Страсти отца Онуфрия

(Эта история выдумана от начала до конца. Все совпадения с реальностью случайны.)

Отец Онуфрий слыл в епархии прогрессивным священником. Он освоил исповедь по электронной почте и проповеди писал в ЖЖ. Но хотелось реального большого дела. Масштабного. Когда Председатель лично принял участие в тушении лесных пожаров, отец Онуфрий увидел как тонны воды низверглись вниз из чрева крылатой машины.

"Вот бы так святою водою землю окропить,"- подумал креативный служитель Господа и сел писать письмо Главному Священнику.

"Владыка!"- писал он в порыве вдохновения,-"стонет Русская земля, нет благодати Божьей на ней. Усилия тщетны слуг Церкви достославной, сизифову труду подобны они, ибо велика земля и обильна, но сильны еще силы тьмы на ней, скверна атеистическая в сердцах народа проросла, и беды многие от злобы людской проистекают". Далее шли еще несколько страниц о неисчислимых бедах и напастях, но в конце был детальный расчет выгод, которые сулило окропление святою водою бескрайних просторов земли Русской.

Главный Священослужитель, называемый паствою также Отцом Московским, письмо прочитал и масштаб идеи его вдохновил. "А уж денег на сие дело благое найти не трудно будет, ведь сам Председатель просит частенько об отпущении грехов, вот и черкнет распоряженьице в знак благодарности,"- рассуждал Отец Московский, сидя, в квартире в доме с видом на Реку.

- Марфуша, золотко, письмецо надо написать,- сказал он ядреной бабенке, известной прихожанам как его троюродная племянница. Марфуша тут же села за компьютер и приготовилась печатать под диктовку. Взгляд Главного Cвященника задержался на ее груди, которой позавидовала бы сама Анна Семенович, остановился на крепких ляжках.
"Эх, день-то постный сегодня,"- подумал святой отец,- "ну да ладно, это грех не сильно усугубит, отмолить сумею. Но пока дела надо завершить."
- Пиши, Марфуша: Председателю Правительства....


***
Через два месяца отец Онуфрий получил письмо от Главного Священнослужителя, которое предписывало ему явиться для обсуждения деталей "масштабного проекта по освящению труднодоступных территорий Российской Федерации при помощи воздушных судов".

Обсуждать детали пришлось, конечно же, не со Священослужителем, а с директором авиакомпании, выигравшей тендер на летное обеспечение священной миссии. Компания называлась ПИАЦ, что расшифровывалось как Пилотажно-Испытательный авиационный центр. Аббревиатура рождала какие-то смутные ассоциациии, но отец Онуфрий эту мысль с негодованием отогнал.

Коммерческий директор ПИАЦа Причинников, худощавый мужчина средних лет с плутовским лицом, улыбался подобострастно, суетился и всячески выказывал готовность услужить:
-Как я рад, какая честь для нас,- тараторил он,принимая пальто отца Онуфрия,- милости просим, проходите.

Когда отец Онуфрий прошел в кабинет и сел в кресло, коммерческий директор улыбнулся заговорщически и предложил:
- Коньячку не желаете?
- Охотно, - сказал с достоинством отец Онуфрий. Тут же появились бокалы, нарезанный лимончик и бутылка Hennesy.
- За успех, за успех нашего предприятия,- произнес тост хозяин.
- Святого предприятия,- значительно молвил отец Онуфрий.
Выпили.

