Страж

               
                1
Две девушки, выбиваясь из сил, взобрались на отвесный берег реки и в изнеможении повалились на траву. Лежа на спине и тяжело дыша, они посмотрели друг на друга и, улыбаясь, хлопнули друг друга по рукам.
 - Всё, шестой этап пройден, - сказала одна из них, невысокая брюнетка с красивыми карими глазами.
Она села и задумчиво посмотрела на бурную реку, которая шумела далеко внизу.
 - Что нам осталось, Гермиона? – спросила другая, рослая и рыжеволосая, по прежнему лежа на спине.
 - Седьмой этап, он же последний, является некими вратами, ключ от которых нам необходимо добыть, - пояснила кареглазая Гермиона, - но сначала нужно найти тайник с более точными инструкциями.
Гермиона огляделась. Отвесный берег реки, на который они только что взобрались, преодолев тяжелую водную преграду, полого поднимался вверх, образуя высокий холм. С левой стороны начинался лес и Гермиона, указав подруге на его опушку, поднялась на ноги.
 -  Вставай, Рона, - она подала девушке руку, - тайник находится в этом лесочке. Не будем терять время.
Рона, взявшись за протянутую руку, резко поднялась и девушки уверенным и быстрым шагом направились к опушке леса.
Они были лучшими из адептов Великого Храма Воинов Света, который был организован одним бодхисаттвой в тот год, когда Силы Тьмы стали не на шутку активизировать свою деятельность. Храмовницы и храмовники прозвали бодхисаттву Тиберием за высокую требовательность и за полное отсутствие жалости к своим подопечным. Все адепты жили в Великом Храме, полностью уходя из мирской жизни, и отличались от обычных монахов прежде всего тем, что парни и девушки жили вместе и могли при взаимном желании вступать друг с другом в сексуальный контакт. Тиберий не раз объяснял им и ясно показывал, что тот животный страх, в который погружена масса обычных людей, находится именно в области секса и что свободное проявление сексуальных желаний делает человека не распущеннее и развратнее, как принято считать в современном обществе, а свободным от страхов и предрассудков, нежным и любящим существом. Для тех адептов, кто достигал наибольшего просветления или говоря иначе становился наиболее свободным от страхов и омрачений, начиналась пора экзаменов, состоящая из семи труднейших испытаний, пройдя которые адепт сам становился бодхисаттвой и был способен противостоять Силам Тьмы самостоятельно без помощи наставника. Прохождение седьмого испытания или неких врат открывало для адепта к тому же возможность путешествовать в другом мире недоступном для простого смертного, в мире, в котором полностью отсутствовала Тьма и в котором по сути жили люди подобные Ангелам.
Рона и Гермиона, лучшие храмовницы Великого Храма Воинов Света, без труда отыскали тайник, подойдя вплотную к седьмому и своему последнему испытанию. Гермиона извлекла из-под корня большого дерева резную шкатулку и, затаив дыхание, опустилась на землю. Рона присела рядом с ней и тронула ее за плечо:
 - Подожди, Гермиона, не открывай. Давай подумаем.
Гермиона вопросительно посмотрела на подругу.
 - Самым тяжелым испытанием, - пояснила свою мысль рыжеволосая Рона, - считается испытание медными трубами. Нужно быть готовым к тому, что находится внутри. Возможно там лежат поздравления, которые своими похвалами способны усыпить нашу бдительность.
 - Вряд ли, - Гермиона покрутила в руках резную шкатулку, осматривая ее со всех сторон, - Тиберий не дурак, потому что для адептов это слишком легкое испытание. Медные трубы являются сложным испытанием для обычных людей, но не для храмовников, - она посмотрела на Рону и спросила, - ты знаешь хоть одного адепта Великого Храма, у кого можно легко вызвать самодовольство?
 - Пожалуй, ты права, - усмехнулась Рона, тряхнув рыжими кудрями, - однако, не стоит забывать, что последнее испытание по идее является самым сложным. Ну, открывай.
Гермиона поставила шкатулку на колени и открыла ее. Шкатулка была почти пустой, в ней находился только сложенный вчетверо лист бумаги. Гермиона развернула лист и девушки, прильнув друг к другу головами, принялись читать сообщение, которое являлось для них последней инструкцией на пути к заветной цели. Послание гласило: « На вершине холма, у подножия которого вы находитесь, располагается территория бывшего монастыря со множеством строений, окруженная высоким забором с дубовыми воротами. Перемахнуть через этот крепкий забор не представляется возможным. Дубовые ворота заперты массивным ключом, который висит на стене в специально сделанной нише неподалеку от ворот. Основная трудность заключается в том, что этот ключ денно и нощно охраняется грозным стражем. Я не знаю как выглядит этот страж, но знаю другое – он сильнее вас, умнее вас и хитрее вас. Однако, даже самые сложные задачи имеют зачастую простые и гениальные решения. Желаю удачи. Бодхисаттва РА».
Девушки переглянулись и еще раз внимательно перечитали инструкцию Тиберия. Затем Гермиона убрала шкатулку на то место, откуда она ее извлекла, под корень большого дерева, а листок с сообщением снова сложила вчетверо и убрала в лиф, который как и все ее одеяние был сшит из мягкой шкуры леопарда. Рона предпочитала носить шкуры пятнистого ягуара и обе девушки были похожи на представительниц  доисторических времен, несмотря на то, что подходил к концу 21 век. Впрочем, все их одеяние было крайне скромным и состояло из короткой юбки, узкого лифа и сандалий на босу ногу. Никаких современных атрибутов одежды типа носков и нижнего белья храмовницы не носили. Темные волосы Гермионы были схвачены кожаным шнурком и густым хвостом ниспадали на спину, а Рона предоставляла своим рыжим кудрям полную свободу, поскольку ее волосы были не такими длинными как у Гермионы.
