Психологический фашизм

Давайте поговорим о том, что мы не видим, но при этом неминуемо влияет на нашу жизнь. Есть вещи, которые не видит большинство людей, а только, как  считается — видящие. Я хочу развеять этот миф, миф о том, что это доступно только избранным. Думаю, никому в голову не придет считать избранным переводчика с китайского на русский или с молдавского на русский. Но, по сути, видящий — тоже только переводчик, переводчик с электромагнитного языка тела — сначала на образный, а потом в, описательной системе, на русский. Вот этот промежуточный этап (электромагнитно-образный) и различает людей: на смутноощущающих и видящих. Но я спешу вас огорчить: информацию они получают одинаковую, вот только способности к переводу у них абсолютно разные, поскольку образная оформленность этих процессов принадлежит только смысловому восприятию.

Но нас с вами должна интересовать лишь природа этого языка, который для простоты назовем ВИБРАЦИОННЫМ, поскольку термин «язык тела» уже занят командой психологов и отражает лишь поверхностные проявления языка вибрационного в виде поз и ужимок производимых телом в обществе,  и который зачастую стал имитацией этого языка для обмана впечатлений окружающих людей. Но именно они, впечатления, нас и интересуют. Сам-то вибрационный язык тела никуда не делся; и на прямом видении остается в вынужденных рамках физиологии самого тела; и его подменить или перестроить, то есть на прямую вмешаться в биохимию организма — вот это точно, удается не многим. Да и не будет здравомыслящий человек разрушать эти вибрации своего тела, поскольку они напрямую отвечают за его здоровье и благополучие; и разрушить их на порядок проще, чем восстановить, если уже разрушил. И те, кто его случайно или осознано рушат, автоматически становятся постоянными клиентами больниц и поликлиник. Но это, по сути, только вводная часть. Поскольку аспект либо не изучен, либо тщательно скрываем. А нас должно волновать, как влияет участие этого вибрационного языка на существование общества, и как его непонимание сказывается на это самое общество.

Я его назвала вибрационным, поскольку так его ощущаю, но для большинства он существует лишь как реакция собственного тела на всё происходящее в виде впечатлений собственного тела. Самих вибраций, вызывающих эти впечатления тела, приходящих из мира, отмечающихся, как диссонанс собственных, они не отмечают, поскольку не привыкли уделять внимание состояниям своего тела. И, тем не менее, от впечатлений уже тяжелее отказаться, а еще тяжелее отказаться от эмоций, вызванных впечатлениями, особенно если они противоречат увиденному, то есть тем самым ужимкам тела, которые приспособили для обмана впечатлений окружающих  те самые грамотные психологи, обучающие создавать ложные впечатления. Жаль, что те, кто достигает успеха такой ценой, потом не могут подать многомиллионные иски за разрушенное здоровье тела, зависимое от дисфункции этого языка, вызванное несоответствием вибрационного языка и языка тела, очень жестко связанных между собой на прямую.
И так впечатления тела, обладающие уникальным свойством выстраивать иерархию соподчинения как в теле, так и в обществе, и воспринимаемые нами как единое поле общества, искусственно расстроены (не без участия психологов), что неминуемо у людей автоматически соподчиненных этой системе и привыкшим основывать свои впечатления не на собственных реакциях (поскольку они ограничены), а на реакциях окружающих, где люди мысленно говорят всем «ай-я-яй» то есть создают поле всеобщего осуждения, получили вакуум или просто противоречивый диссонанс, что вызывает у них психическое расстройство. И все это делается только ради мнимого сиюмоментного успеха, «халиф на час».

Так как же работает этот язык? То, что лишь в редких случаях он доходит до прямого осознания, а уж тем более редкий специалист способен увидать его в образах, а потом еще и перевести, мы поняли. Но, тем не менее, как и любой механизм природы, не осознанный нами, он работает и дает нам возможность ощущать себя единым сообществом с другими людьми. Так что  искусственно отказывающийся его ощущать становится в этом понимании «глухим» и «слепым», причем по собственному выбору, и как глухой или слепой он теряет часть информации, в том числе и предупреждающей его об опасности в мире. К несчастью не сразу теряет, так что тесная взаимосвязь этих событий ускользает  из его восприятия. А дальше он выглядит как глухой, которому мир кричит  об опасности, а он все равно прет в ту же сторону. По началу он даже выигрывает в мире, поскольку все окружающие его включают свое чутье и стараются увернуться дабы вместе с ним не попасть в неприятности и тем самым спасают и его шкуру. Но вот их слишком много собирается вместе и сразу работает пословица «если слепой ведет слепого — оба упадут в яму» И в этой ситуации, обессилив спасать других, чаще всего, смысловому человеку остается только отступить в сторону и подождать свершившегося факта. Ну, сколько, в конце концов можно спасать нежизнеспособную систему. Есть у любого явления предел ремонтируемости. И сразу с той стороны летит претензия: почему не помог тебя обдурить, почему не уступил еще раз мне пространство, чтобы я не спотыкнулся об тебя?! Гад! Ты же честно отступал все эти годы, не желая ссорится и проявляя себя как раб.

— Да, я не желал ссорится, но не был рабом. Просто ты в своей слепоте перешел границу, за которой нам всем предстоит только падать, и не заметил это. А я потому и отступал, что не хотел войны, поскольку на войне нет жизни. Но теперь ты оставил мне только один выбор: умереть медленно или умереть быстро. В смысловом понимании это называется «загнать в угол». В общечеловеческом смысле «мертвых» не воспринимающих  язык вибраций, стало слишком много и пришло время «отделить зерна от плевел». Иначе — выбор без выбора. Система головокружительного успеха — психологический фашизм дошла до своего критического состояния, оставив нам выбор без выбора, мы либо все вместе погибнем медленно, либо быстро, а мы хотим жить. А это значит, что в мир нужно вернуть здоровые впечатления, вернуть нормальную работу вибрационного языка, удалив участки в сообществе неспособные к его всеобщей ретрансляции и тем самым нарушающие здоровые механизмы общества. А это значит, что должно появиться Отечество и отеческое отношение к государству как единой системе, способной залатать дыры. Что толку строить, пусть и современные новые надстройки, если общий корабль тонет как «Булгария», и механизмы единства системы разрушены.