Собаки моей судьбы часть 2

                ВСТРЕЧА,  КОТОРАЯ   ИЗМЕНИЛА
                МОЮ  СУДЬБУ

                НОВЫЕ ДРУЗЬЯ И НОВЫЙ ОПЫТ

              Прошел год без животных все молчали, но в душе у каждого жила надежда, что кто-то не выдержит и у нас вновь появится хвостатый малыш. Мы, сново, переехали на новую квартиру. Двухкомнатную  квартиру мы поменяли на четырехкомнатную. Когда мы вошли в новую квартиру, теперь уже нашу квартиру, то увидели, как она  запущена и грязна, а на кухне бегают мыши. Ремонт и уборка нас не пугала, а вот мыши… Сердце мое дрогнуло, и я, никому ничего не говоря, уехала на рынок, а через час  приехала с пушистым котенком Тимошкой, который потом оказался Тимофейкой. Мы долго делали ремонт и убирали свою новую квартиру. Она была большая, и у всех, наконец-то, были свои комнаты и еще одна общая.  Тимошка росла веселым смешным котенком, но все, же не хватало собаки.
              Однажды, я как всегда пришла с работы домой и увидела, что мама и сестра сидят в комнате с очень таинственными выражениями лица. Я спросила, как дела, они только улыбались и вдруг, из-под кресла выползло нечто. Нечто было на кривых ножках, светло-бежевого цвета, это было живое существо ни на кого не похоже, у него даже носик и глазки были светло-бежевые, а шерсть такая короткая, что просвечивалась кожа. Это было нечто. Живот был такой большой, что казалось, в ширину он был больше, чем в длину. Я спросила –  кто это? – мама ответила - щенок, - а я сказала, что он похож на кого угодно, только не на щенка. И мама рассказала историю его появления в нашем доме.
              А история была такая. Мама с подругами, как обычно, собрались погулять, во дворе они  увидели, что дети таскают маленького щенка. Он был совсем слабым и маленьким, недавно глазки открылись, и наверно долго бы не прожил, если бы не женщины. Узнав, что дети его нашли и не знают, что с ним делать, они пожалели щенка, и забрали его. Женщины посовещались  и решили, что спасти и выходить его смогу только я. Маме стало очень жалко щенка, и она согласилась. Малыша принесли  к нам домой.
              Он был, настолько, нелепый и смешной, что назвать его собакой, просто «язык не поворачивался». У слабого и больного малыша было мало шансов, выжить. Мне стало его так жалко, что отказаться помочь ему я не смогла, но и не обещать, что смогу его выходить было преждевременно. Мама попросила дать ему  последний шанс, и я решила попробовать, а сама мама собралась и уехала отдыхать в санаторий. Я осталась одна с этим маленьким и больным существом. Что делать? Опыта лечения собак было слишком мало. У него был сильный рахит, и такое количество глистов, что он даже есть уже не мог, его только рвало. И еще он был весь просто покрыт блохами.
               Две недели я его лечила, две недели он спал на подушке у моей кровати, две недели  толком не спала и только пыталась помочь малышу. Я тогда была в отпуске и могла уделять ему много времени.  Он был такой непонятный, что я никак не могла придумать ему имя. Называла я его просто, Малышом. Две недели не прошли даром - он окреп, стал хорошо кушать, и даже немного играть. Пришло время приучать его к улице.  Я купила ему ошейник и поводок и впервые вынесла его на улицу гулять. Я была удивлена, что он не испугался а, наоборот, с любопытством  все обнюхивал и рассматривал. Малыш оказался не робкого десятка.
              Так получилось, что в этот день мама возвращалась из санатория, и мы со щенком пошли ее встречать. Когда мы ее встретили, она спросила, глядя на щенка, кто это, и очень удивилась, что это тот самый щенок. Оказывается, она была уверена, что он не выживет. Наверно он очень хотел жить. Выхаживая его я, конечно, привязалась к этому крошечному существу и конечно, мы оставили его у нас. Вот так и появился новый питомец, смешной и нелепый щенок, но уже свой и, конечно,  любимый.
               
