А-4

Я закончил роман. О Господи, такая короткая простая фраза, а сколько мук. Наверное, достаточно будет сказать, что пока я писал «шедевр», жена меня бросила. «Знаешь, Коля, - сказала она, - я устала. Прости». И ушла. А мне было не до того, понимаете? Я тогда наконец разобрался с первопричиной, почему все герои начали кружить вокруг непонятного тусклого места по адресу «Набережная Сонного канала, 3, литера Ю». Эх, озарения не даются даром. Мне снился низенький желтый дом с гипсовой рукой, торчащей из стены, Петр Андреевич по прозвищу Тёмный и мой несчастный герой, превращенный в женщину. Я просыпался с готовыми кусками текста в голове, и фраза жены: «Я устала» вызвала во мне разве что удивление. Очнулся я уже позже, когда укусил хлеб, а зубы вошли во что-то пыльно-мягкое: плесень. Еда дома закончилась. Это событие меня слегка отрезвило, но ненадолго. Отступать некуда, оставались последние главы, надо было поднажать. И я поднажал. И вот… громоздкий файл на 40 авторских листов просился на бумагу. Издательство, куда я намеревался понести свой труд, принимало рукописи в бумажном виде исключительно, и это правильно. С трепетом сердечным я ткнул в кнопку «Печать», раздалось негромкое жужжание... и все замолчало. В принтере не было бумаги.  «Заполните лоток» значилось на поцарапанном дисплее. «Что я вам, кот что ли, лотки заполнять?»- возмутился я про себя и глянул в кресло. Там обычно намывался наш Васька, но теперь было пусто. Ну да, не могла же она оставить животное на верную гибель.
С трудом разминая затекшую шею, я стал одеваться. Канцелярский был в двух кварталах, денег на бумагу хватало. Я пересчитал сотенки и решил, что останется еще и на пачку яиц. Живем, Колян.
Улица меня поразила. Свет резал глаза немилосердно. В голове шумело. Привыкая ходить, я осторожно ставил ноги между луж, мельком отмечая, что оделся уж слишком не по сезону - стояла весна, наверное, уже май месяц. Люди оглядывались на мой пуховик. Я расстегнулся и снял шапку. Проходившая мимо барышня в странном наряде покосилась на мои тяжелые ботинки и скривила носик. Ну и дура, подумал я и чуть не засмеялся - я закончил, закончил его! Теперь можно будет помириться с Ленкой, в издательстве денег дадут. И я стану знаменит, обязательно!
В канцелярском было пыльно и тихо. Продавщица, зевнув, уточнила: «А четыре?» и бухнула на прилавок увесистую зеленую пачку. Я протянул ей две бумажки.  Она недоуменно уставилась на них, потом пододвинула пачку к себе и пробормотала:
– Сто двадцать шесть бон, пожалуйста.
– Чего? – от удивления я на шаг отступил. И посмотрел на ценники. Там были цифры, а за ними вместо привычной буковки «Р» стоял какой-то непонятный значок. Холодок пробежал по загривку. Я беспомощно озирался, не понимая, что надо спросить.
– А что, деньги поменяли?
Продавщица убрала бумагу на место и потянулась куда-то под прилавок. Глаза её смотрели настороженно, зло.
– Нет. Покупать будете?
Растерянный, я вышел из магазина.
Весна плыла над городом, опьяняющая, веселая и злая. Птицы орали, зелень наливалась соком, девушки проходили мимо, сверкая ослепительными коленками. А я стоял, как идиот, глядя на вывески и номера машин. Это был не мой мир. Канцелярский назывался «Принадлежности для письма», хотя я точно помню табличку «Канцтовары», еще буква «В» постоянно отваливалась. Потрясенный, я побрел по улице, размышляя, что теперь надо делать. Ужасно хотелось есть, но важнее всего была сейчас бумага. Без неё нечего думать соваться в «Айсберг», никто со мной и разговаривать не станет.
Придя домой, я первым делом полез в интернет. И обомлел. Браузер рассказывал мне о неизвестном городе, показывал странные карты и предлагал купить какие-то непонятные штуковины за боны. Я полез в свой виртуальный кошелек – пусто. И вдруг меня как стукнуло что-то. Я открыл Карты и набрал «наб.Сонного канала, 3». Этот вымышленный адрес был ключевой точкой в моем романе. Некоторое время я сидел, тупо глядя на карту. По указанному адресу располагался некий небольшой домик, точь-в-точь в том месте, где я и предполагал, рисуя в своем воображении карту Города.
Минуты две размышлял, стараясь игнорировать призывное урчание в животе. Потом стал собираться. Я четко помнил, где в романе кинул на стол нераспечатанную пачку бумаги (сам тогда не зная, зачем). Теперь она мне пригодится. Надеюсь, здесь тоже есть какое-нибудь издательство.