Глава двадцать восьмая

 На попутке я добрался до "Зеленого Дола". Уже совсем стемнело, я шел по
аллеям кладбища, в голове билась одна лишь мысль-застать Мартина в его домике,
чтобы укрыться от полиции и социальных тюремщиков. Мне больше некуда идти.
Я увидел свет окна, побежал к нему по сырой траве. Мартин открыл дверь, на
его лице отразилось удивление и тревога, я стоял в яркой полосе света, не в
силах больше двигаться, говорить, ощущать бешено колотящееся сердце.
Мартин молча взял меня за руку и втащил в помещение, закрыл дверь на ключ и
усадил за стол.
 - Что произошло, Греди?-Он подсел рядом, заглянул в глаза.
Я вдруг почувствовал, что лишился голоса, слова застряли в пересохшей глотке.
Боль и спазмы разрывали грудь и живот, я скрючился на стуле, чуть не упал, но
Мартин схватил стакан с водой, запрокинул голову и начал поить меня, а потом
обтер мокрым полотенцем лицо, лоб, шею. Он все понял без объяснений.
Мне стало легче, только какая-то пелена плавала перед глазами и хотелось спать.
Глаза сами закрывались, я не мог сопротивляться сну, навалившемуся так
внезапно.
 - Идем, тебе надо отдохнуть,-он повел меня к кровати, уложил, сам стянул с
меня одежду и обувь, теплой рукой погладил по волосам, как делал отец...
Я согрелся и уснул, потеряв последние силы бодрствовать.
Спал я долго, почти весь следующий день, Мартин не стал будить, да меня было
и не разбудить, я словно провалился на самое дно своего сознания. Когда я все
таки открыл глаза, то в окно напротив бил не яркий закатный свет, бросая на
дощатый пол оранжевую полосу. Тихо, только тикают часы на стене. Сел на
кровати, свесил ноги, чувствуя, как кружится голова после почти суток сна.
Мартина не было, и дверь чуть приоткрыта. Я уловил холодок, проскользнувший
по коже босых ног. Что мне делать? Я все сидел так, не хотелось двигаться.
Святой Отец вошел, взглянул на меня.
 - Проснулся... ты, наверное, голоден? - В руках он держал пакет.-Я вот сходил
в местный супермаркет, купил поесть тебе.-Он неловко улыбнулся, подсел рядом.
 - Отец умер, повесился.-Я наконец смог выговорить эти слова, даже для себя
стало легче. Они сидели внутри, не давали покоя.
Мартин изменился в лице, побледнел. Я испугался, что теперь ему станет плохо.
 - Почему?-Он затряс головой, не в силах осознать.
 - Не знаю, врачи сказали, он болен, что-то с головой.
 - Мне так жаль, что я не смог уберечь тебя от этого!
 - Вы не виноваты.
 - Ты прости его, Греди, так надо, сделай усилие, а поймешь потом.
Я промолчал, мне не хотелось говорить о прощении, оно слишком дорого давалось
мне.
 - Помогите похоронить его, Святой Отец.
 - Я помогу тебе, ты всегда можешь расчитывать на меня. Что ты собираешься
делать дальше?
 - Не знаю... еще не думал. Уеду подальше отсюда.
 - Бродяжничать не самый лучший способ забыться. Тебе ведь всего двенадцать.
 - Уже двенадцать.-Поправил я его.
 - Да...может ты и прав, мой мальчик.
Мартин умолк, погрузившись в свои мысли.
 - Почему ты не плачешь? Слезы-святая жидкость души, тебе станет легче.
 - Не плачется что-то...-пробормотал я.Не мог плакать, может запас слез я уже
израсходовал раньше. Мои глаза оставались сухими.
 - Не страшно, они еще придут к тебе.-Он обнял меня за плечо, прижал к себе.
От его рясы пахло свечным воском.
Я покинул "Зеленый Дол". чтобы вернуться сюда, когда Мартин уладит дела с
похоронами. Я снова оказался на улицах, словно и не покидал их.