Реальная Фелксиопа. 2

Глава 2
Утро для нее началось рано. Она как всегда позавтракала, выпила – как советовал диетолог – три стакана воды, с особой тщательностью оделась и накрасилась. Волосы завила и распределила так, чтобы они красивыми волнами лежали на плечах. Вместо пуховика она надела любимое темно-синее пальто, потому что день был не таким уж и холодным. Ей понравилось свое отражение в зеркале – опять же, как всегда.
Дорогу до университета Дунхуа она преодолела за минут сорок, скрасив путь чтением Хань Банцина. Ей эта книга не нравилась, но читать то, что ей хотелось, в Шанхае она не могла. Потому что множество книг «нежелательного» содержания здесь не печатались, а скачивать она принципиально не хотела.
Она училась на факультете моды и дизайна. Попала сюда по обмену, но ехать вообще не хотела. «Не жалуйся, Мария, - говорила она тогда сама себе. – возможно, там будет другая жизнь. Другой мир… Неужели ты не хочешь посмотреть, как живут эти социалисты?» Фраза противоречила сама себе, но ведь вся суть и состояла в том, что она сама была достаточно противоречивой.
В университет она ходила без особого удовольствия, а в студенческом городке жить вообще отказывалась. Она не чувствовала себя здесь комфортно, хотя утренние новости не пестрели сообщениями о найденном где-то рядом со спальными районами трупом или что-то в этом роде. Просто жизнь этих людей, которые стремились к утопическому равноправию, казалась ей чужой и непонятной. Она не думала, что все люди равны. Нет, такого никогда не будет. Тут уж, как ни крути, но Мария была руками и ногами за теорию Маркса. Без классов нет государства.
Но зачем ей, двадцатилетней студентке, рассуждать о таких темах? Она всего лишь приехала учиться, и, слава богу, не навсегда застряла в Шанхае. Через год ее обучение закончится, и она с превеликим удовольствием свалит отсюда. Конечно, здесь можно найти те вещицы, которые вряд ли найдешь в магазинах Парижа, да еще и в два раза дешевле, но альтернативу можно найти всегда.
Сегодня всего лишь три пары. Кройка и шитье, история моды и рисование. Все пары легкие, кроме истории. Конечно, для Марии он и не был сложным, но был жутко нудным и неинтересным. Ей было глубоко плевать, что носили в эпоху Мэйдзи и были ли модными среди корсаров Средиземного моря золотые диски, которые ввел в обиход еще великий Луи 13. Она это и без преподавателей знала.
Но университет готовился к большому событию: приезду директора Сюя Минчжи. Поэтому каждый факультет репетировал, вынашивал планы чего-то грандиозного и необыкновенного. Все думали, что превзойдут друг друга: кто в оригинальности, кто в масштабах, кто в исполнении. Мария тоже готовилась вместе со своей группой, и более того была идейным вдохновителем. Не сказать, что она всегда была задействована в активной жизни университета, но и оставаться в стороне ей тоже не удавалось. Шанс проявить себя давался каждому.
Ее группа уже неделю назад приступила к съемкам получасового фильма, в котором несколько девушек – в том числе и Мария – выступают в костюмах разных стран. Она решила побыть турчанкой времен царствования Сулеймана Великолепного. Отчасти это было вызвано неуемным интересом к сериалу «Великолепный век», который она успела полюбить еще будучи во Франции. Полупрофессиональной камерой располагал ее одногруппник из Австралии Стивен. Костюмы они пошили сами, и у Марии даже дух занялся от того, какой красивый получился у нее ее наряд из парчи и атласа. Между проим, она нашла их в «Ист Нанджинг Роуд» за немыслимо низкую цену для Шанхая. Всего лишь два доллара за метр. Она всегда расплачивалась карточкой и ходила только в огромные торговые комплексы. В местной валюте Мария ни черта не смыслила, да ей это и не нужно было: любую работу она могла поручить знакомым или друзьям, которые не откажут в помощи.
У всех на слуху была одна новость: Сюй Минчжи уже посетил один кампус! Теперь остался только их, и уж они-то покажут класс! Мария усмехалась. «Зачем же показывать то, что ты лучше другого, если вы все равны?» Она нашла подтверждение своей теории (точнее, теории Маркса) и направилась в шестую аудиторию, на пару кройки и шитья.
-Ты сделала эскизы, которые просила Эхуанг лаоши?
-Черт, твою мать! – выругалась Мария.