                МИКИ  ИЛИ  ПРОСТО  МАЛЫШ

 Мы долго думали и долго спорили и, наконец, пришли к общему мнению, и у щенка появилось имя. Нового питомца и конечно уже любимца мы назвали Мики. Мне показалось, ему понравилось его новое имя.         
              От блох я его избавила, глистов вывела, а вот с рахитом он сам справился. Каждый день он съедал по одному помидору. Было забавно смотреть, как маленький щенок, зажав в лапках помидор, размером с его голову, с жадностью съедал его. Он ел помидоры до тех пор, пока рахит не оставил его, кстати больше в своей жизни Мика помидоры никогда не ел, а прожил он не мало.
              В этот год лето было очень жаркое, и Мика нашел свой метод спасения от жары: он переворачивал свою миску с водой и с удовольствием плюхался в лужицу. Мыться он не любил, а  когда я его мыла, выбежав из ванной, он тут же ожесточенно начинал вытираться, валяясь по дивану и ковру.
              В первый год, когда мы только переехали на новую квартиру, и у нас появилось два малыша котенок и щенок, случилась необычная история, которую мне не забыть никогда. А случилось вот, что.
              Однажды, когда нам ремонтировали входную дверь, мальчишки в подъезде увидели крысу, и палками погнали ее вниз по лестнице. Испуганная крыса бежала от угрожающей опасности, в поисках укрытия. По дороге она увидела открытую дверь в квартиру и забежала в нее. Это была наша квартира. Мы только переехали, и вещи еще стояли не распакованные, и мебель стояла  еще не полностью собранная. В общем, было, где спрятаться.  Узнав о крысе, мы не на шутку испугались. Котенок и щенок были совсем еще маленькие, и крыса могла на них броситься и поранить, да и сами мы боялись, особенно ночью. Мы попросили у соседей кота, в надежде, что он поможет справиться нам с этой бедой. Но кот был сытый и ленивый, он просто сидел и с любопытством смотрел, как крыса ходит около него. Тогда мы решили попробовать справиться самостоятельно. Два дня у нас ничего не получалось. Крыса не хотела расставаться с нашей квартирой. В конце концов, мы, измученные переживаниями, за наших питомцев, решили, набраться храбрости и  перейти к решительным действиям.  Вооружившись палками, мы выгнали ее в коридор, а двери в комнаты все закрыли. Потом открыли входную дверь, и стали выгонять ее. Но крыса уходить не собиралась. После долгих мучений мы загнали ее в свернутый ковер, а мама схватила ковер вместе с крысой и выбежала на лестничную клетку, захлопнув за собой входную дверь. На лестничной клетке крыса вылезла из ковра, и села на коврик у нашей двери. Что делать? Мама с ковром остались за дверью, крыса сидела и ждала, когда я открою дверь. Пришлось маме опять обратиться за помощью к соседу, который помог нам избавиться от незваного и навязчивого гостя. Весь день мы не могли прийти в себя, лишь к вечеру успокоились. Потом еще долго мы с опаской открывали входную дверь, боясь вновь увидеть нашу знакомую. Но со временем все забылось.   
              С Тимофейкой  Мика сдружился  быстро, тем более разница в возрасте у них всего-то несколько недель, они даже спали на одном кресле. Когда они ухаживали, друг за другом было очень забавно за этим наблюдать. Мики начинал вылизывать Тимошке ушки и глазки, она морщила мордочку и пыталась отвернуться от него, но не убегала, а потом хватала лапами голову Мики, силой удерживая, начинала сама вылизывать его. Мика терпел, пока жесткий язык Тимофейки не  касался его носа - наверно, ему было неприятно, и он начинал рычать. Тимка с обиженным видом убегала, недовольно поглядывая на него.  Наверно, действительно, кошке и собаке тяжело понять друг друга.
              Мики был ростом не большим, около тридцати сантиметров в холке, но, почему-то он любил только больших собак и просто не замечал собак  ниже себя ростом. Лучшие друзья его были немецкие овчарки - черный и огромный пес Блэк, и две подружки, .которые его просто обожали - Ханна и Рада. Когда он на улице встречал своих больших друзей, вставал на задние лапки, что бы дотянуться, обнюхать и лизнуть их в нос. А иногда они, завидев Мику, ложились, что бы быть с ним  одного роста. Зимой он так много бегал и играл с ними, что однажды сильно простудился. У него начались кашель и сильный насморк, на носу у него раздувались пузыри, и он начинал чихать, а еще он застудил себе яички и не мог лежать. И опять я его выхаживала. Спать он мог только на спине, и я укладывала его спать на руках, укутывая его в теплый пуховый платок. Через неделю он полностью выздоровел и снова был готов бегать со своими подружками по сугробам. В то время еще не продавались комбинезоны для собак, поэтому мне самой пришлось сшить ему одежку. С тех тор зимой гулять он выходил только в одежке и ненадолго.
