посол альтаира 4

                Отпуск

   - Устал я, Петруха, на Альтаир хочу, - простонал Михалыч, - очень много
работы.
   Прошел уже где-то месяц после истории со звездными жителями, но насчет
работы и ее большого количества - это был явный перехлест.
   - Водку ты жрать устал, - подумал Петя, - да косяки пороть. А работа по
вытаскиванию тебя из дерьма - это уже наше.
   Но, как настоящий друг, вслух он этого не произнес, а сказал другое:
   - Но, Михалыч, у тебя здесь вроде как испытательный срок. Сам же говоришь,
мусорные заводы. А скучно стало - давай по заповедникам поездим, на зверей
земных посмотрим, Васильев организует.

   - Ну какие звери. Ты же был у нас, видел, что никакая Земля с Альтиром не
сравнится. А ты и тысячной доли не видел. А земного динозавра видел, что из
прошлого притащили?
   - Ну видел.
   - А Огненное Плато видел? Где в огромной котловине, заполненной горячей
плазмой, парят многокилометровые полотнища парусников с Альфы Центавра. А мыслящие кальмары из соседней Галактики, резвящиеся в океанах жидкого азота?
   - Да я не спорю, Альтаир прекрасен. Но ведь нужна причина, чтобы все бросить
и уехать.

   И тут Михалыч бухнул на стол главный козырь:
   - Есть причина. Император желает лично познакомиться с человеком, сумевшим
подружиться со звездным жителем.
   Петя подумал, что это уже не отпуск, а служебная командировка. Императора он
никогда не видел. А Михалыч подзуживает:
   - Давай, давай, Петруха, организовывай. Только про аппарат не забудь.

   Ну, с самогонным аппаратом было проще всего. Мастер к этому времени из загула
вышел и аппарат доделал. А поскольку чувствовал он свою вину, то сделал еще один, портативный, в самый раз для командировок. Испытали, обкатали, опробовали.
Петя с мастером рассчитался, и тот снова ушел в загул.

   С остальными пришлось проводить индивидуальную работу. Василия лишили дара
речи, и он рванул на мусорные баки, к кошкам поближе. Еще бы, с такой золотистой
шкурой. Но перед этим он слезно просил, чтобы его надолго не бросали:
   - Петр Иванович, ну две недели, мне больше не надо. Я ведь таблицу умножения
почти всю выучил, вы у Евлампия спросите.
   - Не беспокойся, Вася. Если мы и задержимся немного, тут Галина будет, Евлампий будет заходить. И накормят, и согреешься. А мы постараемся побыстрее.

   Евлампию пришлось остаться, как он Петю ни уламывал. И доучиться ему надо, и, главное, лицензию получить, чтобы по пространственным листам перемещаться.
   - А ты умеешь?
   - Умею, но без лицензии нельзя, арестуют. Ты же видел, как за Михалычем быстро прибыли. А он из императорской семьи.
   - Ну, Евлампий, без тебя же никак. За баней присмотреть надо, само собой, а
тут Галина одна. В город ей нельзя, будешь проведывать.
   
   - Одна? - недоверчиво уточнил Евлампий.
   - Одна, одна. У остальных свой дела. А я, если в самом деле с Императором
увижусь, и о лицензии твоей поговорю, чтобы поскорее. И вы сразу после нас
сможете на Альтаир смотаться, если у тебя лицензия будет. А к бане и обратно в
посольство мотаться - тут тебе Михалыч вроде временных прав оформит.
   - Если только так. Но вы уж не задерживайтесь.

   С Галкой все обошлось просто: Евлампий под боком, сувенир с Альтаира ей
обещали, ожерелье какое-то сверхъестественное. Михалыч по секрету признался Пете, что делают эти ожерелья из отходов жизнедеятельности родственников
Стремительного. Но Галке об этом знать необязательно. А уж сверкают...

   С Лехой пришлось повозиться. Все, мол, в отпуск, а мне лямку тянуть.
   - Алексей, ты ведь у нас начальник охраны. На кого мы еще можем оставить
московский объект? Васильев будет с тобой постоянную связь поддерживать, а ты с
нами. Там у тебя что-то вроде тревожной кнопки будет, Евлампий сразу среагирует, с нами свяжется. А как мы вернемя - вы с ним отдохнуть отправитесь,
уже решено. Уломал, в общем.

