Россия, украина, крым и татаро-монголы

               
                Где надбавки у рублей и коэффициенты -
                Там у северных людей странные акценты.
                И по праздникам большим - как горилка к блюду -
                «Ще не вмэрла Украина!» – слышится повсюду.

                Ю. Панюшкин

    Копаясь в дебрях Интернета – а это стало уже неизлечимой болезнью, вроде какой-то наркомании – иногда нарываешься на потрясающие вещи. Я искал материалы про остров Белый в Карском море, откуда уехал  около тридцати лет назад после двух лет зимовки. Эта была первая полярная станция, куда мне удалось устроиться на постоянную работу после нескольких неудачных попыток стать полярником. Перед этим я отработал одну навигацию матросом на Северно-морском пути в экспедиции, которая занималась перегонкой речных судов по северным морям на реки Сибири. Об этом я написал даже несколько рассказов в книге «Матросы стеклянного каравана».  Теперь захотелось поделиться своими воспоминаниями о зимовке на острове Белом.
  То, что я обнаружил в Интернете про станцию имени Попова, убило меня наповал. От некогда процветающей полярной обсерватории, где население станции иногда доходило до сорока человек, и где кроме стандартных наблюдений за погодой, четыре раза в сутки в атмосферу запускались аэрологические зонды, а в каждую среду в небо Арктики улетала метеорологическая ракета, осталось только пепелище….
  Сначала сгорела станция ракетного зондирования, и во время пожара, несколько ракет улетели в разные стороны острова. Хорошо ещё, что в головных частях этих ракет устанавливают приборы для зондирования атмосферы, а не бомбы. Потом эта же участь постигла аэрологическую станцию. После этого начальник станции  Александр Челомов был назначен начальником Амдерминского управления по контролю среды, и сгорело уже всё управление – её просто ликвидировали. На острове Белом какое-то время всё же велись наблюдения – там зимовали три полярника. Но когда сгорели последние строения - дизельная и радиорубка, полярников вывезли, станцию законсервировали, а новый начальник станции попал в психиатрическую больницу. 
  Когда я это прочитал, у меня потемнело в глазах, и грудь пронзила такая острая боль, словно меня ударили ножом в самое сердце. Это было похоже на вредительство. Остров Белый я считал своей малой полярной родиной. Меня там научили полярным наукам, полярному братству, научили работать с ракетами. Я там встретил свою жену, и мы поженились, сыграли свадьбу. Где бы я не находился, меня тянуло туда как магнитом. Когда я потом работал на Новой Земле, пролетая мимо острова Белый, всё время старался из окна самолёта разглядеть свою любимую станцию. Я мечтал когда-нибудь попасть туда снова. И вот, всё это сгорело синим огнём…
  Не зря предупреждал мудрый Абуталиб: если ты выстрелишь в прошлое из пистолета, будущее выстрелит в тебя из пушки…. Я точно не знаю, что он имел ввиду, но я вспомнил именно это выражение. Уже не первый раз, пытаясь вернуться в прошлое, распустив розовые сопли, получаешь кирпичом по затылку. Бежишь навстречу голубому небу, северным сияниям, к рынде, которая висела перед кают-компанией, а там Мамай прошел. 
  Интересно, где живёт сейчас архангельский мужик Сан Саныч Челомов? У него жена была украинка, из Трусковца, где говорили они, много санаториев и лечебниц. После выхода на пенсию они собирались туда уехать и приглашали к себе в гости. Вот ведь как переплетаются человеческие судьбы – муж из севера России, жена из западной Украины. Когда Россия и Украина жили в одном государстве, это было нормально. Тогда они ездили в Трусковец отдыхать во время долгого полярного отпуска, возвращались на станцию довольные и счастливые, и в Трусковце у них росла дочка Снежана.
  Украина, Украина…солнечная сторона России…. Я её раньше знал только по произведениям Николая Васильевича Гоголя и весёлым советским кинофильмам, типа «Свадьба в Малиновке». Потом, когда мой брат служил в армии в городе Луганске, он там женился, и остался там жить, я уже познакомился с Украиной поближе.