               Он был очень веселый и забавный, но мне, почему-то очень хотелось большую собаку, вероятно, это из-за моей первой собаки Джульбарса.  И еще, я хотела только свою собаку, чтобы заниматься с ней на дрессировочной площадке. Чтобы ходить с ней большой, гордой и умной по городу и все смотрели на красавицу, которая бы шла рядом со мною. Я с завистью смотрела на тех, у кого были большие собаки - немецкие овчарки, эрдели, ризеншнауцеры, доги и другие крупные собаки. И я решила, что у меня обязательно будет собака, только моя. Большая, умная и красивая.
              Я стала, сначала, иногда, а потом все чаще заговаривать с мамой о большой собаке. Да мама сильно-то и не сопротивлялась. Вот только сестра… Она не очень-то любила животных. Нет, конечно, никогда не обижала, но и не любила. Никогда не принимала участия в их воспитании, лечении, и вообще в уходе за питомцами. И все животные, которые были у нас, не вызывали ее интереса и она занималась с ними только тогда, когда была в этом острая необходимость. Вероятно, у нее были другие увлечения. Но и она, против не высказывалась. Только сказала, что бы на нее не рассчитывали. Я и не собиралась. Я хотела для своей собаки делать все сама. Поговорили о большой собаке, выбрали породу, которая нравилась и мне и маме. И все.  Все благополучно забыли об этом. Все, но не я.
              По дороге на работу я накупила газет с рекламой о продаже собак и, отметив подходящие номера телефонов начала поиски. Я хотела найти щенка немецкой овчарки, но чтобы лапки у нее были совсем светлые, и чтобы она, когда вырастет, была крупной и мощной собакой. Это теперь я знаю, что  хотела  восточно-европейскую овчарку. К концу дня я все же нашла подходящий телефон и  договорилась о встречи. Отпросившись с работы и взяв деньги, что копила на зимнюю меховую шапку из песца, поехала по адресу.
              Ну, вот и метро «Каховка». Вышла в город, не без труда нашла нужный дом. Вот и квартира. Я с волнением позвонила в дверь, и очень удивилась, что не услышала лая, только шаги и звук обнюхивания за дверью. Собаку убрали на кухню, а меня провели в комнату и вынесли трех маленьких щенков, что бы я могла выбрать. Однако, я совсем не разбиралась в щенках и не знала как правильно выбирать. Самая крупная уже была помечена, самая маленькая была слабенькой и я выбрала среднюю малышку. Ее тут же пометили. Оставив задаток, я поехала домой.
              Мама была просто в шоке, она не думала, что простой разговор будет иметь такие последствия, сестра только возмущенно качала головой. Но что делать - задаток-то уже заплатила, и через несколько дней ее надо было забирать. Пока  мама и сестра привыкали к неизбежности, я в своей комнате готовила место для своей будущей собаки. Мика с удивлением и любопытством наблюдал за моими приготовлениями. Он не понимал, зачем ему в углу место, да еще и на полу. Его место было на кресле, а ночью спал он у мамы на кровати. Весь вечер я представляла, как я привезу щенка домой, как буду ее воспитывать, дрессировать. Какая она вырастит большая и красивая.
              В запасе было два дня, я ездила по книжным магазинам и покупала литературу по выращиванию щенков, покупала ошейники и поводки. Вечерами читала книги о щенках, гуляя с Микой, спрашивала советы у хозяев взрослых собак. В общем готовилась. Договорились на пятницу, но я не выдержала, взяла на пятницу отгул, а вечером в четверг, после работы, поехала за щенком. За два дня она так подросла, что с трудом поместилась в приготовленную мной сумку. Ну, вот и все, теперь она только моя. Я несла ее под мелким дождем, прижимая нежно к себе, и была такая счастливая.

