Часть 1. Глава 2

Стены Старинной Высшей Школы Сил сотряс очередной громоподобный хохот студентов. Серейнау отнесся к этому как всегда спокойно. Сложив в нужном порядке в потрепанной кожаной папке свои конспекты лекций, он собрался перейти в другую Лекционную – к младшему курсу. Они еще совсем маленькие, его суровый вид, длинные волосы, борода и – главное оружие – деревянная культя вместо левой ноги были чудесным оружием против непосед и борцами за идеальную дисциплину. По Высшей Школе о нем ходили легенды – одна причудливее другой. Одни утверждали, что он – беа-орн5* или верв`олф6*, умеющий обращаться при любой позиции Лун. Кое-кто, что он вообще неведомое до сегодня Нечто, что пьет кровь и умеет летать. Кто-то уверял, что он – Дракон или у него есть ручной свой – у него в Хижине, о которой, к слову, тоже много чего говорили. Самой смелой была идея одного третьекурсника – о том, что на самом деле именно Свирепый является обладателем Легендарного Пятого Кольца.

Педагог глубоко погрузился в свои мысли, возглас на высоких от волнения тонах со стороны приоткрытой двери, заставил его подпрыгнуть.

– Г… г… Госпо… Господин Лектор! Мистер Серейнау Свирепый, и… извините, пожалуйста! А можно задать вам вопрос?

– Да, валяй. – как можно беззаботнее отозвался мужчина, стараясь удержать сердце в грудной клетке. – Ну, что там у тебя?

– Ну… я это… в общем, хотел спросить, что вы думаете… о Легенде. Легенде о Пятом Кольце.

– Откуда такой интерес? – спокойно уточнил Свирепый, снова утыкаясь в свои бумажки.

– Ваша лекция… сегодня…

Серейнау поднял на мальца глаза. Его брови сошлись к переносице.

– Сколько тебе лет? Четыре? Пять? Ты не можешь быть старше третьего курса. Лекция была у седьмого. Откуда ты о ней знаешь?

– П… простите. Я… у меня было окно. И я присел послушать. Просто… это очень важно. И… извините.

– Это возмутительно! Присутствовать на занятиях курса на четыре-пять рангов старшего, чем твой. Ты же знаешь, почему ввели этот запрет в список Правил Высшей Школы7*?

– Да… один… ученик погиб. Кажется.

– Мальчик, учившийся на пятом курсе, напросился на практику с восьмым. И погиб. Это опасно. Некоторые эксперименты, проводимые на занятиях – даже лекционных, попрошу заметить – на старших курсах несут в себе для незнающих потенциальную опасность.

– Я… я знаю. Я просто, просто думал, что Вы… сможете помочь. Помочь мне с моим… с моей проблемой.

– Какой проблемой? – Безмерно спокойный, как правило, Педагог Серейнау начинал потихоньку терять терпение. Заикающийся, мямлящий что-то мальчик, теребящий свой пиджачок, высоким голосом несвязных возгласов напоминал Свирепому вопли сирен с Кладбищенского Залива, куда он позапрошлой ночью водил девятый курс на практику. Всю ночь они промучились в полной сырости, а под самый рассвет бедному замерзшему и голодному Серейнау пришлось еще и искупаться в ледяных (а ведь за окном уже поздняя осень) водах залива: одного из студентов, чтоб его, Сирена8* убаюкала и чуть не уволокла на дно Моря Суровых Ветров.

– Поймите меня правильно! Я… страдаю от… существования этого артефакта. Я… серьезен, понимаете – раньше с этим еще можно было мириться, но сейчас каждая ночь для меня испытание. И я не уверен, что к завтрашнему утру еще буду жив.

– Продолжай. – удивленно округлив глаза, сказал Професор Высших Сил.

– С детства мне снились кошмары, я никогда нормально не спал. Но я к этому привык. Мне ведь уже восемь. Да, я выгляжу младше своего возраста. Я много болел, меня на год позже отдали в школу, так что сейчас я на пятом. Со сновидениями, ровно как и с бессонницей, как я уже сказал, я смирился. Мне… мне выписывают настойки. Каждый месяц – новую. Помогают спокойно спать. Но действуют не больше первых двух-трех ночей. Впрочем, мне стало комфортно спать по три-четыре часа, я даже научился с пользой использовать последующие часы бессонницы. Однако последние несколько дней – или недель? – я плохо помню, я стал просыпаться не в кровати. Первый раз я стоял на краю каменной рамы Ока Звездной Башни. Я чуть не упал оттуда. Попасть в свою комнату мне удалось только к утру – Стражи Башни не выпустили меня, при этом я не представляю, как попал внутрь. Второй раз я пришел в себя в Глухом Лесу, в полночь, совсем недалеко от Топей – табличка, предупреждающая об опасности, была у меня за спиной. Шагах в десяти. Мне пришлось залезть на самый верх сосны – ближайшей сосны – и дожидаться утра. Как только рассвело, я пошел на солнце. Недавно я очнулся на пороге кладбищенской переправы – я отвинчивал замки от Врат. Послушайте, я не знаю, к кому обратиться…

– Топи! Десять шагов? Мой предшественник ушел под землю шагах в трех от таблички. Ему никто не успел помочь. Слышишь? А он был Архи… кхе-кхе… мм… магистром. И Профессором Сил! Насчет Врат Кладбищенской Переправы – мне докладывали о том, что кто-то отвинтил часть из них. На них наложена печать – слышите? Всеми Учителями. Вы представляете себе, что это значит?

– Я-то что? Вы так… говорите, будто я специально. В здравом уме, а тем более такой, как я – ни за что не полез бы… я и на основные-то практикумы побаиваюсь иногда ходить – жду перераспределения, чтобы пойти в Траво-Лечебный перей…

– Так, всё! Идем к Декану. Мне токмо нужно Адепта Семинарии какого-нибудь поймать. Пусть проведет Лекцию.

Свирепый подхватил кожаную папочку с конспектами и стремительно оказавшись рядом с мальчонкой, взял его за руку…