  Первая моя поездка запомнилась особенно ярко. Я тогда был молодым специалистом, жил на Урале, в посёлке Нижняя Салда, и заработал свой первый отпуск. Кстати, там было очень много молодых специалистов из Днепропетровска, и это были славные ребята.  Лучшим моим другом был Саша Вергун из Симферополя – парашютист и альпинист, с которым мы каждый выходной сплавлялись на байдарке по реке Салда.
  И вот, в апреле месяце, когда у нас в Салде ещё лежали снега, я поехал в гости в город Северодонецк. Как сейчас помню, я взял напрокат студенческий билет одного украинского практиканта, свободно покупал по нему билеты за полцены и на поезд, и на самолёт, и ни у кого не возникало сомнений насчет того, что я, молодой инженер, явно не украинского происхождения, катаюсь по чужому студенческому билету. Как ни странно, тогда паспорта не проверяли даже в аэропортах. Может быть потому, что мы жили уже при развитом социализме, и никому не было жалко казённых денег.
  Когда я самолётом прилетел в город Луганск, у меня было такое впечатление, что я из зимы попал в лето. Конечно, это была весна, но было уже очень тепло, и среди цветущих деревьев лица людей казались добрыми и счастливыми, во всяком случае, на все мои вопросы случайные прохожие отвечали с милой улыбкой. Так мне запомнилось. Брат и мои новые родственники встретили меня очень тепло, мы выпили тогда много самодельной горилки.
  Через два года мне выпала командировка в Харьков, в строительный институт. Там мы испытывали приборы, которые выпускало наше конструкторское бюро. Помню, как я гулял по улицам города, читал необычные для моего глаза надписи «взуття», «перукарня», «идальня» и пытался понять их смысл – всё было безумно интересно. Однажды в выходной день пошли гулять в парк имени Шевченко. Сначала посмотрели фильм «Золото Маккены», зашли в кафе, попили кофе по-турецки, затем устроились на лавочки в тени деревьев покурить. Недалеко от нас маленький духовой оркестр играл вальс, а маленькая девочка с бантиками и с венком из ромашек на голове кружилась под эту музыку. Глаза пожилых музыкантов искрились счастьем. Я вспомнил песню Булата Окуджавы «В городском саду, флейты да валторны, капельмейстеру хочется взлететь….», и стало так тепло и уютно от этой музыки, которая ласковыми ручьями выливалась из медных труб.
  Брат с семьей переехал жить к себе на родину. У них было двое детей, и жили они на железнодорожной станции. Там с женой они и работали. Детей на лето привозили в татарское село, к дедушке с бабушкой, и они потихоньку росли. Иногда из Северодонецка приезжали в гости родители жены повидать своих внуков.
  Неожиданно нагрянула страшная беда – брат погиб. Его подкараулил и ударил топором по голове сосед из ревности к своей жене. Убийцу посадили в тюрьму, а жена брата с детьми уехала обратно к себе на родину. Потом к ним уехала моя сестра, устроилась на работу, вышла там замуж, родила дочку. Что-то там у неё не заладилось, и когда дети брата выросли, она вернулась жить к родителям вместе с дочерью.
  В своей беспокойной жизни я много перемещался. Где бы я ни был, везде встречал украинцев: и на Урале, и на острове Белом, и в Антарктиде, и на Новой Земле, и в Монголии. Знал я и одного бывшего бандеровца. У него в личном распоряжении был самолет АН-2, пистолет Макарова, охотничий нож и сумка с деньгами. Раз в году, в конце марта месяца, он прилетал к нам на полярную станцию, раздавал капканы для ловли песцов, принимал шкуры и платил за них хорошие деньги. А то расплачивался хрусталем, норковыми шапками или дефицитными продуктами.   Я  встречал украинцев  даже в Аргентине, в Буэнос-Айресе. Ничем особенным они от русских не отличались, разве что говорили с некоторым южным акцентом: «перший, цыбуля, гарна штука лисапед, ж…  едет, ноги нет». На теплоходе «Байкал», который возил полярников на зимовку в Антарктиду и вывозил их обратно, практически весь обслуживающий персонал состоял из украинцев. Молодые парни и девчата устраивали по вечерам весёлые концерты, показывали лихие украинские пляски и пели украинские песни. На любой полярной станции, кроме русских, обязательно встретишь еврея, татарина и украинца, причем хохол всегда при должности, даже в ядерном полигоне.
  Иногда судьба забрасывала меня самого в солнечную Украину. Однажды призвали на переподготовку как офицера запаса, и я  два с половиной месяца прослужил под Одессой, среди лиманов, где стоял полк радиоразведки. Нас называли «партизанами», потому что мы носили солдатскую форму, а только погоны и пилотка с кокардой были офицерскими. 
