Я съел себя изнутри

Среди длинной череды девушек, которые меня спрашивали, почему я их не хочу и в чём, собственно, дело, когда я лежал рядом с ними в одной постели и уворачивался так, чтобы не прикоснуться случайно к их мягкой , пахнущей всякий раз по разному, коже, я ждал её. Свою любовь. Меня тянуло и тянет к ней с неведомой силой. Каждый день я наговаривал в телефонную трубку часа на полтора. А потом она просила сказать меня что-нибудь хорошее напоследок. Я огрызался, и она бросала трубку.

Мы ходили провожать друг друга. Сначала я провожал её до подъезда. Стоял там на стоптанной лестнице с покрашенными зелёной масляной краской стенами у окна. Она сидела на подоконнике, и я обнимал её за плечи, нацепив на неё предварительно свой вельветовый коричневый пиджак. Её мать выходила и бросалась в неё фарфоровой чашкой. Чашка разбивалась, просто рассыпалась на мелкие, разломанные неправильно острые кусочки. Я хватал её за руку и тащил на улицу. Мы скатывались с лестницы, хлопали свежевыкрашенными коричнево-красными , расшатанными деревянными дверями.

Потом мы шли провожать меня. И так множество раз. Пока я уже под утро не возвращался к себе домой, искусанный собаками и часто побитый. Потом я просто отдирал её от себя. Иначе мне пришлось бы спать и ходить потом целый день с ней как с каторжной колодой на ноге. Она не хотела со мной расставаться никогда и вечно бы висела у меня на локте.

А если я вечером, и особенно ночью в другом городе без неё, то темень, тоска и одиночество настолько выматывают душу, что гонишь от себя мысль, что ты предал свою любовь, отказался от неё.
- Я должен убить тебя в себе. Убить, убить, тысячу раз убить. Я не хочу больше мучиться, не хочу и не могу.
И то ли она приснилась мне, то ли на самом деле позвонила. Или это образ, созданный моим больным воображением.

Можно ночью в темноте долго сквозь тонкую шифоновую штору смотреть в окно и твердить, что уже не больно. Не так больно. И одиночество это не так страшно. Одиночество внутри тебя и снаружи. И что ты нафиг никому не нужен, абсолютно никому. И как её забыть и перестать ненавидеть. Ненавидеть и любить одновременно. Но всё проходит. Мне уже надоело её ненавидеть . И теперь там вакуум. Тишина. Чёрный бездонный омут