Сказка ложь, да в ней... Часть 7

    Начало здесь

http://www.proza.ru/2014/04/04/941

*****************************************************

          Дверь  не слетела с петель, как следовало бы ожидать после соло для барабана без оркестра, а  тихонечко приоткрылась.  Ольга напряглась, стрункой  -  спину, чтобы грудь казалась больше.
    
      Вошедшая крошечная старушка с аккуратно уложенными седыми букольками и смешной шляпке из осоки тут же утонула в объятиях Лешего.  «Так… Соперница у меня  ого-го… А это еще кто?»  В  дверном проёме показался симпатичный мальчишечка лет восьми с огромной сучковатой палкой в руках:
     - Ба, я костыль твой тут у двери поставлю.
    
      - Ты рот-то закрой! Таращишься так, как будто перед тобой невидаль какая!  Ты что, никогда кикимор не видела? – Маланья больно царапнула Ольгину руку.
     - Здравствуйте… - девушка разом забыла все слова.
     - И тебе, красавица, не хворать.  Вот оно,  какая ты стала! Ну, дай-ка я тебя рассмотрю хорошенько.  Ага. Ладненькая. Статненькая. Ну, что ж. Всё-таки встретилися? Знать, так тому и быть, – старушка присела рядом, похлопала рукой по скамейке, – Борик, сюды садися. И не мешайсси, – это уже пацанёнку.
   
     - Оля, это - Кики, нянюшка моя. А это – Борик. Её воспитанник новый, – Леший сгрёб  рукой-лопатой ледяную Ольгину ладошку, – ты чего это? Замёрзла? Прохладно тебе тут после парной? Иди сюда, – ласковый, невесомый плед лег ей на плечи. А поверх него, рельсиной неподъёмной – огромная ручища.
    
     - Вижу, вижу, как ты на меня глазами-то лупаешь. Вопросов, небось, ворох? Ну, тащи их все сюды. Я ж для энтого и пришла, – Кикимора по-доброму улыбнулась Ольге беззубым ртом, подвигая к себе плошку с вареной картошкой и тарелку с блинами, – молчишь? Понимаю. Ну, тады слушай. Я тута, вроде, как нянюшка всехняя,  ясли-сад местный. Ребятёнки у меня с самого начального начала и живуть. А кем ему, малышкУ,  быть суждено во взросленьком-то возрасте, так это уж Дух Лесной решает. Как порешит, так я и воспитываю. Мудростям-премудростям учу, от ерунды всякой оберегаю.  А када они большенькими становятся,  да в свою жисть уходють, то меня не забывають. Подкармливають, в гости зовуть. Уважительно относятся. А вот оно и правильно, что уважительно. А как ко мне по другому-то? У меня и возраст солидный, и жизня такая была, что…

     - Ой, Кики! Ты только биографию свою не вздумай рассказывать! А то сидеть нам тут до остывания солнца! Да и Оля наша – не корреспондент  журнала «Фантастика в быту»! – Леший слегка качнул стенки хохотом.

     «Оля наша». Девушка улыбнулась. Слова мягкими пушистиками  устроились аккурат под лишней расстёгнутой пуговкой.
    
     - А вы… Кики… откуда меня знаете? Вот вы сказали, «какая я стала»…
     - У! Так я ж тебя первый-то разок увидала, когда ты ещё на пенёк не присаживалася, а забиралася!
     - А что значит, что мы, ну, с Лешим… всё-таки встретились?
    
     Сидящие за столом переглянулись. Кроме Борика. Которому хрусткий огурец, запиваемый киселём,  был гораздо интересней чьей-то там непонятной встречи.
     - А-апчхи! – Маланья, смущенно потёрла носик, – извините, испортила я вам тут напряжённость момента. 
     Кикимора наклонилась к Ольге, вгляделась той в глаза:
     - Так, значится, правда оно? Сдул-таки Дух Лесной память твою… Я-то думала, что всё  сказки это… А чего ж ты тогда приехала?  Зачем вернулася? Не к Лешему разве?
     - Приехала…
     И тут в Ольгу как кипятком плеснули: «Тётя Зина! Господи, она ж там, наверное, с ума сходит! Сколько я тут уже? Вчера? Сегодня? И ведь ни разу не вспомнила про старушку! Как тут ещё вертолеты ежеминутно не летают, зная тёть Зинин характер-то…» Она охнула:
     - Какой сегодня день? Мне ж  надо обратно. Что со мной…
    
     Леший притянул её к себе:
     - Не бойся, верь мне. Там час, здесь день. Никто тебя не хватится. Утром я тебя выведу… Не помнит она меня, Кики. Действительно, не помнит, – закончил он тихо.
     - Да что я помнить-то должна! – Ольга сбросила плед вместе с тяжелой рукой, - объясните вы мне! Что же это такое? Не надо тут тумана мистического нагонять. Не молчи, Леший! Пожалуйста… -  она умоляюще заглянула в синие глаза.  И ей опять, так не к месту, так не вовремя, захотелось, чтобы исчезли все вокруг. И остался только он. Кудрявый, с синими глазами…

