Смена перемен

Изменился за тридцать с лишним лет наш посёлок городского типа до неузнаваемости. Многие деревянные дома исчезли, престали существовать с детства знакомые магазины, пропал деревянный рынок, тир. За их место встали роскошные коттеджи, высоченные заборы, поломалась геометрия улиц, сменились даже некоторые названия. Вот только пивной ларёк как часовой стоял себе возле станции, так и стоит себе  по сей день. Точнее сам ларёк уже несколько раз менялся, а вот местоположение его, подобно работе, так и осталось неизменным. И тропа народная к нему, особенно в летнее время не зарастает. А ведь казалось, так давно была середина восьмидесятых, когда я маленький шкет-дошколёнок, отдыхавший на даче во время великого летнего периода, ходил вместе с кем-либо из старших родственников мимо него из магазина домой. И всякий раз с любопытством рассматривал шумную толпу разгорячённых граждан разных возвратов и преимущественно мужского пола, размахивающих стеклянными кружками с пенным напитком. Мама всегда с неодобрением смотрела в их сторону  и постоянно твердила мне, что если я буду плохо учиться и перенимать всякие уличные пакости, то буду таким же как эти товарищи. Не лучшего мнения был о них и дедушка, говоривший, когда слышал от меня бранное слово: «Так ругаются только мужики возле пьяного ларька!» , а бабушка, проходя мимо, вообще не смотрела в их сторону, вздыхая: «Ну и рожи! Это же не лица, а прямо хари какие-то!». Папа лишь говорил: «Да-с, контингент!».
Всевозможные плакаты со стихами Маяковского и заветами Ильича тыкали в их сторону позором антисоветского поведения, в школе классная руководительница приводила их в качестве самого дурного примера. Так что вполне понятно, что я сам, будучи примерным и воспитанным мальчиком с какой-то внутренней гордостью будущего строителя коммунизма свысока посматривал в их сторону. Особенно запомнился мне среднего возраста гражданин- завсегда сидевший возле ларька на за всегдашнем огромном пне, в постоянных поношенных джинсах, с постоянной  щетиной на лице,  постоянной сигаретой во рту и постоянной стеклянной кружкой в руках. Проходя мимо, я всегда смотрел в его сторону и постоянно недоумевая о пристрастии данного гражданина к этой гадости, всё время заострял вопрос: «Зачем надо пить какую-то дрянь, если есть вкусный лимонад, квас и т.д.?». Естественно в ответ я слышал все вышеупомянутые фразы, и тут же вставлял, что я хороший мальчик и когда вырасту, то в рот не возьму подобной дряни. Конечно похвала в мой адрес не замедлила себя долго ждать и я шёл дальше страшно довольный светом собственного героизма правильно- порядочного человека. Да, я особо обожал подобные сравнения, поэтому заводил один и тот же разговор всякий раз, когда мы проходили мимо сего заведения…
Да как давно это было. Кануло в небытие светлое будущее мирового коммунизма, следом за ним полетела туда же райская жизнь Российского капитализма, канули в прошлое заветы Ильича и Горбачёвские воздушные замки. Только это место возле так же изменившейся станции так и осталось неизменным по своему предназначению. И в тот погожий  летний день я как по мгновению волшебства вновь словно опять попал в беззаботное время своего раннего детства. Передо мной была та же улица, те же звуки, тот же солнечный свет как и много лет назад. И так же мимо этого ларька по дороге проходила мама, державшая за руку маленького сына в коротких шортиках. Она укоризненно что-то говорила сынишке, время от времени показывая на расположившихся вокруг ларька личностей, и мальчик, отрицательно мотая головой, что-то звонко  отвечал ей. Я долго провожал их взглядом уставшего от напряжённого рабочего дня человека. А потом подвинул назад свою облачённую в поношенные джинсы нижнюю часть туловища обратно на огромный пень, с которого едва не соскользнул, пригладил давно не бритую щетину. Пыхнул сигаретой, и, подняв вверх старинную стеклянную кружку полную пенного напитка, произнёс собравшимся вокруг меня коллегам: «Ну, мужики- за нашу смену!».