал, что поздно придет? – спрашивал, сам догадываясь об ответе. – Я живу с ним, уже полгода как переехала от матери. Артему стало очень больно. Он окончательно признал в Алисе прежнюю любимую. И было отвратительно от мысли, что она в чужих руках. Воображение услужливо подкинуло пару картинок, захотелось рвануть скатерть со стола, и на мелкие кусочки ее от злости. – А я ведь приезжала к тебе тогда летом. Никто не знает. Я из дома сбежала, все бросила после девятого класса, и рванула в В…, а там к подъезду подходила – смотрю, а тебе и без меня хорошо, девушка на ручках, компания, целуетесь-милуетесь… Алиса выложила Теме свою боль, которую так глубоко запрятала за все это время. Он сидел, опустив лицо вниз и обхватив голову руками. – Какой же я был дурак… ну что же ты не подошла, не позвала меня, крикнула бы что-ли..! – А зачем? Мне показалось, что в тот момент я там была явно лишняя. Алиса заметила полоску шрама на его голове, там не росли волосы. Ей больше не захотелось говорить колкости. Родной Темочка, тот, она его тоже признала, сидел напротив, что еще нужно? Все остальное померкло. Никого ближе, чем он, в Алисиной жизни никогда не было. – А что у тебя за шрам на голове? – Да это в армии… так… потом, если хочешь, расскажу. У Алиски словно оттаяло сердце, в носу сильно защипало, и на скатерть закапали слезинки. Она погладила своей рукой Темину руку (как же он повзрослел, - подумалось ей. Руки у него уже такие мужские, крупные, с темными волосками, а тот шрамик на большом пальце еще видно…). Артем поднял на Алису свои глаза. Увидел в ее светлых глазах тепло и прежнее чувство к нему, схватил ее прохладные руки в свои, и жуткая нежность вперемешку с благодарностью за то, что простила, охватила его с головы до ног. – Я здесь остановился в гостинице недалеко от вокзала, на три дня, думал, хоть узнаю за это время, куда тебя учиться отправили. – Да… мать постаралась тогда… - Алис, пошли со мной! – Пошли. – твердо сказала она, ни капельки не сомневаясь в правильности своего решения. Звонил в сумочке телефон. Алиса посмотрела, сбросила звонок, и отключила его. Артем понял, кто звонил. Алисе не приходилось бывать в гостиницах, только по телеку видела, но, в общем-то, для себя, пока ехали, поняла – с ним – хоть к черту на рога, потому что это настоящая жизнь, ее жизнь, а все остальное – так, суррогат, видимость. Оставшись, наконец, вдвоем в номере, Артем с Алиской, едва скинули куртки и разулись, сразу же оказались в руках друг друга. Вернулась прошлая нежность, желание, и самый близкий человечек рядом. Алиса заметила круги под глазами (как же он устал, сначала на поезде, потом еще меня искал!). – Алис, я сполоснусь, а то сутки ехал.… Стояли вместе в душе, теплая вода лилась сверху на головы, руки в пене скользили по спине… и поглощающее чувство счастья, и больше никого нет на белом свете, и эта вода смывает прошлые слезы, боль и горести, и уносит далеко-далеко. И день как ночь на гостиничной кровати, а ночь как утро. Артем уснул, уставший, Алиса смотрела на него, пальцем проводила по родинке на плече, помнила ее с тех времен. Где-то вдалеке колыхнулась совесть, слегка почувствовала предательницей себя – Женя волнуется там… Темочка мой, самый любимый… Уютно устроив голову у его груди, она тоже задремала.
