Дорогой волшебства. Глава 2

  Оливер тяжело вздохнул, обведя взглядом присутствующих, и поёрзал на стуле, мечтая оказаться в ближайшем тёмном углу. Однако столь вожделенное счастье вновь ускользнуло. Кто-то из сидевших за столом однокурсников обратил на него своё внимание. Дежурные улыбки и фразы, попытки казаться естественным и простым в общении порядком надоели, да и выглядели по меньшей мере глупо. Хотя, похоже, это было заметно только Оливеру. Его нельзя было назвать одиночкой, однако общение с другими людьми с детства вызывало в нём чувство неловкости и неудовлетворённости. И хотя это не помешало ему прослыть неплохим оратором и , иногда, остроумным человеком среди других учеников, внутренний дискомфорт не пропадал. Его общительность и радушие, чаще всего, носили лишь внешний характер, никак не отражая истинной сущности. Понимая, что другие, даже ближайшие товарищи, не так высоко ценят одиночество, он из вежливости и солидарности отправился праздновать первую за два месяца изнуряющей учёбы свободную неделю. Оливер знал, что будет жалеть, однако переборол себя и теперь имел возможность насладиться незабываемой атмосферой душного кабачка, до отказа набитого захмелевшими юношами и девушками - учениками старшей группы. Оставалось только гадать, что хуже: сам шумный и, по сути, бессмысленный праздник или предстоящий путь обратно в замок. Оливер не помнил, в чью светлую голову пришла мысль покутить за пределами крепостной стены, однако долгий пеший переход наградил его гулом в усталых ногах и ноющей болью в плече, на котором он носил увесистую сумку.
- Хочешь шутку про орков? - Агмунд появился буквально из ниоткуда и, сияя предвкушающей улыбкой, погладил бороду.
- Нет.
- Подходит сын к отцу и спрашивает...
- Ну и какая часть слова "нет" тебе кажется непонятной? - едко осведомился Оливер.
- У тебя отвратительные манеры, - напустив на себя любезный вид, комментировал Агмунд.
- А у тебя дурацкая борода!
- Зависть к чужой бороде не красит человека, - наставительно заметил несостоявшийся шутник и растворился в шумящей толпе. Пора было что-то делать. Прошло достаточно много времени, чтобы можно было откланяться, не обижая окружающих, и юному магу сильно хотелось именно этого. Оливер встал со своего места, закинул на плечо сумку и принялся пожимать руки, желать удачи и как можно более искренне изображать на лице сожаление по поводу своего раннего отбытия. Задача осложнялась тем, что он был абсолютно трезв, а значит, говорил с окружающими на почти незнакомом им языке. Наконец, после пятнадцати минут напряженного сопротивления предложениям остаться ещё чуть-чуть, проникновенных речей, а также борьбы с людьми за возможность пробиться к выходу чародей смог вдохнуть свежий ночной воздух. При свете полной луны небольшой крестьянский городок, в котором и происходило празднование, выглядел как-то по-особому сказочно. Его небольшие, но уютные домики, обильно оплетённые каким-то вьющимся растением, взирали на мир добрыми глазами-окнами. Идущий из труб дымок напоминал о приятных комнатах, в которых прямо сейчас отдыхали местные жители. Вообще всё здесь было словно пропитано теплом домашнего очага, хотелось забраться под одеяло, смотреть на огонь и слушать дедушкины истории на ночь. Только старые здания, расположенные дальше по улице, ближе к центру, портили это впечатление. Их массивные толстые стены угрюмо возвышались над более поздними постройками. Небольшие окна были защищены прочными металлическими решётками, которые, тем не менее,  были не лишены красоты, но предавали общей картине некую зловещую окраску. Интересно, от чего защищали пращуров здешних обитателей такие прочные жилища? Продолжая любоваться видом, Оливер решил, что обязательно выяснит это, как только вернётся в замок. Со стороны леса донёсся крик какой-то ночной птицы, а вслед за этим налетел порыв свежего ветра. Это наполнило душу Оливера необъяснимой радостью, заставив прикрыть глаза и просто наслаждаться моментом. Однако пора было отправляться, путь до Замка на Горе был неблизкий, ведь чтобы добраться сюда, ученики потратили не меньше трёх часов. Теперь же, когда ночь вступила в свои права, дорога обещала быть ещё более длинной и неприятной. Радовало лишь одно: эти места считались безопасными даже для одиноких странников, благодаря соседству с большим количеством сильных чародеев вся живность опаснее волков уже давно перевелась, да и волки, естественно, не выходили на дорогу. Позади хлопнула дверь, и на улицу выбрались ещё двое. Оливер обернулся на звук и встретился взглядом с Агмундом, который, похоже, нашёл подопытного для своих юмористических экспериментов. В собеседнике бородатого шутника легко узнавался Сабмирэл, один из учеников кафедры элементальной магии. Человек спокойный и вежливый, он с внимательным выражением лица слушал Агмунда,  время от времени бросая рассеянные взгляды вокруг. Шумные компании и бессмысленные посиделки, очевидно,  не нравились не только Оливеру, хотя нельзя было сказать, что он был рад неожиданному появлению однокурсников. Волшебник вздохнул, глядя, как живописный дуэт медленно двигается к нему. Сказка пропала, уступив место реальности.

 - Ночами они собирались в центре города, запирали двери, мужчины занимали места у окон с оружием в руках, спали посменно. Если бы у нас было время, мы могли бы попросить хозяев осмотреть старинные дома. Кстати, их подвалы соединены сетью коротких подземных ходов, чтобы спасти женщин и детей в случае, когда врага не удавалось сдерживать. Местные рассказывали о таком. А однажды кто-то принял бежавших из захваченного особняка, но не заблокировал проход как надо, на утро в живых не осталось никого из обитателей двух домов. Однако люди, жившие здесь в то время, были суровы нравом и сильны своим единством. Они нашли гнездо чудовищ и жестоко расправились с ними следующим же днём, воздав за содеянное, - Сабмирэл почесал щёку, задумчиво хмурясь. Его познания в истории земель, прилежащих к Замку на Горе, заставляли думать о том, что парню достался не тот путь в магии.
- Может быть, ты знаешь, скажем, почему этот лес получил своё имя?- поинтересовался Агмунд.
- А что с ним? Разве тут есть что-то примечательное? - Оливер поднял глаза от тропинки, которую созерцал последние несколько минут, и перевёл их на Сабмирэла.
- Ну,  я не знаток, однако кое-что вспомнить могу. Насколько мне известно, около пятисот лет назад здесь разыгралась маленькая трагедия. Тогда чародеи редко посещали эти края, а противостояние  поселившихся неподалёку и волкоидов ещё не началось. Есть мнение, что события, благодаря которым Плачущий лес  именуется именно так, стали причиной кровавой резни, длившейся около двадцати лет и закончившейся вмешательством магов. Это как-то связано с внезапным нападением волкоидов, но подробности, увы, мне неведомы, - когда Сабмирэл произносил последнюю фразу, налетел ветер, внезапный и порывистый, принесший с собой почти зимний холод. Юноши подняли головы вверх, наблюдая за сорванными листьями, а Оливер поёжился.