 - Почему ты не уничтожила это послание как все предыдущие? – с интересом спросила Рона, поднявшись на ноги.
 - Чтобы время от времени перечитывать, - спокойно ответила Гермиона и протянула руку.
Рослая и крепкая Рона, взяв подругу за руку, рывком поставила ее на ноги.
 - Полагаю, что это препятствие будет не из легких, - добавила Гермиона, - поэтому я решила время от времени перечитывать послание Тиберия. Это будет придавать мне сил и, возможно, даже натолкнет на какую-нибудь мысль.
 - Ну что ж, - подытожила Рона, - пришло время познакомиться поближе с этим грозным стражем.
Девушки вышли на опушку леса и стали взбираться на вершину холма по отлогому склону. Раннее летнее утро подходило к концу, уступая место жаркому солнечному дню.

Взобравшись на холм, девушки в первую очередь увидели перед собой крепкий высокий забор, сколоченный из плотно пригнанных гладких бревен. Подойдя к забору вплотную, невысокая Гермиона внимательно оглядела его и, взглянув на Рону, усмехнулась:
 - Тиберий прав. Перемахнуть через подобную громадину не представляется возможным.
Рона кивнула и добавила:
 - Интересно, что можно было прятать или чего бояться, чтобы возникло желание воздвигнуть такие стены?
 - Вероятно, желание окончательно отгородиться от мирской жизни, - Гермиона огляделась, - но в какой же стороне ворота? Где центральный вход?
 - Полагаю, там, - Рона указала в том направлении, где лес, из которого они недавно вышли и который простирался до самой вершины холма, приближался к забору наиболее близко.
 - Почему ты так решила? – с любопытсвом спросила подругу Гермиона.
 - Просто потому, что у меня нет желания двигаться вдоль забора по солнцепеку, - Рона звонко рассмеялась, - поэтому пошли  лучше к опушке леса.
Гермиона задумчиво  посмотрела в указанном направлении и решительно сказала:
 - Ты права. Если ворота действительно находятся в той стороне, то нам лучше идти по лесу, чтобы посмотреть на нашего стража, оставаясь незамеченными.
Рона, тряхнув рыжими кудрями, взглянула на подругу с некоторой долей восхищения, но ничего не сказала и молча направилась к опушке леса. Гермиона последовала за ней и спустя несколько минут они уже входили под тень вековых деревьев. Девушки молча шли, стараясь не упускать из виду высокий дубовый забор, который тянулся вдоль леса, убегая куда-то вдаль. Гермиона первой увидела ворота и резко остановилась, придержав подругу за руку. Дубовые ворота были крепкими и высокими. Посередине ворот, на высоте человеческого роста виднелось отверстие в виде замочной скважины, предназначенное для массивного ключа.
 - Похоже, здесь жили не монахи, а любители баскетбола, - улыбнулась Рона, - для обычных людей замочная скважина находится почти на уровне головы.
Гермиона извлекла из лифа инструкцию Тиберия и, прочитав ее еще раз, сунула обратно.
 - Ниша с ключом находится неподалеку от ворот, - тихо сказала она, - с этой стороны мы ее не видели. Значит, она дальше.
Девушки посмотрели друг на друга и, слегка пригнувшись, бесшумно двинулись вперед. Не пройдя и сотни метров, они, наконец, увидели то, что искали. В заборе действительно была сделана довольно просторная ниша, на задней стене которой висел большой массивный ключ. У входа в нишу, полулежа на широкой скамье, находился страж. Увидев его, девушки-храмовницы на некоторое время потеряли дар речи и, присев за кустарником, молча наблюдали. Стражем оказался огромного роста полуголый мужчина, все одеяние которого состояло из набедренной повязки. Он, казалось, дремал, закинув руки за голову.
 - Мать честная! – выдохнула Гермиона, - он же в два раза выше меня. Ни разу в жизни не встречала подобных гигантов.
Несмотря на свой огромный рост, страж был такой мощной комплекции, что совсем не казался худым.
 - Мне жутко интересно посмотреть под его набедренную повязку, - прошептала Рона, - какой же там размер, если опираться на подобные пропорции?
Гермиона в упор посмотрела на подругу и покачала головой.
 - Удивляюсь, как могла дойти до такой степени просветления девушка с такой буйной похотью!
Рона, ничуть не смутившись, улыбнулась и отпарировала:
 - Меня тоже удивляет как могла стать просветленной такая холодная и бесчувственная особа как ты.
Гермиона молча рассматривала грозного стража, а затем негромко ответила:
 - Я не холодная и не бесчувственная. Я прагматичная.
 - Я тоже не похотливая, - в свою очередь ответила Рона, - просто мужчин люблю.
Гермиона, не отрывая взгляда от стража, спросила:
 - Что будем делать? Есть какие-нибудь предложения?
 - Тиберий учит следовать своим желаниям.
Гермиона, наконец, отвела взгляд и, взглянув на подругу, улыбнулась.
 - У тебя было желание заглянуть ему под набедренную повязку. Вот и дерзай.
К удивлению Гермионы Рона не восприняла ее предложение как шутку и, перестав улыбаться, задумалась.
 - Почему бы и нет? – подумав, сказала она и, поднявшись, двинулась вперед.
 - Что ты собираешься делать? – Гермиона невольно схватила ее за руку.
 - Следовать своему желанию, - серьезно ответила Рона и высвободила руку, - пользуйся моментом, пока я его отвлекаю.
В этот раз Гермиона взглянула на подругу с некоторой долей восхищения, но так же как и Рона, ничего не сказала, а бесшумно двинулась в сторону, чтобы подойти к нише незамеченной и попытаться проникнуть внутрь к заветному ключу.
Храмовница с копной рыжих волос на голове вплотную подошла к стражу и остановилась у его ног. Она была рослой девушкой, но перед этим гигантом выглядела подростком. Страж по-прежнему полулежал, закрыв глаза и закинув руки за голову. В эту минуту Гермиона, находясь немного поодаль, пригнувшись выбежала из леса и прильнула спиной к забору.