22 глава
- Ну конечно же! Ты думал, я что-то другое смогу тебе ответить? – Значит, как приедем, сразу в ЗАГС, там вроде еще месяц ждать надо. – Да уж подождем как-нибудь! – Алиса смеялась счастливым смехом. Женщина может что угодно планировать, учиться, пытаться найти свое место в мире, но если вдруг в один момент она почувствует, что это ее мужчина, природа выключает разум. Со стороны это может выглядеть глупо и опрометчиво, ломаются планы, крушатся прошлые дела. Просто включаются кошачьи инстинкты, и плевать, что скажут вокруг. Все учебы и карьеры слетают, как шелуха. А если здравый смысл и воля слишком сильны, то, запретив себе настоящее чувство, подменив его хорошим отношением общества, она все равно останется несчастна и обделена, пусть никто об этом и не догадается. – Тем, я должна зайти за своими вещами. И еще к матери и к Неле. Сказать, что уезжаю. – Я пойду с тобой. Тебе еще билет нужно взять, заедем на вокзал. Погода была та же, но без дождя. Под ногами лужи и слякоть, но мир стал уютнее и теплее, ведь тепло было внутри. – Вот в этом доме, что-ли? – Да. – А он? – Он на работе, сейчас же три часа дня. Артем, не раздеваясь, стоял у двери, было гадко здесь находиться. Алиса быстро складывала свои вещи в спортивную сумку и пакеты. Его халат валялся на краю незастеленной кровати, Алисе был очень неприятен этот момент, она была в эту минуту плохая, а очень не любила себя чувствовать плохой. Думала, что Женя заслужил хотя бы короткое объяснение, ведь, кажется, он полюбил меня, но я не могу мучить этим Артема,  ужасно, как будто сбегаю, и свои же вещи ворую! Напишу хоть записку, а то совсем некрасиво. Она открыла верхний ящик комода, вырвала из тетради лист и быстро на кухню. С холодильника взяла ручку, села. – Алис, нам еще к матери твоей заехать надо, - напомнил Артем, очень хотелось скорее уйти отсюда. – Сейчас, Тем, я уже почти все. Артем не выдержал и прошел на кухню прямо в ботинках. Заглянул в записку, Алиса ее не прятала. Пробежав глазами, помрачнел. Настроение испортилось. Алиса не подняла взгляд не него – кожей чувствовала,  что от молчания Артема сейчас летят молнии, и он очень злится и сжимает кулаки. – Женечка, извини меня, но я не смогла поступить по-другому. Встретила любимого человека, с кем была раньше, но рассталась из-за обстоятельств, он меня нашел, я уезжаю и выхожу за него замуж. Прости, так получилось. Алиса.  – Ну все, пошли. Сейчас, только ключи выложу. Поискала в карманах куртки и положила ключи на тумбочку. Артем взял сумку, Алиса – два пакета, оглянулась в последний раз назад и захлопнула дверь. Настроение у обоих было подавленное. Артем не выдержал, и пока в лифте ехали, высказал раздражение: - прям так ты ласково ему написала, аж зубы сводит! – Тем, я с ним полгода прожила, понимаешь?! Ведь я же не могла знать, что ты приедешь! И можно подумать, ты там у себя ходил как монах! – Ну ладно, извини, просто как представлю… Ты же понимаешь. – Да, мне самой хочется быстрее пережить этот момент. Я же помню, какой ты еще тогда был жуткий собственник. Давай все забудем? – Давай. Алиса взяла его за руку. Остановились. Артем внимательно посмотрел ей в глаза – ты моя. Сумки – в гостиницу, а сами - обедать. С финансами у Артема было негусто, поэтому это была простая кафешка, а уже вечером поехали к Ольге Марковне. В лужах отражались фонари и свет витрин и реклам. Черное осеннее небо подсвечивалось огнями большого города, шум машин и вечерняя суета. У Алисы щемило сердце, когда подходили к дому, ведь она давно тут не была, и не ждала от мамы доброй встречи. Если честно, больше хотелось попрощаться с сестрой. Как Алиса и думала, они пришли из детского сада, и давно были дома. Ольга Марковна очень удивилась, увидев Алису в глазок. – Привет, мам. – Привет, Алис, соскучилась или выгнали? У Алисы мелькнула мысль (зря мы сюда пришли), с Артемом Ольга Марковна не поздоровалась. – Мам, я пришла сказать, что мы с Артемом уезжаем… - Алиса пришла! Ура! Подросшая Нелька выбежала из комнаты и запрыгнула старшей сестре на руки. – Ты так долго не приходила! Мама говорила, ты далеко уехала! А ты ко мне пришла! Мам, врать – плохо! – Хватит тут, Неля, иди в комнату к себе, быстро! – Не пойду! Алиса пришла, а ты меня загоняешь! А вы – Алисин жених? – пристала к Артему деловая кареглазая девчушка. – Угу, жених. – Нелечка, это Артем, я выхожу за него замуж, и уезжаю к нему жить. – Насовсем?! – Да, мы там поженимся и я там останусь, а ты, когда вырастешь, приезжай к нам, мы тебя будем ждать. Нелька начала всхлипывать, а потом громко заревела на весь коридор. – Алиса, не уезжай, пожалуйста, я так без тебя скучаю, со мной никто не играет! Алиска обнимала младшую сестру, и ревела с ней сама – так надо, Нелечка… Артему стало жалко Нелю, она остается с этой мамой, он вспомнил Алису в детстве. Ольга Марковна словно очнулась: - я кому сказала, марш в свою комнату! Убирай игрушки! – а ты решила, так ехай, все равно уже из дома ушла давно, мне все равно, что ты с тем, что с этим, ребенку тут только нервы не мотайте! – Пойдем, Алис, - Артем взял ее за руку. Хлопнула дверь, за ней слышался Нелин рев и ругань Ольги Марковны.