   Стремительный, само собой, в отпуск. Светка - тут, без сомнения, Альтаир.
Михалыч ей лично обещал Ночь Плодородия показать. Петя в который раз задумался:
кем же там на Альтаире Светка Михалычу приходиться будет, старшей подругой или младшей. Но спросить опять постеснялся.

   С Арсением Николаевичем, к Петиному удивлению, получилось проще всего.
   - Вот и славно, Петр Иванович, сходите, отдохните. А у меня дела кое-какие в Академии, доклад пора сделать, да и словарик русско-альтаирский пора начерно
прорабатывать. Уж потом, как вы вернетесь, я с Евлампием схожу, развеюсь. И
словарик там пополню. Вы только мне про Императора расскажите по возвращении.

   Вот команда и подобралась: Михалыч, Петя, Светка и Стремительный. Но в последний момент Михалыч Пете и говорит:
   - А ведь к Императору без подарка нельзя.
   - Ну давай аппарат самогонный ему подарим.
   - Нет, аппарат нельзя, как же мы там без него. Но я знаю. Мы ему подарим
автомобиль.
   - А на хрена на Альтаире автомобиль? - изумился Петя. - Вы же там пешком по
пространствам ходите.
   И тут он увидел, что Михалыч растерялся (что бывало крайне редко): один ус
кольцом вверх, синий, другой печально повис и аж побелел.
   - Ну понимаешь, во дворце эти пространственные переходы запрещены. Очень много разных представителей разных народов. Есть, конечно, официальные службы, но у каждого разумного существа есть отходы жизнедеятельности, а в такие места
со свитой не подашься, ты же понимаешь, а дворец огромен...
   Петя представил себе скорпиона-императора Альтаира, разъезжающего по дворцу
на "Мерседесе" в поисках сортира, и испытал странное чувство: и восхищение, и
ошеломление, и что-то еще.
   - Хорошо, я поговорю с Васильевым.

   Евгений Филиппович сначала упирался:
   - Где же я вам такой лимузин возьму? Он такие деньжищи стоит. Не "Жигули" же ему посылать.
   Но Петя напомнил ему, как Фиолетовый пленку защитную вокруг посольства
разносил, как подстанцию в Серпухове угробил, и это только от плохого настроения. А тут - подарок для Императора. Уговорил, в общем.
   Договорились, что приедет Васильев в Москву, найдет лимузин, затем туда
подойдет Михалыч, перебросит лимузин в посольство, а уж отттуда вся гоп-компания
на побывку на Альтаир.
 
   Опять проблема: Васильеву пешком по пространствам ходить здоровье не позволяет. Укачивает, что ли. Значит, самолетам. Да в Москве пока все уладит.
Суток двое, не меньше. Петя опасливо глянул на Михалыча. Спасло только то, что
они со Светкой только что помирились, и настроение у Михалыча было хорошее. Усами он, конечно, пошевелил, искры разноцветные по ним погонял, но и только.
Васильев удалился, а Петя послушал, как за стенкой Светка орет на Стремительного
и еще раз поразился абсурдности произошедших перемен: бывшая шмара из-под моста
гоняет известного звездного философа за плохо вымытые полы.

   За два дня удалось решить еще одну проблему: автомобилем кто-то должен был
управлять. Васильев отсутствовал, поэтому Петя частным образом обратился к соседу, который провел за рулем лет тридцать, Петю знал с детства, а уж когда
узнал про гонорар... Петя его, конечно, угостил и привел к посольству затемно,
чтобы все эти фиолетовые пленки в глаза не бросались. Первое потрясение инструктор испытал, когда увидел оборудованный под посольством автодром, куда
доставили его старую иномарку. Про подобные бункера в Филимонске никогда не слыхали.

   Это-то ладно, но когда инструктор увидел, кого предстоит учить... Михалычу
самому чин не позволяет. Петя отбивался как мог, он с детства автомобильную
технику терпеть не мог, у Светки мозги в принципе не в ту сторону заточены.
Остался один Стремительный. И когда инструктор увидел, как лохматый шестиногий
черепах бросается к нему обниматься и называет его учителем, то сами понимаете.
Тут вмешался Михалыч: гипноз. то-се. Понял инструктор, что надо сделать дело,
забрать деньги и никому об этом не рассказывать, все равно не поверят. А из
дурдома никто его вытаскивать не будет. Ну а поскольку у Стремительного мозги-то
имелись, то обучение прошло успешно.
                За это время Михалыч успел проинструктировать Петю, как вести себя у Императора. Вкратце это выглядело так:
   - Прием будет в Малом зале, народу будет немного. Конечно, там Император
огромной звездной империи, а Земля - это просто занюханный хутор. Но всегда и
везде, какое бы племя ни было, в нем появляются светлые умы. Тем более, что тебя
звездные жители в гости позвали, а ни Императора, ни кого-нибудь из подданных
Империи - нет. И не ты к нему напросился, а он тебя пригласил. Так что держаться
скромно, но с достоинством.