                ПЕРВАЯ, ТОЛЬКО МОЯ, СОБАКА  РАЙДА

              Дорога не близкая, метро с пересадкой, электричка и вот я уже и дома. Дверь открыла мама, - «Скорее теплого молока» - сестра быстро ушла на кухню за молоком. Я вытащила щенка из сумки и в моей комнате  поставила щенка на ножки. Мама позвала Мику. Он прибежал и с любопытством подошел к щенку, что бы понюхать и познакомиться, малышка, одного месяца отроду, не испугалась, а  громко тявкнула на него, Мика  обиделся и убежал.
              Мы много уделяли внимания маленькому щенку, особенно я - ведь  впервые у меня была моя, только моя собака.  Мика переживал, перестал заходить ко мне в комнату, погрустнел и совсем перестал играть. Вскоре он заболел, и я сново повезла его в лечебницу, там мне объяснили как надо вести себя, чтобы Мика перестал ревновать и выздоровел. Опыта было маловато, да и знаний тоже, своим неверным поведением, мы причинили Мики страдания. Теперь предстояло все исправить. Мы изменили свое поведение, играли только с ними вместе, ласкали только их вместе, кормили их вместе и часто говорили Мике, что щенка мы принесли для него. Он смотрел на нас удивленным взглядом, не понимая, зачем мы принесли щенка, ему и так жилось не плохо с кошкой  Тимофейкой. Мы старались больше внимания уделять Мике, а со щенком  занимались, когда он этого не видел. Постепенно Мика выздоровел. Он нас простил. Но меня наверно не совсем. С тех пор в хозяйки он выбрал себе мою маму.
              Мика все время ходил за мамой по пятам. Она его кормила,  ходила с ним гулять, и спал он у нее в комнате, а ко мне в комнату заходил не часто. Прошло немного времени, и наши собаки подружились,  все стало хорошо, Мика стал маминой собакой, а Райда - так я назвала своего щенка - была только моей, как я и мечтала. Но это не мешало им дружить, и вместе играть.
              Я составила меню и расписание кормления Райдочки,  готовила ей творог кальцинированный, супчики и кашки с добавлением разных витаминов, раскладывала по мисочкам и когда уходила на работу наказывала маме, что и во сколько давать малышке. Когда  приходила с работы, мама отчитывалась, все ли съела Райдочка. Я завела тетрадь, куда записывала все, что касалось моей собачки, раз в месяц взвешивала и измеряла ее, записывала, когда у нее менялись зубки, когда и чему она научилась. Райдочка росла здоровой и крепкой собачкой, и пришло время приучать ее к улице, конечно в этом помог Мики, который был старше ее на целый год. Он с гордым видом вожака учил Райду не бояться машин и людей, он как смелый телохранитель бросался на всех, кто близко подходил к ней. 
              Время шло, и наши питомцы подрастали, они научились понимать друг друга и играть вместе. Даже кошка подружилась с маленькой овчаркой и приняла ее в компаньоны для игр. Тимофейка, сидя на стуле, пыталась лапкой поймать проходящую мимо Райду за ухо или за мордочку и у нее это часто получалось. Райда же пыталась схватить Тимофейку за хвост и стянуть ее  со стула - у нее это тоже часто получалось, а кончалось все игрой в догонялки. Мики в их играх участия не принимал, у него были свои любимые игры. Теннисные  мячики, резиновые игрушки, мягкие игрушки - все он прятал под креслом и охранял их. Охранять – это и была его любимая игра. Он приносил свою игрушку, укладывал перед кем-нибудь и ждал. Ждать он мог долго, носом подкатывая игрушку, и если видел какое-нибудь движение в его сторону, тут же, с рыком хватал ее и убегал, а через несколько минут возвращался, и все начиналось сначала.
               С Микой гуляла мама, и для него в карманах всегда носила сухарики, угощая его и других собак, с которыми они вместе гуляли. Мика так любил хлебные сухарики, что во время прогулок никогда не отходил от мамы далеко.  Старался охранять заветный карман с сухариками от посягательств  других собак.
              С Райдой гуляла только я, ведь она была моей собакой. Первым ее другом стал огромный пес немецкой овчарки, черного цвета и звали его Блэк, в холке он был семьдесят два сантиметра. С Микой он тоже дружил, но Райду  опекал и преданно охранял. Он очень нежно относился к маленькой Райдочке, а она рядом с ним чувствовала себя уверенной и гордой, она как-то даже становилась выше. Когда мы гуляли вместе, Райда всем своим видом показывала, что рядом с таким большим, умным и сильным другом, она никого не боится.
              Однажды хозяин Блэка рассказал мне смешную историю, которая случилась с его женой, из-за его собаки. А случилось вот, что. В тот день он задержался на работе и не смог вовремя выгулять собаку. Его жена тоже припозднилась. Блэк  из последних сил терпел и ждал у входной двери хозяина. Первой пришла жена, она была не большого роста и поэтому с крупным псом  гуляла редко. Блэк больше не мог терпеть, и как только приоткрылась дверь, выскочил на улицу, а жили они на первом этаже. Он так торопился, что не заметил, как проходя между ног у хозяйки, приподнял ее над землей. Она, как на коньке-горбуньке, задом на перед, выехала на нем верхом из подъезда. А теперь представьте лица бабушек, сидящих на лавочке у подъезда!
              Мы гуляли вместе с Блэком, месяцев шесть. Но, к сожалению, Блэк  скоро погиб. Под Новый Год он подавился костью от холодца.
              Мы стали искать новых друзей, и  конечно, нашли. Немецкую овчарку Айну, она всего на месяц была старше, ризеншнауцеров Ханку, Ронку, Ютту, эрдельтерьера Атоса, немецкую овчарку Джулана, все они были почти одного возраста и теперь мы гуляли большой и веселой компанией.
              Однажды, гуляя с Райдой на собачьей площадке, мы встретили взрослого, очень красивого кобеля немецкой овчарки. Я хотела уже увести Райду, опасаясь, что ее может обидеть этот большой пес, но хозяин остановил меня, уверяя, что его собака малышей не обижает. Они познакомились и даже немного поиграли, а потом  хозяин Шепа  (так звали этого красивого кобелька) продемонстрировал способности своей собаки. Его собака ходила по буму, по лестнице, выполняла разные команды, даже искала спрятанные вещи хозяина. Я была, просто, в восторге. Райдочке тогда было,  всего-то около пяти месяцев. Она была такой толстенькой и неуклюжей, что я засомневалась в своих способностях обучить ее.  Я сказала, что вряд ли смогу научить ее всем этим упражнениям. Уже немолодой хозяин Шепа снисходительно улыбнулся и объяснил, что все зависит только от меня и надо идти на дрессировочную площадку, там всему нас научат.
              Как только Райдочка подросла мы с ее друзьями, такими же молодыми собаками, пошли на дрессировочную площадку. Для меня это было событием, я мечтала об этом, и вот сбылось.  Я со своей собакой иду на занятия. Волновалась, как будто сама иду впервые в школу. Это было очень удивительно, но на дрессировочной площадке она быстро  понимала, что от нее хотят. Я была, просто в восторге от занятий, да и Райде тоже понравилось учиться.  Дома, на прогулках, мы с ней, каждый день, с обоюдным удовольствием занимались ежедневно. 
              Райда быстро росла, и появились первые проблемы, то прививку перебаливала, то собака большая бросилась на нее и пыталась ее покусать (слава Богу, успели отогнать).  А  потом у нее на передней лапе, на локте стала появляться шишка, и пришлось, впервые ее вести в ветлечебницу. Ей тогда было всего восемь месяцев. Повезла я  ее одна, а мама дома очень переживала и не напрасно.