- Скажи,  что ты знаешь о волкоидах? Я видел очень мало свитков и книг, посвящённых этим существам, - спросил он. Сабмирэл улыбнулся, ощутив себя, похоже, в своей стихии.
- Волкоиды - разновидность разумных, но примитивных существ, которые когда-то были широко распространены в наших краях. Долгое время они не проявляли никакой агрессивности, строили незамысловатые жилища, охотились в чаще, ведя ночной образ жизни. Но затем всё изменилось. В хрониках, которые мне удалось найти в замке, есть упоминание о болезни, которая якобы поразила этих дикарей, сделав их жестокими и опасными, но это лишь обрывочное знание. Больше нигде нет даже намёков на что-то подобное.
- Думаешь, кто-то осознанно удалил сведения из хроник? - подал голос Агмунд.
- Ой, с чего бы вдруг? Ну даже если эти лесные бездельники чем-то болели, кому до этого может быть дело? Какая разница, в конце концов?- Оливер не мог сдержать раздражения, за что был награждён снизходительным взглядом собеседника и скривился.
- Среди преподавателей кафедры природной магии, да и среди элементалистов много эльфов. Они хитры и наверняка что-то скрывают, - многозначительно продолжил Агмунд. Оливер вздохнул и закрыл лицо ладонью.
- Ты можешь ответить на один простой вопрос: зачем? Зачем эльфам это нужно?
- Ну мало ли, всякое может быть, согласись со мной,- спокойно парировал Агмунд. Оливер понял, что окончательно теряет терпение. Бредни о безмозглых орках, которые должны поголовно сидеть в подземельях, и хитрых жадных вредителях-эльфах изрядно утомляли.
- Прекратите, незачем спорить, тем более, у нас есть возможность кое-что выяснить самостоятельно, - вмешался Сабмирэл, и его глаза хитро сверкнули.
- Что ты имеешь в виду? - насторожился Оливер.
- Ну, вообще-то среди нас ученик с кафедры исторической магии.
- Да брось! Я не знаю даже половины из того, о чём ты говорил последние полчаса.
- Книжные знания тут не при чём. Нам всем известно, что на вашу кафедру берут лишь тех студентов, которые обладают особыми возможностями.
- Ах, вот ты о чём! А я всё никак не мог взять в толк. Однако идея не очень хорошая, - Оливер покачал головой.
- Почему?
- Я ещё по-настоящему ничего не умею. Мне приходилось ощущать какие-то странные эмоции в разных гиблых или, наоборот, праздничных местах. Слышать неразличимое бормотание умершего десять лет назад старика, мельком видеть призраков. Но это всё очень обрывочно, ничего такого, что могло бы быть собрано воедино и как-то прояснить минувшие события. Что-то похожее на полноценное видение случилось лишь однажды. Да и то во время экзамена, когда я потерял сознание в лабиринте. Осознанно же погружаться в прошлое, чтобы стать свидетелем чего-либо - нет, не получалось никогда. Мне кажется, это дано не каждому.
- Не скромничай, если бы у тебя не было способностей, ты бы учился чему-то другому. Кроме того, мы скоро подойдём к камню памяти. Пятьсот лет назад чаща была недалеко, и первая атака волкоидов случилось именно на том месте,- в голосе Сабмирэла звучали те самые нотки, которые приписывают демонам, искушающим невинных. Оливер отдавал себе отчёт в том, что затея может быть рискованной, однако любопытство разгоралось в нём всё сильнее. Точку в споре поставил Агмунд, заявив, что лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и мучиться. Трио ускорило шаг, предвкушая интересные открытия. Лес шумел, борясь со всё усиливающимся ветром, однако магам не было до этого никакого дела. Желание проникнуть в тайну, пусть и незначительную, овладело ими полностью, а различные мудрые мысли о наказуемом любопытстве были забыты. Тропинка шла с горки, словно подбадривая их, и настроение Оливера, почти испорченное наличием попутчиков, стало улучшаться. Всё-таки было в жизни чародея-историка нечто особенное, такое, что не было доступно никому другому – возможность глубже, чем кто-либо, заглянуть в суть минувших событий, перенести своё сознание в прошлое, используя магию и врождённые способности, стать свидетелем былого, видеть призраков и говорить с ними.
 Наконец впереди показался камень памяти. Это был массивный, хорошо обработанный кусок гранита, украшенный искусной гравировкой. Письмена, выполненные умелыми руками гномов, повествовали о произошедших здесь ужасных событиях. Кто-то не поскупился на работу подгорных мастеров. Значит, трагедия действительно сильно взбудоражила местных жителей. Юноши на минуту замешкались, проникаясь глубиной человеческой скорби, ведь они бывали здесь и раньше, однако не обращали на памятник особого внимания. Кому он мог быть интересен, если на носу очередной экзамен или весёлая пирушка? Утопая в повседневных заботах, редко задумываешься о былом, тем более таком далёком, и старые камни памяти кажутся бессмысленным эхом прошлого. Мало кто способен хотя бы попытаться понять масштабы событий, которые увековечили для нас предки. Быть может, это даже нормально для живого человека, с его насущными чаяниями и невзгодами, но не потому ли история имеет свойство повторяться, что уроки прошлого быстро забываются?
- Вот так идёшь по тропинке и не задумываешься, что можешь ступать по чьим-то костям,- зачарованно глядя на гранит, произнёс Оливер. Сабмирэл нахмурился и вздохнул.
- Глубокомыслие - это хорошо, но сейчас оно делу  не поможет, - заметил Агмунд. Оливер проворчал что-то невнятное, бросив на бородача суровый взгляд. Абсолютное непонимание Агмундом неуместности подобных высказываний поражало. Впрочем, однокурсники часто замечали за ним некоторую бестактность, что существенно не сказывалось на в целом хорошем к нему отношении.  Оливер сделал два осторожных шага вперёд и замер, положив руку на камень. Его спутники, затаив дыхание, замерли позади, стараясь не мешать. Юный чародей закрыл глаза, старательно пытаясь сконцентрироваться и вызвать видения. Его дыхание стало ровным, голова очистилась от посторонних мыслей, а разум тянулся к давно минувшим дням. Так продолжалось около пятнадцати минут. Уставшие  от ожидания Сабмирэл и Агмунд начали зевать и зябко ёжиться. Ночь всё же была весьма прохладной, но это стало хорошо заметно только после того, как их скорый шаг сменился вынужденным бездействием. Словоохотливый Агмунд страдал вдвойне, ведь соблюдать тишину в присутствии кого-то способного к беседе было выше его сил. Бородач глубоко вздохнул. Их предприятие уже не казалось таким увлекательным. Он посмотрел на Сабмирэла, было видно, что тому тоже не терпится прекратить всё это, однако выдержка или упрямство мешало ему окликнуть неподвижно застывшего возле камня товарища. Агмунд почесал подбородок, ему внезапно  захотелось спать, несмотря на окружающую ночную прохладу.  Вдруг Оливер резко отвернулся от памятника и подошёл к товарищам. На его лице отразилась смесь стыда и разочарования.
- Ну как? - уже зная ответ, спросил Агмунд.