  А однажды был в Крыму, причём совсем недавно, у меня там неожиданно объявились родственники. Сказочная страна, родина Алых парусов Грина, где в тавернах Зурбагана весёлые люди подкрепляются вином перед выходом в море, а там суда с парусами сопровождают весёлые и озорные дельфины. Я с утра до вечера купался в море, а иногда ходил в местный рынок, где мой новый друг Мустафа угощал меня своим коронным коктейлем, а я с удовольствием отдавал ему свои гривны. Ничего не предвещало беды.
  И вот, гром среди ясного неба – в Киеве началась революция. Сначала, как будто бы мирная, и такое было уже не раз на Майдане во время всяких там выборов. Как говаривал дед Нечай, напяливая на голову будённовку: «Опять власть меняется!» Но с каждым днём напряжение на Майдане росло, и скоро репортажи из Киева стали напоминать сводки из  зоны боевых действий: появились убитые и раненые. Какие-то инопланетяне  расстреляли милиционеров и демонстрантов, причем и те и другие были вооружены только дубинками. Количество убитых перевалило за сотню, а пострадали больше тысяч людей.
  Началась настоящая война, с человеческими жертвами, причём было совершенно непонятно, ради чего?! Чтобы совершить государственный переворот и поставить другого президента, который как Моисей поведёт украинских граждан в объятия европейцев?  Президент, вместо того, чтобы применить власть и навести порядок, почему-то обвинил во всём милиционеров, которые с помощью резиновых дубинок, по его же приказу, пытались усмирить озверевшую толпу демонстрантов. Потом объявил амнистию и приказал выпустить всех арестованных во время массовых беспорядков, и извинился перед ними. А потом и вовсе сбежал. К власти пришли герои Майдана, которые возглавили революцию.
  Казалось бы, народ победил, добился отставки президента, который не захотел вести страну в Европу, запретил милиционерам стрелять в людей, вооруженных только битами и бутылками с горючей смесью, но люди всё равно продолжали гибнуть, а страна оказалась на грани гражданской войны.
  Так кто же во всём этом виноват? Инопланетяне? Немцы или американцы? Может быть французы или итальянцы?
  Я стал внимательно изучать все статьи, которые касались этих событий. Виноватых вычислили быстро: это президент Путин и русские, «москали», одним словом. Это они не захотели, чтобы Украина вступила в Евросоюз, а потом в НАТО. Пригрозили, что если украинский президент подпишет с ЕС соглашение о вступлении туда Украины, он об этом сильно пожалеет. Россия повысит таможенные пошлины, повысит цены на  газ, перестанет давать кредиты, потребует выплатить все долги, ну и так далее. Одним словом, впредь никаких поблажек, всё по закону - развод, детей об пол, и полная экономическая блокада.
  Какой сюрприз, кто бы мог подумать! Как любил говорить Петрович: «Здравствуй ж…, Новый год!» Янукович призадумался, включил тормоза и взял тайм аут, не стал сразу подписывать бумаги, которые ему подсунули добрые европейцы. И этим подписал себе смертный приговор.
  А ведь счастье было так близко! Украинцы уже сидели на чемоданах, чтобы, не мешкая, ломануться в Европу, где их ждали с нетерпением; готовы были одеть, обуть, напоить и накормить, засыпать евродолларами, потому что по ним там очень соскучились. Разные турки и греки, литовцы, поляки с чехословаками уже надоели европейцам, потому что бросили работать и начали беситься от жира. Украинцы куда их лучше. А тут облом, праздник отменяется. Опять нужно ехать к этим москалям и батрачить на них за их поганые девальвированные рубли.
  Какой же выход? Нужно брать в руки булыжник, биту, кирпичи, гранаты, а лучше автомат Калашникова и идти на Майдан защищать свои права. Так и поступили.
   Баталии развернулись не только в Киеве, но и в Интернете – здесь открыли свой, виртуальный Майдан. Одни стали возмущаться действиями украинских националистов и бездействием властей. Другие стали клеймить позором президента Путина и российских граждан, которые допустили это безобразие. А тут ещё Крым захотел выйти из состава Украины и присоединиться к России. А Россия этого и ждёт!
  Что тут началось!  Угрозы и упреки посыпались как из рога изобилия.