    Поезд стучал по рельсам, места были только в купе, и на полпути пожилая пара, что ехала с ними, вышла. Последние полдороги Артем с Алисой ехали в купе вдвоем, все невзгоды были позади. Позади три с лишним курса института и скандалы. Алисе казалось, что это все было не с ней, все в тумане и все зря, а настоящая жизнь сидит сейчас рядом с ней, и смотрит, улыбаясь, своими темными, почти черными глазами.
23 глава
Он сидел поздно вечером на табуретке на кухне в пустой квартире, и вертел в руках листок в клеточку. – Вот тебе и все, «Женечка». Хотел же узнать, вот тебе и открылся последний ящичек с секретом. Да-а… Он горько усмехнулся. Точно говорят, что все в жизни возвращается. Как моя бывшая хотела со мной семью, а мне все не так и не нравилось.… А теперь вот и я сам был готов с Алиской и жениться и семью настоящую, а она вот так… не ожидал…. Он подошел к окну и долго смотрел на ряд оранжевых фонарей вдоль далекого шоссе…
     У Артема дома Алису встретили как родную. Анна Юрьевна только слегка изменилась за эти годы, проседь в волосах и несколько морщинок в уголках глаз. Она обняла Алису, смотрела на Артема, который как будто выпрямился весь и улыбался, словно привез огромный бриллиант. Его папа тоже улыбался, но без лукавства, открыто, упорство сына в своем выборе вызывало в нем уважение. 12летний Антошка с любопытством смотрел на невесту брата, он ее вспомнил, как часто бывала у них раньше. В первый день суматоха встречи, собрали стол, и семейным кругом сидели допоздна. Алиса с удовольствием погрузилась в домашний уют и семейное тепло, рядом сидел Артем, они иногда переглядывались и хохотали, а мать, успокоившись за сына, думала, с улыбкой глядя на них: - ну, теперь, дай Бог, все будет хорошо. На следующий день пошли в ЗАГС, подали заявление. Месяц до свадьбы пролетел незаметно, столько всего нового для Алисы, старый любимый город, их с Артемом улицы, их лавочки…все такое близкое и родное было здесь. Артем позвонил другу и предложил встретиться. Серега пригласил его к себе. Когда он увидел Темку с Алисой, был искренне рад за друга, поздравлял их с помолвкой, - проходите, проходите, знакомьтесь вот, это Вика. Вик, это Артем и Алиса. – Привет, а я сегодня вот пироги попробовала испечь, пойдемте на кухню, чайку попьем! – Да, пошли, я уже оценил, – есть можно! – Ну, Сереж… Светленькая Вика в зеленом халатике пошла ставить чайник. – Ну, как она? – потихоньку спросил Артем друга в коридоре. – Все хорошо, уже пять недель, - также шепотом ответил Серега. Вечер прошел весело, засиделись в гостях у  друзей допоздна. Артем вернулся на работу, но долго там задерживаться он был не намерен. В голове было столько планов, идей.… За спиной словно выросли крылья, в перспективе была хорошая работа, Серега поговорил со своим отцом, тот был готов взять Артема в свою фирму, а если пойдет учиться, то возможно и продвижение. Еще он собирался отучиться на права, ведь для семьи это тоже нужно. Родители помогли им с организацией свадьбы, народу получилось совсем немного, праздновали в кафе, и только немножко странна была эта свадьба тем, что со стороны невесты – никого. Свой маленький белый букетик счастливая Алиса не кидала, а подошла и вручила Вике. – Намек понял! – засмеялся Серега - свидетель. Расписываясь, Алиса с удовольствием сменила свою не очень благозвучную фамилию и стала Крайновой. Во время застолья отец Артема, Валерий Евгеньевич, встал произнести тост, и преподнес молодым такой сюрприз, отчего все притихли, а потом радостно зааплодировали. В конце своей речи он вытащил из кармана ключи и вручил их обалдевшим жениху и невесте. Тетка отца завещала свою квартиру Валерию Евгеньевичу и умерла четыре года назад. Артем тихонько объяснил Алисе, и она вспомнила, что к этой бабушке уезжали его родители, когда они впервые ночевали вдвоем. Анна Юрьевна с мужем посовещались  и решили, что если все будет хорошо и они поженятся, подарить им эту квартиру. Артем был безумно благодарен родителям за такой подарок, посмотрел на них другими глазами. И снова – «Горько!!!»