   Так что в назначенный час погрузилась вся компания в лимузин и отправилась на
Альтаир. Плохо только то, что Михалыч сразу воспринял земные обычаи всей душой,
поэтому отвальная была самая настоящая, до утра. И в лимузине Михалыч обнимал не
Светку, а походный самогонный аппарат. Трезвым оставался только Петя. И еще раз
поразился он произошедшим переменам: всю ночь с тоской смотрел он на товарищей и
жадно глотал слюну. Но ведь кому-то надо... Вот сейчас говорят, мол, честь и
чувство долга - это наносное, рынок все на место поставит, и все будут определять инстинкты, самая что ни на есть глубинная сущность человека. Ан нет,
господа, есть оно, чувство долга, есть, пусть и не у всех. Хотя в данном случае
могло довести Петруху и до инфаркта.

   На Альтаир прибыли к самому входу в императорский дворец. Понятно, встретил
их какой-то распорядитель, и во дворец они въехали во всей красе. Но Стремительный сразу перепутал педали и врезался в какой-то столб. Хорошо врезался. Петя схватился за голову, Михалыч же был настроен бодро:
   - Ничего, наши специалисты в момент восстановят, главное, что образец есть.
   - Ну да, образец. Ты, Михалыч, как-то бы поосторожнее употреблял. Сам же
говорил, мусорные заводы, а мне другой начальник ни к чему.
   - Не боись, я все-таки из императорской семьи.
   Что же, подали какое-то антигравитационное покрывало, этакий ковер-самолет
наяву, и успели вовремя.
   Малый зал и в самом деле был невелик, гектара на два. Потолок, наверное, был
высоким, потому что видно его не было. За изолирующими термоэкранами между
плазменными волнами шныряла парочка Парусников с Альфы Центавра, на которых
кто-то сидел, но разглядывать было некогда.
   - Потом, потом, - тащил их распорядитель.
   Были и обещанные Михалычем кальмары в емкостях с жидким азотом, и сородичи
Стремительного, и много чего еще. Но, в общем, народу было немного, сотни две.
Только самые близкие.

   Император, что неудивительно, был самым обычным скорпионом, никаких украшений
на нем не было, только что-то похожее на звезду. Звезда переливалась всевозможными цветами, искрилась и издавала различные звуки. Когда слышишь
инфразвук, переходящий в ультразвук, это впечатляет.
   - Рад приветствовать, значит, это вы с этой самой, как ее?
   - Земли, Ваше Императорское Величество.
   - Да-да. Каждый год открывают две или три сотни планет. Не везде есть разумная жизнь, но все-таки. А ты поднимись, племянничек, можешь стоять в моем
присутствии. Только не шатайся. Ладно, заболтался я с вами, а вон еще сколько
гостей, всех обойти надо. А вы идите, отдыхайте. Сегодня в триста тринадцатом
секторе Ночь Плодородия, и...
   - В пятьсот сорок шестом, Ваше Императорское Величество.
   - Да. Отдыхайте, а я как-нибудь выберу время, позавтракаем вместе, расскажете
мне про звездных жителей. И мне говорили, что у вас какой-то необычный напиток
имеется.
   Император удалился, а Михалыч удивленно прошелестел:
   - Завтрак с Императором, ни хрена себе.

   На Ночь Плодородия пошли втроем: Стремительный объяснил, что для него там
ничего интересного нет, и он пока навестит сородичей. Пете же было интересно все, ну а Светка - тут уж понятно. М-да, сектор... Петя думал, что это какое-то
ограниченное пространство, на самом деле сектор был сравним по размерам со всей
Землей. Всем приглашенным разрешалось использовать антигравитационные полеты в
свое удовольствие, и троица понеслась сквозь какой-то струящийся туман. Розовый,
сиреневый, фиолетовый.