- Ничего. Я пытался настроиться как только мог, но нас ещё не учили серьёзным заклятиям, а вызывать видения по собственному желанию иным способом я и подавно не умею.
- Не переживай, значит, пока что не судьба. Может быть, потом получится, - Сабмирэл, похоже, имел не меньше мудрости, чем знаний. Он жестом пригласил спутников идти и неторопливо зашагал в сторону замка. Агмунд  последовал за ним, недовольно хмурясь. Оставшийся наедине с собой Оливер неловко потоптался на месте. Уходить ни с чем вовсе не хотелось, и дело здесь было совсем не в потерянных  впустую минутах. Юному чародею стало действительно интересно узнать, что же произошло в этих местах. Впервые за всё время с момента, когда были обнаружены его способности, он обрёл желание заняться исторической магией всерьёз. Кроме того, у мага что-то не получилось, а это уже вызов.  Упорство, свойственное ему с раннего детства, побуждало не опускать руки и не останавливаться, натолкнувшись на первое же препятствие. История Плачущего леса, без сомнения, давала замечательную возможность углубить появившийся интерес и отточить или приобрести необходимые навыки. Оливер повернулся в сторону камня и зачем-то погрозил ему кулаком. Стало немного легче, и он поспешил вслед за успевшими скрыться за поворотом Агмундом и Сабмирэлом.

 Ветер яростно взвыл и обрушил на стену замка очередную порцию дождя. Нерадивый ученик, устроивший вечную непогоду над студенческим корпусом, явно был не лишён таланта. Дорион зевнул. Под звук дождя можно было бы замечательно выспаться, но тяжесть огромной книги по анатомии орков, которую он держал в руках, напоминала о необходимости погрузиться в увлекательный мир учёбы. Строгость, с которой преподаватели спрашивали мельчайшие подробности каждой темы, вошли в легенды, однако общепризнанным фактом являлось и то, что с лекарей требовали знаний в семикратном объёме. Кому, спрашивается, нужна анатомия орков? Последний раз наёмные воины зеленокожих сражались на стороне одной из человеческих дружин более ста лет назад. Однако с тех пор не одно поколение чародеев-лекарей было вынуждено мучиться, стараясь запомнить на удивление сложные особенности диковатых воителей. И если бы трудности бедных учеников были ограничены лишь одним предметом, но нет! Будущие маги, впервые вступая в пределы замка, неизменно испытывали чувство гордости и собственной значимости, перемешанные с неистовой радостью, что всегда мешало им замечать сочувствующие взгляды старших товарищей. Уже на следующий день после начала занятий половина поступивших задавалась вопросом, который сотрясал стены замка столетиями: а зачем мне нужна эта преисподняя? Бесконечные занятия, безжалостно сыпящие направо и налево дурными оценками магистры, постоянно звучащая из множества уст мысль о полной несостоятельности и бездарности новичков, а также громадные внеклассные задания делали замок крайне неприятным для юных магов местом. Ученики сбивались с ног, пытаясь успеть всё и сразу, что приводило к печальным результатам: не выходило ничего путного ни в чём. Чтение было самым популярным увлечением среди студентов, им занимались всюду: во время еды, во время движения по замку, вместо сна, о котором приходилось только мечтать. Всякий раз, как курс собирали в лекционном зале, можно было наблюдать, как сидящие на задних рядах страдальцы один за другим погружаются в сладкие объятия грёз. Не было ни дня без чьих-то слёз или клятвенных заверений покинуть ученическую скамью. Некоторые держали своё слово, и население Замка на Горе пополнялось ещё одним торговцем, мастером или работником. Но самые приятные моменты ждали начинающих чародеев впереди. После первых трёх недель обучения наступала пора итоговых занятий, которые обожали преподаватели всех кафедр. Лишь единицы, самые подготовленные, или, что чаще, удачливые, могли ответить на все вопросы итога с первого раза. Остальные же, при условии титанических усилий и грандиозных стараний, закрывали этот ужас аккуратно к следующему дню пытки. Стоит ли упоминать, что итоги проводились почти одновременно по каждой дисциплине, что, несомненно,  делало жизнь ещё более весёлой. Единственное время, когда ученики были более чем довольны своей судьбой, наступало в недели отдыха, которые случались раз в два-три месяца, однако тут Дориона ждало разочарование. Магистр Лейсин не зачёл лекарю проклятую орочью анатомию, и теперь студент проводил множество интереснейших часов, изучая трупы зеленокожих, хранившиеся на кафедре некрологии и некромантии. Обитать одному в комнате на четверых, да ещё и зная, что твои друзья уже три дня блаженствуют в безделье, возвращаясь лишь передохнуть от кутежа и вечеринок - это, пожалуй, слишком суровое наказание. Однако проводить это время в обнимку с учебником вместо того, чтобы хотя бы отоспаться - такого не пожелаешь и врагу. Дорион вдруг ощутил, что ему тяжело дышать, словно кто-то накрыл его нос и рот тяжёлой ладонью. Юноша встрепенулся, сбрасывая неизвестное нечто со своего лица, и услышал, как тяжёлая книга звучно шлёпнулась на пол. Он тряхнул головой и часто заморгал, отгоняя остатки сна. Похоже, анатомия орков оказалась не только действенным снотворным средством, но и первоклассным будильником. Дорион хмыкнул и потянулся за учебником, лениво свесившись с кровати. В эту минуту дверь с грохотом открылась, и на пороге появились Тонч и Оливер.
- Ну привет, неудачник! - ласково улыбаясь, произнёс Тонч.
- И тебя дери медведь, - в тон неучтивому однокурснику отозвался Дорион. Оливер прыснул, легенда о медведе - магистре исторической магии уже две недели бродила по коридорам ученического корпуса, каждый день обрастая новыми подробностями. Похоже, этот невинный бред претендует на право называться шуткой года, а началось всё с ерунды. Одному из учеников этой кафедры приснился сон, будто занятия у него ведёт самый настоящий бурый мишка, который, увы, не отличается глубокими познаниями, однако неистово карает за недостаточное усердие. Бедняга проснулся в поту и поделился страхами с обитателями своей комнаты, которые не слишком оценили откровение, учитывая поздний час. Как и стоило ожидать, утром о ночных кошмарах страдальца знали все, а образ медведя в мантии магистра быстро был принят на вооружение и активно развит богатым на выдумки студенческим сообществом.
 Тонч скорчил страшную физиономию и рухнул на кровать. Через минуту послышалось его ровное дыхание. Засыпал будущий тёмный властелин почти мгновенно. Оливер подмигнул расстроенному Дориону и полез к себе в тумбочку. Наконуне вечером он позаимствовал книгу, которую нужно было как можно скорее вернуть, иначе существовал риск вообще утратить право пользования библиотекой, во всяком случае на время.
- Что там наш Железный Голем? Замучил тебя совсем? - спросил маг, копаясь в нагромождении книг и свитков.
- Да просто мочи уже нет! Демоны разорви этого Лейсина! И на кой нам сдались зеленорожие варвары?! - возмущению Дориона не было предела, было хорошо заметно, что ситуация успела его порядком утомить.
- Когда будешь пересдавать?