"Неужели вы так плотно ассимилировались с монголо-татарами, что никак не в силах искоренить в себе гены рабства и жажды мирового владычества?" (И.В.)

Такое обвинение бросила в сердцах одна очень симпатичная украинская патриотка, «автор нежных, дымчатых рассказов», в фотографию которой я сразу же влюбился по своей детской привычке. Разумеется, «вы», это русские, которые живут в России. Они сначала перемешались с разными там татаро-монголами. Потом заявили о своей готовности защитить русских, живущих на Украине, если их будут там обижать. Даже пригрозили ввести войска. Вернее, об этом их попросил президент Украины, которого изгнали майдановцы, а президент России ему это пообещал.   
  Мне очень любопытно знать, что бы сказали про Путина и российских граждан, если они вдруг отказались бы защищать русских, как уже было однажды при распаде СССР? Если бы отказали гражданам Крыма? Ведь Америка и Германия сильно возражают, не хотят, чтобы Крым стал российским, и грозят экономической блокадой. Стоит ли игра свеч?
  Я очень слабо разбираюсь в политике, и всегда, как только по простоте душевной начинаю с кем-нибудь спорить, меня сразу сажают задницей в лужу. Еще дед мне говорил: «молчи  громче, тогда за умного сойдешь!» Но как молчать, когда дело касается чести татаро-монголов, молчать никак невозможно. Все-таки, они мне не чужие. Пусть даже не те, но все-таки татары. Сколько бед на них свалили, бедных! Меня с самого детства не покидает чувство вины за своих предков. Хотя, уже достоверно известно, что мои предки в те лихие годы больше всех пострадали от монголов, если верить историческим документам.
  И я бросил писать про зимовку на острове Белом, и начал изучать историю взаимоотношений татаро-монголов с русскими и как они ассимилировались.
  Здесь сразу же нужно оговориться, что предки современных татар до монгольского нашествия назывались совсем по-другому: кипчаки, половцы, булгары и так далее, а древние татарские племена жили между монголами и китайцами. Я был в Монголии, и в музеях города Улан-Батора смотрел древние монгольские карты, где между Китаем и Монголией были очень четко обозначены территории с названиями «черные татары, белые татары». 

«Племя «татар» согласно Сокровенному сказанию первоначально истребило родственников Чингисхана, и у них он сам был рабом. Затем оно входило в монгольское ханство и прекратило своё существование в результате завоеваний Чингисхана, когда он с целью истребления татар заставлял их сражаться всегда только в первом ряду своего войска. Использование названия племени, а затем передовых воинов-смертников монгольских ханов — врагов ислама — в целом, порождает путаницу с современным народом «татары», предками которых являются волжские булгары».

Кстати сказать, первые удары монгольского войска приняли на себя именно булгары.

  «Во время возвращения на восток монгольское войско потерпело поражение от волжских булгар в районе Самарской Луки (1223 или 1224 год). Но летом  1236 года  монгольская армия снова подошла к Волге. Субэдэй подверг разгрому Волжскую Булгарию, Бату в течение года вёл войну против половцев, буртасов, мордвы и черкесов. В декабре 1237 года монголы вторглись в пределы Рязанского княжества».