                ОПЕРАЦИЯ   РАЙДЫ   

              Мы приехали рано и были первыми, когда ее осмотрела врач, оказалось, что Райдочке нужна операция. Не срочная и не сложная, но необходимая. Конечно, я расстроилась и немного испугалась, но потом,  взяв себя в руки,  решила не тянуть, и  согласилась сделать операцию немедленно.
               Райде дали наркоз, но она никак не засыпала, тогда ей сделали еще один укол.  Райда не понимала, что с ней происходит, и испуганно смотрела на меня, а я, боясь расплакаться, старалась не смотреть ей в глаза. Я гладила ее по голове и пыталась успокоить, хотя сама еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Когда ее клали на операционный стол, такую беззащитную и испуганную я все же не выдержала и расплакалась. Врач, тут же накричав, выгнала меня, объяснив мне, что своей не сдержанностью только  еще больше пугаю свою собаку. Заплаканная я  вышла в коридор, оставалось только ждать. Ждать пришлось долго - операцию делали больше часа и все это время по моим щекам текли слезы. Когда врач вышла и пригласила меня в операционную, чтобы я забрала свою собаку, увидела меня в слезах. Она строго  потребовала сначала меня успокоиться, а уж потом идти к собаке.
              Я увидела свою собаку, лежащую на операционном столе с забинтованной лапой, а вокруг столько крови, что я с трудом удержалась, чтобы опять не расплакаться. Райду аккуратно вынесли в коридор, и мы стали ждать, когда отойдет наркоз, и она проснется. Но время  шло, а Райда не могла проснуться. Два укола наркоза не отпускали ее, бедная моя Райда открывала глаза, пыталась поднять голову и сново засыпала.
              Лечебница уже закрывалась, нам пора было уже уходить, а Райда никак не могла проснуться. Машины не было, и надо было ехать домой своим ходом. Она уже могла встать и сделать два, три шага, а потом  сново ложилась и  засыпала. До станции идти не далеко, всего минут десять, но мы с Райдой шли, наверно больше часа. Несколько шагов - и она ложилась, засыпая, а я будила ее, звала, она проснется, сделает еще несколько шагов и сново засыпала. Так мы с ней дошли до платформы, а пока мы ждали электричку, она совсем уснула. Электричка уже подходила, а я не могла Райду разбудить. Что делать, пришлось попросить мужчин стоящих на платформе мне помочь, и ее сонную внесли и положили в тамбуре. Таким же образом ее и вынесли на нашей станции. В электричке она так и не проснулась. На платформе мне все-таки удалось ее разбудить, и мы медленно побрели к дому.
              Дома нас ждала заплаканная мама. Она думала, что Райда погибла, а я боюсь идти домой. Волнения ее можно понять, ведь из дома мы выехали еще утром, часов в восемь, а вернулись только около пяти, и за это время ни у нее, ни у меня и крошки во рту не было.
               Мы уложили Райду на диване и укрыли пледом - ее всю трясло. Отходил наркоз. Бинты были пропитаны кровью, и надо было сделать перевязку. Перевязку делали все вместе и я, и мама, и сестра. Мама держала чистые бинты и мазь, я держала тазик с теплой водой и марганцовкой, а сестра аккуратно отмачивала и разбинтовывала лапу. Так все вместе мы ухаживали за Райдой, перебинтовывали, давали лекарство, делали уколы и, конечно, баловали. Мика тоже очень переживал, он, жалея, вылизывал ей мордочку,  внимательно наблюдал, когда мы делали ей перевязки, а потом обнюхивал ей лапку. Наконец, общими усилиями мы вылечили  ей лапку.  Жизнь вошла в свою колею, мы вновь стали ходить на дрессировочную  площадку, но не долго - теперь несчастье произошло с Микой. 

                ОПЕРАЦИЯ  И  БОЛЕЗНЬ  МИКИ

              После операции, вероятно после перенесенного стресса, у Райды почти сразу  началась первая течка. Мика очень тяжело это переживал, и мама, боясь, что он поранит себя - ведь мы закрывали его в другой комнате, а он там все от обиды крушил, и сильно скулил, решила стерилизовать его. Операцию Мики мы решили делать у частного врача, живущего не далеко от нас.  Операция, в общем-то, не сложная, и длилась не долго. Еще сонного я на руках принесла его домой. Но после операции, медсестра, как потом выяснилось, сделала  Мики укол «грязным» шприцом. У него началось заражение крови.
              На следующий день после операции  Мика вдруг стал опухать и покрываться темными пятнами, он ничего не ел и почти совсем не мог ходить. Мы носили его по разным врачам, но все отказывались лечить его, говорили, что ничего сделать уже нельзя. Мы держались, не плакали, мы еще надеялись. В одной лечебнице нас все же обнадежили, и мы решили бороться за жизнь Мики до конца.
              Надо было найти редкое в то время лекарство - кевзол и колоть его через каждые шесть часов. Когда мы приехали домой, то стали звонить всем знакомым. В результате мы все-таки нашли это лекарство. И не только мы, - соседи очень любили и переживали за этого забавного малыша. Они тоже обзванивали  всех своих знакомых, и тоже нашли и принесли нам  лекарство. Отпрашиваясь с работы, по очереди мы с сестрой начали лечение. С каждым уколом Мики становилось легче, и уже в конце первого дня он смог сам встать и стоять на ногах, а на следующий день и ходить.
              Мика был очень смешной и забавный. Во дворе его любили все - и дети и взрослые и когда он заболел, все соседи переживали за его здоровье,  приносили лекарство и его любимую еду, - вареное куриное мясо. Так общими усилиями и общими заботами мы выходили Миклушу. А от того злосчастного укола у Мики на боку открылась глубокая рана и после долгого лечения (примочек, мазей) она затянулась, но на всю жизнь остался шрам на боку, в виде креста, который со временем  стал не очень заметным.
              Микина болезнь для нас была довольно большим испытанием, и с тех пор я все уколы своим собакам делаю только сама, а с той медсестрой у меня состоялся очень серьезный разговор. Со временем она все же стала ветврачом, и лечила животных но, насколько я знаю, не очень удачно. Однако это не остановило ее, совесть ее не мучила.
              Мики тогда было два года. Два года борьбы за его жизнь. Два года я лечила и выхаживала его - и не зря: больше он не болел до самой своей старости. А прожил он не много не мало, четырнадцать с половиной лет.  Вот такая история. Но, конечно, не все так печально -  были не только грустные моменты - конечно больше было радостных и забавных случаев – но о них я расскажу чуть позже.