Рона колебалась. В Великом Храме Воинов Света храмовников не раз приучали следовать своему желанию, не оглядываясь на авторитеты и не думая о том, что о тебе подумают другие. Однако страж, перед которым стояла Рона, был слишком большой и на поверхность вылезли застарелые привычки сначала познакомиться и заговорить. В конце концов девушка пришла к выводу, что терять ей абсолютно нечего, отбросила едва появившиеся страхи, села на колени и, протянув руки, решительно откинула вверх набедренную повязку грозного стража. Пока она завороженно рассматривала увесистый половой орган, находящийся прямо у ней перед лицом, Гермиона, прильнув спиной к забору, приближалась к нише. Приблизившись к самому входу, она вжалась в забор и, оставаясь невидимой для лежащего на скамье стража, решила подождать, пока не появится удобный момент, чтобы проникнуть внутрь. Рона, мельком взглянув на вжавшуюся в забор подругу, взяла в руки мужской член и, приподняв его, стала поглаживать ладонями. Член стал твердеть и увеличиваться в размерах.  Рону одолело мощнейнее сексуальное возбуждение и она уже вознамерилась взять его в рот, как вдруг могучая рука схватила ее за волосы и с силой дернула вверх. Рона взлетела словно резиновая кукла и через мгновение очутилась у гиганта на груди.
 - Кто ты? – страж смотрел на нее пронзительно ясными серыми глазами.
Будучи опытной храмовницей, Рона быстро справилась с охватившим ее волнением и, улыбнувшись, ответила:
 - Я девушка.
 - Зачем пришла? – спросил страж, по-прежнему держа ее за волосы.
 - Отпусти волосы, мне больно, - перестала улыбаться Рона.
Страж проигнорировал ее просьбу и повторил вопрос:
 - Зачем пришла?
Рона выразительно провела языком по губам и с вызовом ответила:
 - Захотелось у тебя пососать.
Страж с минуту пристально рассматривал ее, затем столкнул ее вниз, направив ее голову в свою промежность.
 - Соси, - глухо сказал он, но не тоном приказа, а словно позволяя делать ей то, что она сама желала.
Он, наконец, отпустил ее рыжую шевелюру и, закинув руку за голову, снова закрыл глаза.
Рона еще раз окинула взглядом могучий половой орган, затем провела по его стволу языком и блаженно погрузила его в рот. Гермиона напряглась и, затаив дыхание, выглянула из своего укрытия. Страж лежал не шевелясь, с закрытыми глазами. Рона углубилась в свое увлекательное занятие, время от времени поглядывая на подругу. Гермиона, наконец, вышла и на цыпочках проскользнула внутрь ниши, пройдя незамеченной мимо грозного стража. Она зашла ему за голову и приблизилась к ключу. Ключ от ворот был массивный и, вероятно, тяжелый. Гермиона внимательно осмотрелала его и убедилась, что он не привязан, что его не держат ни замки, ни цепи. Он покоился на вколоченных в бревна больших гвоздях. Гермиона решила попытаться его приподнять, чтобы определить его вес, но едва она взялась за ключ, как мужская рука схватила ее за ниспадающий на спину хвост волос  и с силой вышвырнула из ниши. Гермиона кубарем скатилась по небольшому склону и закусила от боли губу.
 - Полегче с женским полом, мордоворот долбаный, - чертыхнулась она, растирая ушибленное колено.
Рона прекратила свое занятие и, поднявшись, направилась к подруге.
 - Идем в лес, посидим в тени, - сказала она, - полагаю, нам нужно подумать.
Гермиона согласно кивнула и девушки-храмовницы направились к лесу.

 - Ключ тяжелый, - сказала Гермиона, когда девушки расположились в тени большого дерева, - мне удалось его слегка приподнять, но вставить его в замочную скважину у меня не хватит сил.
 - Что-то тут не так, - задумчиво вымолвила Рона, - что-то мы не то делаем, - она обернулась и взглянула сквозь листву на лежащего на скамье гиганта, - я бы, возможно, сумела поднять этот ключ и открыть ворота, но как убрать этого вепря из своего логова?
 - Я могу его отвлечь, - глаза Гермионы заблестели от радости.
 - Каким образом?
 - Он храмовник?
 - Вряд ли.
 - Если он не храмовник, значит он обычный человек.
 - И что? - Рона никак не могла взять в толк, к чему клонит ее подруга.
 - Если он обычный человек, - объяснила, наконец, Гермиона, - значит, я в два счета выведу его из себя.
 - И что дальше?
 - Он за мной погонится, а ты в это время хватай ключ и открывай ворота.
 - Идиотка, - Рона даже присела, услышав подобный бред, - он же тебя догонит и убьет, прихлопнет как муху.
- Черта с два, - парировала Гермиона, - я маленькая, юркая и бегаю как ветер. Стоит мне забежать в лес и я тут же исчезну.
Рона заколебалась. Гермиона не стала ожидать ее решения, поднялась и направилась к стражу. Рона хотела было ее удержать, но передумала и стала внимательно наблюдать за происходящим, готовая в любой момент выбежать из своего укрытия и добыть заветный ключ.
 Гермиона приблизилась к стражу и пнула его ногой в колено.
 - Эй, придурок, - крикнула она, - как тебя зовут?
Страж приоткрыл один глаз, окинул ее взглядом с ног до головы и спокойно ответил:
 - Бауэр.
Гермиона слегка растерялась, не ожидая такой спокойной реакции.
 - Бауэр охраняет Тауэр, - Гермиона лихорадочно соображала, что предпринять и ляпнула первое, что пришло в голову.
 - Я охраняю не Тауэр, - еще более спокойно ответил страж, - я охраняю ключ от него.