- Завтра вечером. Время ещё есть, хотя надо бы взять дополнительный учебник, вдруг у магистра родятся какие-то сложные вопросы!  Ты в библиотеку?
- Да, хочу вернуть кое-что, да и почитать, пожалуй.
- Делать тебе нечего, да ещё и в не учебную неделю,- Дорион поморщился. Оливер наконец извлёк нужный томик из тумбочки и пожал плечами. Рассказывать что-то о внезапно проснувшемся интересе к собственному пути в магии не хотелось. Повисло неловкое молчание. Дорион задумчиво перебирал пальцами страницы анатомии, Оливер же ждал удобного момента, чтобы улизнуть из комнаты. Минувшие дни не прошли даром, и он существенно продвинулся в изучении истории окрестных земель, а заодно в поисках необходимого для полноценного познания заклятья. Однако с последним дела обстояли несколько хуже.  Учебники, предназначенные для старших курсов, категорически запрещалось выдавать на руки новичкам, и библиотекари не соглашались делать какие-либо исключения, но вот читать любые книги, не покидая залов библиотеки, было допустимо. Чем продиктованы столь непонятные требования, оставалось загадкой, да и пусть. Оливера это не слишком беспокоило, главное, что этот день он планировал посвятить поиску нужного волшебства, и это сильно окрыляло. Он поправил свою книгу заклинаний, висящую на поясе, и удовлетворённо улыбнулся. Новое крепление в виде прочной цепи, опутывающей увесистую книгу, хорошо себя показывает – это гораздо удобнее, чем хранить столь ценный магический фолиант в сумке. Рука чародея с любовью погладила кожаный переплёт. Вспомнилось, как громко хихикали окружающие, когда он выбрал для своей единственной и неповторимой книги самое простое оформление. Многие из тех, у кого были деньги, как и подавляющее большинство бедняков,  купили себе роскошные позолоченные тома, отличавшиеся особенно большим весом и крупными размерами. Почти все ученики были вынуждены экономить на еде, сделав эту покупку, что никак не сказалось на их желании насмехаться над теми, кто решил обойтись обыкновенным, хоть и добротным кожаным переплётом и чуть меньшими размерами. Ясно, почему такое вообще могло произойти, ведь совершенно очевидно, что ярко украшенная позолоченная обложка выглядит куда солиднее, а главное, так гораздо оригинальнее, даже не смотря на то, что таким вариантом пользуются почти все вокруг. Эти умники никак не могли осознать одну простую истину: молодые маги всегда много путешествуют, а таскать за собой большую книгу, привлекающую алчные взгляды, не очень мудро. Однако пора было внести новое заклятье в свою копилку знаний и вскоре испытать его. Оливер улыбнулся своим мыслям. Грядущая возможность заполучить в своё распоряжение незнакомое и считающееся слишком сложным для первогодок волшебство согревала душу. Конечно, ему могут воспрепятствовать библиотекари, но в умении незаметно списывать  ученикам не было равных. Во всяком случае, они были в этом полностью уверены.
- Я пройдусь с тобой, надо проветриться, да и поищу ещё что-нибудь по насущным потребностям, - вдруг очнулся от задумчивости Дорион. Оливер, уже почти успевший незаметно ретироваться, вздохнул. Провести время наедине со своими мыслями вновь не удавалось, но, может быть, это и к лучшему – теперь есть кому отвлечь библиотекарей.
- Тогда идём, пока Тонч не решил проснуться и порадовать нас своим обществом.
- Забудь об этой медвежьей жертве, он слишком устал отдыхать, - хохотнул лекарь и первым вышел в коридор.
 Снаружи было, как всегда, тихо и прохладно. Жилые комнаты младших курсов старшей группы располагались у самого фундамента, а коридор мужской части и вовсе шёл с наклоном вниз, заканчиваясь массивной зачарованной дверью, за которой находился ещё один вход в экзаменационный лабиринт. Слухи о том, что туда есть лишь один вход, были сильно преувеличены, как и легенды про обитающих там чудовищ. Хотя назвать катакомбы нежилыми было нельзя. По этому поводу, как заведено, ходило множество слухов, некоторые из которых носили и вовсе сказочный характер. А во всём замке был лишь один человек, способный прекратить терзания изнывающих от любопытства учеников - Никматар, магистр кафедры магических первоэлементов и, по совместительству, хранитель ключей и смотритель студенческого корпуса. Однако вытянуть хотя бы что-то интересное из этого своеобразного человека было невыполнимой задачей.
 Оливер плотно прикрыл дверь, кивнул Дориону и пошёл вверх по коридору. Решено было не выходить на улицу, однако путь всё равно предстоял неблизкий. Внутреннее устройство зданий Замка на Горе отличалось сложностью. В первые дни обучения в этих стенах терялось немало студентов. Среди старших курсов даже организовывались специальные группы, искавшие заблудившихся и провожавшие их в нужные места. Коридор, шедший от ученического корпуса, разделялся надвое, первая ветвь вела к самой цитадели, вторая, более длинная и извилистая - к библиотеке. Ход был ничем не примечателен, кроме разве что нескольких наглухо запертых дверей. Однако мало кто обращал на это внимание, в замке было достаточно загадок и без того. Скрытые комнаты и тайники, заполненные разными полезными и не очень предметами, были частыми находками. За столетия существования эти стены видели многое. Будущие чародеи-историки могли упражняться в своих навыках в любой части замка, включая жилища торговцев и других не магов.
 Сейчас коридоры были пусты, и шаги двух учеников было хорошо слышно на большом расстоянии. Иногда Дорион позволял себе скорбный вздох, получая сочувственный взгляд и кивок в ответ от Оливера. Так, размышляя каждый о своём, они достигли библиотеки, и, с усилием открыв увесистую дверь, очутились на нижнем этаже. Полумрак, царивший здесь, заставил чародеев на минуту остановиться в ожидании момента, когда их глаза привыкнут к малому количеству света.
Постепенно очертания предметов вокруг стали более ясными, и ученики двинулись дальше. Вокруг, создавая своеобразные лабиринты, стояли книжные стеллажи, заполненные до отказа. В воздухе витал особый, ни с чем не сравнимый запах, который всегда сопровождает подобные места. Оливер привычно поднял глаза к потолку, украшенному изображениями первых магов и их деяний, и улыбнулся. Ему нравилось рассматривать эти картины. Очень часто он представлял себя на месте этих древних героев, чьё наследие умрёт лишь тогда, когда во всём мире не останется ни одного человека. Увы, времена легенд давно прошли. Конечно, хороший маг всегда найдёт себе достойное дело, однако ничего по-настоящему великого уже не отыскать. Даже обитатели Лихоземья, находящегося далеко на Востоке, ведут себя тихо, почти не атакуя рубежи тамошних княжеств и царств. Последней бедой, которая была хоть как-то связана с теми местами, был, как ни странно, старший брат Тонча, прошедший обучение некромантии у какого-то неизвестного мага. Что было дальше,до конца не известно, однако согласно свидетельствам выживших и рассказам самого Тонча, парень устроил грандиозный эксперимент, превратив почти всё своё родное селение в кровожадных мертвяков. Местная знать попыталась остановить чародея-кустаря своими силами, однако потерпела поражение, пополнив армию некроманта. Лишь один князь, оказавшийся умнее или трусливее прочих, отправил весточку в Приют Мудрости, ближайший магический университет. Реакция волшебников была быстрой, и несостоявшийся владыка мёртвых бежал в Лихоземье, пообещав однажды вернуться. Законы тех мест достаточно мягки и не возлагают ответственности за грехи человека на его род, однако простой люд семью Тонча по вполне понятным причинам не жаловал. Сам же Тонч предпочитал скрывать свои мысли на этот счёт, отшучиваясь про своё врождённое господство над тьмой. Стоит заметить, что в Приюте Мудрости ему отказали в обучении, несмотря на неплохие задатки. Подобные истории не были редкостью, ведь даже маг не всегда способен сопротивляться соблазну взять власть.
