Лучик из детства

              Наш хутор ничем не отличался от других поселений,
        разбросанных по бескрайним донским просторам: такие же
        глинобитные мазанки, усталым стадом прикорнувшие на
        берегу неприметной речушки "Ольховой" (с подслеповатыми
        окошками, прикрытыми веселыми ситцевыми занавесками
        в горошек, с вечно скрипучими дверями и перекошенными
        двустворчатыми воротами, с просторными дворами,
        огороженными ивовыми плетнями, которые украшались
        хозяйскими горшками и банками, с тенистыми садами яблонь,
        вишен и груш, с колодезными журавлями на пять-шесть дворов),
        но Тайка была у нас чудо-ребенок!
       
             Представьте себе маленькое, конопатое, чумазое, вечно
       смеющееся существо, со спичками рук и ног, летом покрытых
       "ципками", с животом, испачканным вишнями и смородиной,
       со щелками дерзких, ехидных глаз, которое вечно спешит
       куда-то - это и есть моя сестра!
       Благодаря именно ее дьявольским экспериментам, жизнь моя
       была просто невыносимой:
       Тайка посыпала мне спину мелкой, блестящей стекловатой,
       сдавливала пальцами кожу на животике до крови, делая
       "вишенки", старым репьем натирала мне кисти рук до живого
       мяса, делая "зайчики" и подставляла ножку, чтобы упал...
      
         Все началось с колыбели. Когда я, еще мизерный, спеленатый
      цветастыми тряпками, лежал в подвесной "люльке", в "прихожей"
      с земляным полом и пищал от голода во весь свой беззубый рот,
      моя мамка с кумой Оксаной месили во дворе замес, глину
      с соломой; Тайка вьюном вертелась рядом.
      Первой услышала мать:
      - Ой, кума! Чадушко плачеть, щас пойду покормлю.*
      - Мамо, та я сама, сама! - и Тайка пулей влетела в хату.
      - Да ты гляди, кума, просто чудо-ребенок твоя Тайка -
      от горшка два вершка, а уже брата кормить умееть! Вырастеть -
      за мого Борюньку замуж отдашь!.. - кума гусыней топталась в
      глине...

      Тайка кормить умела: что обезьяну учить побрить кого-то,
      что Тайку кормить ребенка: она быстренько оторвала немного
      хлебного мякиша, пожевала до клейкой массы и пальцем вдавила
      в мой беззащитный рот.
      А так, как я еще хрипел и попискивал, то она на ладошках
      скатала кругляш из хлеба, втиснула в оставшийся промежуток
      рта, доступный для приема пищи, поплевала на ладонь и замазала,
      чтоб и щелки не оставалось!
      - Все, мамо, все! - это Тайка сказала уже около калитки,
      встречая Бориса, верхом на лозинке "въезжавшего" в наш двор.
      - Ой, че-то быстро она покормила, кума!..
      Когда мать вошла в хату, я лежал уже синий.
      Сердце матери - оно чуткое...
      
      И еще: мать с теткой Оксаной в погребе обмазывают стены
      кизяком** с половой, я, лежа на земле и свесив голову вниз,
      наблюдаю за ними, а Тайка, подкравшись сзади, щекочет мне пятки.
      
      - Зайчик, нельзя, бух! Упадешь, говорю!
      Это мне - мать. Поздно она сказала, я-то уже "летел"!
      Вниз головой, точно-преточно, прямо в ведро с навозом!
      И опять, выковыривая "каку" со рта, мать дарила мне жизнь;
      все они, секунды решали: жить мне, - не жить?..
      
          Детство трудное было, ели - что Бог послал: лопуцки,***
      "клей" драли с вишен, паслен, грибы, травку-калачики...
      Как-то Борька сказар:
      - А у нас мука есть!
      - Брешешь ты все! - Тайка показала ему язык и полезла на вишню.
      Борька с минуту поковырялся в носу, (так, для важности):
      - Ладно, пошли...
      
          Мы зашли к Борьке, дома у него никого не было; хата
      не замыкалась, в сенях дежурил Тузик, волкодав и обжора,
      ну и что? Тайка на нем каталась! В самом углу сеней стояла
      большая кадушка, а на дне в ней - мука!
      Борька принес нам деревянные ложки и табурет; мы, по очереди,
      влезли на табурет и спрыгнули в кадушку: ох, и вкусная была
      мука, ели - кто сколько мог! Ох, и "попало" нам от тетки Оксаны!
      Не за муку, конечно. Просто мы захотели писать, а из бочки -
      никак!..
      
          Так мы и жили: Тайка - она старше Борьки, Борька - чуть
      меньше Тайки, ну и я, мелкота...
      
          А потом появился Васька: у него были хитрющие глаза,
      белые ресницы, нос - пятачком, и штопором - хвост!
      Мы с ним играли: только увидев, он подбегал к одному из нас,
      тыкая в живот пятачком, валил с ног и убегал к другому -
      крики, визг, суета!..
      Время шло, мы росли...
      Как-то сказали:
      - Резать!
      
      *     *     *
      
          К нам пришел дед Иван и долго точил на камне большущий нож.
      Мы - Тайка, Борька и я, сидели в жарко натопленной хате
      и наблюдали за ним. Пришли еще мужики, потоптались у порога,
      а потом все вышли во двор, а нас не пустили; мы подошли к окну
      и смотрели в него.
      Мужики зашли в сарай и вытащили оттуда Ваську, и начали с ним
      играть...
      Васька страшно визжал и хрипел, Тайка испугалась, отошла
      от окна, забилась в самый темный угол и закрыла лицо руками...
      
          Мужики расступились, а Васька смешно дергал ногами,
      но остался лежать...
      И был белый-белый снег и красная кровь, и она слепила глаза...
      Мы отвернулись и присели на корточки, чтобы не видеть...
      А потом пришел дед Иван и протянул Тайке жареное свиное ухо:
      - На, Тайка, ешь!
      
          Как заплакала, как затужила Тайка:
      - Ой, боже мий, боже! Та бедный же ты мой Ва-а-а-сичка!..
      Та тебя же зарезали, да еще и души-и-или!.. Ой, боже, бо-о-оже!..
      
      Тайка причитала старухой, а мы с Борькой вышли во двор;
      я, шмыгая носом, делал голыми руками в снегу ямку для уха,
      а Борька, отдуваясь и тоже плача, делал крестик из камыша -
      что-то у нас сломалось...

     * - здесь, разговорное, местный диалект.
     **кизяк - высохший коровий навоз замачивали и перемешивали
     с ячменной половой для обмазки стен в помещениях.
     ***лопуцки - высокая кудрявая трава со вкусной сердцевиной,
     научное название неизвестно.
   
      
      19:02 02.04.2014 (Редакция)