 - Тауэр это тюрьма в Англии, недоумок, ты что в школе не учился? - Гермиона тщетно пыталась вывести стража из себя, - а это какой-то никому не нужный заброшенный монастырь. В нем давно уже никто не живет, а ты торчишь тут как истукан.
 - Это верно, - все так же спокойно констатировал Бауэр.
Его спокойствие окончательно сбило девушку с толку. Она вдруг обратила внимание, что этот страж настолько невозмутим, что даже не удосужился одернуть свою набедренную повязку, которую откинула вверх Рона. Гермиона, наконец, перевела взгляд на то, на что Рона обратила внимание в первую очередь.
 - Однако, ничто человеческое тебе не чуждо, - прошептала Гермиона, словно обращаясь к самой себе и рассматривая все еще возбужденный член грозного стража.
Она наклонилась и, взяв в ладони возбужденную плоть, так же как и накануне Рона, стала легонько ее поглаживать. Мужской половой орган окончательно отвердел.
 - Если ты способен испытывать сексуальное возбуждение, - продолжала размышлять вслух Гермиона, - значит, ты способен испытывать и чувство голода.
Бауэр приподнял голову и недоуменно посмотрел на девушку.
 - А ты решила, что я робот? - спросил он.
 - Не забывай, Бауэр, что подходит к концу 21 век, - Гермиона выпрямилась и одернула набедренную повязку грозного стража, прикрыв возбужденную мужскую плоть, - в Японии, например, уже полно роботов секретарш, которых ни один смертный не отличит от обычных девушек. Некоторые из них настолько умные, точнее настолько запрограммированные, что в определенное время во время ланча заходят к шефу, чтобы сделать ему минет.
Бауэр молча смотрел на Гермиону, не понимая, что она хочет этим сказать.
 - Так что я не знаю, - закончила свою мысль Гермиона, - может у тебя тоже где-нибудь на заднице большая красная кнопка, которая приводит в движение все твои...  органы.
Бауэр моргнул глазами и разразился таким громким хохотом, что Рона, неусыпно наблюдающая за происходящим, не выдержала и вышла из своего укрытия. Она подошла к Гермионе и, приобняв подругу за плечи, взглянула на скорчившегося на лавке гиганта. Бауэра от смеха скрутило пополам. Он уже задыхался от спазм и на глазах выступили слезы.
 - Нет, ты не робот, - серьезно сказала Гермиона, - роботы до слез не смеются.
 - Что его так рассмешило? - спросила Рона, с улыбкой глядя на Баура.
 - Вероятно, мое ложное умозаключение, - ответила Гермиона.
 - Кстати, о ложных умозаключениях. Иди-ка сюда, - Рона взяла подругу за руку и потянула за собой.
Они приблизились к массивным дубовым воротам и Рона, остановившись перед ними, спросила у Гермионы:
 - Почему мы решили, что эти ворота заперты?
 - Потому что так написано в инструкции Тиберия, - Гермиона вытащила из лифа клочок бумаги и, развернув его, прочла: «...ворота заперты массивным ключом...».
 - Верно, - согласилась Рона, - но возможно они были заперты тогда, когда Тиберий писал эту инструкцию. Вполне возможно этот дикий вепрь открыл их незадолго до нашего прихода.
 - Зачем? - недоуменно спросила Гермиона.
 - Чтобы мы набили шишек, пытаясь завладеть ключом.
 - Хорошо, попробуем открыть, - Гермиона убрала иструкцию в лиф и приблизилась к воротам вплотную, внимательно их осматривая.
 - Но страж? - спросила Рона, невольно взглянув в сторону ниши, - он нам позволит это сделать?
 - Позволит,  - уверенно ответила Гермиона, - он сказал мне, что охраняет не Тауэр, а ключ от него. Следовательно, до этого монастыря ему нет никакого дела. Ворота открываются внутрь или наружу?
 - Понятия не имею.
 - Давай попробуем сначала толкнуть.
 - Давай, - Рона в свою очередь приблизилась к воротам и навалилась на них плечом.
Гермиона что есть силы толкала, упершись в ворота обеими руками. Рона тоже прикладывала немало усилий, но ворота не поддавались и не сдвигались ни на дюйм.
 - Так, - заключила Гермиона, прервав свое занятие, - теперь попробуем потянуть на себя, благо есть железные ручки.
Девушки храмовницы взялись за большие дверные железные рукояти и, уперев одну ногу в ворота, с силой потянули на себя. Но все их усилия и в этот раз оказались тщетными. Ворота не поддавались.
 - Все-таки они заперты, - вымолвила Гермиона, утерев вспотевший лоб.
Солнце поднималось все выше и выше. Становилось жарко.
 - Еще одно ложное умозаключение, - задумчиво произнесла Рона, - почему мы решили, что эти ворота являются единственным входом? Не пора ли нам обойти вокруг этого... заведения?
 - Да, ты права. Пора познакомиться поближе с этим монастырем, - Гермиона мельком взглянула на палящее солнце и добавила, - у меня есть предложение.
 - Какое? - Рона с интересом взглянула на подругу.
 - Давай обойдем вокруг монастыря голышом, а свою одежду оставим здесь у этих ворот.
 - Зачем?
 - Просто позагораем, - улыбнулась Гермиона.
 - А если серьезно?
 - А если серьезно, - Гермиона перестала улыбаться и, взглянув на уходящий вдаль трехметровый высоты забор, пояснила, - если серьезно, то если есть вероятность того, что есть другие подобные ворота, значит есть вероятность и того, что они точно так же охраняются стражами подобными нашему Бауэру, поэтому наша одежда станет верным указанием на то, что мы действительно описали полный круг.
 - Недурно, - согласилась Рона и начала раздеваться, - ну что ж, давай прогуляемся голышом, а заодно и поговорим.
Девушки освободились от одежды, оставив на себе только мягкие сандалии, и сложили ее аккуратной стопкой на траву неподалеку от ворот.
