3. 10

10.
Вновь оплошал
автор с сюжетом:
останусь в живых.
(C) Алый Лучник. Хокмун-хокку



Ханкала и прочие места на территории «этой Страны». 
Медицинские и не очень.
Спустя несколько месяцев…

«Правду говорить легко и приятно!»

Так, если верить Михаилу Булгакову, когда-то заявил Пятому Прокуратору Иудеи Понтию Пилату нищий бродячий Философ Иешуа Га-Ноцри.

Не будем уточнять, ЧЕМ именно закончился для «бродячего Философа» этот разговор. Примем эту максиму за общественно-значимую истину, ибо, с легкой руки (или Пера, не суть!) Автора «Мастера и Маргариты», это, как бы, общеизвестно. 

Так вот. Насчет Правды.
В «этой Стране». 

Некоторые лица, не чурающиеся садистических наслаждений, всерьез уверяют, что особенно приятно говорить ее, общаясь с врачом-психиатром.
Или следователем прокуратуры.

Вообще, приятно, когда Добро побеждает. И в Финале Хорошие Парни побеждают плохих.

В голливудских боевиках и в российском фэнтези обычно так и происходит.
Плохие парни превращаются в малосимпатичные трупы.
А Хорошие Парни получают…
Ну, МНОГО приличных «ништяков».

«А в жизни все было совсем и не так!» 

Вот и в нашей Истории поначалу все было замечательно.

Разведчики вернулись из рейда живыми. Спасли одного (хотя бы одного!) из  бойцов разгромленной «душманами» разведгруппы. Попутно установив, что добравшийся до «своих» Стэн, не трус, и не предатель, а боец, честно исполнивший свой долг.

«Духов» «замочили». Пресловутый «сортир», правда, в «зеленке» не попался, так что «мочили» где придется. Но результативно.

И даже трупы «душманов» нашли. И «пробили по базам», надеясь найти «иностранных наемников».

Внезапно выяснилась «пикантная» деталь. Группу «духов», которую  снайперы-вертолетчики так красиво «зачистили» с воздуха, возглавлял…

Хм… Ближайший то ли родственник, то ли свойственник «Героя России», из числа «местных», скажем уклончиво, «вовремя и небескорыстно» переметнувшегося к «федералам». А в тот год Кремлю и его обитателям скандалы с «местными» «элитариями» были СОВСЕМ не нужны.

Н-да… Некрасиво все обернулось…
Для тех, кто был на стороне «хороших» парней.

В общем, дальше для них все было плохо. И даже очень плохо. Кому как повезло…

Стэна, после нескольких попыток военных прокуроров обвинить его то ли в дезертирстве, то ли в «самоволке с оружием», по-тихому убрали из разведбата, предложив, по окончании «срочной», устроиться в какое-нибудь учебное заведение, где готовят сотрудников в иные «форменные» ведомства. В милицию, например.

Остальных ребят, погибших в результате засады «духов», объявили жертвами подрыва фугаса, «установленного неустановленными лицами из числа иностранных наемников».

Да, капитана, командовавшего спасательной группой, перевели «куда Макар телят не гонял». Подальше от «боевых». Навстречу депрессии и алкоголю.

Откровенно говоря, всех их спасали. Да-да, именно спасали, ибо в «этой Стране» «хорошие» парни имеют все шансы стать трупами, даже если просто попытаются победить «плохих». А в случае реальной тактической победы, «места в Раю» вне очереди им почти наверняка обеспечены. Ибо так настроена Система… 

В общем, в отличие от пилотов-снайперов, вышеуказанным лицам действительно «повезло»…

А вот вертолетчики…

По нелепому стечению обстоятельств, весь экипаж «Небесного Крокодила» вскоре погиб, совершенно случайно оказавшись в сгоревшем автомобиле. Все трое. Правда, один из них, бортмеханик, сделал попытку выбраться. Но, как установили компетентные и беспристрастные прокуроры, этот странный тип, пытаясь перерезать ремень безопасности, сам себе несколько раз «нанес удар неустановленным ножом» в «жизненно важные органы». Целых восемь раз. Наверное, рука с похмелья дрожала… А тела остальных «летунов» по лицам опознать так и не удалось. Только по обгорелым документам. Сломанные кости, странные концентрические ожоги, порезы, это все, естественно, было от «продолжительного падения машины в пропасть». 

Саму «спецоперацию», в ходе которой пресловутый то ли родственник, то ли свойственник «местного» «Героя России» имел неосторожность «пообщаться с Небесным Крокодилом» и предстать перед Аллахом, объявили никогда не проводившейся.

А парня, по прозвищу Стерх, тяжело раненого «духами» под предводительством «жертвы Небесного Крокодила», и спасенного разведчиками в ходе той самой спецоперации, которой «не было», объявили сумасшедшим. Благо свидетели того, что у него «крыша поехала» в самом буквальном (физическом) смысле этого слова, в наличии имелись. Полный госпиталь и еще немного. А его как бы шуточные слова о спасении его некоей «Ксенией» из «Мира Сна» четко показывали, что это явный клиент психиатров.