Далее я буду сыпать цитатами из строго научных трудов, и чтобы вас сильно не утомлять, не буду каждый раз ссылаться на первоисточники. Если кто-то подумает, что это я сам придумал, буду собой только гордиться. Умный человек сразу поймет, откуда дует ветер. Признаюсь, я читал труды самых разных авторов, к примеру, как Ф.Г. Нурутдинов, И.А. Ильин,  Д.Х. Биллингтон,  В.О. Ключевский, Г.П. Федотов,   П.Н. Савицкий и так далее. Если уж не удержусь от каких-то комментариев, простите великодушно.
  Итак, приступим.
  Вот основная версия.
  «В русской истории кровавой раной зияют два с половиной века татаро-монгольского ига. Перед нашествием в начале XIII века Русь была цветущей христианской страной, с населением около семи миллионов человек, с 400 городами. В Киеве жило 50 000 человек, в таких городах, как Новгород, Смоленск, Чернигов, – по 30 000. Для сравнения – в Париже в то время было 10 000 жителей. И княжеская междоусобица в Киевской Руси – это безусловное внутреннее зло – была вполне закономерна для раннего этапа формирования государственности. Через сто-двести лет мирной жизни процветающая страна могла органично обрести единую государственность.
  Последствия татарского ига были ужасны. Прежде всего, это было неслыханное душевное потрясение, которое из народной души не изгладится никогда, – своего рода “психическая травма”, рана. Разруха, материальный ущерб, истребление населения, пожизненный плен угнанных людей, зверство татар (у пленников, например, разрезали на пятках кожу и в рану насыпали мелко нарезанный конский волос, чтобы препятствовать побегу, – боли при этом были невообразимые, а мучеников использовали на сидячих работах); далее внешность татар: маленькие, свирепые глазки за скулами толщиной с кулак; чёрная косичка на бритом черепе, дикая азиатская гортанная речь и невыносимый запах, который исходил от них – отчасти из-за того, что они не мылись, отчасти – изо рта, так как они ели сырую конину, которую разогревали и размягчали, укладывая на спину коня, под седло, так что при езде верхом она вдобавок пропитывалась ещё и лошадиным потом».

  Внешний вид этих воинов чем-то напоминает мне запорожцев, которые пишут письмо турецкому султану. Недаром один белорусский писатель раскопал, что первые казаки – это бывшие воины Чингизхана, которые сбежали от монголов на вольные хлеба. И ещё: в Киеве тогда жили русские, а украинцы пришли потом, когда татаро-монголы сделали своё черное дело и ушли. Украинцы просто не захотели ассимилироваться с ними, предоставив это почетное право русским. 

 «Истерзанный народ, лишившись основных достижений цивилизации, а также своих исконных земель, ищет укрытия в труднопроходимых лесах северо-востока, приносит новые жертвы в освоении суровых земель. В результате географический центр Руси сместился с тёплых территорий среднего Днепра в дремучие леса верховьев Волги. Древние русские города Новгород, Владимир, Суздаль, Ростов, а также новые города, такие как Москва, заменили разорённый Киев в качестве культурного центра русской цивилизации. Но это была уже другая культура – упрощённая, более суровая». 

   Ну вот, теперь кажется ясно, откуда взялись «москали».

«Непомерная дань Золотой Орде и террор в века ига истощали силы народа. Рабство нанесло глубокие раны мировоззрению, нравам, культуре и языку народа. Их господство было господством кочевых хищников, разгулом бесконечного произвола, унижений, надругательств, террора, состоянием вечного “разделяй и властвуй!”, вечной неуверенности и вечной сдачи на милость и немилость. Закон кочевничества действовал безотказно, он гласил: “Твое есть мое”, “Сила выше права”, “Огонь и меч – основа общественного порядка”, “Пытка и смерть как последний довод”. И в течение двухсот пятидесяти лет всё это как внутренняя установка – начало господства и становление господства, насмешка и издевательство наперекор всякому праву и правосознанию – должно было оказывать на скованный народ дурное влияние. Это было резкое столкновение варварства и молодой культуры, количества и качества, язычества и христианства; и культура должна была надолго уступить. Во всех старых песнях, легендах, сказках Руси слышится вопль к небу, вопль ужаса и отвращения: омерзительные, грязные, неверующие татары стали называться одним словом – поганые. Таковые условия способствовали укоренению не лучших качеств: выживали угодливые, раболепные, жестокие, лучшие люди истреблялись в первую очередь».