Подруга из Америки рассмеялась, видя ее реакцию. Похоже, не подготовились к занятию только единицы. Мария опустилась на свое место и трагично выдохнула.
-А я совсем забыла с этой сраной практической по ципао! Уроды, какого черта ты мне не написала?
-Ну откуда ж я знала, что мисс Я-все-знаю-не-подсказывайте забыла сделать эскизы?
-Хватит подкалывать меня, лучше дай лист!
Она судорожно схватила грифельный карандаш и, положив одолженный листок перед собой, принялась набрасывать линии платья, модного после Великой Французской революции. Хейли, подруга, наблюдала за процессом.
-А я полчаса рисовала, блин, - Амая подошла к ним. – Тоже не готова, Мария?
-Да забыла я… Всю ночь провозилась с ципао!
-Рю лаоши тебя похвалит, - попыталась успокоить ее Хейли.
-Да вообще наплевать! Черт, какие-то идиотские тени…
-Затемни складку!
До нала пары оставалось ровно три минуты, когда Мария с облегчением выдохнула. Криминальное дело завершилось, правонарушением не является… «Меня понесло в юриспруденцию», - усмехнулась она.
В аудиторию вошла Эхуанг лаоши, строгая женщина в годах в таком же строгом брючном костюме. Наглухо запахнутая рубашка, ноль косметики на дряблом лице. Все девушки на ее пары ходили с шарфиками, чтобы прикрыть декольте. Она не одобряла ни макияжа, ни гаджетов на своих занятиях и предпочитала, чтобы студенты пользовались не планшетами, а книгами.
-Дамы, доброе утро. Прошу садиться.
На факультете, где училась Мария, помимо нее было еще девяносто шесть студенток. И пятнадцать из них были в ее группе. И из всех остальных студентов с ними училось только трое парней. Один попал сюда из Сеула по обмену, второй – Стивен из Австралии, а третий поступил только для того, чтобы спать на парах, так как на других профессиях, в основном мужских, приходилось работать иной раз не головой.
Марии нравилось некоторое половое разделение во всех сферах. Она знала, что, например, в университете Тунцзи есть факультет под скромным, но масштабным названием «женский». Мария дю Плесси понятия не имела, что там изучается, но это «что-то» явно не располагало к работе в сфере юриспруденции. Или здравоохранения. Или еще что-нибудь «мужского». Но ей не нравился девиз этого вуза: «Дисциплина, практичность, единство и творчество». Потому что одно с другим не вязалось в ее представлении. Человек, сдерживающий себя оковами дисциплины, не может проявлять творчество.
Эхуанг лаоши провела перекличку, отметила отсутствующих. А потом, еще раз пробежавшись глазами по списку, произнесла:
-Мария дю Плесси-Бельер.
Она поднялась, обеспокоенная. Проекты уже сдали… Неужели неуд?! Пусть она не особо старалась, но черт подери, зато она сделала все, что требовалось!
-Да, Эхуанг лаоши.
-Зайди прямо сейчас к Вэань лаоши. У нее для тебя есть какие-то новости. Заодно журнал отнеси. Он мне пока что не нужен.
Мария облегченно выдохнула, но внутренне тут же напряглась. Вэань лаоши – педагог-психолог. Что ей от нее понадобилось? Неважно, просто побыстрее с этим покончить. Она взяла из рук Эхуанг лаоши классный журнал ее группы и вышла из аудитории.
Светило солнце. Лучи пробивались в окна, бросая яркие блики на пол. Мария наслаждалась такой погодой, даже находясь в стенах университета. В такую погоду она не прочь была бы прогуляться до квартиры пешком. Как раз зайдет в банк, снимет деньги с карточки и заплатит за месяц вперед. Она никак не могла найти работу, где пригодились бы ее навыки, к тому же, в Шанхае с рабочими местами для студентов и без нее было дофига всех. Поэтому деньги ей пока что высылали родители. «Надо будет сегодня позвонить им» - подумала она, ставя журнал на полку.
Вэань лаоши сидела в своем кабинете, в котором всегда играла очень тихо музыка. Мария вошла и в нерешительности застыла на пороге.
-Здравствуйте. Мне сказали, вы меня искали…
Молодая женщина приветливо ей улыбнулась.
-Доброе утро, Мария. Да, проходи пожалуйста! Садись. Ну как там у вас проект? Движется?
