Обстоятельства великой судьбы

Собирался шагнуть. Из солнечного света в тень.
Общежитием арабских военных (многоэтажным зданием красной плиткой облицованным, отвалившейся), отбрасываемую из ночи в день.
Тогда меня окликнули от ларька:
- Алёша?! Вы?!
С неохотой подняв глаза я посмотрел на.. (слышал, психопаты-маньяки не воспринимают своих … как человеческие личности) ..на источник звука.
Пожилой, в сером опрятном плаще. Покрыт следами времени без свидетельств разложения.
- Ну как поживаете, Алёша? Как отец? Рассказывайте всё!
А я, вышел за кеглей дешёвого пойла под названием «Очаково».
- Очагово-Go! – обозванного про себя.

Мне нечем было производить впечатления злого.
И я не хотел подавленно-Га!
И у меня не хватало два рубля.
- Да так всё, знаете..
- А у меня что приключилось! Ну, да пойдём, покажу, я переехал. Тут два шага.
Старик несмотря на фонтанирование радостью, спиртного не покупал. Скверный знак, но я решил пойти. Дома, открытым текстом спрошу его про выпивку. Плевать, что подумает.

Во двор. Вторая парадная. В лифт. Старухи у подъезда. Надо думать: первое солнечное воскресенье весны.
- Заходи. Заходи. Я ведь знаешь, один живу, совсем один. Все умерли и погибли. А помнишь завод? Помнишь? Как всё это было по-другому.
- Помню
- Смотри как живу, Лёша
- Неплохая квартирка для одиночества
- Я,Лёша, представляешь, в лотерею, бешеные деньги выиграл
- Ничего себе. Везёт.
- И я так решил. А ведь пенсия.. На производстве свой ритм, иной раз заказ инструментальный, редкий достанется, а так – медленен я для них. Деньги подвернулись ушёл, купил оборудование кой-какое. И начал для спецов и магазинов, во что делать. Смотри!

Тут я, пожалуй оживился. Старик выдвинул из поддона самодельного стенного шкафа потайной ящик. Откинул бархатное покрывало; обнаружились несколько клинков, что продают в охотничьих магазинах по три сотни баксов изделие.
Умелец, мать его.
Я взял лезвие в руки и подумал о Старухах у подъезда. Провожали взглядом..
- Нравится?
- …
Сеятель ножей идёт по твоему следу
Будучи совершенно не мажорен - в своём миноре он упорен.
В купе: плюёт в еду на мгновение отвернувшемуся соседу.
И снова приникает к малопрозрачному стеклу. И дальше едут.
Сквозь решётки за окном пастораль: тёлки с охранными тётками.