 Поднявшись на этаж, Оливер остановился, выискивая глазами наиболее уединённый стол. Позади раздавались удаляющиеся шаги Дориона. Как только они покинули ученический корпус, настроение лекаря заметно улучшилось, что предало ему сил. Вскоре все звуки стихли, и Оливер наконец мог насладиться долгожданным одиночеством. Риск встретить кого-либо в этой части библиотеки, да ещё и в свободную неделю, был ничтожно мал, поэтому юноша позволил себе расслабиться. Он неспешно прошёлся среди книг, пролистывая некоторые тома в поисках нужных заклятий. Это оказалось гораздо более простым делом, чем думалось раньше. Когда вокруг нет суеты и шума, пусть уже ставших привычными, любой труд становится продуктивнее, тем более если это труд умственный. Сам того не замечая, волшебник увлёкся, жадно вчитываясь в каждую строчку, внимательно просматривая сложные схемы, вникая в пока ещё незнакомые классификации. Радость познания захватила его полностью, заставляя забыть об истинной цели визита. Большая часть текстов была слишком сложна для первокурсника, однако те отрывки, которые он сумел понять, вызывали у него бурный каскад ни с чем не сравнимых чувств. Юноше казалось, что в эти мгновения он проникает взглядом в самую суть мироздания, ощущая непостижимо сложную простоту устройства Вселенной. Это было похоже на чтение гениальных стихов, затрагивающих самые глубинные чувства, словно играющих на сокровенных струнах души. Время шло, но Оливер его не замечал. Хотя постепенно он сумел сосредоточиться на том, за чем явился. Помимо сложного, но вполне осуществимого заклинания познания, позволявшего установить связь с неодушевлённым предметом или вовсе местностью и проникнуть в его прошлое, он тайком переписал в свою книгу большое барьерное волшебство. Упоминаний же Плачущего леса в книгах было действительно немного, однако одно из них сравнивало причины агрессии волкоидов с феноменом Авинна, о котором было сказано и того меньше.
 Юный чародей перевернул очередную страничку, потирая усталые глаза. Пожалуй, он здесь засиделся. Дорион наверняка давно дома и недоумевает, стараясь понять, что его товарищ так долго делает в библиотеке. Или, что более вероятно, пытается учить свою анатомию орков под едкие комментарии Тонча. В любом случае, не стоит вызывать ни у кого даже тени подозрения. Неизвестно, как отнесутся к его поступку магистры, а быть навсегда исключённым из рядов учеников крайне нежелательно. Особенно сейчас, когда в нём проснулся вкус к науке и появилось непреодолимое желание познавать.
 Тихий шорох где-то позади заставил Оливера вздрогнуть и обернуться. Его взгляд скользнул по бесконечным книжным полкам в поисках источника звука, однако всё было спокойно, и он вновь вернулся к своим томам. Уж очень хотелось напоследок почерпнуть ещё что-нибудь полезное или просто интересное. Губы чародея зашевелились, когда глаза вновь бойко забегали по строкам. Вдруг неподалёку что-то снова зашуршало, заставляя юношу опять оторваться от столь приятного, хоть и рискованного занятия. Маг наморщил нос: драгоценные мгновения утекают, а он вынужден вздрагивать каждый раз, как мимо вздумается проползти даже мыши. Ну почему сложные заклятья могут копировать только старшекурсники да полноценные маги? Несправедливо. Возня стала громче, послышался звук падения чего-то увесистого и писк. Неужели в библиотеке действительно завелись грызуны? Это же катастрофа! Кто мог допустить подобную оплошность?! Юноша даже подскочил на стуле от возмущения, а затем, не теряя времени, бросился на звук. Бежать далеко не пришлось, упавшая книга обнаружилась буквально за поворотом, прямо между бесконечными рядами стеллажей. Одако серый вредитель, которого маг ожидал встретить здесь же, успел убраться восвояси. Оливер бережно поднял пострадавший томик с приятным названием "Болотные твари Севера", и, аккуратно протерев обложку краем своего плаща, водрузил на законное место. Стоило рассказать о случившемся кому-то из библиотекарей, однако риск возникновения дополнительных вопросов был слишком велик. Возможно, надо несколько повременить – это лучше, чем промолчать вовсе, однако часть книг, увы, пострадает, а подобное кощунство допускать не хотелось. Размышляя, Оливер двинулся обратно, привычно глядя под ноги.
 - Ну и что это, позвольте узнать, такое? - неожиданно громко прозвучал чей-то изрядно сварливый голос. Оливер резко остановился и, похолодев, поднял глаза. За его столом, вцепившись взглядом в книгу заклинаний, сидел наизлейшего вида пожилой мужчина, с расстояния в несколько шагов напоминавший большую крысу. На нём была старая, неопрятного вида роба библиотекаря, голову венчала помятая форменная шапка. Неприятное лицо незнакомца постоянно меняло выражение, а злобно-насмешливые глазки внимательно смотрели на Оливера из-под большущих очков. Мужчина вскочил со стула и указал на чародея пальцем, увенчанным грязным неаккуратным ногтем:
 - Как ты посмел копировать сложные заклятия, будучи первокурсником? Ты хотя бы понимаешь, что можешь вызвать антагрические возмущения сонгарного состояния алтирических материй? Кто будет отвечать за твою глупость? - библиотекарь яростно замахал руками.
 - Каких материй? Сонгарное состояние... - сбитый с толку Оливер принялся мямлить что-то невнятное, неловко переминаясь с ноги на ногу.
 - Таааак! Интереееесно! Ха-ха! Ты вообще бывал на занятиях хоть раз? Уже должен это знать! - мужчина упёр руки в бока и скорчил презрительную рожицу:
 - Ну что молчишь? Я с тобой говорю о простейших вещах, которые встречаются в магической практике!
 - Листать чужую книгу заклинаний по меньшей мере неприлично. И что бы там ни обнаружилось, это точно не дело библиотекаря, - вдруг огрызнулся Оливер. Внешний вид, манера говорить, даже голос старика неожиданно начали вызывать в маге самые дурные чувства. Он нахмурился, понимая, что находится в одном шаге от исключения, однако уступить вредному незнакомцу просто не мог.
 - Ах ты наглец! - взвился библиотекарь.
 - Ильна, довольно! Прекрати это немедленно! - прозвучал чей-то властный голос. Бывший воплощением гнева всего мгновение назад старик испуганно съёжился и закрутил головой в поисках говорившего.