     После того, как Артем забрал свои вещи от Наташи, она заходила еще раза два, просверлила глазами Алису, цеплялась. Артем вышел на лестничную площадку и объяснил ей подробно, что женится, и чтоб она больше не приходила. Наташа пришла домой с бутылкой пива. Вытащила фотку Артема из рамки  и долго рвала ее на мелкие кусочки. На такие же кусочки развалилась ее история любви, которую она сама себе придумала.
24 глава
Четырехлетний крепыш Игорек выскочил из песочницы и побежал навстречу подъехавшей машине – папка приехал!!! Артем захлопнул дверь, подхватил сына на руки и несколько раз подбросил вверх. Игорек обожал это и визжал от радости. Летний вечер был тихий и теплый. Поцеловал жену – «пойдем домой». Алиса включила свет в коридоре. – Как на работе дела, Тем? – Да все нормально, а вот в магазин заехал, давай пакет разбирать. А ты тут чего поджигала?! – Я блинов напекла, и форточку забыла открыть! Алиса открыла окошко, слегка начинало темнеть. Ма-а-ам, я в песочнице свою полицию забыл! – Ну что же ты, ее уже наверное другой мальчик забрал. Артем надел ботинки – ну пойдем с тобой поищем, что ты говоришь, там забыл? – Машинку мою полицию с мигалкой…- ныл Игорек. Быстро вернулись, сын похвалился маме найденной машинкой, а она заварила вкусный чай и подогрела мужу ужин. В их маленькой квартирке было уютно, на кухне горел свет и работал негромко телевизор, Алиса научилась сама создавать такую атмосферу, которая давно полюбилась ей у Теминых родителей. – Ну что, Тем, едем завтра? – Угу, а ты на сколько записалась? – На двенадцать. – Хорошо, выспимся! Если некоторые товарищи не вскочат в 8 утра! – Артем ласково потрепал сына по голове. – Завтра, скорее всего, узнаем…. Алиса специально записалась в медицинский центр на УЗИ в субботу, чтоб пойти туда вместе. Там в коридоре стоял большой аквариум, Игорек, пока ждали очередь, рассматривал сомиков и улиток. Алиса вышла из кабинета с улыбкой. Артем встал и взял сына за руку. – Ну чего? – Девочка. – Выдохнула довольная Алиса. – Я так и думала. Врач сказал, что все в норме. – Ура! Артем обнял и поцеловал жену в холле, народ в очереди улыбался. Он взял Игорька на руки. – Сынок, ты представляешь, у тебя сестра будет! Она живет у мамки в животике! Карапуз насупился. – И зачем она мне, сестра какая-то, мне и так хорошо, обещали мороженое, а сами в больницу какую-то пошли! – думал малыш. – Я ей свои машинки не дам! – вслух сказал он, помня, как приятели из садика жалуются на младших. – А я предлагаю это отметить! – сказал Артем. – Ура, папка! А дотащи меня до машины на ручках! – Поехали!
      В настоящей взрослой жизни, в которую погружается человек, когда у него появляются дети, очень мало времени остается, чтобы остановиться, подумать, помечтать, как в детстве и юности. На это остается лишь небольшой кусочек жизни, и то, если человек к этому возрасту сохраняет способность мечтать и созерцать, а не только может смотреть себе под ноги. Все несется своим чередом, причем с годами все быстрее и быстрее. Проблемы и обязанности встают на пути, как препятствия у бегуна, и человек решает их каждый день, чтобы держать на уровне и себя и близких.