 Похоже, всё-таки, Ирина в чем-то права. Но ведь существуют и другие версии.

«До сего дня идут споры о роли в русской истории татаро-монгольского ига.  Евразийцы утверждали, что без татарщины не было бы России, татарщина «не замутила национального творчества. Велико счастье Руси, что в момент, когда в силу внутреннего разложения она должна была пасть, она досталась татарам и никому другому».
 
Некоторые историки стали доказывать, что никакого татаро-монгольского ига не было вообще, это всё придумали немцы, которые писали нашу историю, а воевали между собой отдельные княжества, привлекая в качестве союзников разных кочевников.
  Кстати, я полностью с ними согласен. Я три года жил в Монголии, в пустыне Гоби. Мы занимались там запуском метеорологических ракет. Иногда ракета улетала «не туда», куда ее направляли, или падала раньше времени. Это был брак в нашей работе. И приходилось искать обломки ракеты, составлять акт и доказывать, что это был заводской брак, а не наш. Мы мотались по огромным безлюдным просторам Восточно-Гобийского аймака, где на десять квадратных  километров площади приходилось примерно три человека, сто лошадей, сто коров, два верблюда и пятьсот  баранов, и ни одной кузницы. Где Чингизхан набирал своих воинов? Кто его снабжал оружием? На кого оставляли кочевники своих баранов, коров и лошадей? Татар они всех истребили, с китайцами воевали, а самих монголов можно сосчитать на пальцах. Бред сплошной, а не Орда. Или они все куда-то растворились?

Разработчики концепции единого учебника истории отказались от термина "татаро-монгольское иго".
«Нет термина "татаро-монгольское иго". Этнический момент ушел, и есть "иго Золотой Орды", - заявил сопредседатель Российского исторического общества, академик РАН Александр Чубарьян на заседании Совета Российского исторического общества.
Между тем, заметил он, в ходе работы над концепцией у него сложилось впечатление, что все вопросы российской истории сводятся к тому, было татаро-монгольское иго или не было. По его словам, на эту тему пришли сотни писем».
Вот, например.
«Начать предлагаю с весьма интересного факта. Такой народности как Монголо-Татары не существует, и не существовало вовсе. Монголов и Татар роднит лишь то, что они кочевали по среднеазиатской степи, которая как мы знаем, довольно велика, чтобы вместить в себя ни одну кочевую народность, и при этом дать им возможность не пересекаться на одной территории вовсе.
 Племена монголов обитали в южной оконечности азиатской степи и часто промышляли набегами на Китай и его провинции, что нам часто подтверждает история Китая. Тогда как другие кочевые тюркские племена, именуемые из покон веков на Руси Булгарами (Волжская Булгария), обосновались в низовьях реки Волги. Их в те времена в Европе называли татарами, или ТатьАриев  (самые сильные из кочевых племен, несгибаемые и непобедимые). А Татары, ближайшие соседи монголов, проживали в северо-восточной части современной Монголии в основном в районе озера Буир-Нор и до границ Китая. Их было 70 тысяч семейств, составивших шесть племен: татары-тутукулйут, татары-алчи, татары-чаган, татары-куин, татары-терат, татары-баркуй. Вторые части названий, видимо, самоназвания этих племен. Среди них нет ни одного слова, которое бы звучало близко к тюркскому языку — они больше созвучны монгольским названиям.
Два родственных народа — татары и монголы — долго вели войну с переменным успехом на взаимное истребление, пока Чингисхан не захватил власть во всей Монголии. Судьба татар была предрешена. Так как татары были убийцами отца Чингисхана, истребили много близких ему племен и родов, постоянно поддерживали племена, выступающие против него, “то Чингисхан (Тей-му-Чин) повелел произвести всеобщее избиение татар и не одного не оставлять в живых до того предела, который определен законом (Йасак); чтобы женщин и малых детей также перебить, а беременным рассечь утробы, чтобы совершенно их уничтожить. …”. (Ну, прямо, бандеровцы какие-то древние!)
 Именно поэтому такая народность и не могла угрожать свободе Руси. Мало того, многие историки и картографы того времени, особенно восточно-европейские, «грешили» называть все неистребимые (с точки зрения европейцев) и непобедимые народы, ТатьАриев или попросту на латинице TatArie.
Это можно легко проследить по древним картам, к примеру, Карта Руссии 1594 г. в Атласе Герхарда Меркатора, или Карты Руссии и ТарТарии Ортелиуса.
Так как же вышло так, что и сейчас мы не знаем своей истории? Все очень просто. Трепетавшие от страха и ужаса европейцы, так и не перестали бояться Русичей, даже тогда, когда их планы увенчались успехом, и они поработили славянские народности, они все еще боялись, что однажды Русь воспрянет и снова воссияет былой силой».