-Да… Вроде бы движется. – сказала она, садясь на кожаный диван. В кабинете было светло и уютно. Стены были окрашены в салатовый цвет, приятный глазу, а милые белые стол и стулья придавали еще больше атмосферы кабинету человека, который изучал поведение серийных убийц в институте Мадрида.
-И как далеко вы продвинулись?
-Простите, но мне нужно на занятие. – это была вежливая форма фразы: «Давай поживей, психологиня. У меня сейчас нервы сдадут».
-Извини, так вот… Понимаешь, Мария… Вы отправляли разрешение педагогу-организатору…
-Да, и Мау лаоши подтвердил, что идея не лишена смысла… Ну он сказал, что в принципе, мы ничего не нарушаем и работа может понравиться Сюю шифу.
-Это несомненно! Она понравилась бы…
«Бы? Что значит это твое вонючее «бы?». Мария заподозрила что-то неладное. Она едва заметно прищурилась. Не стараясь смотреть в глаза учителю, она успокоила бешеное бьющееся сердце. Ее руки лежали на коленях, сжимая ткань одежды.
-Бы, Вэань лаоши?
-Да… в этом-то вся и проблема… Понимаешь, Мария, мне лично ваш проект очень понравился!
«Что ты этим хочешь сказать, гребаная училка??»
-Но, к сожалению, ваш проект не получит дальнейшего развития.
-Что?
Она не поверила в услышанное. «Повтори, мать твою!» Это не было подобно грому – ожидать можно было чего угодно – однако к такому ее жизнь не готовила. Мария сжала зубы. У нее стала от поднимающегося гнева гореть голова.
-Все очень хорошо, - старалась успокоить ее Вэань лаоши. – Но ведь мы на данном этапе, собирая все работы, учитываем разные критерии отбора… И Сюю шифу нужно показать лучшую из лучших… Мы все равны, а вы – тем более…
Какие гадские слова она сейчас произносит! Мария вспыхнула от злобы. Она старалась, она шила этот костюм… Срывала голос, когда орала на бестолковых куриц, которые не могли вдолбить себе в голову и догнать своим куриным умишком, что это будет не просто гениально… Она покажет всю суть их факультета, весь смысл! Зачем она все это делала? Чтобы к чертовой матери какой-то азиатишка приехал к ним, не зная никого, посмотрел на них, подумал про себя, что у них клевые сиськи и уехал? Для чего она целую неделю не досыпала, игнорируя все и всех, лишь бы все вышло идеально?
-Что ж. – внешне она удивительно спокойно (относительно) прореагировала. Мария встала с дивана. – Ладно. Я поняла.
-Ты только не расстраивайся, ваша работа могла бы…
-Ладно, спасибо, Вэань лаоши.
-Мария, пообещай мне, что…
«Еще я тебе чего-то там не обещала! Пошла ты и ваш Сюй Минчжи туда же!»
-Мне пора на урок, Вэань лаоши. – Мария выскочила из кабинета, как стрела, спущенная с тетивы.
В голове был только гнев. Потом, как у нее обычно это бывает, гнев сменился жалостью к себе. «Я старалась. Я делала все одна. Почему сейчас мне так говорят? Почему я не смогла стать ЛУЧШЕЙ ИЗ ЛУЧШИХ? Мое место не посередине и уж явно не в самой заднице. Мое место – на ступени победителя! Какого черта? Ненавижу их всех! Провалился бы этот университет ко всем чертям!»
Солнце уже не радовало. Какого дьявола оно так светит? Проклятая дверь, открывайся же! Мария вошла в аудиторию, порывисто захлопнув дверь за собой. Эхуанг лаоши взглянула на нее из-под очков.
-Что случилось, Мария?
-Уж будто вы не знаете… - пробурчала она едва слышно, опускаясь на свое место. – Ничего, Эхуанг лаоши. Пустяки.
-Что случилось? – склонилась к ее лицу Хейли.
Мария мрачно описала проблему. Подруга пришла в негодование.
-Она что, совсем там чокнулась? Гребаная социалистка! За такое ее… Как с ними поступают? Расстрел? На кой черт мы придумывали идею? Зачем все это делать?
Мария молча кивнула. Она дождалась конца пары и вышла из здания университета, хотя было еще два занятия. Ей что-то должны были сделать за прогулы – это несомненно, но сейчас гнев занял весь ее разум. Как посмели эти… эти наглые рожи так поступить с ней, с потомком французских дворян? «Ну уж нет… честным путем или нет, но я займу первое место». И этот Минчжи сам пожмет ей руку! «Посмотрим тогда, кто тут лучший из лучших!»