       За эти годы жизнь коснулась Артема с Алисой всеми своими боками – с каждым из своих троих детей они прошли путь с самого начала – ползунков и молочка, и дальше, дальше, пока повзрослевший человечек не был готов покинуть их уютный дом и отправиться в собственную жизнь. Если об этом рассказывать, то получится еще одна целая повесть, да и зачем – каждый человек, живя, пишет свою такую повесть сам, и во многом они похожи. Детский сад и разбитые коленки, прописи, двойки и пятерки, простуды с температурами, дискотеки, ожидание допоздна, школьные выпускные.… Побывать пришлось и в больницах, и даже у старшего сына на суде, выдать дочку замуж.… А годы все вперед и вперед, быстрее и быстрее…
      Подросшая Неля в старших классах увлеклась компьютером, нашла старшую сестру в социальных сетях, стали общаться. Неле очень хотелось увидеть Алису, она выросла деловой, общительной девушкой. Когда закончила школу, поехала в гости к Алисе, Артем встретил ее на вокзале. Неля познакомилась со всем Алисиным семейством, и, как сестра, была удивлена контрасту, как тихо и холодно было у нее дома, и какая здесь была домашность и тепло. Неля переночевала у Алисы с Артемом дома, а на следующий день поехали в гости к родителям. Годовщина свадьбы…. Заехали за подарком в магазин. Вечером уже Антон явно устал сидеть за столом и слушать истории о молодости родителей. – Пойду немного проветрюсь. – Нельку с собой возьми, - сказала Алиса, видя, что сестра тоже заскучала. Июньский вечер так и манил юную 17летнюю Нелю погулять по новому городу, а в компании взрослого Артеминого брата было еще интереснее. – Да, что-то у меня и правда голова закружилась, надо немного пройтись. Неля боком вышла из-за стола и слегка отвернулась, чтоб не видели, как она стесняется. – Идите-идите, прогуляйтесь, - Анна Юрьевна встала и прикрыла за ними дверь. Вскоре Неле пришло время уезжать домой, а что-то совсем не хотелось... Она набрала в поиске «Антон Крайнов», и брат Артема поселился у нее в компьютере. Через некоторое время Алиса удивленно услышала в телефонной трубке, что сестра снова в городе. Их общение с Антоном привело к тому, что Неля приехала жить к нему. Антон после отъезда брата с Алисой перебрался жить к нему в комнату, а Неля легко смогла найти общий язык с его родителями, тем более она была Алисина сестра, да и пора уже было Антону в свои 23 года с постоянной девушкой определиться.
       Ольга Марковна стояла у окна и смотрела куда-то. Опустела Нелина комната. Дома перестала греметь молодежная музыка. Стало так тихо, что женщина осознала, ведь так желаемое ей спокойствие – вовсе не то, что нужно для счастья. Возраст, конечно, брал свое, пенсия была уже не за горами, Ольга Марковна немного пополнела и ссутулилась за эти годы. Младшая дочка весело щебетала в телефон, что она пошла учиться в колледж, что они с Антоном ходили сегодня на классный фильм… со старшей дочкой мать так и не общалась. – Я жила как могла, растила их, старалась защищать, хотела им лучшей доли. Наверно, все же что-то делала не так… Она прижалась лбом к холодному оконному стеклу и тихо, беззвучно заплакала. Подумалось вдруг, что вот у этого окна в свое время так же стояла одинокая Тереза Львовна. И тихо плакала в пустой квартире, потом Алиса здесь ревела вечерами со своим плюшевым котом, Нелечка, когда сестра уезжала в В…. Вот и мой черед настал… Как же холодно и одиноко жилось здесь Терезе Львовне столько лет… Простите меня…. Шли годы, надвигалась старость. Нелечка с мужем и дочуркой изредка приезжали к бабушке Оле.