- Эх, хорошо!- глазки Причинникова заблестели,- словно Христос в лапоточках по душе прошел.
- Негоже сын мой поминать имя Господа нашего всуе,- оборвал его строго отец Онуфрий.
 Причинников поперхнулся, забормотал виновато:
- Простите, больше не повторится, святой отец. По недомыслию моему...
- Довольно!- сказал отец Онуфрий,- повторим лучше.
Причинников налил. Выпили по второй.
- Ну вот теперь можно и дела обсудить. Слушаю тебя сын мой.
- Понимаете, святой отец,- Причинников сразу стал очень деловитым,- предприятие наше, конечно святое, но затрат требует больших.
- Понимаю. И что же?
- Есть у нас план как повысить так сказать эффективность освящения, минимизировав одновременно затраты.
- А не пострадает ли дело святое? - грозно спросил отец Онуфрий.
- Конечно же, нет! - поспешил заверить Причинников.
- А в чём суть вашей идеи?
- Идея-то, простая, но вот мне понять необходимо правильная ли она. Я ведь не слишком сведущ в делах, так сказать, божественных. Может быть заблуждаюсь я?
- Не увиливай, сын мой. Излагай,- строго прервал отец Онуфрий поток речей коммерсанта.
- Да, вот э..,- собирался с духом Причинников и, наконец, спросил,- вот если в сосуд с водой святою долить простой воды, то эта простая вода станет святою?
- Станет.
- Ну вот, сомнения мои Вы, Святой Отец, развеяли. Получается что, ежели тучу святою водою окропить, то вода в этой туче также святою станет?
- Ну...,- замялся отец Онуфрий,- как-то не думал я о таком... А клонишь ты к чему?
- Да к тому, Святой Отец,- осмелел Причинников,- что землю окроплять святой водой накладно, а тучу окропив, мы дождь из святой воды устроим. Одной тонной святой воды сотни тон святого дождя создадим.
- И что же?
- А то,- зашептал Причинников, - что затраты на окропление туч меньше будут. Ну а сэкономленные средствА можно будет отдать Вашей Епархии на благие дела. Летный час стоит более 300 тысяч. Если хотя бы 10 часиков сэкономить, то 3 миллиончика на благие дела выкроить можно. И не пострадает никто. Божья благодать с дождем упадет на города и веси. Никакого обмана...

Отец Онуфрий задумался: "Искушает, мерзавец. Но придумал ловко, плут, и Епархии деньги не помешают. Вот только что делать если всплывет это?"
- Никакого обмана, говоришь?
- Так в чем обман? Ведь, согласно проекту, воду надо с большой высоты распылять, чтобы не нанести ущерба. И как учесть куда попала она, а куда нет? Посчитали, что одним сбросом с высоты 5 километров окропляется примерно 20 квадратных километров, но по-моему слукавили ученые. Цифры взяли с потолка. Так что окропление туч эффективнее будет.
- Подумать я должен,- значительно молвил отец Онуфрий.
- Непременно, непременно, Владыка, - засуетился Причинников и извлек из под стола пухлый конверт,- а это, так сказать, пожертвования нашего коллектива на процветание Вашей епархии.
- Пожертвования, говоришь?
- Да, Святой Отец. Из скромных трудовых доходов.
- Ну что же. Отвергать дары паствы не должен пастырь,- молвил отец Онуфрий и принял подношение,- сработаемся мы с Вами, я думаю.
- Ну, а отобедать, чем Бог послал...то есть я хотел сказать чем богаты,- поправился Причинников, увидев укоризненный взгляд святого отца.
- Отобедать - это хорошо,- молвил отец Онуфрий.
- Я распоряжусь. Через пятнадцать минут все будет готово. А пока может быть чаю, кофе?
- Коньячку.
- Понимаю,- Причинников с готовностью налил отцу Онуфрию, не забыл и себя. На лице его читалось радостное воодушевление.

Коньяк согрел душу отца Онуфрия, но еще больше его согрела мысль о скромных земных радостях, которые он сможет себе позволить на скромный дар, упакованный в поднесенный Причинниковым конверт.

Когда Причинников вышел распорядиться насчет обеда, святой отец открыл конверт и пересчитал его содержимое. Подсчет очень обрадовал отца Онуфрия и особенно согрела его мысль о том что можно будет обрадовать щедрым подарком молодую прихожанку Глашу, которой с некоторых пор он оказывал особое покровительство.

Впрочем через несколько минут официантки, прислуживающие за обедом в комнате для переговоров, затмили Глашу в мыслях святого отца. Обед был роскошен. Причинников щедро подчевал отца Онуфрия коньячком. Звучала музыка, блудницы официантки волновали своими формами. В конце обеда святой отец выпил со всеми тремя на брудершафт.

Целовались долго, сладко, особенно с бойкой кареглазой Ирочкой. Потом было шампанское, тосты за любовь и присутствующих здесь дам, которые «пышным букетом украшают этот стол полный явств». Дальнейшее было в каком-то тумане…


***
- Ну как, золотко, вдул тебе святой отец?- спрашивал на другой день Причинников Ирочку по телефону.
- А ты что ревнуешь, котик?- кокетничала Ирочка.
- Ревнуешь, не ревнуешь. Ты скажи мне, доволен ли поп?
- Доволен, доволен. Ты же меня знаешь. У меня осечек не бывает.
- Знаю, знаю. Он спит еще?
- Хе-хе! Сном младенца.
- Ладно. Как проснется, подлечи его и вези в контору.