 - Я только чуточку, хозяин, просто немного потешиться, - заискивающим тоном затараторил он.
 - Ну конечно же! Именно поэтому ты и приняла мой искажённый облик, шутки ради, не более! И у тебя и в мыслях не было выставить меня мерзавцем в глазах всех, кого встретишь, - насмешливо продолжил голос, однако в нём ощущались стальные, пугающие нотки.
 - Не было! Чтоб в меня огр плюнул, если вру!
 - Тихо! - воздух за спиной неопрятного старика сгустился, и там появился ещё один пожилой человек, как две капли воды похожий на прежнего. Только одежда была чище, осанка лучше, а лицо и глаза спокойнее. Новый старик вытянул перед собой руку и уверенно двинулся к своему злому двойнику. Тот обернулся, взвизгнув высоким голосом. Его тело начало мучительно корчиться, меняя свои очертания, однако казалось, что бедняга не в состоянии сдвинуться с места. Оливер ощутил упругий толчок магических энергий и понял, что его недавний знакомый подвергается какому-то волшебному воздействию. Стол, на который
опирался спиной и руками злой старик, затрясся и заходил ходуном, что заставило ученика кинуться вперёд в попытке уберечь свою книгу. Юноша вцепился в драгоценный томик и отошёл в сторону, ошеломлённо созерцая разыгрывающуюся сцену. Тем временем мерзкий незнакомец полностью преобразился, подвергаясь воздействию своего более приличного двойника. На его месте, сверкая гневным взглядом, стояла миловидная рыжеволосая девушка. Спустя мгновение её лицо поменяло выражение. Вместо гнева на нём отобразилось страдание, девушка схватилась за сердце и рухнула на колени, жалобно застонав. Старик скептически хмыкнул, потирая висок:
 - Хватит. Это представление и так уже затянулось, - произнёс он.
 - За что, хозяин?! За что ты так мучаешь меня? Мне больно! - простонала рыжая в ответ. Её стройное тело содрогалось на полу, на глазах выступили слёзы. Библиотекарь грустно вздохнул, а затем сделал рукой несколько взмахов. Рыжая с воплями исчезла, оставив после себя облачко дыма. Старик удовлетворённо похлопал по небольшой коробочке, висевшей на его поясе, и перевёл взгляд на безмолвно стоящего Оливера.
 - Итак, сударь, знаете ли Вы, с кем столкнулись? - поинтересовался он у юноши. Тот отрицательно покачал головой, явно находясь в растерянности.
 - Это, мой юный друг, была Ильна. Она из народа, который простой люд зовёт "ночные шутники". Занятные, хоть и редкие в наших краях существа. Могут менять облик, быстро двигаются, очень любят солёную пищу. Была поймана мною за излюбленным занятием своей расы, а именно - мелкими пакостями. Она превратилась в мышь и творила безобразие в нижнем этаже библиотеки, пришлось зачаровать её, выманив вкуснейшей солёной
рыбкой. Мимо такого ни один ночной шутник не сможет пройти. Для меня остаётся тайной то, как она сумела проникнуть в Замок на Горе, даже волшебство не может принудить её говорить, но одно можно утверждать совершенно точно - не следует верить ни единому слову этой барышни. Впрочем, об этом вам расскажут позже, - пожилой маг внезапно хитро прищурился:
 - А чем, позвольте поинтересоваться, вы тут занимались? Нечасто можно встретить студента за книгами, если свободная неделя в самом разгаре.
 - А я просто изучал, эээм, ведунов орков, - быстро соврал Оливер, стараясь принять как можно более невинный вид.
 - О, ну в таком случае всё хорошо, сонгарное состояние, которое упоминала Ильна, будет в полном порядке, - хихикнул библиотекарь.
 - Разве я не должен игнорировать любые её слова? - насторожился ученик.
 - Не переживайте, молодой человек, я никому не раскрою вашу тайну, ведь навредить вы можете только себе. Боевых же заклятий, как и информации по ведунам, в этой части библиотеки нет. А собственная безопасность - в первую очередь забота каждого из нас, - с этими словами старик развернулся и бодро зашагал по тихому книжному залу. Оливер потёр переносицу. Последние несколько часов выдались весьма насыщенными. Верить незнакомцу на слово не хотелось, однако другого выхода не было, что, как ни странно, не слишком опечалило чародея. Интуиция подсказывала, что старик не врал, и на душе было спокойно. Юноша бережно взял книги со стола, пока что нужно вернуть эту прелесть на полки. Но ничего, он ещё вернётся сюда, и постарается сделать это как можно скорее.

 Сабмирэл с интересом смотрел по сторонам. То, что ему доводилось сейчас видеть, слышать, осязать и обонять, было удивительным. В первые секунды он даже не поверил себе – слишком фантастическим казалось происходящее. Он сделал три глубоких вдоха, наслаждаясь морозной свежестью воздуха, и прошёл чуть вперёд, с интересом отметив, что преодолевает сугробы, ощущая лёгкую прохладу, но не более. Заклятье Оливера работало на удивление хорошо, что полностью оправдывало его длительную подготовку. Область в пяти шагах от камня памяти была просто усеяна различными магическими символами, расположенными по диаметру магического круга. Хотя учебники утверждали, что магия
такого рода не требует столь серьёзного подхода и может быть сотворена сильным историком за секунды, юные чародеи справедливо рассудили, что при их неопытности любые средства будут хороши. Сейчас, стоя в круге физически, они ментально прогуливались по лесу пятисотлетней давности, упиваясь успехом. Нужное время было достигнуто очень точно, до случившейся здесь беды оставались считанные минуты. Сабмирэл взглянул на Оливера, который с взволнованным видом бродил меж деревьев, касаясь стволов, и словно что-то искал.
 - Что с тобой?
 - Всё в порядке, просто не думал, что будет так реалистично. Я даже чувствую шероховатость коры.
 - Ну и что? Мы же хотели увидеть всё, теперь у нас есть изумительный шанс!
 - Верно, однако не стоит забывать, на что именно мы решили взглянуть. Мои прежние видения не были такими живыми, - Сабмирэл хотел что-то ответить, но замолчал, услышав совсем близко детский смех. Маги переглянулись. Начиналось.
 По зимнему лесу шли трое: молодая женщина и двое её детей.
