Реальная Фелксиопа. 5

Глава 5
Ее квартира оказалась уютной, милой и даже располагающей к себе. Мария была права: Хейли уже приняла душ и легла спать. А она устроила ему экскурсию по квартире.
Больше всего МакГи понравилась идея гостиной, он был восхищен ею: огромный коллаж из больших и маленьких изображений Алисы! Здесь она была изображена даже в состоянии Истерии, с кровоточащими глазами и руками, обмакнутыми в кровь. Мария призналась, что рисовала все сама, кроме огромной надписи на потолке: «Только глупцы верят в то, что страдания – это плата за оригинальность». Эту цитату написали еще при ремонте по ее эскизу.
-А Хейли это одобрила?
-Она тоже обожает Алису! Только она твердит, что первая часть лучше второй. А я так не считаю… Вот если бы Америкэн МакГи воссоздал первую Алису, но уже с современной графикой!..
Услышав собственное имя, он поежился. Конечно, услышать о себе в твое же присутствие, но в то же время не-присутствие было интересно, но почему-то сейчас ему так не казалось. Мария, не зная, кто стоит перед ней, продолжала рассуждать:
-Ведь он создал такую красивую игру! Знаешь, из него геймдизайнер просто отпадный… Такие уровни!..
-Ты его хоть раз видела? – спросил Америкэн МакГи, заранее зная ответ.
-Нет, даже на фотках. Мне было одно время интересно, что же это за псих создал такую игрушку, но потом пропала охота смотреть. Лучше пусть это останется тайной для меня. я его вижу одним, а вдруг он другой?
-И каким же ты его видишь?
-Ну… не знаю, - она загадочно улыбнулась. – Я вообще предпочитаю на мужчин не смотреть.
Услышав это, он закашлялся.
-Что, прости?
-Нет, я не в этом смысле, - засмеялась Мария. – Боже мой, ты с ума сошел! Нет, я не лесбиянка. Просто не влюблялась… Понимаешь?
-Теперь – да. Кстати...
Они прошли на кухню, и Мария, как и обещала, показала ему татуировки. Америкэн был опять же в восхищении от размаха ее планов. Он не любил, когда тело девушки содержит на себе чужеродный рисунок – и пусть это какой-нибудь незначительный цветочек в труднодоступном месте – и это была его «мужская» сторона. Эстетическая и творческая натура ему вполне позволяла рассматривать женское тело как объект для некоего рисования.
На теле Марии дю Плесси было пока что восемь татуировок. От локтевого сгиба до запястий на левой руке было изображено божество Шиитака Доджи; на правой – Кангара Доджи. На тыльных сторонах ее ладоней был изображен заклинательный круг, который, по одной из легенд, не дает впустить в свое тело злых духов. С ее спины на Америкэна смотрела оскаленная волчья морда. И эта татуировка нравилась ему больше всего. Он попросил разрешения сфотографировать ее. Мария это позволила, сохраняя на лице улыбку, не лишенную гордости.
Все ее татуировки обозначали агрессию и силу. Рычащий медведь на бедре, овца в маске волка с острыми клыками на шее – все это Америкэн никак не смог связать с ее миловидной внешностью. Смотря на нее в одежде, невозможно подумать, что ее тело настолько «агрессивно». Но он не мог сказать, что ему не нравилось. Конечно, татуировками не удивишь никого в современном мире: ни их количеством, ни качеством. Но когда ты видишь снаружи одно, а внутри все совсем другое, это похоже на гнилое внутри яблоко. «Нет, плохое сравнение. Не думаю, что она бездушная и глупая куколка», - подумал МакГи.
Как Мария и обещала, она налила ему каркаде. Они разговаривали в полголоса, не замечая течения времени. Она могла поддержать абсолютно любую тему: единственное, что она судила обо всем с высоты своего возраста. Она была молода и во многих вопросах опиралась, конечно же, не на собственный опыт, а на те мнения, которые искала в обширной области книгочтения. Но все равно Америкэн оценил это.
Он решился задать ей вопрос об Алисе.
-Скажи, ты бы хотела узнать внутренний мир великих умов? Попасть к ним в разум, узнать их тайны?
-Конечно! Было бы классно попасть в разум Людовика XIV, - Мария улыбнулась и поставила пустую чашку на столик. – А что?
-Ну… просто я подумал, что неплохо, если бы кто-то создал игру, в которой можно было путешествовать в сознание других людей. Ты ведь говорила о «дальних странах», которые находятся в голове. А что если отправиться не внутрь своего разума, а чужого?
Она несколько минут раздумывала над этой фразой. А потом кивнула:
-Да, это превосходная идея! И было бы классно, если бы Алиса так могла…
-Алиса? Ты думаешь, Америкэн МакГи согласится создать нечто подобное?
-Ну, он наверняка занят другими проектами. К тому же, Кукольник побежден, а Страна чудес на время спасена. Ты ведь играл в нее?
-Да, было дело, - ему неприятно было врать, но не мог же он признаться, что он и есть создатель игры! «Черт, какая же неприятная ситуация… Но я сам виноват».
-Послушай… - он вдруг оживился. – А если б у тебя была возможность лично пообщаться с ним и подать ему идею, то что бы ты предложила? Побудь эдаким геймдизайнером!
Она задумалась. Ее молодое лицо хмурилось, но тут же она улыбалась.
