Фрагменты из жизни... Папа и Стива. Судьба

Когда началась Великая Отечественная война, отцу уже было 54 года. Он все время добивался, чтобы его взяли добровольцем на фронт, но его по возрасту не брали.

Его бывшего командира (по первой империалистической) Грендаля к этому времени не было в живых, а его заявление на имя Ворошилова пришло с отрицательным ответом.

До сих пор мне кажется странным, что у такого опытного охотника ружье во время выстрела раскрылось, и пуля вылетела прямо ему в лоб, и пробила череп так, что мозг вышел в отверстие в черепе. Отец прожил 2 недели. Ему не делали перевязок. Мне сказали, что летальный исход неизбежен. Отец, когда был здоров, отмечал на карте продвижение нашей и немецкой армии. Когда он пришел в сознание он спрашивал у меня о делах на фронте, где наши войска, но на остальное у него была амнезия, т.к он не помнил, что с ним произошло, говорил, что его кто-то стукнул по голове.

У нас с мамой возникло подозрение не специально ли он все это подстроил; Он не был удовлетворен работой, так как в 1938г он ушел со своей любимой работы, на фронт его не взяли, и он, большой патриот своей Родины, не мог смириться со сложившимся положением. Он знал, что оставит нас более обеспеченными, т.к был застрахован на порядочную сумму, которую мама получила после его смерти. Я смогла продолжить учебу.
Прежняя моя работа помогала мне похоронить папу. Могилу копали заключенные и выкопали такую глубокую и широкую яму, что какая-то посторонняя женщина - кликуша сказала: «гляди-ка, могилу-то на двоих выкопали».

Ее предсказание сбылось через 5 лет после похорон отца.

Брат мой Мстислав (Стива, так мы его звали) пройдя всю войну с Белорусским фронтом, дойдя до Кенингсберга, в 1946 году вернулся домой.
На войне ему повезло, он не был даже ранен, хотя был ст. лейтенантом в пехоте.

Он рассказывал нам о таком случае: Он и сержант со своим взводом расположились на ночлег в сарае. Солдаты устроились в одном углу, а он с сержантом в другом.
Ночью был сильный обстрел, и снаряд угодил прямо в тот угол, где спали солдаты, и к великому горю брата, в живых остался только он и сержант.

Вот как иногда оборачивается судьба. То, что произошло с братом дальше, сделало меня на всю оставшуюся жизнь фаталисткой.

Когда брат приехал домой первое, что он сделал это, купил ружье у наших соседей Колесниковых. Из этого ружья застрелился их сын. Я и сестра отговаривали его от этой покупки, потому что от ружья погиб наш отец.

Ружье папы у нас украли вместе с ковром, на котором оно висело, влезшие к нам в дом ночью жулики. Мы об этом не сожалели, т.к это было роковое ружье. Папа выиграл это ружье в лотерее, куда его сдали родственники одного человека, случайно убившего своего товарища.

Брат поступил учиться в Куйбышевский сельскохозяйственный институт на лесомелиоративный факультет. Думал пойти по стопам отца.

В апреле месяце 1948г, будучи уже на 2м курсе института, брат пошел на охоту с двумя студентами. Когда они уже возвращались с охоты, брат, проходя мимо известковых пещер на реке Кинель, решил посмотреть, нет ли в пещерах каких либо редких пород (он был руководителем геологического кружка). Стива дал свое ружье одному из шедших с ним студентов, а сам влез в пещеру. Этот студент зачем-то полез за ним и вдруг раздался выстрел. Брат крикнул: «Убили», но вылез еще сам из пещеры и потом потерял сознание.

К нам ночью приехал его друг Миша и сообщил эту весть. Он сказал, что Стива ранен, что его увезли в больницу в Куйбышев и, что нам сейчас не нужно ехать. Он нам утром сообщит, в какую больницу положили Стиву. Мы всю ночь не спали, бабушка Маня молилась (это был самый любимый её внук). Но утром Миша не приехал. Я, мама и сопровождающий нас наш сосед Матвей Аранзон поехали искать, в какую больницу положили Стиву.

Нашли мы его в областной клинической больнице, к нам вышел врач и сакзал, что Стива умер во время операции. У него были поражены дробью почти все внутренние органы и позвоночник и врач сказал; даже если бы его спасли он был бы инвалидом, прикованным к постели, из-за поражения позвоночника.

Как рассказал во, время похорон друг Стивы, Миша он наблюдал ночью в окно (т.к. хирургический кабинет был на первом этаже) за операцией и в один момент он увидел, что тело брата содрогнулось и выпрямилось на операционном столе. Он понял по поведению врачей, что брат умер и не нашел в себе сил поехать к нам и сообщить об этом.
 
Вот вам и опять судьба, пройти всю войну на передовой остаться живым и погибнуть так нелепо в мирное время.

Моя бабушка после этого на долгое время потеряла веру в Бога  и только умирая обратилась к  родным, чтобы её похоронили по христианским обычаям с отпеванием.
Похоронили брата в той же могиле, где похоронили папу. Через пять лет в апреле 1948г сбылись предсказания этой кликуши.

К этому времени я уже закончила КУАИ и работала уже 2 года в СКО завода №24. на ст. Безымянка. Это моторостроительный завод им Фрунзе. Этот завод во время войны был построен заключенными и выпускал авиационные моторы, когда в цехах ещё не было крыши.

Были построены на ст Безымянка еще 2 авиационных завода. Безымянка к концу войны по площади увеличилась в 2 раза, а по населению наверное раз в 10. Был построен целый городок с универмагом. В этих домах размещались в основном работники авиационных заводов.

Часть старых построек была снесена, но наш дом на улице Рыночной 14 тогда уцелел. При доме у нас был прекрасный сад с яблонями и вишнями.

Были проведены трамвайные пути от городка до заводов, а также соединяющие Безымянку с г Куйбышевым. Позже на заводах работали пленные немцы. Работали они и на заводе им Фрунзе.

Во время войны я ненавидела немцев и их язык, но когда я увидела этих пленных – жалких и голодных  мне стало их жалко.

Война делает несчастными и победителей и побежденных.