Пробуждение отца Онуфрия было тяжким.
-Охо-хо... Грехи наши тяжкие,- мучительно стонал святой отец. Но "Алказельцер" и свежий вид Ирочки в шелковом полупрозрачном халатике помогли победить похмелье. Совершив омовение, святой отец позавтракал, выпил чаю и обрел привычное расположение духа.

В конторе обсуждали с Причинниковым сценарий презентации, посвященной первому освящающему полету.
- Понимаете, святой отец, -доверительно говорил Причинников,- для презентации я хочу договориться использовать борт Министерства Катастрофических Ситуаций. Это придаст блеска мероприятию.

Отец Онуфрий слушал рассеянно. Сладкие воспоминания о минувшей ночи больше тревожили его чем предстоящее мероприятие. Он согласно кивал. А Причинникову только того и надо было, потому что пожарный ИЛ-76, списанный на Украине и купленный ПИАЦем для участия в тендере, требовал капитального ремонта. Средств на ремонт не было. Финансирование "Святого проекта" начнется только после первого полета, который надо осуществить "на камеру". Кореша из МКС обещали предоставить борт.
 
"Впрочем, поп все равно не поймет МКСовский борт или наш",- осознал Причинников.
- Коньячку-то выпьете сегодня, святой отец?- обратился он к Онуфрию.
- Искушаешь,- молвил Отец Онуфрий, - Но... не откажусь.


***
Накануне презентации отец Онуфрий долго не мог уснуть. Причина была простой - святой отец панически боялся летать на самолете. Не внушали ему доверия бесовские железные громадины, которые с ревом поднимаются в небо.

На Божью помощь рассчитывать не приходилось, слишком уж тяжки были грехи Онуфрия. Нет он не убивал и не крал, но в грехи чревоугодия и прелюбодеяния впадал часто и с удовольствием. К тому же, святой отец часто нарушал обет нестяжательства. Да и вера его была, как бы это помягче сказать? Не истовая.
 
"Самолет МКС не может быть ненадежным", - уговаривал себя Онуфрий, но это не помогало. Слишком часто в последнее время приходили сообщения об упавших вертолетах, аварийных посадках самолетов и других летных происшествиях. Только под утро Онуфрий заснул после приличной дозы виски "St. Patrick".

***
Аэропорт Широкопольска никогда не видел такого количества телекамер, корреспондентов центральных газет, обозревателей глянцевых и общественно-политических журналов, блогеров и фотографов.

Открывал церемонию вице-губернатор Широкопольского края.
- Сегодня,- говорил он с воодушевлением,- исторический день. Вера и новейшие технологии - вот что определяет повестку дня современности! Достославная церковь - это передовой отряд строителей развитого капитализма с человеческим лицом! Сегодня она играет ведущую роль в проведении в жизнь исторических решений съезда Партии "Счастливая Россия", которые трудно переоценить.....

Дальше отец Онуфрий не слушал. Холодный пот внезапно прошиб его при мысли о том, что по окончании церемонии надо будет влезть в чрево стоящей на летном поле бесовской машины и подняться в небо.

"Господи! Прости мне прегрешения мои!",- мысленно взмолился отец Онуфрий,- Постом и молитвой искуплю. Изгоню блудниц и умеренность в пище соблюдать буду! Щедро пожертвую на храм и приют для сирот, обещаю, Господи!"

Тем временем вице-губернатор завершил свою речь под бурные продолжительные аплодисменты собравшихся. Взоры обратились на святого отца. Он шагнул к микрофону и начал говорить: "Сегодня исторический день! Эта крылатая машина несет в своих цистернах воду освященную самим Первостоятелем, Отцом Московским. Окропится сегодня эта земля святою водою и прольется на нее благодать святая! И пусть на этой многострадальной земле прорастут семена истины и добра в сердцах добрых христиан, обратятся к истинной вере колеблющиеся и сомневающиеся, очистится воздух и вода речная, щедрым будет урожай и радостию переполнятся сердца. Пусть силы зла покинут наш благодатный край! Да будет так! Аминь."