                УРОКИ     ДРЕССИРОВКИ   

              Райдочка росла, ей уже исполнился год, когда мы начали готовиться к сдаче экзаменов по ОКД ( Общий курс дрессировки) и ЗКС (Защитно-караульная служба). Но, вероятно, мы попали к не очень хорошему инструктору, он не любил немецких овчарок, и готовил нас очень плохо, нам пришлось уйти на другую дрессировочную площадку. На новой площадке нас встретили очень хорошо, научили  новым упражнениям, мы очень быстро подготовились и сдали экзамены на 1 степень.
               В общем-то, нас там учили самому главному, учили правильно понимать свою собаку. Учили управлять ею так, что бы и она правильно понимала хозяина, и то, что от нее требовалось. На этой площадке была очень доброжелательная атмосфера, очень интересно проводились занятия, очень многое нам рассказывали и объясняли. У Райдочки все очень хорошо получалось, ей очень нравилось учиться, да и мне тоже. Со временем, на занятиях у Райды стал проявляться  не обычный характер, а ее поступки иногда удивляли не только меня.
               Во-первых, она была чистюлей и никогда не наступала в лужу, она могла отпихнуть собаку или человека, если дорожка была не широкой, но сама пройдет только по сухому и чистому  месту. Эта ее не любовь к лужам, потом очень осложнила обучению ее плаванью. Ведь озеро – это тоже лужа, только большая. Лето было теплое, и собак водили на озеро купаться. Собаки прыгали по воде, плавали за палочками и довольные отряхивались на берегу, а моя Райда стояла на берегу, уворачиваясь от летящих брызг. Никакие уговоры, никакие команды на нее не действовали, она только растерянно подходила к воде и удивленно смотрела на меня – в лужу ведь нельзя. Пришлось, пойти на хитрость.
              В один из теплых дней я повела ее на озеро очень рано, часов в восемь утра, когда на озере еще нет отдыхающих. Я разделась и вошла в воду, Райда стояла и внимательно следила за мной. Со словами –  « Ну и оставайся одна, я ухожу от тебя, если ты такая упрямая» – поплыла на середину озера. Озеро было широкое, и оббежать его было очень далеко, я плыла и слышала, как на берегу, Райда издавала то испуганный визг, то возмущенный лай. Я все дальше уплывала от берега, стараясь не оборачиваться, и вдруг я стала замечать, что повизгивание и скулеж Райды становятся все ближе. Я обернулась и увидела Райду, плывущую ко мне. Ну, наконец-то! Помня, что собак в воде нельзя к себе подпускать, я повернула к берегу, вытянутой рукой, поймала Райду за ошейник и, держа ее на расстоянии вытянутой руки, чтобы ее лапы не достали до моего тела, приказала –  «На берег, домой!».  Когда мы вышли на берег, я похвалила ее, и мы обе довольные собой и друг другом пошли домой.
              С тех пор Райда заходила в воду и плавала, только если в воду заходила я. Только много позже Райда начала без меня заходить в воду, но не плавала, а лишь стояла в воде и охлаждалась в жаркую погоду. Ну, что делать - она не любила купаться. После этого случая самые страшные слова для Райды, стали – «Я ухожу от тебя». Чем бы она ни была занята, услышав эти слова, она тут же бежала ко мне.   
              Во-вторых, она была очень недоверчивой. Никогда и ни кому она не позволяла брать себя на поводок, конечно, кроме меня и мамы. Даже если знакомые брали в руки ее поводок, она подходила и резко выдергивала его из рук.  Свои и мои вещи она вообще не позволяла брать, собак отгоняла, а у людей отбирала. Даже когда она выполняла упражнение «место», она не оставляла предмет обозначающий «место» на земле, а приносила его в зубах. Когда надо было идти на «место», она относила предмет на то место, где он лежал, и ложилась на него.
              Когда на выставке я отдала подруге свою сумку, и пошла на регистрацию, Райда побежала, отобрала сумку, и с гордым видом принесла мне. Несколько раз я пыталась отдать свою сумку, но результат был тот же, так и пришлось идти на ринг с сумкой.
              Однажды ко мне приехала подруга, день был прохладный, а она оделась, как-то не по погоде легко. Я одолжила ей свою кофту. Надо было видеть выражение глаз моей Райды. Она нюхала кофту, которая была одета на подруге, затем подходила ко мне, толкалась носом в руку, и удивленно, смотрела на меня. Я не реагировала. Так она сделала несколько раз. Откровенно говоря, мне хотелось посмотреть, что же будет дальше. А дальше было следующее. Райде надоело, что я никак не реагирую на ее молчаливый вопрос, подошла к моей подруге, взяла ее за рукав, и начала стягивать с нее мою кофту. Пришлось ей объяснить, что так делать нельзя, а кофту я отдала на время. Райда успокоилась, но все равно, до конца прогулки недоверчиво посматривала на мою подругу.
              С возрастом это поведение только укрепилось, и было немало курьезных случаев, о которых я еще расскажу.   