25 глава
Все проходит рано или поздно. И хорошее, и плохое. Дети давно повзрослели и жили отдельно. Подросли внуки. Младший сын, Никита, назвал свою доченьку в честь бабушки, Алисой. Дом Алисы и Артема по-прежнему был уютным, заходили дети, забегали внуки, старшие и младшие. Летом выбирались большим семейством на дачу, родители – на все лето, а уж дети с внуками – как отпуск позволит. Алиса была хорошей и доброй бабушкой, и даже старших внуков всегда баловала припасенным заранее лакомством. Они с Артемом старались не грузить своими проблемами и болячками детей, ведь у детей и у самих было дел полно. Они были в том самом круговороте жизни, что пережили Артем с Алисой. В доме у них все чаще пахло лекарствами. Возраст уже не шуточный – было им по 67 лет. – Столько не живут! – шутил Артем Валерьевич, его волосы совсем поседели. – Хватит тебе уже… - привычно отвечала Алиса Михайловна, ее глаза стали еще светлее, но она не поправилась, только вот волосы были короткие, возраст брал свое. Она переживала за своего Тему, в последнее время часто стало у него болеть сердце. Заходя на кухню, она не раз заставала, как он сидит, замерев, и не может вздохнуть, а потом отворачивается и старается отдышаться. Они в хорошую погоду любили выйти вдвоем, и не спеша, прогуливаться по улицам, или в парке. Вспоминали иногда что-то из жизни, а иногда и просто молча шли рядом, ведь прожив столько вместе, часто слова уже не нужны. Они это обсуждали между собой. Казалось, все, к чему стремятся в этой жизни люди, достигнуто. Все, ради чего учатся, работают, влюбляются, женятся, уже стало как какой-то этап из прошлого, далекого или близкого. Вокруг кипела жизнь, дети так же бегали и кричали, весна же…, на скамейках по-прежнему попадались молодые парочки, мамочки с колясками так же важно вышагивали по улицам, но это уже была чужая, другая жизнь, а они проходили и смотрели на все, как сторонние наблюдатели. Они заботились друг о друге, ведь прекрасно понимали, что никто не услышит тебя лучше, чем человек, который идет с тобой с самого начала. Дети да, они любят, но у них своя жизнь, да и не поймут они до конца никогда, просто потому что они дети. Проезжавшая машина обрызгала Алисино пальто грязной снеговой кашей. Артем, с трудом нагнувшись, помогал ей отряхнуться. – Ну и ладно, дома постираю. Жизнь научила не обращать внимания на пустяки. – Алис, а помнишь, когда на месте этого района было поле? – Помню… - А вон там, за торговым центром было наше с тобой заветное место… - Да-а… смотри уже какие здесь между домов огромные березы выросли.… Мимо с веселыми криками пронеслась стайка младших школьников. Уроки закончились. – Пойдем, наверно сегодня Никитка придет с нашей первоклашкой. – А Алиска- то молодец, как стихи запоминает, прямо на лету. – Это она, наверно, вся в бабушку!
       Алиса чистила на кухне картошку и вдруг услышала резкий грохот в коридоре. Артем лежал на полу лицом вниз. Она подбежала, и вдруг увидела, как на его руке пальцы посинели и как-то расслабились. Алиса изо всех сил пыталась поднять мужа, тормошила его, что-то кричала, хлопала по щекам. Это был крик отчаяния, она уже поняла, что – все. Судорожно схватила телефон, набрала скорую… Дальше этот день Алиса не запомнила. Приехали дети потом. Что-то хлопотали, старший Игорь возил ее по конторам, цвет гроба…, место на кладбище… Алиса не верила, что эти слова могут быть связаны с ее Артемом. Он сохранил ту фенечку из детства, держал ее в книге. Нитки настолько выцвели, казалось она сейчас развалится, но она была ему дорога как память о тех моментах. Говорил всегда – вот умру, ты мне ее под подушку положи, хочу ее с собой забрать. – Хватит тебе болтать-то, - сердилась всегда на него Алиса за такие слова. Открыла его книгу, и положила старый выцвевший браслетик в карман. Тема просил.… Надо додержаться.… Прощаясь, она сунула ему под подушку фенечку, и не могла отойти, дети оттащили, она кричала так, что потеряла сознание. Как забрасывали землей, не видела. В квартире вместо Артема поселилась его фотография и рюмка с хлебом. Алиса не могла жить. Вся жизнь без него стала ей неинтересная и чужая. Не хотелось есть, пить, она смотрела в окно часами и на его фотографию. Таяла на глазах. Дети приходили, говорили какие-то слова, внуки стали избегать приходить к бабушке Алисе, ведь там поселились мрак и слезы. Прошел месяц после похорон. Иногда вечерами Алиса чувствовала, что Артем как-будто где-то рядом. Уснула на диване, в том же халате и носках, что ходила днем, и приснился ей яркий сон. Увидела Артема, только молодого и здорового. Алиса плакала ему  - не могу я без тебя, не живется мне, не дышится тут одной. Он приблизился к ней – она четко увидела его глаза. Артем как-будто молчал, но в то же время Алиса понимала его, он мысленно говорил с ней. – Тут так нельзя, но я тоже без тебя не могу, брожу один… Он протянул ей свою руку, Алиса, не колебаясь, взяла его ладонь и вдруг почувствовала кожей его тепло и спокойствие. Он крепко обнял ее, прижал к себе, и Алиса, на ощущая своего тела и возраста, словно растворилась в нем, и, не оглядываясь, полетела с ним к белому яркому туману. Слов уже не было, только то чувство, что вместе как раньше, хорошо и спокойно, он молчит, но она знает, что он думает. Влетели в теплый светлый туман. А дальше…. Ни одна живая душа не знает, что дальше. Игорь Артемович на следующий день звонил матери с работы, но так и не дозвонился.