 - Какая ты милая!  - выдохнула восхищенная Рона и, чмокнув Гермиону в щеку добавила, - когда голая.
 - Ах ты, невежа! - рассмеялась Гермиона и звучно шлепнула Рону по голой попе, -  в какую сторону пойдем и о чем будем разговаривать?
 - Пойдем на всякий случай вдоль опушки леса, - сказала Рона и протянула Гермионе руку.
 - Нет. Давай в этот раз пойдем по солнцепеку, - возразила Гермиона, - почему-то у меня нет желания проходить мимо Бауэра.
Рона пожала плечами и девушки, взявшись за руки, не спеша двинулись вдоль забора под пялящими лучами солнца. Рона молчала, не зная с чего начать. Гермиона не торопила ее и тоже молча шла, внимательно разглядывая высокий дубовый забор, надеясь увидеть подобие калитки или хотя бы какой-нибудь лаз. Но дубовые бревна были тщательно подогнаны друг к другу, не имея между собой даже щелей, в которые можно было бы заглянуть.
                2
Они шли в полном молчании около часа. За это время пейзаж изменился. На пустынном холме все чаще стали попадаться кустарники, словно предвещая приближение леса, который они оставили позади себя. Гермиона уже решила, что у ее подруги окончательно исчезло желание разговаривать как вдруг Рона прервала молчание и заговорила:
 - Послушай, - сказала она, - ты всегда отличалась острым интеллектом. Так вот скажи мне в двух словах - что такое просветление?
 - В двух словах это отказ от иллюзий, - ответила Гермиона, продолжая рассматривать высокий дубовый забор.
 - Вот именно, - тряхнула головой Рона, - и вот это бревенчатое препятствие, - Рона кивнула головой, указывая на забор, - удивительно похоже на иллюзию.
Гермиона, наконец, отвела взгляд от забора и с интересом посмотрела на подругу.
 - Ну-ну, договаривай, - подбодрила она Рону, - я слушаю тебя.
 - Видишь ли, - замялась Рона, подыскивая слова, - даже я со своими куриными мозгами не стала бы готовить испытания одинаковые для всех храмовников.
 - Разумеется, - согласилась Гермиона, снова внимательно разглядывая забор, - Тиберий наверняка готовит испытания индивидуальные для каждого.
Рона внезапно остановилась и круто развернула к себе свою спутницу. Удивленная Гермиона воззрилась на подругу.
 - Ты хоть понимаешь, что это означает? - спросила Рона.
 - Что?
 - Что на штурм этого гигантского забора послали индивидульно нас, хрупких девушек. Тебя это не удивляет? - Рона в упор смотрела на Гермиону, -  мало того, что его невозможно перелезть, еще ворота заперты тяжеленным ключом, и в довершение ко всему ключ охраняется амбалом, с которым не справятся и трое мужиков.
 - Во-первых, храмовников никто никуда не посылает, - мягко заговорила Гермиона, - они отправляются на испытания только следуя своему желанию и только в тот момент, когда к этим испытаниям готовы. Тебе это очень хорошо известно.
 - А во-вторых?
 - А во-вторых? - Гермиона в очередной раз мельком взглянула на палящее солнце, - а во-вторых, солнце в зените. Пойдем вон к тому цветущему кустарнику и полежим на мягкой травке в его тени, - она внимательно посмотрела на Рону и добавила, - у меня действительно возникло желание с тобой поговорить.
Девушки повернулись и, по-прежнему держась за руки, направились к кустарнику, на который указала Гермиона. Расположившись в его тени, девушки, лежа на боку, повернулись друг к другу лицом и внимательно посмотрели друг другу в глаза. Гермиона первой прервала затянушееся молчание.
 - Ты начала с просветления и отказа от иллюзий,  - с укором сказала она, глядя на Рону, - а закончила негативной эмоцией.
Рона рассмеялась и, придвинувшись к Гермионе вплотную, заговорила:
 - Тебе повсюду мерещатся негативные эмоции, но посуди сама, - Рона, лежа на спине, снова посмотрела на подругу, - первые шесть испытаний были скорее экзаменами на физическую выносливость. Результат налицо. Смотри какая жара, а я не чувствую усталости и не испытываю даже жажду. Полагаю, ты тоже. Мы действительно способны выжить в экстремальных условиях. Но вот это седьмое испытание, - Рона мотнула головой, указывая на бревенчатый дубовый забор, - это испытание сбивает меня с толку.
Гермиона запустила ладонь в рыжую шевелюру своей спутницы и, глядя на нее сверху, спросила:
 - Что конкретно тебя смущает?
 - Есть вероятность того, - серьезно сказала Рона, -  что Тиберий намеренно выставил перед нами такую непосильную задачу, чтобы мы, налетая своей тупой башкой на этот забор, окончательно избавились от своей иллюзии.
 - Я все еще не понимаю, о какой иллюзии ты говоришь?
 - Да все о той же, - Рона в упор посмотрела на Гермиону, - «стать бодхисаттвой» - это же иллюзия в чистом виде. Тиберий не раз объяснял нам, что все цели пусты, что люди, следуя этим мифическим целям, гоняются за миражами, раскручивая свою жизнь как белка колесо. И в результате, только смертельно устают и от себя и от своей жизни, - Рона перевела дух и продолжила, - и чем наше «стать бодхисаттвой» отличается от цели обычного человека стать инженером?
 - Мотивацией, -  Гермиона взглянула на Рону, - никаких целей на самом деле нет, люди их придумывают сами.
 - Я не понимаю и не вижу разницы, - вздохнула Рона.
