Политинформация

Утро в Астане. Без четверти пять местного. В Москве время отстало на два часа. Так что реально разгар ночи и вдрызг хочется спать. Но такси ждет. Серебристая ауди, номерной знак 240.

Таксист – могучий казах. Курит, приоткрыв форточку по своему борту. При этом заботливо просит поплотнее задраить подъемное стекло с моей стороны. В казахстанской ночи минус два, поэтому усилия по герметизации никчемны. Легкий табачный аромат в сочетании с бодрым морозным ветерком рулят в салоне.

Казах усердно сопит, прикуривая очередную сигарету, явно не говорун. Решаю: будем молчать. Мне это комфортно.

Пустое шоссе тонет в плену вязкой синей ночи, забитой электричеством во всех доступных измерениях: слева, справа, сверху, далеко позади и на горизонте. И даже асфальт пешеходных переходов пробит швейной строчкой ядовито-желтых крохотных фонариков, и я все время опасаюсь, что мы их раздавим, но каждый раз обходится.

На фоне этой фиесты Теслы-Яблочкова-Ватта-Ильича, этой армады заурядных светло-солнечных лампочек, изящно парят букеты алых электрических роз на изумрудных электрических же стеблях. Надменно проплывают выжженные световой гравюрой корпуса правительственных зданий – с ракетно-вертикальными стенами и восточными куполами, в тональной аранжировке, с продуманной мимикой теней на лицах правительственных фасадов.

Днем город живет в других красках, но с еще большей энергией. Астана атакует. В Астане звенит струна.

Неожиданно могучий казах негромко спрашивает:
- Вы в Москве живете? В самой?
- Да.
Помолчав, словно поразившись этому недюжинному факту, таксист любопытствует:
- И что Крым? Все?
- Все.
- Понятно.
Опять молчит, замеряя - достаточно ли информации. Видимо, вполне. Переходит к следующему важному вопросу:
- По радио сказали, что Россия от долларов отказывается?
- Неправда. Просто будут больше расчетов в рублях проводить.
Традиционная теперь уже пауза – и короткий монолог:
- В Узбекистане тоже два района есть казахских. Давно хотят к нам. У нас ведь вся стройка узбеками заполнена. Очень много едут. И вот эти казахи узбекские, тоже у нас зарабатывают.
Молчит, прикуривая очередную сигарету и заканчивает:
- Таджики тоже толпой едут. А вот туркменов нет. Почему так, а? Не знаю. Наверное, хорошо им у себя. Довольны всем, наверное.

Аэропорт - яркий и разноцветный – на фоне оставшейся в ночи Астаны уже не впечатляет: привычно. Серебристая Ауди номерной знак 240 уносится обратно в город. Я прохожу сквозь стеклянные стены аэропорта (невидимые двери вовремя раздвигаются). В ночном небе ярким неоновым шрифтом написано: «Эуежай».