День клонился к вечеру, однако было ещё светло, и процессия оглашала окрестности громким смехом. Несмотря на близость к чаще, люди чувствовали себя свободно: волкоиды, жившие там, никогда не проявляли агрессии. Места вокруг были знакомые и безопасные, снег, обильно покрывавший всё вокруг, весело искрился в лучах клонящегося к закату солнца. Малыши, похожие в своих шубках на непоседливых медвежат, носились вдоль тропинки, то обгоняя мать, то забегая ей за спину. Женщина остановилась, с улыбкой глядя на баловство детей, и погрозила им пальцем. Она что-то произнесла, напустив на себя строгий вид, но слова прозвучали не слишком внятно. Скорее всего, это было связано с несовершенством волшебства, хотя пятьсот лет – немалый срок для людей, язык мог сильно измениться. Мальчик лет пяти, судя по всему старший из шумной парочки, остановился и дёрнул за руку второго карапуза. Тот насупился и прекратил теребить еловую ветку, с которой самозабвенно стряхивал снег последние три минуты. Опальные малыши, стоящие держась за руки, представляли  собой зрелище настолько милое, что строгость матери очень быстро улетучилась. Вновь начав улыбаться, женщина двинулась к мальчикам, на ходу произнося, судя по тону, нечто поучительное. И тут произошло страшное. Откуда-то из-за деревьев, завывая, появилось крупное существо странного вида. Оно очень походило на изображавшихся на страницах учебников волкоидов, однако многим отличалось от них. Вместо густой серовато-серебристой шерсти тело монстра было покрыто грязными островками неряшливой бурой растительности, между которыми по покрытой язвами коже медленно двигалась густая слизь. От туловища существа брали своё начало пучки тонких, извивающихся щупалец, похожих на скользких белесых червей. Оливер прищурился, вспомнив свой вступительный экзамен. Было похоже, что изуродованные гоблины в катакомбах Замка на Горе и эта дурная пародия на волкоида имели ряд общих черт. Это интересно.
Монстр ринулся на людей, размахивая когтистыми лапами. Первой очнулась от испуга женщина, она одним прыжком очутилась между волкоидом и детьми, крепко сжимая в руке невесть откуда взявшийся кинжал. Действительно, в этих местах жили сильные люди. Волкоид, не замедляясь, сбил женщину с ног и вцепился в свою жертву зубами, та закричала от боли, алая кровь брызнула из страшной раны, заливая глаза чудища, однако это ничуть не помешало ему продолжить терзать страдалицу. Крик несчастной перешёл в хрип, она пыталась закрыться свободной рукой, подставив её под когти и зубы твари, но быстро слабела. Раны были смертельны, в этом не оставалось сомнений, хотя женщина упрямо сопротивлялась явно более мощному врагу. Её кинжал с неожиданной силой вонзился в бок чудовища, затем ещё раз и ещё. Увы, волкоид даже не заметил этого, из нанесённых ему ран сочилась всё та же слизь, и даже взгляд белесых, лишённых зрачков глаз не коснулся того места, куда были нанесены удары. Неравная яростная схватка длилась меньше минуты, после чего монстр заметил двух мальчиков, стоящих чуть дальше. Он ринулся на них, истекая вязкой слюной из зубастой пасти, и старший малыш, вооружившись первой попавшейся веткой, закрыл собой младшего. Оливер отвёл глаза, полностью осознав, что заглядывать в прошлое из чистого любопытства больше никогда не станет. Стоящий рядом Сабмирэл безрезультатно пытался творить волшебство, надеясь обрушить на чудовище ярость огненной магии. Рассудком он понимал, что всё происходящее - не более чем отголосок давно минувших событий, тени, не имеющие ничего общего с реальностью, живущие только в сознании двух начинающих чародеев, но эмоции были слишком сильны.
 - Ты не можешь использовать магию, ведь мы внутри видения, - бесцветным голосом произнёс Оливер и с усилием перевёл взгляд обратно на место действа. А там чудище уже закончило расправу и, подняв окровавленную морду, смотрело невидящими глазами куда-то
в сторону волшебников.
 Видение вдруг дрогнуло, реальность вокруг покрылась рябью, словно водная гладь на ветру, и события сильно ускорились. Ветки быстро колыхались на ветру, солнце окончательно пропало с небес в считанные секунды. Мимо изувеченных тел с неистовой скоростью пробегали лесные жители, но даже голодные в это время года волки не притронулись к останкам. Что до монстра, то он остался недвижим, не замечая никого вокруг. Живность платила ему той же монетой. Солнце неожиданно выскочило на небо, словно опасаясь, что кто-то может возжелать его законного положения, и через несколько мгновений на месте трагедии появилось пятеро воинов. Несмотря на нереальную ускоренность движений, было хорошо заметно, какими измождёнными были их лица. Предводитель отряда соскочил с коня и бросился к погибшим, его рот раскрылся в беззвучном вопле, он упал на колени и обхватил уже окоченевшее тело женщины. Остальные подошли к детям, хватаясь за головы и мечи. Чародеи недоумённо переглянулись, мужчины абсолютно игнорировали присутствие чудища, словно того вовсе не существовало. Волкоид же вдруг пришёл в движение. Он неторопливо выпрямился во весь свой немалый рост, расправил плечи и, бросив взгляд на убитых горем людей, двинулся прямо к двум магам. С каждым шагом его тело преображалось. Мерзкие щупальца, свисавшие с боков, отваливались, гниющая кожа превращалась в здоровую, а затем, когда последние покрытые слизью участки исчезли, всюду отросла пушистая блестящая шерсть. Глаза утратили неприятный белесый оттенок, вернув законный жёлтый цвет, попутно обретя зрачки. Теперь существо не просто не внушало прежнего отвращения, но восхищало благородной грацией движений и мощью. Перед волшебниками предстал истинный сын своей расы, а не жуткое, искажённое неизвестной магией подобие.
 - Что происходит? - Сабмирэл непонимающе поднял бровь. Оливер осторожно протянул руку вперёд и каснулся лапы волкоида.
 - Это призрак. Неприкаянный дух того самого существа, с которого всё началось. Он был с нами с первых минут нашего эксперимента. И хочет показать ещё что-то, - произнёс Оливер, завороженно глядя перед собой. Сабмирэл с беспокойством посмотрел на товарища. Ничего о взаимодействии с призраками он, как маг огня, не знал, что только усиливало неприятные чувства.
 - Всё хорошо, - словно услышав мысли спутника, произнёс историк и обратился к волкоиду:
 - Мы готовы, - тот коротко кивнул, и окружающий пейзаж мгновенно исчез, уступая место мутновато-серому туману. Несколько секунд ничего не происходило, а затем волшебники увидели камень памяти, себя, стоящих в круге, и Агмунда, охранявшего однокурсников от возможных неожиданностей. Бородач откровенно скучал, время от времени скорбно вздыхая. Мысленный взор экспериментаторов отвлёкся от созерцания унылого стража и со скоростью, от которой захватывало дух, устремился в глубину леса. Увы, невозможно было описать все ощущения, которые испытали чародеи, путешествуя с духом, однако стоит заметить, что они длились не долго.
 Среди густых зарослей, сокрытый от посторонних глаз вот уже несколько столетий, стоял удивительный в своей природной простоте посёлок волкоидов. Короткое путешествие закончилось именно в нём, так же внезапно, как началось. Оливер вглядывался
в очертания давно необитаемых жилищ, пытаясь понять, как деревянные постройки могли сохраниться столь долгий промежуток времени. Конечно вокруг царила разруха, примитивная глиняная посуда была разбита, нехитрые инструменты переломаны, а в стенах нескольких построек зияли большие дыры. Но за пятьсот лет всё должно было рассыпаться в прах. Сабмирэл был удивлён не меньше. Тем временем дух вновь появился перед мысленным взором начинающих магов. За его спиной приобретали очертания десятки силуэтов, занимательный рассказ волкоида начинался.