 - Возьмем тот пример, который ты привела, - попыталась объяснить Гермиона, - стать инженером. Один человек ставит перед собой такую цель, мечтает о том, каким классным инженером он станет и как все окружающие его будут уважать. Он зубрит учебники в институте, желает, чтобы время прошло как можно быстрее, торопит события, раскручивая тем самым свою жизнь и, когда он наконец инженером становится, то вдруг обнаруживает, что ничего не изменилось, что жизнь его такая же серая и тусклая и что уважения к нему не прибавилось. И тогда он ставит перед собой другую мифическую цель и снова начинает бег по кругу или проще говоря бег в никуда.
 - Хорошо, а другой человек?
 - А другой сидит что-то лудит и паяет, испытывая удовольствие и радость от того, что делает. Затем обнаруживает, что ему не хватает знаний и идет в учебное заведение именно за знаниями. Учебники он не зубрит, а листает их в поисках нужной информации, продолжая лудить и паять. И когда ему объявляют, что он стал инженером, он только пожимает плечами, потому что цели у него такой не было и соответственно жизнь его без этой цели была гораздо более полной и более насыщенной, чем у первого, у того, который мечтал только о том, чтобы стать инженером.
Рона с минуту раздумывала над услышанным, а потом внезапно села и горячо заговорила:
 - Этот приведенный тобой пример как раз наглядно показывает, что мы с тобой похожи на первого. Мы преследуем определенную цель — пройти семь испытаний. В данном случае — пройти последнее, перемахнув через этот забор. Но зачем нам это нужно мы не знаем. Я не обладаю острым интеллектом, но у меня богатое воображение, - Рона в упор посмотрела на подругу, - представь, что мы преодолели это препятствие и находимся внутри монастыря. Что изменилось? Та же травка, то же солнце, те же птички поют и никого нет. Эта цель, как и все остальные, оказалась пуста. Я почти убеждена, что именно это нам хочет преподать Тиберий. Ни один бодхисаттва не гоняется за миражами, ставя перед собой какие-то бессмысленые цели.
Гермиона села рядом с подругой, не зная, что сказать. Воцарилось молчание. Проведя ладонями по своему потному животу, Гермиона взглянула на небо и, увидев набежавшую тучку, тихо произнесла:
 - Становится невыносимо душно. Полагаю, к вечеру будет гроза.
Рона в свою очередь взглянула на небо и прижала к себе сидящую рядом подругу.
 - Гермиона, твой острый интеллект любит сложные задачки. Хочешь подброшу одну?
Гермиона с интересом посмотрела на Рону и ответила:
 - Ну, выкладывай, что ты там придумала.
 - Когда обычный человек попадает в подобную ситуацию, - заговорила Рона, - то есть в такую, в которой отсутствуют какие бы то ни было цели, то он глубоко страдает, впадает в тяжелую депрессию и даже подумывает о самоубийстве. Ответь мне почему?
 - Ты сама знаешь ответ на этот вопрос? - спросила Гермиона.
 - Нет, - честно призналась Рона, - не знаю. Потому и спрашиваю.
Гермиона снова легла на спину и, растянувшись на шелковистой травке, прикрыла глаза.
 - Что, не по зубам задачка? - улыбнулась Рона.
 - Я пытаюсь поставить себя на место обычного человека.
Рона прилегла рядом и замолчала, не желая мешать своей спутнице. Текли минуты. Наконец, Гермиона повернула голову. Глаза ее радостно блестели.
 - Неужели нашла ответ? - спросила Рона.
 - Нашла, - Гермиона приподнялась и, опершись на руку, объяснила, - обычный человек в подобной ситуации впадает в депрессию именно потому, что свято верит в то, что эти цели существуют. Как следствие он уверен, что большинство людей, следуя этим целям, живут полноценной жизнью, что настоящая жизнь проносится мимо него, что он просто неудачник, который не нашел в этой жизни себя или свое призвание. Если бы он знал, - заключила Гермиона, - что люди, следуя целям, которые придумали себе сами, попросту гоняются за призраками, то мыслей о самоубийстве у него не возникало бы.
 - Но ведь это шок, - возразила Рона, - в один прекрасный день обнаружить, что все цели пусты и бессмысленны. Как его избежать?
 - Не знаю, - призналась Гермиона, - может быть этот шок является одним из этапов, который необходимо просто пережить.
 - Кстати, об этапах. Что мы будем делать с нашим седьмым испытанием в свете открывшегося знания?
Гермиона поднялась на ноги и задумчиво ответила:
 - Я предлагаю сначала закончить наш обход, а потом будет видно.
Рона тоже поднялась и взяла подругу за руку.
 - Ну что ж, идем.
Девушки — храмовницы  продолжили свой путь вдоль высокого бревенчатого забора. Далеко на горизонте уже виднелась опушка леса и Рона с Гермионой ускорили шаг, желая поскорее укрыться от послеполуденной духоты. К счастью, небо начало затягивать тучами и погода становилась ветреной. Ветер был теплым, но сильным и приносил некоторое облегчение.
Маячивший впереди лес оказался, однако, не так близко. Прошло не менее часа прежде чем девушки смогли, наконец, войти в его прохладу, укрывшись в тени вековых деревьев. Они продолжили свой путь, идя по лесу и стараясь не терять из виду нескончаемый бревенчатый забор.
 - В этот раз придется пройти мимо нашего Бауэра, - усмехнулась Рона.
 - Почему? - не поняла Гермиона.
 - Потому что мы возвращаемся с другой стороны, - пояснила Рона, - сначала будет ниша и только потом ворота.
Спустя еще четверть часа ходьбы, девушки, наконец, заметили нишу грозного стража. Гермиона вдруг резко остановилась, не веря своим глазам.
 - Бауэра нет, - выдохнула она, указав Роне на пустую нишу, - это невероятно.
Рона отодвинула в сторону мешавшие смотреть ветви и после непродолжительного молчания сказала:
 - Отсюда не видно на месте ключ или нет. Может посмотрим?