   Потом туман пропал, воздух стал невообразимо прозрачен, и Петя почувствовал
себя личинкой без всякого панциря из-за распахнувшейся вокруг бесконечности.
Потом снова облака. Жара, холод. Освещение и климат менялись как стекляшки в
калейдоскопе. Вокруг мелькали скорпионы: одинокие, парами, тройками, мелкими
группами.
   - Собираются в совершенные циклы, - пояснил Михалыч.
   - А как? - спросила Светка.
   - Это не объяснить, ты просто чувствуешь, что твое место там.

   Вдруг Михалыч издал какой-то переливчатый звук, аккорд совершенно для нас немыслимый, и через мгновение уже несся с одной из групп. А Петя со Светкой плавно опустились на поверхность у какого-то валуна. Петя внутренне был готов к
такому повороту событий, Светка же несколько секунд молчала, потом прошептала:
   - А Михалыч?
   - Ну, он же говорил про совершенные циклы, про чувства.
   Светкин шепот перешел в визг, и почти сразу в рыдания:
   - Он же обещал, как же так...
   - Ну Света, ты подумай, что бы ты там делала. Всем остальным мешала бы. Да и
яйца ты нести не умеешь,
   По морде Петя получил моментально, после чего Светка обняла его и зарыдала
уже на его плече.

   В общем, Ночь Плодородия прошла для Пети довольно скучно. Светку пришлось
напоить, использовав резервную фляжку коньяка, после чего Петя долго рассказывал
ей сказки, как любящая бабушка. Наконец Светка уснула (а пьяная она храпела
похлеще любого мужика). Ну и Петя задремал. Утром их разбудил Михалыч, как
принято говорить, усталый, но довольный, но и слегка смущенный. Правда, Светка от коньяка еще не очухалась, и все прошло спокойно.

   Полдня отдыхали. Точнее, отдыхали Михалыч со Светкой, а Петя был оставлен на
попечение вернувшегося Стремительного.
   - Да-а, Петр Иванович, а ведь проблема становится все серьезнее.
   - И что же делать?
   - Я вам так скажу, - зашептал Стремительный, - что лучше всего было бы дать
Михалычу по башке. Но как? Член императорской семьи, да и вообще...
   Петя вспомнил про это "вообще" еще тех времен, когда они от ОМОНа отбивались,
и согласился.
   - Может, вы своих звездных друзей попросите помочь? Пусть бросит эту Светку,
они его придавят немного?
   - И куда ее девать?
   - Ну вот Евлампий хоть и из древнего времени, а умный, его выучили, и толк есть. Если неразумный, как ваши динозавры - там все понятно: в зоопарк. А тут...
Наверное, все-таки в клетку. Только уж вы, Петр Иванович, мои слова никому.

   Петя подумал, что Синий с Фиолетовым, может, со скуки и согласятся, но
представлять Светку за решеткой ему решительно не хотелось. Опять же Михалыч
расстроится. Внезапно Петя понял, что Михалыч, конечно, посол и начальник, а
капитан у всей этой шайки он.
   - Нет, уважаемый Стремительный, надо что-то другое.
   - Да, мне и самому это не очень нравится. Но вот сейчас мы поедем в учебный
центр, там я поговорю со знакомыми в секторе генетики, может, что и придумаем.
   - А при чем здесь сектор генетики? - поинтересовался Петя.
   - Ну, это пока лишь догадки, - заюлил Стремительный.
   Однако время отдыха закончилось. Светка попыталась устроить скандал, но ей
залили стакан коньяка, после чего Михалыч о чем-то покаянно шелестел с ней
минут пятнадцать, и перемирие было достигнуто.

   Экскурсия в учебный центр была не столько экскурсией, сколько деловой поездкой. Петя и Михалыч пошли на тот уровень (или сектор?), где Евлампий учился
а Стремительный смылся к знакомым генетикам. Светка, понятное дело, от Михалыча
ни на шаг. Принимал их сам руководитель сектора, весьма импозантный скорпион. Как объяснил Михалыч Пете, он уже четыре раза подстригал усы, а это немало.
Впрочем, имя его для земного уха звучало весьма непривычно, и мы его приводить не будем.
   - Евлампий? Как же, помню. Весьма, весьма способный ученик. Мы ведь собирались впоследствии оставить его инструктором, а там и преподавателем. Но
раз интересы империи требуют...