              В-третьих, она была очень ревнивая. Только ревновала она не меня, а собак, в основном кобельков, с которыми  дружила. Если она играла с собачкой, а это было не часто,  и вдруг приходила еще и другая и переключала на себя внимание, Райда наказывала обоих и не позволяла им подходить друг к другу. А когда одна из них уходила, она продолжала весело играть с оставшейся. И так было всегда.
              И еще она не очень любила играть и не любила, когда ее ласкали. Когда на прогулке собаки бегали с палочками и отнимали их друг у друга, Райда сидела в сторонке и внимательно наблюдала за их играми, потом подходила к потерянной кем-то палочке и обнюхивала ее, пока кто-нибудь не забирал палочку. Играла она редко, ей больше нравилось наблюдать за играми других собак, даже когда она выросла, чаще просто наводила свой порядок среди молодых собак. Воспитанием ей заниматься нравилось больше. Позже мне это очень пригодилось.
              Ласку она скорее терпела из уважения, но не долго, она старалась увернуться и отойти, а сама ласкалась лишь в одном случае, если была виновата в чем-то и как бы просила прощения, когда я ее начинала бранить.
              Много других сторон ее характера открылись передо мной. На площадке я не только учила Райду, но и училась сама. Училась понимать, чувствовать настроение собак, узнала, как правильно управлять и правильно их обучать.
              Мы с Райдой участвовали на показательных  выступлениях. Она уверенно и с удовольствием выполняла все упражнения. Я очень гордилась ею. В общем, я так увлеклась дрессурой, что когда мне предложили самой стать дрессировщицей,  решила попробовать. 
             Вот так, в общем-то, случайно выбранная мной собака, которая так полюбила заниматься на площадке, изменила мою жизнь. Я решила стать профессиональным дрессировщиком. Но об этом потом, а пока я хочу продолжить рассказ о своих любимых животных.
              Мы с мамой очень любили Райду и гордились ею, но не меньше мы любили и заботились о Мики и Тимофейке. Пришло время, и Тимка впервые готовилась стать мамой, мы волновались, как  к ним  будут относиться Мика и Райда и как Тимошка с котятами будет себя вести среди собак. Но все получилось очень неожиданно.
               Когда Тимофейке пришло время рожать, мама помогала ей на кухне, гладила ее по животику и успокаивала. Райдочка  сидела в моей комнате и, чувствуя, что что-то происходит, вопросительно смотрела мне в глаза. Мика же  сидел на кухне и очень переживал за свою подружку. Тимошка не возражала против присутствия собаки, и даже когда родился первый котенок, и мама показала его Мики, Тимка только насторожилась и все.  Мика осторожно подошел и нежно лизнул котенка, Тимка беспокойно смотрела, а вот котенок, слепой и еще мокрый почуяв собаку,  зашипел и зафыркал. Было смешно, а Мика немного обиделся. Но это не помешало Мики стать для котят  заботливой нянькой, он охранял малышей, иногда даже от их родной мамы, приносил им  вкусные кусочки и косточки, ложился в их «гнездо» и вылизывал их. Тимошка удивленно и растерянно наблюдала за действиями Мики, но не возражала против такой заботливой няньки. Котята привыкли к нему и принимали его, наверно, за вторую маму. Он играл и заботился о них и очень переживал, когда мы их раздали. Интересно, если он так полюбил котят, как же он будет относиться к щенкам Райды?
              Когда Райдочке было восемь месяцев, я впервые повела ее на выставку, не из-за каких-то амбиций, а просто  хотела узнать, правильно ли она развивается, насколько она хороша, ведь я планировала вязать ее, и конечно, хотела, что бы ее потомство было красивым и здоровым.  На  выставке я волновалась, как при сдаче госэкзамена. Маму и сестру  попросила не приходить на выставку, что бы, не отвлекать Райду, но они пришли и прятались за спинами людей, что стояли у ринга. Я очень волновалась и никого не видела. А когда ко мне подошел мужчина, тоже с овчаркой, и сказал, что судья очень строгая, я стала волноваться еще сильнее.
              Райда очень отличалась от остальных молодых овчарок, и я не знала хорошо это или плохо. В то время я еще плохо разбиралась в экстерьере овчарок, и не была уверена в своих симпатиях.  Нас вызвали, и я с Райдой вышла на ринг. К нам  быстрым шагом подошла судья и спросила, сколько месяцев собаке (Райда была больше всех собак, которые были в ринге), я ответила, а она, внимательно посмотрела на мою собаку, и сказала:
              – Очень не плохая собачка. - У меня словно камень с плеч свалился, и я уверенно встала в строй.
              Райда была самой крупной и мощной, хоть была почти младше всех остальных на ринге. Мы с Райдочкой получили первое место и, гордые с дипломом и медалью пошли домой.
             Потом было еще много выставок, я, конечно, всегда волновалась, но уже не так. Райда очень любила, когда я надевала на нее цепочку, с медалями, а их у нее было не мало. Она как-то выше держала голову и гордо шагала, от перезвона ее медалей прохожие оглядывались и ей это очень нравилось. 
    