Гермиона, не говоря ни слова, рванулась по направлению к нише. Рона последовала за ней. Гермиона первой влетела внутрь и на секунду остолбенела. Массивный ключ от дубовых ворот мирно покоился на вколоченных в бревна гвоздях. Наконец, Гермиона вышла из ступора и, подскочив к ключу, приподняла его.
 - Рона, помоги мне. Он действительно тяжелый.
Рыжеволосая храмовница подбежала к подруге и они вдвоем подняли тяжелый ключ. Однако Рона внезапно ослабила хватку и ключ, громко звякнув, снова опустился на вколоченные гвозди.
 - В чем дело? - Гермиона уставилась на Рону, не понимая, что происходит.
 - Подожди, может мы зря надрываемся, - Рона взяла подругу за руку и потащила за собой, - идем сначала проверим ворота. У меня такое чувство, что они не заперты.
Девушки почти бегом выскочили из ниши и направились к воротам. Большие дубовые ворота были не только не заперты, более того, они были распахнуты настежь. Гермиона в очередной раз на секунду замерла от удивления, а затем рванулась внутрь, втащив за руку Рону.
Внутри монастыря не оказалось никаких строений. Усиливающийся ветер пригибал к земле редкие кустарники, покрывающие холмистую местность. Девушки молча рассматривали открывшийся их взору пейзаж, как вдруг очередной порыв сильного ветра с силой захлопнул ворота позади них. Храмовницы, невольно вздрогнув, обернулись.
 - Мы прошли эту чертову преграду, - лицо Гермионы сияло от радости.
Однако, Рона явно не разделяла настроение своей спутницы. Она, не сказав ни слова, направилась к воротам и, взявшись за железную рукоять, с силой потянула на себя. Ворота не шелохнулись. Рона уперла одну ногу в забор и предприняла новую попыку. Безрезультатно.
 - Ты вознамерилась вернуться в Великий Храм и отчитаться о проделанной работе? - улыбнувшись, спросила Гермиона.
 - Идиотка, - спокойно ответила Рона, - там наша одежда.
Гермиона внезапно побледнела и, перестав улыбаться, закусила губу. Видя как подруга изменилась в лице, Рона в свою очередь улыбнулась и спросила:
 - Ты боишься остаться голой?
 - Сама ты идиотка, - также беззлобно прокомментировала Гермиона, - ты видела у этих ворот нашу одежду?
 - Нет, я не обратила внимания. А что?
Гермиона подошла к Роне и тяжело вздохнула.
 - Сам факт того, что мы забыли о своей одежде, - сказала она, - говорит о том, что ты оказалась права.
 - Права в чем?
 - В том, что несмотря на все наши умствования, - Гермиона стала предельно серьезной и говорила так словно выносила приговор, - мы тем не менее следовали цели и, едва увидев открытые ворота, вломились внутрь, забыв о том, что обсуждали, - Гермиона огляделась и продолжила, - и твои предсказания тоже сбылись — травка, птички и никого нет. Цель, как ей и положено быть, оказалась пуста.
Рона в свою очередь оглядела местность и предложила:
 - Давай поднимемся на вон тот пригорок. Может увидим что-нибудь интересное.
 - Идем, - Гермиона пожала плечами и окинула взглядом запертые ворота, - в любом случае путь назад отрезан.
Девушки в полном молчании не спеша стали подниматься по склону. Небо потемнело от обилия грозовых туч. Время от времени стали раздаваться оглушительные раскаты грома.
 - Только теперь до моего сознания доходит, - заговорила Гермиона, не обращая внимания на сверкающие на горизонте молнии, - что любая цель это мираж.
Она прильнула к идущей рядом Роне и тихо добавила:
 - Я испытываю ужасающую опустошенность.
                3
Поднявшись на пригорок, девушки устало опустились на траву, разглядывая открывшийся пейзаж. Впереди до самого горизонта простиралась холмистая равнина испещренная лощинами и перелесками.
 - Странно, - задумчиво произнесла Рона, - мы вроде описали круг, но впереди не видно никакого забора, а ведь он не маленький.
 - Мы не нашли оставленную нами одежду, - напомнила Гермиона, - а без этого указателя нет никакой гарантии, что мы шли по кругу. Возможно, мы так и шли в одном направлении. Возможно, это не те ворота.
 - Да, - согласилась Рона, - и Бауэра мы тоже не встретили. И что мы теперь будем делать?
 - В подобной ситуации, - тихо ответила Гермиона, - нам остается сделать самую малость.
 - Какую?
Гермиона выразительно постучала себя по лбу костяшками пальцев и заключила:
 - Думать больше не о ком и не о чем. Остается остановить находящийся в голове компьютер и окончательно проснуться.
 - Ты уже пыталась остановить внутренний диалог? - с любопытством спросила Рона.
 - Да, пыталась. Больших успехов я в этом не достигла, но иногда мне удается нарушить его бесперебойную работу.
 - И каковы ощущения?
Впервые за последние четверть часа Гермиона улыбнулась и ответила:
 - Ощущения цыпленка, который пробил брешь в своей скорлупе и краем глаза увидел удивительный мир.
Рона ничего не сказала и снова задумчиво посмотрела вдаль. Воцарилось продолжительное молчание. Рона так и сидела словно изваяние, молча разглядывая горизонт.
 - Ты заметила что-то интересное? - не выдержала Гермиона, обратившись в подруге.
 - Какой-то странный предмет вон там, - Рона указала пальцем и добавила, - похоже на небольшой пенек, но если это пень, то кто это деревце спилил?
Зоркая Гермиона всмотрелась в указанном направлении и внезапно пружинисто вскочила на на ноги.
 - Это шкатулка, Рона. Идем скорее.
Рона тоже вскочила на ноги.
 - Шкатулка? - удивленно спросила она, - ты хочешь сказать, что нас ожидает еще одна инструкция?