Вспышки фотокамер, аплодисменты.
-А теперь слово предоставляется Генеральному директору авиакомпании ПИАЦ, господину Шкатову Игорю Моисеевичу,- объявил ведущий. Повисла пауза. Шкатова не было. Вместо него на трибуну, спотыкаясь, поднялся Причинников.

- Дорогие друзья!- объявил он,- Иг... Иго..эрь Моисеевич не смог при-сут-сут-ствовать сегодня на этом тор-жественном мероприятии, так как вылетел в .. э..с-срочную командировку [срочная командировка называлась White Horse 1 литр ].

Разрешите мне от имени руководства Пилотажно-испытательного центра поблагодарить Достославную церковь за высокое доверие, оказанное нам. Мы оправдаем его. Благословите, святой Отец!

С этими словами Причинников неожиданно бухнулся на колени перед отцом Онуфрием. Онуфрий даже обомлел слегка, потом понял, что Причинников сильно пьян.
 
-Благословляю,- сказал он сдавленным голосом и услышал как вице-губернатор скомандовал охране: "Уберите!"

Брыкающегося коммерческого директора увели. Он выкрикивал: "Не посрамим! Святой водою окропим! ОсенИм и осеменим!"

Выручил оркестр, грянувший "Прощание славянки". Когда смятение от выходки Причинникова улеглось, ведущий объявил:

- А теперь, как говорится, по машинам!

Отец Онуфрий понял, что надо идти в самолет. Ноги подкосились. Он перекрестился.
- Правильно, молись, папаша,- услышал Онуфрий низкий голос за спиной,- с молитвой оно надежней будет!

Священник обернулся.
- Разрешите представиться! Командир экипажа, пилот первого класса Чертков,- сказал обладатель низкого голоса. Это был крупный мужчина с грубым обветренным лицом.
- Очень приятно,- сказал отец Онуфрий,- мы, стало быть, с Вами полетим?
- Летают мухи и стюардессы, -назидательно сказал Чертков,- летчики работают в воздухе.

Онуфрий не нашелся что ответить.
"Господи! Что за фамилия у пилота! Чертовщина какая-то, прости Господи!"
- Что с Вами? Вы бледны,- Ирочка в форме стюардессы внезапно появилась перед ним,- Я провожу Вас.
- Нет, нет, все хорошо,- бормотал отец Онуфрий, влекомый Ирочкой к самолету,- А ты с нами полетишь, дочь моя?
- С Вами, с Вами, папаша,- с недобрым смешком сказала Ирочка, и вдруг увидел Отец Онуфрий, что глаза ее черны, пусты и бездонны, словно адская бездна.
- Господи, помоги! - осенил себя крестом святой отец, отгоняя наваждение.

Поднялись по трапу. Ирочка заботливо, поддерживая отца Онуфрия, провела его в пилотскую кабину.
- Вот тут садитесь, - указала она на штурманское кресло.
Вошли пилоты: уже знакомый Онуфрию Чертков и второй, какой-то маленький, не молодой,скособоченный. Этот войдя в кабину перекрестился истово, пробормотал скороговоркой "Отче наш", потом повернулся к отцу Онуфрию:
- Разрешите представиться, Дьячков, второй пилот.
- Отец Онуфрий.
- Очень рад! Очень рад,- затараторил Дьячков. Это такая честь для меня участвовать в святом деле. Я же вот только недавно окрестился. Вот решил, что надо от грехов избавиться. По молодости-то лейтенантской были грешки, да и жизнь пилотская...
-Хватит мозг е..ть святому Отцу!- грубо прервал Чертков словесный поток второго пилота, -Давай запрашивайся у диспетчера!
- Что ж ты материшься при святом отце? - возмутился Дьячков, но команду выполнил: сел в кресло и связался с диспетчером:
- Борт 3666. Разрешите запуск двигателей!
- Разрешаю.

