Яша Гампель. Поездка в Олевск. Женитьба Маши Красс

               

   Я успел оформиться на учебу, к которой должен был приступить с сентября и начал свои собственные занятия в библиотеках. За годы войны у меня накопилось немало вопросов, которые я теперь собирался выяснить с помощью замечательных руководств, которых мне  так  не доставало  на фронте  И, вообще, я  так за  последние годы так соскучился за книгами и журналами! Я, бывало, уходил в читальный зал к открытию и находился там до конца его работы, перехватив какую-нибудь булочку в местном буфете. Пришлось, однако, в этих занятиях сделать небольшой перерыв в связи со следующим событием.
  Однажды, в середине июня к нам наведался наш  земляк  по  Олевску – Яша  Гампель.  Собственно,  слово  «наведался» здесь  не  очень приемлемо. Старший лейтенант мед. службы Гампель остановился у нас, на правах земляка, перед отъездом по назначению в дальние края – на  остров Итуруп (Курилы). Я мало знал  этого Яшу до войны, но я дружил в школьные годы с его товарищем Борей Шапиро , с которым они вместе учились в еврейской школе, а  затем вместе  поступили в Киевский стоматологический институт, и бывало, заходили к нам изредка на Малокитаевскую перед войной. Оба эти друга был немного моложе меня, но я знал и старшего брата  Мишу Гампеля, который дружил с моим братом Яшей  Железняком. Последний  раз  я  виделся с Мишей в Харькове в июле 41г.
   Семья Гампелей  не относилась к самым зажиточным в Олевске. Помнится, отец их торговал дегтем в окрестных селах, разъезжая с бочкой на лошадке. Внешний вид послевоенного  Яши Гампеля  свидетельствовал о его усталости и неухоженности. Парень был исхудавший, небритый; китель и брюки неглаженые, воротничок грязноват. Мама спросила  Яшу :
-  Ты, что же один едешь?
-  Да, мне одному достались Курилы.
 - Так надо бы тебе, парень, жениться.
-  Я бы и сам хотел. Только где взять невесту, и как это успеть провернуть за две недели, что даны мне на дорогу?
        И тут я вспомнил нашу  родственницу и землячку  Машу Красс. Отец Маши, Бенюмен Красс, приходился двоюродным братом моему отцу. Наши семьи дружили, Маша была подругой  моей сестры Сони,  да и мне нравилась Маша, но я знал, что никогда она не  сможет  быть  моей невестой так как мы тезки с ее отцом . В одну из ночей 37 года ( я уже в институте учился в Киеве), три  родные  брата Крассы, жившие в Олевске, - Бенюмен,  Мотл и  Янкель  были  арестованы и  навсегда пропали в лагерях НКВД . В годы войны судьба забросила Машу с ее мамой в г. Хорог ( ГорноБадахшанская А.О. Таджикской ССР) После войны они вернулись в Олевск, где бедствовали. Дом их сгорел, Маша устроилась счетоводом на мизерную зарплату в леспромхоз, а тетя Сара- мать Маши что-то прирабатывала торговлей, привозя купленный «дефицит» из Киева. Как раз перед появлением Яши в нашем доме она заходила в нашу обитель.
Я спросил  Яшу :
   - Ты в Олевске знал  Машу  Красс?
  - Да, кажется,  знал. Там была такая , по моему, красивая девочка.
  - Так вот, не теряй , друг мой, время, поезжай в Олевск и женись на Маше. Я и сам бы женился, но мне нельзя. Она теперь стала замечательной девушкой.