Эпилог.
Пожилая Алиса Дарелл села на потертый стул у окна в своем книжном магазине. Покупателей сегодня было очень мало. Уже не в первый раз она глубоко задумалась, что давно работает здесь по инерции, и если не сдвинет сама себя с места, то так и не исполнится ее давняя мечта… Уже давно она чувствовала себя совсем одинокой здесь, ее дом опустел без мужа, а книжный магазин, который она взяла в свои руки после того, как овдовела, только немного развеивал одиночество. Миссис Дарелл часто сидела здесь так и вспоминала свою жизнь. До семи лет она жила в России, отца помнит очень смутно, мать развелась с ним, когда Алиса училась в первом классе. Позже мать рассказывала подросшей дочке, что узнала о второй семье отца, и вроде там у него тоже был ребенок.… Потом мама вышла замуж, и увезла Алису в Канаду. Там ей пришлось учить английский, и со всеми общаться только на нем, кроме мамы. Она, конечно, хорошо жила с новым мужем, но не хотела, чтоб дочка забыла родной русский язык, рассказывала ей много русских сказок, пела песни. У подросшей Алисы (а мать настояла, чтобы ее звали именно так, а не Элис, на английский манер) сложилось такое романтическое представление о своей далекой родине, она читала много русской классики, а как все там в действительности, почти забыла. Когда пришло время, Алиса вышла замуж за хорошего парня Эндрю Дарелла и по его просьбе сменила свою русскую фамилию на его. Из-за женских проблем дети у них в семье не получились. Алиса Дарелл прожила со своим Эндрю много лет в небольшом домике на окраине городка Ф… Она забрала туда свою пожилую мать и ухаживала за ней, когда та осталась одна. Втайне Алиса всегда мечтала побывать в России, она знала, что там у нее есть родственники, но не хотела оставлять свою старенькую мать, да и муж ни за что не поехал бы с ней. Во-первых, он открыл свой магазин, а во-вторых, считал, что в России опасно, и вообще там нечего делать. Большинство знакомых были настроены так же. Алиса иногда вспоминала свои последние впечатления – линейка в школе с бантами и цветами, и как хоронили бабушку. Там было большое огромное поле и на нем кладбище. Взрослые тогда еще говорили, что бабушку кладут к дедушке, Алисе было это непонятно, но она не решалась спросить, а потом все кидали туда горстями землю…. Оставшись одна, Алиса продолжила дело мужа, ведь он так любил свой магазин, но здесь больше не с кем было поговорить на русском, с соседями общение было поверхностным, и миссис Дарелл в свои 56 наконец-то решилась. В старой сумке с мамиными документами она нашла адрес, где жили раньше. Нашла в интернете всех Крайновых в этом городе и отправила каждому свою историю вкратце и просьбу откликнуться, если это ее родственник. К ее удивлению, через некоторое время действительно откликнулся один парень. Он писал, что, да, его дедушку звали Никита Крайнов, он умер несколько лет назад. – И моя мама очень хотела бы пообщаться с вами, – добавил в конце этот Крайнов из далекой России. Она оформила все необходимое, купила билет и забронировала номерок в гостинице В…. Оказавшись в самолете второй раз в жизни, Алиса мечтала, и словно была на много лет моложе. Она летела в свою, любимую по книжкам и маминым сказкам, Россию. Погода была очень теплая, конец апреля, светило солнце, Алиса созвонилась со своими родственниками и, оставив вещи в номере, поехала в гости, с трудом ориентируясь в городе. Она вдыхала всей грудью новые запахи и атмосферу родины, ей очень нравилось здесь. Позвонила в дверь, ей открыла полноватая женщина в веснушках. – Ирина? – А вы – Алиса? Так, спустя многие-многие годы встретились сводные сестры. Ирина оказалась той самой дочкой из второй семьи Алисиного отца. Она жила