     - Помнишь, когда ты через пенёк упала, ногу подвернула? – вернула её на землю  Кикимора.
     - Помню… Выло, грохотало… Я почти упала…
     - Нет. Не в этот раз. Когда ты маленькая была. За грибами  с бабушкой и Зинаидой ходила. Вспомнила?
     - С бабулей… С тёть Зиной… А вы откуда?.. Ах, да. Помню. Конечно, помню. Меня тёть Зина до дома несла.
     - А кто поймал тебя, когда ты через пенёк-то летела? А? Неужели не помнишь? Кто не дал тебе головушкой,  да об коряжку?
     - Леший… -  Ольга снова окунулась в синие озёра, -   ты? Нет. Не помню. Тебя не помню… А почему мне нельзя тебя помнить? Что это за Дух Лесной? За что он так меня? Я ж маленькая была… Ну, если б и рассказала, что Лешего видела, кто ж мне поверил бы…

     Лесные жители дружно рассмеялись, даже Борик на время отвлёкся от огур… ой, нет, уже от банки варенья.  Только  Ольга не видела и доли шутки в словах своих.
     - Ты хвантастику начиталася? Али дедиктивов каких?   Думаешь, тебе как ахенту вражескому надо память потереть? – Кикимора ласково погладила Ольгу по руке,  -  да рассказавай, кому хошь. Про нас уже вона столько разного порассказано…  А вот любови между вами допустить не можно было.  А то, что она будет, любовь-то, тогда и понятно стало, когда тебя Лешик через пенёк-то поймал… Он тохда только красу свою набирать начал. Жаль,  эти, как их, хвотографии  показать не могу!  Вот бабушка твоя и пошла к Духу Лесному. Просить, чтоб сберёг тебя от доли такой. Чтоб память тебе сдул…

     - Бабуля? Моя бабуля? К Духу Лесному?.. Слушайте. Я – обычный, нормальный человек. Школа, техникум, работа… Со мной не заговаривали сороки и крыски,  – она многозначительно посмотрела на Маланью, тихонько стягивающую ветку укропа из Ольгиной тарелки.  Та замерла, картинно поднимая глазки к потолку. Но укропину тянуть не перестала,  -  ко мне не приходил полтергейст, я не видела никаких тарелок летающих. Я – о-быч-на-я… И как я теперь должна в голове сложить, что бабуля моя, оказывается, с Духом Лесным разговаривала, от любви меня какой-то будущей берегла… Как мне со всем этим  жить? – Ольга умоляюще посмотрела на Лешего, – пожалуйста, скажи мне, что я сплю! И разбуди меня, наконец, кто бы ты там не был на самом деле!

     Он грустно смотрел на неё. Синие озера потемнели, потонули в них веселые искорки,  ушёл, улетел счастливый свет:
     - Не спишь ты. Не могу я тебя разбудить. Прости. И люблю я тебя с той минуты, как только руки твоей коснулся, да в глаза заглянул… Прости. Я – Леший. Обычный Леший…
     - Ну, не такой уж обычный! Ты же… - Маланья подавилась последним словом, когда мощная рука легонько щёлкнула её по затылку. Она потрясла головой, поправила усы, – я в том смысле, какой же ты обычный, ты очень даже симпатичный Леший. И домовитый. И добрый, и блины жаришь такие, что я как мышь полоумная пищать готова. Какой же ты обычный? – Маланья кокетливо пощекотала его руку хвостиком…

     - Ну, мы чавой-то засиделися. Пора и до дому. Не, не, Лешик, сегодня не провожай.  Негоже гостью одну-то оставлять. Борик, хорошо покушал?  Подай-ка костылю мою! – Кикимора поднялась с лавки.

     Мальчишка сунул в карман горбушку хлеба. Подумал. Прихватил еще один огурец. Улыбнулся Ольге:
     - Ты приходи еще. Я тебе грибов дам много. И за ягоду не волнуйся. Тоже не обижу.
     - А ты кто будешь-то, Борик? Тебя-то кем  определили? – Оля обняла мальчишку, стряхнув крошки с воротника его рубашки.
     - Я-то? Как только с бородой-то определюсь, так старичком-боровичком и буду. Главным по грибам и ягодам. Так что, милости прошу! – он смешно поклонился ей в пояс, – Маланья, ты нас провожать пойдешь?
     - Да я, вроде как, ещё киселя…
     - Ты  п-о-й-д-ё-ш-ь провожать, Маланья! Нянюшка старенькая, будешь смотреть, чтоб не споткнулась! – Леший выразительно показал ей на дверь.
     - Ой, что это я в самом деле! Кисель мне какой-то дался… Хотя, ты мне, Лешик, блюдечко-то оставь. И ещё бы…
     - Маланья!
     - Да я уже за дверью, за дверью! Только хвостик подберу. Ну, до завтра, что ли. Да, я извиняюсь, мне с петушком первым приходить или…
     Полетевший в дверь тапок  заставил хвостик «подобраться» быстрее.
     - Неспокойной вам но-о-чи! – донеслось с улицы.

     Леший осторожно повернул к себе Ольгино лицо.
     И этот, второй поцелуй, был точно такой же, как первый. Снова качнулась земля, снова ласковое тепло добежало до кончиков пальцев, и туман лёгкий закружил голову.
     - Леший… Не уходи… Я хочу сказку… Подари мне сказку, Леший…


********************************************
Продолжение здесь

http://www.proza.ru/2014/04/13/1523