Театр

    Театр, театр… Театр уж полон…  Да, полный зал и я была так счастлива, что не могла усидеть на месте и  незаметно оглядывалась, словно не веря тому, что снова здесь. Не в конкретном каком-то театре, а просто… В Театре…

    Я вдыхала этот особенный его запах, шелест платьев, приглушенный рокот голосов, негромкие и нестройные пока переливы мелодий оркестра. Я была здесь и не здесь. Постепенно, окунаясь и проваливаясь в какую-то иную жизнь, я обновлялась. Я  что-то вбирала в себя и уже понимала, что никогда не стану прежней… Я забирала частичку этого мира и любовно пристраивала ее у себя в душе, а когда выходила отсюда, становилась другой, и все вокруг менялось, и так каждый раз…

     Уже нет занавеса, он убран,  и тайна приоткрыта, волшебный миг уже настал и превращения начались.

    На сцене разворачивалась обычная жизненная драма, но на фоне таких естественных декораций, что их было невозможно отличить от настоящих пейзажей. Я поражалась зримой похожестью на настоящую жизнь. Эта зеленая трава с луговыми цветами, сосны, растущие неподалеку, этот веселый смех детей, резвящихся на лужайке возле дома, это солнце…  Дождь! Какой ливень! Трава залита, венчики цветов клонились до земли. Воздух свеж и чист! Как так может быть? Да нет… Это всего лишь осветители так виртуозно работают, но сердце отказывалось принимать визуальный обман…  И я верила.

    А события тем временем развивались своим чередом. Я зачарованно смотрела на ту жизнь, которая незаметно захватывала меня,  и я становилась ее частью. Я участвовала в этом действе, жила вместе с ними, чувствовала эту женщину, которая так же, как многие ждала кого-то, кого любила, надеялась, плакала…   Ощущала себя обманутой, жила в растерянности, не понимала, что делать дальше и видела, что жизнь не спрашивала ее, а текла по своим законам, практически, выбрасывала ее на берег, туда , за кулисы, где ее больше никто не увидит, но ей хотелось быть в свете рампы, хочется снова быть и быть явно не в массовке…
 
    А жизнь на сцене уже сливалась с моими мыслями, и я внутри чувствовала какое-то неудобство, мне что-то мешало,  и я понимала, что в этом театре не одна, я тоже рядом с кем-то. Медленно я поворачиваю голову и вижу рядом того, с кем долгие годы жила на сцене с выстроенными моими руками декорациями. Того, кто честно играл свою роль, а я старалась, как по кем-то написанному сценарию, не замечать его промахов, не запоминать его реплик, не думать о том, что происходит в тех актах, где я не участвую, где неведомый режиссер не написал мне строк, не дал мне возможности действовать…

    И я вдруг слышу голос, такой же, как всегда:  в меру беспечный, в меру уверенный, все - в меру.  Такой удивительно подходящий всем, чудесный во всех отношениях человек! Только мне и без этой меры отпущено, и от этого трещат ребра и в клочья рвется душа. И я вдоволь одна насмотрелась разных сцен, когда наши монологи и диалоги были за кулисами, когда все было исполнено тысячу раз на бис, когда его никто не мог видеть, такого лучшего из лучших…

    И слышу я простую фразу, столько раз прозвучавшую под сводами не одного театра…
   - Я  приеду сегодня поздно…
    Ты хочешь, чтобы я в миллионный раз спросила:
   - Когда?
   Да я знаю когда…

    Когда занавес опустится, когда стихнет гром аплодисментов, когда я, засыпанная цветами и записками для Него о том, как Он великолепно играл, пойду смывать грим и ставить в вазы цветы…

   Я вдруг поняла, что не хочу ничего спрашивать и не хочу слышать ответ. Просто не хочу и все.
   И от этого мне стало так спокойно и хорошо, я увидела, что в зале стали светлеть огромные люстры, а действие на сцене словно остановилось…
   Я почувствовала, что кто-то нежно дотрагивается до моей щеки.  Я улыбнулась, повернула голову, открыла глаза и … проснулась!

   На меня смотрел с улыбкой тот, с кем я вот уже несколько лет живу СЧАСТЛИВО.

А театр… А он теперь на другой сцене и в чьей-то другой жизни.