  Наверное, уже перебор, слишком много цитат. Это утомляет. Если честно, меня с самого детства убеждали в том, что татары когда-то пришли вместе с монголами, завоевали Россию и угнетали русских почти триста лет, и поэтому мы сейчас так плохо живём. Чтобы как-то сгладить чувство вины, я женился на русской девушке. Потом выяснилось, что это были совсем другие татары. Но недаром же говорят: «назвался груздем, полезай в кузов», не будешь оправдываться перед каждым встречным, что нашими предками были булгары,а не китайские татары. Кстати, у булгар тоже не все сложилось удачно. Сначала их разгромили хазары, потом монголы, а потом Казанское ханство завоевал Иван Грозный и присоединил к России. Потом присоединили и Крым, и Кавказ, и Сибирь.
  Но это было давно. С тех пор прошли века, сменились эпохи, за одну только мою человеческую жизнь произошли невиданные перемены. Когда я пошёл учиться в первый класс, из предметов цивилизации у нас дома были керосиновая лампа и самовар, а по селу бегали два велосипеда и две полуторки, которые, наверное, достались от немцев как трофеи после войны. В деревне имелось два радиоприемника «Родина» на сухих батарейках – у председателя колхоза и директора школы. Не было ни газа, ни телефонов, ни электричества, всё это пришло потом.
  Зато у нас была огромная страна, Советский Союз, и мы строили коммунизм. Когда я работал на разных заводах, полярных станциях, в ядерном полигоне, в пустыне Гоби в Монголии, рядом со мной трудились русские, украинцы, белорусы, армяне, греки, казахи, грузины и всех нас называли одинаково: советские специалисты, советские инженеры.
  Так какого чёрта нас взяли и раскидали по разным национальным квартирам, построили заборы, границы, таможни?! Кому от этого стало лучше? Меня, например, в Тюратаме казахская полиция арестовала только за то, что у меня не было регистрации, хотя к тому времени её уже отменили. Не помогло даже то обстоятельство, что я напряг мозги, и, вспоминая все тюркские слова, говорил с ними на казахском языке с татарским акцентом. Получилось так, что я прилетел в Байконур на самолёте, а пришлось уезжать поездом, потому что торопился. А украинские таможенники отобрали две бутылки домашнего вина, которые мне подарил Мустафа со словами: «вот тебе подарок от крымского татарина», потому что «не положено, не заводская упаковка». А в Прибалтику или в Среднюю Азию вообще не попадешь без визы. А разных депутатов и чиновников развелось больше, чем тараканов – в каждой деревне свой парламент, свое правительство, глава администрации, министры, их заместители, охрана и всем надо платить.
  Может быть, послушать умных людей, провести везде свои референдумы, убрать все границы и таможни, сократить число чиновников, создать новый Союз Свободных Суверенных Республик из тех стран, народы которых пожелают объединиться.  Только куда девать всех депутатов и начальников?  Вот чего бойся!