                КАК РАЙДА  СТАЛА  В  ПЕРВЫЙ  РАЗ   МАМОЙ

              Пришло время, и я стала искать достойного кобелька для Райды. Где?  Конечно в Москве, на престижных выставках. Это было не трудно, кобелей хороших не мало, труднее выбрать одного. Совершенно случайно познакомилась с женщиной, которая недавно организовала племенной клуб по разведению немецких овчарок, который находился не так уж и далеко от нас. Всего-то несколько остановок на электричке. Меня все устраивало, а когда я увидела ее кобелька,  поняла, что  нашла то, что искала. Это был крупный, красивый кобель с темно-бежевым подпалом, с гордой походкой и уверенным  взглядом, звали его Лорд Хиус.
              Вязка прошла успешно, и мы с волнением  стали ждать. Я ездила в специальные магазины и покупала книги о принятии родов  и выращивании щенков, расспрашивала тех, кто уже сталкивался с этой проблемой. Я все делала, как в инструкциях, кормила Райду по специальным диетам, добавляла разные витамины, оберегала и заботилась о ней. Мама уже имела некоторый опыт, ведь она принимала роды и у Кнопочки и у Тимки, и я очень на нее рассчитывала. Дней за восемь до предполагаемых родов, мы с мамой приготовили у меня в комнате «гнездо» для будущей мамы со щенками. На кухне на поднос разложили различные медикаменты, которые могли пригодиться при родах и накрыли их салфеткой. Все было готово и нам оставалось только ждать.
              Как то утром я заметила, что Райда, очень беспокойная, мало гуляла, начала копать «гнездо» и что-то все искала, бегая по комнатам. Мама сказала, что сегодня Райда будет рожать. Весь день я была дома, следила и успокаивала Райдочку, а вечером, часов в семь, она вдруг успокоилась, подошла к маме и стала смотреть ей в глаза -  «Ну, что, пора?» - спросила мама и Райда пошла на кухню. Мы пошли за ней.
              Райда начала рожать, мама учила ее правильно тужиться, массажировала ей живот и говорила, что надо делать. Удивительно,  Райда все понимала и выполняла все, что мама говорила, и все получалось. Она рожала стоя, и когда щенок появлялся, она, придерживая хвостом, бережно опускала его на пол и начинала облизывать его. Только к концу родов, устав, она  легла, и продолжила рожать уже лежа, расположившись на правом боку. Райдочка родила двенадцать маленьких, слепых и таких беззащитных  малышей. Они тоненько пищали и толкались на мамином животе.
              Молока на всех не хватало, и я с первых дней подкармливала малышей из бутылочки. Райда, как молодая мама была неопытной, растерянной и немного испуганной. Она не знала, как справиться с этой оравой, и первые три дня она просто не отпускала меня ни на минуту. Если я все же выходила из комнаты, начинала скулить. Она даже спать мне не давала, и мне приходилось сидеть с ней и объяснять, что малыши спят и все хорошо. Для меня тоже все было впервые, и я тоже очень боялась и волновалась, что не справлюсь, но рядом была мама и она очень помогала мне. Книги, инструкции, опыт мамы позволили справиться с этой большой семейкой моей любимой Райды.
               Щенки подрастали и, когда они все пытались добыть себе сосок, Райду за ними было не видно, только кучка черненьких малышей, которые копошились и попискивали. Когда им исполнилось две недели, и у них открылись глазки, они стали проявлять свои характеры, свои вкусы и интересы. Это так было забавно, что мы с мамой могли часами наблюдать за ними. Их было так много, и я все время боялась, что кто-нибудь потеряется, куда-нибудь залезет и повредит себя, поэтому я все время их пересчитывала. Двенадцать малышей все время возились и шалили, когда не спали, и все время пытались вылезти из своего вольерчика и куда-нибудь убежать.
              Когда им было недели три, они вдруг начали подвывать, как маленькие волчата.
Это было смешно и забавно и мы даже не предполагали, что это был недобрый знак. А когда мы учили их кушать из мисочек, было странно, что у меня щенки с удовольствием ели, а у мамы сопротивлялись и пищали. Я думала, что мама просто не так их держала или неверно их учила, а это тоже был знак, который мы не замечали. И еще Мика, он перестал спать у мамы на кровати, и даже перестал заходить к ней в комнату, и перестал брать еду из ее рук. Ко мне он тоже не приходил, да и негде у меня было устраивать еще и ему место. Двенадцать щенков, Райда и я, и все это в восьмиметровой комнате.
              Мика спал один в пустой комнате, на кресле. Мама догадывалась, что это не просто так, а я боялась, даже думать об этом. Ведь мама никогда не жаловалась, и очень мало говорила о своих болезнях. А я, поглощенная потомством Райды, не очень-то и спрашивала.  Потом я очень корила себя. Наверно надо было быть более внимательной, надо было настоять на том, чтобы мама легла в больницу, быть может, тогда не случилось бы этой беды. Но беда случилась, и я осталась совсем одна.
              Друзья помогли мне поскорее продать щенков и, в конце концов, я осталась одна со своими питомцами, Райдой, Микой и кошкой Тимошкой. Райда, чувствуя  мою боль, ходила за мной по пятам и ласкалась, а Мики, как-то отсторонился ото всех. Он стал, каким-то одиноким, целыми днями лежал на мамином кресле, а ко мне приходил лишь, когда хотел гулять или кушать. Он перестал играть, он грустил по своей хозяйке. Тимофейку забрали соседи, и я не возражала, мне тогда было не до нее. Дома мне было тяжело, и я с собаками часто уходила гулять в лес или ходила в гости к подруге.   
               Боль потери была так сильна, что депрессия почти лишила меня эмоций и, чтобы вернуться к нормальной жизни, мне необходимо было найти новое дело, которое могло бы полностью поглотить все мое время и все мои мысли. И я нашла это дело, которое не только полностью захватило меня, но и помогло проводить больше времени с моими животными и, как следствие, лучше понимать их. Я решила стать кинологом-дрессировщиком.