одна с сыном, Алиса подметила, что Ирина немного младше нее. Они как-то сразу подружились. Разговоры перевалили за полночь. Опомнившись, Алиса начала извиняться, но сестра настояла, чтобы она осталась ночевать. – Ты вот погоди, я тебя еще с двоюродными познакомлю! – Кузены? – Да, целая куча! – смеялась Ирина. Алиса попросила ее показать, где похоронен отец, и еще родные. Ирина, конечно, согласилась. – Я вот только, наверное, бабушку с дедом не найду, они на старом кладбище, очень я много лет там не была, все вот к родителям заезжаю, а туда – некогда и некогда. – Найдем, - уверенно говорила Алиса. Там ведь чистое поле, посмотрим памятники, фамилии. – Да ты что, Алис, там знаешь какой лес? Еле проберешься,  а сейчас-то вообще, наверное. – Но я все же хочу попытаться найти, ведь за этим сюда и ехала. – Хорошо. Пасха в этом году была поздняя, Ирина позвонила двоюродному брату, он взял с собой внуков. Алиса удивлялась, как много машин и людей на кладбище. Внуки на заднем сиденьи баловались, недавно прошел небольшой дождь, и вся природа была свежая и словно умытая. Долго стояла Алиса у отца. – Ведь он умер четыре года назад?  - Да-а, - выдохнула сестра, до восьмидесяти лет дожил. Старенький был уже, забывал все…. Когда подъезжали к старому кладбищу, Алиса искала хоть что-то, знакомое с детства и не находила. Вместо бескрайнего поля перед ней действительно стоял настоящий лес. Рядом с воротами – небольшой домик, Алиса зашла туда и попыталась выяснить у работников, как найти могилку бабушки, если она знает фамилию. – У-у-у, это почти же 50 лет назад? Вряд ли… Алиса сжимала в руке подготовленную денежку. Минут через пятнадцать она вышла из этого домика к родственникам. – Я узнала и номер, и фамилии на соседних могилках, пойдемте искать. Мальчуганам – внучатам было просто весело, и они прыгали, кто быстрее, по вымощенной дорожке. Углубляясь в лес, Алиса понимала, что будет сложно, ведь кое-где были заброшенные старые могилы, без оградок, кое-где вообще стерты от времени имена. Ирина искала с ней, стыдясь, что многие годы не была здесь. Вдруг Алиса увидела фамилию, которая должна была быть соседней, неподалеку еще одну.… Но где же бабушка с дедом? Ирина позвала брата. – Ну что, нашли? – Ты что, нарочно еловую ветку мне в лицо отпустил? – ругался мальчик с братом. Алиса никак не могла понять, вот должно же быть где-то здесь.… Мешался огромный полузасохший куст сирени. Алиса присмотрелась под его ветви, не боясь намокнуть, отодвинула их. Там, у самых корней сирени, стоял небольшой памятник, весь заросший мхом и травой. Алиса счистила часть мха рукой, и увидела под ним едва различимые на камне выцвевшие надписи. Крайновы Артем Валерьевич и Алиса Михайловна. Годы их жизни было уже не разобрать. Алиса опустилась перед памятником на колени. – Так вот ты где, бабушка.… Это в честь тебя меня назвали… Вы тут вместе, у вас даже один памятник на двоих… Я обещаю, вернусь сюда еще и приведу вам здесь все в порядок! Алиса встала, от избытка чувств в глазах стояли слезы. Брат шикнул на внуков, чтоб не шумели, они примолкли на минутку, а потом начали баловаться снова. Детям всегда наплевать на могилы тех, кого они не знали. Дети непосредственны, они будут весело и бессердечно играть там, где сердца взрослых сжимаются от грусти, потому что ведь их старшие и любимые сейчас рядом, а не лежат в земле.… Когда шли к машине, Алиса чувствовала в душе легкость и светлую грусть, думала, что не зря приехала сюда, и что она, наконец-то нашла свое. Здесь, на родине. Люди прибирались на могилках родственников, дети галдели, солнце весело и равнодушно освещало очередную весну в этой жизни, играло лучиками в лужах, Алиса щурилась и улыбалась.