-Черт, ты меня озадачил! Знаешь, я всегда мечтала увидеть как бы Перевернутый мир Алисы. Ну, она идет, к примеру, по улице, а все люди на головах стоят! И дома, всякие магазины – все наоборот. Естественно, все приправлено кровью и кишками. Было бы прикольно посмотреть. Или нет, знаешь, Алиса путешествует по Франции… Лувр, объятый пламенем и забрызганный кровью, забросанный трупами! В прекрасном Тюильри горами навалены сломанные солдатики, изувеченные, изуродованные…
Ее воображение было неистощимо в выдумках. МакГи делал пометки у себя в блокноте, не успевая записывать все. Идеи были великолепны. Позже он задумается, почему же у нее столько всего внутри маленькой головы, юной и неопытной? И придет к выводу, хотя и печальному, но правдивому: она, учась на факультете, который ей не нравится; в городе, который ей не нравится; в стране, которая ей не нравится – не растратила свое вдохновение, держа его в себе. Он же, сорокалетний мужик, который создал немало игр, потратив свои силы, уже был на исходе: он исчерпывал себя. И ему так стало противно от этой мысли, что ее даже не получилось отбросить. Америкэн смотрел на нее, а она все говорила и говорила, объясняла, даже на пальцах показывала… Как странно! Он забыл о времени, он был готов слушать ее хоть до самого утра… Сколько идей она ему подсказала!
-Да, это, конечно, стоящие идеи… Было бы классно, если бы этот МакГи тебя услышал.
-Кто знает, - она улыбнулась так же загадочно, как и в тот раз. Америкэн даже  подумал о том, что она смутно подозревает, кто он на самом деле, но предпочел не интересоваться ничем. Он взглянул на часы в виде золотой капли на стене и сказал:
-Бог мой, уже одиннадцатый час! Как мы с тобой долго беседуем…
-Правда? – она обернулась, чтобы взглянуть на часы. – А я и не заметила! С тобой интересно.
На секунду установилась тишина. Америкэн улыбнулся, глядя на нее. Что-то все-таки в ней было такого, чего он не мог увидеть! С виду милая, приветливая… А внутри у нее мысли о саде Тюильри, усеянном трупами солдат. В ней уживаются два разных человека, два разных мира… Вот откуда у нее столько вдохновения!
-Да, мне тоже было приятно поговорить… Обязательно дай мне рецепт приготовления этого чая.
-Непременно, - она улыбнулась.

Он снова мучил ее этой песней. Она пыталась закрыть уши, но ей казалось, что их заливала вода, и становилось еще страшнее. А его руки продолжали бродить по ее телу, похотливо задирая серую саржевую юбку. Алиса Лиддел пыталась увернуться, ерзая на своей жесткой кровати.
Ангус Бамби провел горячим языком по ее шее, тоненькой и хрупкой, как горлица. Он говорил, что ей идет кровь. Алиса раскрыла глаза от ужаса и чувства опустошенности. И, увидев это, доктор Бамби склонился к ее уху и начал шептать ужасные слова детской песенки.
-С блестящими вагонами поезд к нам спешит… С удобными сиденьями, сияньем звездных шин… Так успокойтесь, крохи, не бойтесь ничего… С Луны изобретатель построил нам его…
А потом ему, наконец, удалось выше груди задрать ее платье и стащить нижнее белье. Алиса хотела кричать, но не могла. Ужас объял ее больной разум. «Пора забывать, Алиса. Прошлое мертво…»
Руки Ангуса Бамби были похожи на щупальца Червонной Королевы. Он был так же ужасен, как она, так же коварен… Время забывать Страну чудес, Алиса. Она вновь больна, так же, как и ты, так же поломана… Но ее больше не калечат, как тебя, Алиса. Ее не касается Бамби своими грязными руками распутника, не трогает, как тебя.
Он прикусил мочку ее уха, и эта попытка придать насилию каплю нежности, конечно же, не увенчалась успехом. Алиса вертела головой, как паяц – руками. Ее собственные руки уперлись в твердую мужскую грудь.
-Алиса… Раздвинь ноги, Алиса.
Она не сделала этого. Девушка чувствовала, что куда-то падает, но на самом деле лежала под тяжелым телом Ангуса Бамби. Он свел ее руки вместе и поднял вверх, губами проводя по несформировавшейся груди Алисы. И вдруг ее как будто что-то обожгло. Она подняла глаза на доктора. Из его пустых глазниц капала черная густая масса.
Все ее существо как будто полыхало. Она стала дергаться, визжать, но свой собственный голос не могла услышать, и от этого визжала и кричала все сильнее и сильнее. Но чем громче она кричала, тем более тихим казался он ей. Бамби переместился к ее губам, и ее рот стала заливать кипящая черная жидкость из его глаз.
-С Луны изобретатель… Изобретатель… Маленькая Алиса, куда ты пойдешь? Куда ты пойдешь, Алиса?
Все смешалось. Ее как будто разорвало напополам где-то внизу. Алиса Лиддел закричала, и на этот раз ее голос звучал очень громко. Теперь ее наверняка услышат, ей помогут! Ангус Бамби только ухмыльнулся, обнажив перепачканные в крови острые зубы. Продолжая ее целовать, брызгая раскаленной грязью, длинными пальцами с черными ногтями он проводил по ее бедрам.
Внезапно двери распахнулись. В комнату ворвалось пламя, и Алиса услышала собственный крик как будто издалека. В ее комнату ворвались санитары. Когда они склонились над ней, она увидела, что их лица что-то разъело. Обнажились зубы с кровоточащими деснами и мышцы лица. Они начали хватать ее костлявыми руками и хихикать:
-Алиса, Алиса! Пойдем в Страну чудес, Алиса! Проснись, Алиса, проснись же! Мария, проснись!