Новая жизнь

Август проснулся от раздражающего гула в ушах. Или перезвона – разницу между такими мелочами юноша двадцати лет понимал редко. Не хотел понимать. Это довольно просто – отказаться от развития мыслей и забыть то, что тебе не нужно. Август в совершенстве владел этой техникой.

За окном была середина апреля. На ночных улицах ощущалось летнее тепло. За исключением редкого мороза, проникающего под кожу юноши и делающего из вполне человеческой плоти гусиную. Впрочем, этот факт юноша тоже игнорировал. Ему надоел затянувшийся зимний холод, поэтому очередной рычаг в голове был благополучно отключен. На темных улицах, освещаемых тусклыми фонарями, ощущалось лишь летнее тепло. Летнее… тепло…

Только не внутри. Огромная, зияющая пустота в душе было проклятьем Августа. Даже заливаясь самым ярким смехом, который только мог быть у представителя сильного, серьезного пола, юноша все равно ощущал присутствие бесконечной печали. Она не была опасна, но внутренний холод, не поддающийся никаким психологическим фокусам, навевал чувство безысходности, граничившее с потерей сознания, или даже жизни.

Мир иллюзорен. Такой вывод сделало немало философов. Но Август пришел к этому умозаключению вне логических путей. Его учителем была пустота, рождающая все новые и новые формы печали. Смысл происходящего давно канул в лету, а желание жить ярко и свободно стало настолько сильным, что единственный выход виднелся Августу сверху. Там, откуда не возвратилась ни его мать, ни любимая кошка, по которым он хоть не открыто, но безумно скучал.

В голове играла странная мелодия. Спокойная, тихая, размеренная, она делала Августа умиротворенным. Пыталась делать, ведь каждый минорный аккорд затрагивал внутреннюю пустоту и отзывался печалью. Юноша привык жить в мире парадоксов, поэтому по привычке усиливал необычное чувство. Он был наделен необычным даром очень тонко ощущать атмосферу жизни. Она менялась, словно капризный ребенок – часто по нескольку раз на день. А он усиливал это чувство, тем самым получая очень насыщенную жизнь если не во внешних проявлениях, то в действительно глубоком душевном мире. Это был прекрасный, но смертельный дар. Выдержать такие скачки от доброго - к трагически-злому, человеку просто невозможно.

Август давно сдался, и не единожды. Он несколько раз стоял на краю перрона, держал нож у пульсирующих вен, высовывался из окон. Но пустота закалила Августа, поэтому юноша все время возвращался к исходной точке. Он все время возрождал веру, надежду, самоуверенность. Так же легко, как сдавался, он вновь набирал в зияющую пропасть новую порцию чувств и эмоций. Хотя в этот раз тьма взяла новую высоту.

Август не чувствовал тела. Невесомость ощущалась не полностью. Физическая программа была слишком сильно запечатана в голове Августа. Шевеля ногами, он чувствовал, но понимал, что ни конечностей, ни туловища, ни головы не было. Осталась только моторная память. И как только юноша осознал это в полной мере, его медленно подняла вверх необъяснимая сила.

Он летел медленно, со страхом и удивлением разглядывая землю под собой. Не смотря на столь масштабные изменения в юноше, дом, в котором только что лежал Август, все так же стоял на месте – высокий, тяжелый, мертвый. И двор, в котором парень провел все детство, тоже был мертвым. И машины, заполонившие все автостоянки - были мертвы. Живой казалась только листва, продуваемая легким ветром. Эти шелестящие бархатные полотна врезались в пустоту юноши, и заполнили ее до тех самых пор, пока тот не отвлекся на очередной дом.

Низкая, но все такая же неподъемная громада из камней находилась в десятках километров от первой. Но с такой высоты расстояние было не помехой, особенно, когда многочисленные походы близ неродного, но важного здания, укрепляли зрение воспоминаниями и эмоциями. Август не верил, что все закончится так прозаично и легко. Не верил так, как всегда умел верить. Поэтому он все так же живо, как и прежде, смотрел в одно из окон, дарившее ему надежду на протяжении двух лет.

Никто не знал, насколько эта квартира, и эта девушка, лежавшая рядом с плюшевым медведем, были важны для него. Этого не знал и сам он, даже в столь странное, и, пожалуй, одно из последних мгновений. Он просто смотрел туда с любовью. С такой любовью, с которой мог смотреть только он. Отреченной, неосознанной, эгоистичной, но чистой и искренней. И это чувство ему никогда не хотелось отключать. Пожалуй, единственное чувство.