 Трава, лес, как-то неестественно застывший поодаль, даже близлежащие развалины замка были покрыты толстым слоем зловонной слизи. В ней, медленно переставляя ноги, бесцельно бродили странные уродливые существа, сильно напоминающие людей.
Их неловкие движения предавали им сходство с большими нескладными марионетками в руках начинающего артиста. Среди двуногих существ иногда встречались четвероногие, в которых, при должном старании, можно было узнать собак, кошек и других одомашненных животных. Встречались также вовсе ни на что не похожие представители фауны. Иногда случались казусы, и существа сталкивались друг с другом или врезались в стены обветшалых домов, какое-то время бессмысленно глазея по сторонам. Вся картина походила на детские страшилки про страшных некромантов, превращавших обитателей целых городов в зомби, с той разницей, что бродящие уродцы были явно живыми, да и внешне мало походили на восставшие трупы.
 Вдруг из-за угла одного из строений появилась группа отчаянно вопящих созданий, очень похожих на местных жителей. Отличие было лишь в одном: пришельцы действовали осмысленно. Их крики отпугивали аборигенов, особенно непонятливых приходилось расталкивать руками. Тела вновь прибывших, судя по всему, слушались своих владельцев плохо. Создавалось впечатление, что в этом царстве нелепых чудищ свободные движения были роскошью. Разогнав незадачливых хозяев, новые действующие лица принялись вламываться в пустые дома, вынося оттуда всё, что могло бы быть полезным. При этом самая крупная особь, по всей видимости вожак, постоянно оглядывалась куда-то на Север, словно в ожидании погони. Существа уже заканчивали свои мародёрские делишки, когда по слизи прошла странная вибрация, напоминающая волнение от брошенного в воду булыжника. Вожак что-то громко крикнул, черты его отвратительной физиономии исказились ужасом, а другие монстры в панике засуетились, мешая друг другу. Ощущение присутствия чего-то чуждого витало в воздухе, проникая в сердце, окутывая душу страхом. С Севера быстро надвигалось нечто, от чего просто веяло запредельной магической мощью, но оттенок этой силы был каким-то тошнотворным, удушливым, неправильным.
 Оливер не выдержал и закричал. Пугающая картина исчезла, сменившись привычными каменными стенами. Чародей осмотрелся, смахивая дрожащей рукой холодный пот со лба. Он лежал в кровати, но не у себя в комнате. Помещение скорее походило на
палату в лекарском крыле, чем на ученическую берлогу. У изголовья стояла небольшая тумба, над которой парил тусклый магический огонёк, на который, в свою очередь, с интересом взирал медведь в мантии магистра магии. Оливер сделал глубокий вдох, ошалело пялясь на зверя. Увиденный им кошмар был настолько реалистичным, что наличие в комнате знаменитого на весь университет персонажа ничуть не смущало чародея. Медведь
обиженно заворчал, чувствуя явное пренебрежение к собственной персоне. Оливер же незаметно ущипнул себя, дабы убедиться в реальности происходящего. Боль была сильной, однако зверь не торопился исчезать, а это означало, что кто-то изволит шутить.
И юноше казалось, он знает кто.
 - Не смешно, - как можно более спокойно произнёс он. Его мохнатый собеседник, похоже, постарался изобразить на морде сконфуженное выражение, но не преуспел. Оливер поморщился, тряхнув головой. В ушах шумело.
 - Что случилось? Почему я здесь?
 - А ты не помнишь? - Ильна вернула себе истинный облик и взглянула на мага. Отчего-то в этот момент Оливеру стало очень неуютно. Либо девушка была слишком хорошей актрисой, либо произошло грандиозное по своим масштабам событие: в глазах ночного шутника появилось неподдельное сочувствие.
 - Хватит издеваться, - на всякий случай ученик придал себе максимально строгий вид. Девица скорчила ему рожицу, но её взгляд по-прежнему оставался сострадающим.
 - Ты будешь говорить, или мне отправиться на поиски твоего хозяина?
 - Дурачок, - беззлобно произнесла Ильна:
 - Весь Замок на Горе гудит, обсуждая ваши с друзьями похождения. Ты ухитрился проникнуть в тайну войны с волкоидами очень глубоко. В результате, пока вы с тем элементалистом наслаждались своим триумфом, а ваш прекрасный бородатый страж
скучал на посту, пробудились неприкаянные духи. Как сказал один из магистров, они страдали от того, что вынуждены были сделать при жизни, и мечтали обрести покой в посмертии. Для этого им нужно было совершить обряд погребения, что в культуре волкоидов представляет собой сожжение. Так сказал твой дружок-элементалист, я уже к нему наведывалась. Вы, судя по всему, дали согласие помочь. Уж не знаю, чем они вас разжалобили.
 - Постой, что значит судя по всему?
 - А то, что он толком ничего не помнит после того момента, как согласился помогать бедолагам с устройством в загробной жизни, -  Оливер поднял брови и хотел было громко удивиться, однако вдруг отчётливо понял, что и сам не помнит ничего.
 - Что? Ты хотел пролить на всё это свет? - Ильна подалась вперёд, предвкушая интересный рассказ.
 - Нет, у самого провал.
 - У-у-у, - разочарованно протянула девушка, - тогда слушай. Духи создали портал и перенесли ваши физические тела вместе с бородатым в свои развалины в лесу. Это волшебство оказалось очень мощным, потому к месту происшествия в срочном порядке телепортировались два магистра: Ходыб и Лейсин. Ещё трое поддерживали портал для них. А дальше – тайна, покрытая мраком. Магистры молчат, вы ничего не помните. Однако, если верить слухам, после сожжения вы нашли в том месте мощный артефакт неизвестной природы. Также, возможно, ранение Лейсина и ваша забывчивость – следствие неосторожного обращения с этим артефактом. Однако тут одни домыслы.
 - Ранение, - бесцветно проговорил Оливер. Ему вдруг вспомнился один из образов, показанных духами. Одинокий волкоид бродит по лесу и случайно проваливается в какую-то древнюю пещеру, о которой никто никогда не слышал. Там он находит какой-то
мелкий предмет, амулет или брошь, было плохо видно. От предмета исходили волны той самой чуждой магии, которую так ясно ощущал Оливер в своём кошмаре. Духи сказали, что именно эта вещь стала причиной их проклятья. Не тот ли самый артефакт лишил учеников памяти и причинил вред магистру? На чародея накатила тошнота,  он вновь невольно вспомнил о своём сне.
 - Ступайте, грёзы, к ночи, - произнёс он привычную ритуальную фразу.
 - Что? Ты о том, что заставило тебя проснуться? - обернулась в дверях уходящая Ильна.
 - А что? - насторожился маг.
 - Да ничего, просто это был не сон, а видение – ты же историк. А когда вы созерцаете видения, пусть и не предумышленно, всё вокруг аж дрожит от напряжения магических энергий. Минут за пять до того, как ты с воплями проснулся, в твоей палате разве что стены ходуном не ходили. Я решила, ты, неровен час, замок разрушишь, - девушка подмигнула магу и выскользнула наружу. Оливер сглотнул. Он знал, что ночным шутникам нельзя верить, но неописуемый ужас, терзавший его совсем недавно, снова возвращался. Юноша поёжился и забрался под одеяло.