В «этой Стране» все еще спорят о том, что страшнее и омерзительнее, «Архипелаг ГУЛАГ», до сих пор существующий, в несколько «скукоженном» виде, на территории «страны победившей демократии», и всегда готовый к своей многотрудной деятельности по переработке  «человеческого материала» в пресловутую «лагерную пыль», или не менее зарешеченные заведения «мозголомов», превращающих лиц с «нестандартным» мышлением в «растения». Стерх оказался «в переработке» по второму варианту…

То, что произошло с ним в последующий год, было страшно, странно, и, по большому счету, неописуемо.

С момента его возвращения «на этот Свет», Стерх оказался в западне. Судя по всему, он был крайне неудобным свидетелем чего-то то ли странного, то ли страшного, но, безусловно, опасного. Не столько для него самого, сколько для кого-то, чье имя Стерху было совершенно неизвестно. Началось все в Ханкале, в госпитале, где он очнулся после «боевых». У него, по словам врачей, была страшная травма черепа. Его «заштопали», но без каких-либо гарантий выздоровления. Но, несмотря на неблагоприятный прогноз, Стерх весьма быстро пошел на поправку. И вот тут началось…

В коме Стерха посетило удивительное видение. Он был в странном цветном мире, где девушка, в зеленом эльфийском платье, по имени Ксения, излечила его раны (те самые, которые так быстро, как бы сами собой, вылечились в реальном Мире!) и предложила на ней жениться. Точно как в сказках.

Стерх согласился, и даже успел ее поцеловать, как вдруг его время в том Мире истекло, и он был возвращен неведомыми силами обратно в человеческую оболочку, в отходящую боль прооперированных ранений, в стерильную химическую вонь госпитальной палаты.

Но яркое воспоминание о том Мире, где он побывал, буквально преследовало Стерха. И он допустил ошибку. Как бы в шутку, рассказал об этом эпизоде своей внутренней жизни холеному психологу, приглашенному госпитальным начальством для консультаций.

Зря.

«Мозголом» уцепился за этот эпизод и сочинил историю о его, Стерха, параноидальной шизофрении, или о чем-то вроде этого. Много позднее, Стерх понял, что этот персонаж, слегка «голубоватой» внешности, специально выискивал в его поведении что-либо, что могло помочь «подвести под монастырь» с принудительным лечением.

И его, как только он был, с точки зрения клинической хирургии и нейрофизиологии, худо-бедно поставлен на ноги, взяла в оборот психиатрия. Еще более клиническая.

Он объяснял. Просил. Уговаривал.
Бесполезно.

«Мозголомы» уперлись в столь неосторожно сказанные им слова о «потустороннем спасении», и получили повод для жестких действий, вплоть до электрошока.

Стерх не знал точно, почему его так и не превратили в «растение». Он видел таких «пациентов», вялых, безраличных ко всему на свете, никому, из-за своей абсолютной интеллектуальной пустоты, не нужных.

Судя по всему, он запустил в ход специальный компенсационный механизм, по принципу «клин клином». Искусственная шизофрения, контролируемое расщепление сознания. Стерх записал внутри себя «резервную копию», куда перевел все свои наработанные боевые рефлексы, навыки стрельбы, рукопашного боя, боевого ориентирования и прочее, что считал в себе ценным. В том числе и воспоминания о Ксении и ее Мире, который она называла Дримлендом.

Его истязали электрошоком. Вкалывали лекарства, болезненные и отупляющие. Уничтожающие память обо всем, что знал Старший сержант ВДВ Федор Стерхов. И под их неторопливым садистическим воздействием, вырабатывалась его новая личность, которая была своего рода «tabula rasa». «Резервная копия» до поры до времени затаилась где-то в потаенном уголке.

Внезапно все закончилось. Что-то случилось извне заведения «мозголомов». У «брейн-садистов» в белых халатах, ни с того, ни с сего, исчез интерес к существу, которое уже находилось в одном шаге от растительного существования.

Его не убили, вернее, не добили. Более того, его выпустили со всеми документами. И даже дали путаные объяснения. Дескать, проводили комплекс исследований его уникального случая психических последствий сложной черепно-мозговой травмы. Заверили, что он, Стерх, полностью дееспособен. Вот только не будет помнить некоторые подробности своей армейской биографии.

С его памятью действительно творилось что-то странное.
Он знал свое имя. Помнил своих родственников. Он помнил себя до армии. Но не полностью. Какие-то факты ускользали от воспоминаний. А его армейские будни…

Стерх помнил, что он десантник. Что был на Кавказе. И все.

Остальное как отрезало. Вместе с кусками его жизни до этого времени.

В тот раз, когда его выписывали, как «излечившегося», на коварный вопрос о Ксении, Стерх совершенно искренне ответил весьма безразличным тоном: «Кто это?» «Мозголомов» этот «еврейский» ответ полностью удовлетворил.

Стерх был выпущен из психиатрического заведения и оказался на «вольных хлебах». То есть один и без всяких средств к существованию. К счастью, московская родня Стерха, вскладчину, снабдила его своего рода «подъемными», которых хватило на самое первое время. А после он решил поменять расклад полностью, и уехал в Питер.

Это случилось через пару месяцев после его чудесного освобождения. Стерх не собирался специально «путать следы». Просто, в Москве его больше ничего не держало.

И еще. Та самая, случайно сохранившаяся, так и не стертая электрошоком «резервная копия» его прежней личности все время шептала ему: «Езжай в Питер!» И он, даже не осознавая смысла этого тихого призыва, ему последовал.