Перед глазами резко потемнело. Август не успел толком разглядеть лица своей любимой, и от этого внезапно запаниковал. Он не мог понять, что происходит, но еще больше боялся, что никогда не увидит девушку с плюшевым медведем.

Спустя минуту Август совладал с чувствами. Пустота всегда держала юношу на коротком поводке, и сейчас использовала накопленные силы по назначению. Тьма расступилась, открыв дорогу бесконечному свету. Перед ослепленным Августом раскрылось настоящее зрелище – Облачная страна.

Он представлял ее в детстве. Но во взрослой жизни думать о таких фантастических, сказочных вещах, было лишней тратой времени. Сейчас Август осознал трагическую ошибку - Облачная страна действительно существует. Из облаков была сделана дорога, вьющаяся вдаль. Из белых перьев были сделаны гигантские врата на горизонте. Воздушные облака окружали Августа сзади, по бокам, местами спереди. Они были повсюду.

Слегка шокированный происходящим, Август не нашел ничего другого, как пройтись по этой чудесной стране. Из головы вылетели все религиозные сюжеты, сказочные истории и романтические фантазии. Он не думал о том, что произойдет дальше, и позабыл о том, что осталось позади. Август просто шел вперед.

Его путь был таким же парадоксальным, как и вся жизнь. Долгий, но мимолетный. Легкий, но с напряжением. Свободный, но вынужденный. Такие аналогии должны были дать намек, подвести черту под необычными переменами. Но Август осознал это только к тому моменту, когда оказался у гигантских врат. И только тогда понял, к чему все идет.

Увидев молчаливого ангела, отличающегося от религиозного образа лишь окутанным тьмой лицом, Август замешкался. Он сам не понял причины столь нервозного сомнения, но пустота подсказывала сильней обычного, что позади что-то упущено. Облако, уставшее ждать шагов обреченного, двинулось в нужном направлении само. Бесшумно и спокойно оно передало эстафету умиротворенности ангелу, открывшему врата. Затем те мирно растворились в воздухе. И в конце концов Август вновь двинулся вперед.

Юноша сразу подумал о той девушке с медведем. Он попытался отключить эмоцию, ведь это так банально – думать перед смертью о любви. Но картинка не ушла – на диване все так же лежала Она и плюшевая игрушка. Август понял, что такое умиротворенное зрелище ему не так уж и противит.

Немного подумав, он добавил туда своего любимого пса. Тот мирно улегся в ногах в девушки и сладко захрапел. Спустя мгновение кровать была усыпана лепестками мака. Яркие красные цветы всегда завораживали юношу больше, чем розы, поэтому казались тут гораздо уместнее. Следующей фантазией Августа была листва. Безграничное пространство листвы. Оно заменило мертвые стены квартиры и сменило тусклый серо-черный оттенок на ярко-зеленый. «Наверное, таким выглядит рай», - подумал парень. Это было действительно красиво. Это было действительно свободно.

Впереди показалась небольшая мраморная арка. Вдоль дороги к ней стояло бесконечное множество таких же темноликих ангелов. Это была неописуемая красота, отдаться в руки которой готовы были бы все. Особенно этот юноша, столь желавший высшей, небесной жизни. Он не знал, что его ждет дальше. Но он не боялся. Он верил, и знал, что новый мир будет прекрасен.

Но пустота… Словно по щелчку, она разорвалась в умиротворенном сознании прозрачного духа. Воспоминания, чувства, эмоции – все это забилось высоким фонтаном, сопровождающим Августа на пути к новой жизни. Печаль, сожаление, боль забились в нем с невероятной мощью безысходности. Красно-зеленая картина распалась на множество маленьких кристаллов, в которых Август одновременно увидел столько поводов остаться… Ярко-красная поляна маков… Прилавки с плюшевыми медведями… Девушка, с улыбкой выбирающая очередного любимца… Пес, терпеливо ожидающий своего хозяина на привязи… Солнце, своим теплом утоляющее желание прибегать к психологическим приемам… И все то, чего юноша не успел сделать, о чем не смог подумать, чего не сумел создать для этого блеклого мира. Он увидел миллионы возможностей, миллиарды впечатлений – и все одновременно. И все зря. Облако исчезло, и сознание окунулось в ярко-белый мертвый портал.