Кремль в тумане

   На Красную площадь опустилась снежная завеса. Крупные снежинки, кружась в сиянии прожекторов, косо падали на брусчатку.
   Снег укрыл площадь, ели у стены, купола храма, мавзолей... Сквозь белую пелену тускло желтели оконные проемы.
   Столетиями так же ложился снег на эти камни, на эти стены.
На широкой площади мелькали силуэты в длинных шинелях, порой раздавался глухой топот коней и звон сабель, то доносился грохот марша, обрывки команд, то в морозном воздухе повисали отголоски здравиц... В этот поздний час она была полна разнообразных звуков и голосов.
   Через снежный туман проступали очертания Кремля. Стрелки курантов застыли на отметке половины третьего ночи.
   Вдоль кремлевской стены двигались двое. Закутанные в пальто с поднятым воротниками, они шли плечом к плечу, оживлённо беседуя. Морозный воздух выхватывал из их ртов клубы пара, которые тут же разрывались на клочья, растворяясь в воздухе. Фигуры то исчезали в метельной круговерти, словно призраки, то вновь появлялись, отбрасывая расплывчатые тени под тусклым светом фонарей.
   Они зашагали по Красной площади.
Навстречу им из пелены то и дело появлялись люди, и та же дымка поглощала их, растворяя в своей мареве.
- Здравствуйте, Иосиф Виссарионович!- тихо произнёс один из прохожих.
Человек в шинели и фуражке двигался неторопливо: одна рука была заложена за борт шинели, другая сжимала потухшую трубку. В ответ он слегка кивнул головой. Второй собеседник укоризненно посмотрел ему вслед и покачал головой.
   - Российская демократия имеет свою специфику, Владимир Ильич,- произнёс первый, покашливая в кулак.    - Перестаньте подменять понятия, Владимир Владимирович!- резко оборвал его собеседник. - Демократия - это не пустой звук. Её основа - выборность и сменяемость власти, а зарплата чиновника не должна превышать заработок рабочего. Разве можно говорить о демократии, о свободе в стране, где народ прозябает в нищете, а власть принадлежит тем, у кого полны карманы денег? Это не демократия - это цирк мошенников!
   Навстречу шёл человек в парадном кителе, сверкающем обилием наград. Временами он останавливался и, запрокинув голову, ловил лицом холодные искры снежинок.
   - Здравствуйте, товарищи!
   - Здравствуйте, Леонид Ильич.
- Игра в выборы, господство капитала и коррупция - значит, господство криминала,- продолжил говорить Владимир Ильич. - Закон- основа порядка, а не инструмент защиты преступлений власти. Юристов надо брать в ежовые рукавицы и ставить в осадное положение, ибо эта интеллигентская сволочь часто паскудничает.
   Высокий человек в шинели быстро прошёл мимо, сверкнув пряжкой ремня.
   - Феликс Эдмундович, заходите намедни, - окликнули его.
Тот, слегка коснувшись пальцами козырька фуражки в ответ, ускорил шаг, растворяясь в серой пелене снегопада.
   - Обольщаться иллюзиями опасно, - проговорил Ильич, поправляя шарф.
Его голос, резковатый, перекрыл завывание ветра. - Власть держится не на страхе, а на нравственном и умственном авторитете.
   Метель внезапно усилилась. Владимир Ильич резко потопал ногами, сбивая налипший снег с ботинок.
- Что-то то холодно стало, - сказал он, шагнув к тяжёлой двери Мавзолея и спешно исчез.