Гипотенуза квадратног шара 8 Задворки миров

8. Не охота.
"Маэстро, Вы были великолепны" - сказал один из вурдалаков, вставая с корточек и вручая Габадеевичу букет из бузины.

"Третьим будешь?" - сипло спросил другой и звонко щелкнул себя пальцем по горлу.

"Наливай" - согласился Габадеевич, откладывая берданку в сторону. Вурдалаки выволокли из кустов здоровенную оплетенную бутыль и ковшик.

"Меня Педра зовут" - сказал вурдалак потолще, выковыривая пробку из бутыли. Завоняло мухоморами и гнилой осиной.

"Антуан" - сипло сказал второй, протягивая ковшик: "А тебя мы знаем, ты Габадеевич," он плеснул из бутыли в ковшик болотной браги. Габадеевич высосал брагу, как компот, понюхал ствол берданки и подал ковшик Педре. Когда вурдалаки пропустили по ковшику, Габадеевич достал и положил на пенек самосад из болотных гнилушек. Скрутив по самокрутке размером в локоть, они задымили.

"А куды собрался та, Габадеич?" - спросил Педра, пуская дым кольцами.

"Да на вас решил поохотиться. Щас бражку допьем, да и начну" - лениво произнес Габадеевич.

"Хорошее дело" - просипел Антуан, пуская дым из ноздрей: "А может на вервольфа поохотимся?" - и сплюнул черной слюной на ствол скрюченной осины, которая обуглилась и рухнула.

"Можно и на вервольфа" - согласился Габадеевич, сплевывая еще более черной слюной на корявый дуб, в стволе которого прожгло дырку размером с кулак.

"Антуан, сбегай ка к вервольфу и скажи пусть дует сюда" - сказал Педра. Антуан кивнул, икнул и, дымя, как паровоз, исчез в буреломе с грохотом бульдозера.

Педра плеснул в ковшик и протянул Габадеевичу. Неожиданный треск сзади заставил Габадеевича инстинктивно упасть на бок, перекатиться за пень и прикинуться, что его тут нет, типа в баню ушел. Педра прикинулся пеньком и поставил ковшик себе на голову.

С треском, грохотом, сопеньем и пыхтеньем из бурелома вывалилась огромная черная туша без рук, без ног, без глаз. Габадеевич сразу узнал жука-паровоза, но такого огромного он никогда не видел. Он покосился на берданку и сразу понял что она бесполезно.

Жук-паровоз остановился. С пробочным хлопком наверху открылось отверстие и оттуда высунулся перископ, обозревая окрестности. Узрев ковшик на голове Педры, перископ замер. Рядом с перископом из дырки высунулась телескопическая штанга с крючком на конце и потянулась к ковшику.
Зацепив добычу, штанга сложилась и вместе с ковшиком исчезла в отверстии. Оттуда донеслось бульканье и рыгание. Ковшик вылетел наружу пустой и, стукнувшись о голову Педры, откатился в сторону. Телескопическая штанга с крючком вновь высунулась наружу и стала ощупывать почву вокруг, подбираясь все ближе к Габадеевичу. Тот быстро обшарил карманы и обнаружил дежурный соленый огурец не первой свежести. Поплевав на овощ и обтерев его об штаны, Габадеевич подсунул его под крючок. Зацепив огурец, штанга сложилась и исчезла внутри, послышалось чавканье. Перископ опустился вниз, отверстие закрылось и жук-паровоз покатился дальше через бурелом, круша все на своем пути.

Габадеевич встал, облегченно вздохнул и, отбросив берданку, сел на пенек, вытирая пот рукавом. Оглянувшись, он не обнаружил Педру и подумал, что тот смылся.

Антуан верхом на вервольфе выехал на поляну и свалился наземь, следом за ними вывалился кицунэ со свисающим до земли языком и часто дыша на ладан.

"Ага" - сказал Габадеевич: "Во пруха поперла" и стал озираться в поисках берданки. Но вместо берданки увидел перед собой вервольфа с ковшиком в зубах.

"Тоже мысль" - сказал Габадеевич, забыв про берданку: "Наливай, шакал". Вервольф попытался зубами налить из бутылки в ковшик, но потерпел полное фиаско. Возмущенные зрители уже готовы были закидать неудачника остракизмом (типа тряпочки, смоченные свежей мочой), но наш герой перекатился через свой хвост и предстал сгорбленным старичком с козлинной бородкой и лысым черепом с перегаром на гектар или немного побольше.

"Шайбу, шайбу" - скандировали зрители, что? Какую к хрену шайбу? А, да: "Браги, браги" - скандировали зрители и наступил этот момент. Старичок присобачил "кис-кис", достал микрофон из кармана и провозгласил: "А сейчас я, вервольф Леопольдыч, налью нашему дорогому гостю Габадеевичу болотной браги". Он торжественно наполнил ковшик и Габадеевич его торжественно выпил. Дальше пошли серые будни. Следующий ковшик получил кицунэ. Тот вертанулся через хвост, покрутился вокруг, но ничего не получилось. Обиженный лисичка сунул мордочку в ковшик и стал лакать напиток языком, чихая и фыркая. Следующий ковшик получил Леопольдыч, а хитрый Антуан вылил в себя остатки прямо из горла.

"А где этот, синий" - спросил Габадеевич. Все стали озирать пространство и время, но всё упиралось сюда. Антуан расслабился, опустил глаза вниз у увидел Педру в виде пенька под задницей Габадеевича. Он так прикинулся пеньком, что, даже пустил в землицу корешки.

Габадеевич только хотел что-то сказать, как забили полуночные часы. После первого удара Леопольдыч обратился в вервольфа и вместе с кицунэ свалил в кусты. После второго Антуан последовал за ними. После третьего Педра выдрал из земли корешки и взмыл в гущу крон.

А тут Габадеевича так звездануло в пупок, что он сразу все вспомнил: ведь вчера он забрал из ремонта часы с кукушкой и купил медный ковшик. И то и другое он сунул за пазуху, но не достал, забыл. Так эта кукушка три раза прокуковала в медный котелок, а четвертый ему в пупок. Часы показывали 4 часа, а утра или дня - непонятно. Нужно сходить домой, проверить время.

Выйдя из Черного леса, он увидел, что дракончики перегородили дорогу огромной кучей старинных золотых монеток.

"Вот нет на вас жука-паровоза" - подумал Габадеевич.