    В тот же вечер, Яша, действительно, уехал в Олевск, а на следующий день --  получаю  телеграмму:  « НЬОМА  НЕМЕДЛЕННО  ПРИЕЗЖАЙ» Пришлось  мчаться  в Олевск,  в котором не был девять лет – с 1938г.  Мне, независимо от  Яши очень хотелось побывать в родном городишке. Олевск, впрочем, изменился мало. Лишь разрушенный вокзал и несколько исчезнувших  зданий в привокзальном районе напоминали  о недавней войне. Новостроек не было, а старые здания, сплошь деревянные, заметно обветшали, как и мост через нашу любимую с детства реку Уборть. Река сильно обмелела из-за того, что  была  разрушена гребля и мельница, от которой остались  только развалины вниз по реке. А наш дом, который строил папа, уцелел. Обветшал, конечно, но был еще  вполне в  удовлетворительном состоянии. Площадь в центре городка показалась запущенной, неухоженной. Деревья в скверике, посаженные еще при мне , почему-то плохо разрослись, памятник Ленину немцы, конечно снесли. Я ,однако, очень мало в этот раз разглядел город, даже в школе не побывал, так как знал, что Григория Матвеевича Ступина – нашего бывшего директора и любимого учителя, нет в Олевске. Без труда я разыскал дом, в котором занимали крохотную комнату Маша с мамой .Я не видел Машу с 38г.- я знал ее еще девочкой, но сразу узнал ее. Несмотря на военное лихолетье, Маша  похорошела и даже слезы, которые она напрасно пыталась унять при нашей встрече, не могли скрыть ее красоты. Уже, не скрывая слез, Маша рассказала, как три дня тому внезапно появился в их комнатушке Яша Гампель и, только поздоравшись,  объявил ей,  что приехал  на ней жениться, что это ему рекомендовал  Ньома Спивак, поскольку он, Яша то есть, едет на остров Итуруп.      Он даже успел побывать в районном отделении загса, где  ему  пообещали  завтра  поутру, ввиду особых обстоятельств, оформить брак , чтобы он завтра же успел подать документы для получения пропуска жене на Курилы. Все это, разумеется, при условии, что он приведет с собой невесту, и она даст согласие на  брак.
     - Ты, представляешь себе, Ньома, я оторопела,- продолжала Маша,- я ведь ничего не знала  ни об этом человеке, ни о его семье. Это уже, когда пришла мама, она вспомнила кое-что о семье Гампель, да и Яша этот сам рассказал. Оказывается, родители его погибли, но есть у него во Львове старший брат Миша и сестра Геня. В общем, посидели мы вместе с мамой, чай попили с вареньем и  я сказала этому Яше чтобы он  приходил утром пораньше, надо мне все это продумать,  и  как-то привыкнуть к этой мысли. Если надумаю, то буду готова идти с ним в загс. Вот ушел он ночевать, сказал, встретил школьного товарища, а мы с мамой стали думать. Мама говорит: « Это же Ньома- Бенюмен  его прислал,это от имени твоего папы Бенюмена, я так думаю,  не случайно это, и нельзя нам отказываться. Конечно, и я поеду с вами ».               Яша, верно, пришел к восьми, я еще успела ему китель погладить и воротничок подшить и пошли мы втроем в загс. Никому, даже хозяйке не сказали, куда и зачем идем. В загсе тоже посторонних не было, только заведующая . Она быстро оформила нам брачное свидетельство, поздравила нас и мы при ней впервые поцеловались. А потом ,все трое, пошли в райотдел НКВД и до обеда простояли там чтобы сдать документы для оформления пропусков мне и маме. Хорошо, что обещали дней за пять их приготовить – ведь у Яши отпуск  небольшой. Он уже и в военкомат ходил чтоб продлили, - так отказались.
        -  А где же теперь твой Яша?
       - Какой он мой? Я еще не ощущаю его своим. Пока пытаюсь привыкнуть. И он тоже, наверное . Странный он какой-то. Вчера весь день на пляже в шахматы играл. И сегодня ,вероятно, тоже. Оттого  мы  тебя и вызвали. Можно ли с ним в такую даль отправляться?
      Я, как мог, постарался успокоить Машу. Сказал ей, что, действительно, сам я мало общался с Яшей, но знаю с лучшей стороны его брата  Мишу и его друга Борю Шапиро. И что сам Яша произвел на меня впечатление положительное : деятельный, самостоятельный ,неробкий. Под вечер пришел и сам Яша. Он был, напротив, в хорошем настроении.         
- Обыграл этих шустриков. Да, военком обещал выписать проездные на Машу и маму,  как получим пропуска. И, еще: дозвонился во Львов, в поликлинику, где работает Миша, прямо в  регистратуру. Записал ему вызов в Олевск – обещали передать. Я еще вчера телеграфировал ему, но пока нет ответа.
  В общем, по мнению Яши, все идет неплохо. А что он целые дни на пляже, так что же еще делать в период отпуска? Неужто сидеть в этой комнатушке лучше? Да и Маше он не хочет мешать собираться в дорогу.
     На следующее утро я вернулся в Киев. По  ряду причин  я не мог задерживаться в Олевске, но через несколько дней провожал новобрачных уже из Киева . В последующем  я продолжительное время поддерживал связь с этой семьей. После демобилизации Яши, в конце 70-х ,они жили в местечке Бар Винницкой обл. Выросли у них две дочери,  Яша работал по специальности- стоматологом. Позже связь между нами почему-то потерялась.