Но Гермиона уже бежала вперед и Рону не услышала. Странным предметом, который заметила Рона, действительно оказалась резная деревенная шкатулка. Она была в точности такой же как и все предыдущие. Девушки-храмовницы сели рядом с ней и переглянулись.
 - Как ты думаешь, что нас ожидает в этот раз? - тихо спросила Гермиона.
Рона тряхнула рыжими кулрями:
 - Не имею ни малейшего представления, - призналась она.
Гермиона взяла шкатулку в руки, внимательно осмотрела ее со всех сторон и, после секундного колебания, открыла. В шкатулке, как и прежде, лежал сложенный вчетверо лист бумаги. Девушки прильнули друг к другу головами и Гермиона, затаив дыхание, развернула лист. Послание гласило: «Поздравляю с успешным прохождением семи труднейших испытаний. Вам осталось сделать самую малость. Желаю удачи. Тиберий.». Гермиона перечитала послание вслух и удивленно спросила:
 - Почему он подписался Тиберий, а не Бодхисаттва РА?
 - Вероятно потому, что теперь бодхисаттвой стала ты, - улыбнулась Рона, - ты ведь даже сумела предугадать эту инструкцию, когда сказала, что нам осталось сделать самую малость.
 - Это очередной капкан, - серьезно сказала Гермиона, - потому что теперь вместо того, чтобы пытаться остановить внутренний диалог, мы будем думать о том, что мы стали бодхисаттвами, хлопать друг друга по рукам и плясать, лопаясь от самодовольства.
 - Глупости, - возразила Рона, - ты прекрасно знаешь, что ни ты, ни я не будем заниматься подобной ерундой.
Гермиона еще раз просмотрела послание Тиберия, затем сложила лист вчетверо и снова положила его в шкатулку. Закрыв шкатулку, Гермиона поднялась, молча вглядываясь в темнеющий горизонт. Рона тоже поднялась и, проследив за взглядом своей подруги, тихо сказала:
 - Теперь мы можем идти только вперед.
 - Подлинно свободный человек может идти в любом направлении, - возразила Гермиона.
 - Полагаю, что запертый позади нас забор это аллегория, - пояснила свою мысль Рона, - отныне мы не можем принимать решения и отменять их. Иными словами, приняв какое-либо решение, мы не можем повернуть обратно.
Гермиона с интересом посмотрела на подругу.
 - Но в таком случае, - сказала она, - это решение должно быть правильным, чтобы потом не сожалеть о том, что мы выбрали именно этот путь, а не какой-то другой. Как не ошибиться?
 - Посмотри вдаль, - предложила Рона, - нет ничего, за что бы мы могли зацепиться и нет никого, к кому мы могли бы привязаться. Когда человеку не за что зацепиться и не к кому привязаться, он выбирает путь подсказанный сердцем или правильный путь.
 - Похоже бодхисаттвой стала ты, Рона, - Гермиона с восхищением посмотрела на свою спутницу.
Они молча стояли, глядя вдаль, затем Гермиона, повинуясь внезапному порыву, подошла к Роне и крепко обняла ее. Рона тоже прижала ее к себе и они замерли, стоя в одиночестве на пустынном пригорке.
 - Эй, молодежь, - внезапно услышали девушки чей-то голос.
Они, не разжимая объятий, невольно обернулись и увидели старца в белых одеждах настолько древнего, что казалось ему три сотни лет. Он стоял неподалеку от них, опираясь на деревянную трость, густая белая борода ниспадала до самой земли, развеваясь на ветру. Девушки на какое-то время потеряли дар речи.
 - В пятистах метрах отсюда в лощине, - заговорил старец, - есть небольшая лачуга. В ней можно укрыться от дождя и провести ночь.
 - Отец, - Гермиона, наконец, пришла в себя, - ты-то сам где живешь?
Старец махнул тростью в неопределенном направлении, да так широко и неуклюже, что  трость на пару секунд задержалась, указывая на небо.
 - По эту сторону забора живут Агнелы, - зашептала возбужденная Рона в ухо подруге, - он живет на небесах.
 - Мы тоже находимся по эту сторону забора, - так же шепотом возразила Гермиона, - но живем пока что на земле.
 - Это потому что мы еще не сделали ту самую малость, о которой говорила ты и писал Тиберий.
Гермиона снова повернулась к старцу, желая задать ему очередной вопрос, но его белый силуэт уже растаял далеко вдали.
 - Послушай, Рона, - заговорила Гермиона, - я могу кое-что добавить  к тем мудрым словам, которые ты мне говорила.
 - Я слушаю тебя.
 - Знаешь, я уже начала испытывать озабоченность и беспокойства по поводу того, что мы голые, что скоро хлынет дождь, что впереди ночь, - Гермиона еще сильнее прижалась к подруге, - но потом ты стала говорить такие мудрые вещи, что я заслушалась тебя и, забыв обо всем на свете, ринулась в твои объятия, - глаза Гермионы светились от счастья, - а потом вдруг появился этот старец и разом решил все проблемы.
 - И что это означает? - спросила заинтригованная Рона.
 - Это означает, что когда человек следует желанию любить, ему действительно нет необходимости думать. Так что эту самую малость, которая нам осталась, мы обязательно сделаем, - Гермиона на минуту умолкла, но вскоре снова заговорила, - давай не будем торопиться в лачугу и побудем немного под дождем.
 - Зачем?
 - Мы потные и грязные. Я бы, например,с удовольствием приняла основательный душ.
 - Если бы этот дождь смывал не только грязь физическую, - засмеялась Рона, - но и грязь эмоциональную, и ментальную, было бы просто здорово.
 - Кто знает, - серьезно сказала Гермиона, - может по эту сторону забора и дождь особенный... ангельский.
Рона наклонила голову и прикоснулась губами к губам своей подруги.
 - Я люблю тебя, - прошептала она, целуя Гермиону в губы.
На обнаженные тела молодых девушек упали первые капли очистительного дождя.