Дальше все потонуло в реве двигателей. Выручила Ирочка, надевшая на отца Онуфрия гарнитуру. Гул стал не столь оглушительным.
- Если хотите что-то сказать, нажмите кнопочку, вот эту,- услышал Онуфрий голос Ирочки в наушниках. Он кивнул.
- Может быть чаю, кофе? Коньячку? - спрашивала Ирочка, как полагается заботливой стюардессе.
- Коньячку,- попросил святой отец.
После бокала коньяка, страх отступил. "Все будет хорошо,"-уговаривал себя отец Онуфрий. Самолет тем временем вырулил на взлетную полосу.

- 3666. Разрешите взлет.- запросил Дьячков
- 3666. Взлет разрешаю!
Двигатели взревели, самолет тронулся и начал разгоняться.

"Господи! Спаси и сохрани"- молился отец Онуфрий. Бесовская машина мчалась по взлетной полосе.
- Двести.
- Двести пятьдесят.
- Рубеж. - слышал отец Онуфрий непонятные слова второго пилота.
- Взлет!

Тряска прекратилась. Отец Онуфрий увидел, что земля стала удаляться.
"Слава Богу, взлетели!"-благодарил всевышнего отец Онуфрий.
- Еще коньячку, Онфюша? - фамильярно спросила Ирочка, наклонившись к нему. Блузка ее расстегнулась, соблазнительно обнажая грудь.
- А может быть еще чего нибудь? Сладенького? - прокричала она в ухо святому отцу, приподняв его правый наушник. Отец Онуфрий почему-то почувствовал слабость в паху и не нашелся что ответить.
- Ладно. Пошутила, - сказала Ирочка, и вновь почудилась отцу Онуфрию бездна адова в ее глазах.
- Святой отец, подлетаем к расчетной точке. Сейчас сброс будем делать, чтоб телевидение его заснять смогло,- услышал Онуфрий голос Черткова.
- Благословите, святой отец!- сказал Дьячков.
- С Богом! - сказал отец Онуфрий.
- Давай, давай! - вдруг громко сказала Ирочка. - Только подпорчена святая вода! Зелье приворотное я туда влила!
- Что? Какое зелье? - закричал отец Онуфрий
- Такое! Самое действенное, - гнусно улыбаясь отвечала Ирочка,- я и тебе, Онфюша, в коньячок накапала. Теперь только меня любить будешь!

Отец Онуфрий почувствовал приступ тошноты. Он хорошо знал, ЧТО в широкопольских деревнях используют в качестве приворотного зелья.
- Ведьма,  - прохрипел святой отец.
- Додумался! - захохотала Ирочка, - Только поздно святоша толстозадый! Сейчас водичка с приворотным зельем окропит землю широкопольскую и все по мне с ума сходить будут!
- Остановите самолет!- захрипел отец Онуфрий.
- Поздно, святой отец,- пробасил Чертков, - вышли в расчетную точку.
- Сброс!
- Нет! - второй пилот вцепился в руку командира,- Не дам! С нами крестная сила!
Но Чертков очень сильно ударил второго в зубы и тот, взмахнув руками, упал в кресло.
Ирочка захохотала. Отец Онуфрий увидел, что она превратилась в сморщенную, вульгарно накрашенную старуху.
- Что, постарела я, Онфюша?-спросила она улыбаясь своими ярко накрашенными губами,- только любить ты меня будешь все равно.

Отцу Онуфрию стало трудно дышать. В это время Чертков нажал на рычаг сброса воды:
- Произвожу сброс! - доложил он диспетчеру.
Неожиданно очнувшийся второй пилот вскочил и бросился на Черткова. Завязалась драка. Потом вдруг завыла сирена.
- Ты правый двигатель отключил, мудила!- заорал Чертков,- сейчас в штопор войдем!
Отец Онуфрий почувствовал что самолет переворачивается, закричал от страха и ... проснулся.

***

В комнате было темно.
"Срочно отменить! Зелье! Святую воду осквернила! Ведьма!"- проносились спутанные мысли. Постепенно он осознал, что это был просто сон. Голова была тяжелой. С трудом поднявшись, отец Онуфрий налил в стакан остатки виски St. Patrik, выпил. Стало немного полегче.

"Господи, приснится же такое,"- подумал он,-"надо Причинникову позвонить, узнать хорошо ли охраняют самолет со святою водой". Он набрал номер ПИАЦ.
- Пилотажно-исследовательский центр, - услышал святой отец низкий голос,- дежурный, пилот Чертков, слушаю Вас!