   Разговаривал Михалыч:
   - Евлампий говорил нам, что уже обучен пространственным переходам.
   - Да, но лицензию получить не успел. А процедура довольно длинная, и требуется его личное участие.
   - Но шансы у него были?
   - Разумеется, он уже прошел необходимые испытания.
   - Вскоре мы будем приглашены на завтрак к Императору, думаю, он поможет
ускорить все дело.
   - Конечно, конечно, - удивленно прошелестел руководитель.
   - Что же, тогда позвольте удалиться.
   И уже Пете:
   - Только что говорил со Стремительным, у него все в порядке, пора и домой.

   По дороге Стремительный молчал, только загадочно похмыкивал. Михалыч, наоборот, подробно рассказывал Пете, как в эту Ночь Плодородия всех его партнеров заинтересовал земной опыт жизни парами, особенно длительной жизни
постоянными парами.
   - Что же они там еще придумали, паразиты? - тоскливо подумал Петя.

   Утром Петя проснулся позже всех и, к своему удивлению, обнаружил Михалыча в
компании еще с одним скорпионом.
   - Познакомься, это мой партнер по совершенному циклу. Так вот, Стремительный
вчера сказал мне, что наши специалисты нашли способ так изменять генетический
аппарат человека, что у жителей Земли и Альтаира могут быть общие дети.
   - Это что же, у Светки хвост вырастет, как у тебя?
   - Нет, конечно. Внешне она будет такой же, она мне и такая нравится. А вот
дети будут уже только наши, и воспитывать мы их будем с самого начала. Кстати, и
продолжительность жизни после такого измерения увеличивается. Конечно, подобные союзы возможны лишь в порядке исключения, но какие тут перспективы сближения рас...
   - А этот представитель. Кстати, это он или она?
   - Скорее, оно, - хохотнул Михалыч. - Но ты можешь звать ее Машей, и ты ей очень нравишься.

   Чувства Пети в данную минуту описать сложно. Другой сразу бы послал Михалыча
подальше, но Петя вспомнил, что он фактически капитан и, как ни крути, единственный здесь представитель Земли. Чувство долга не покинуло его:
   - О Маша, звезда души моей, - пробормотал Петя, - вы поистине прекрасны.
   Он где-то за полгода перед этим читал "Тысячу и одну ночь".
   - Дни наши здесь загружены полностью, а на Земле меня ждет куча проблем и
любимая подруга (тут Петя слукавил, но это же для дела). Давайте отложим этот
разговор.
   Не привыкшая к восточным комплиментам Маша отвернулась, кокетливо пошевелила
усиками и зацарапала хвостом по полу.
   - Она будет ждать сколько нужно, - сообщил Михалыч.

   Пока Михалыч провожал Машу, Петя дал волю чувствам:
   - Вы что же, паразиты, без меня меня женили?
   - Но, Петр Иванович, это же для дела, тут затронуты интересы всей Земли.
   - На хрена мне хвост, я себе так нравлюсь, без хвоста, клешней и на двух ногах!
   - А вы посмотрите, как Светка к Михалычу привязалась.
   - Да, скорпионы - они хорошие, - вступила в разговор Светка.
   - Вот детишек Михалычу нарожаешь, тогда и говорить будешь. Уйду к чертовой
матери к Синему на звезду жить.
   - Хорошо, хорошо, Петр Иванович, - это уже Стремительный. - Отложим этот
разговор.

   Тут вернулся Михалыч и - сразу плохую новость:
   - Отпуск получается укороченный. И аппарат-то толком обкатать некогда. У
Василия там неприятности, я только что с Евлампием говорил. Похоже, что местные
коты его не приняли, шкура-то у него сейчас как у лисы. Пришел весь изодранный,
а рассказать толком ничего не может. Евлампий ускоритель на бане налаживает, а
он по посольству бродит, с Галиной и то не поругаться. В общем, послезавтра у нас завтрак с Императором. Кальмаров в жидком азоте и Парусников мы уже видели,
а говорить с ними и не советую. Что у тех, что у других характер одинаково
мерзкий. А заскочим-ка мы на Кислотную Равнину.

   - Что, у вас тоже с наркотой проблемы?
   - Да нет, кислота настоящая, серная. В этих парах они и живут. Это у нас
что-то вроде этнографического музея. Чем-то тамошние жители на земных похожи.
   - А чем именно? - заинтересовался Петя.
   - Ну, и внешне похожи, на двух ногах ходят, даже деньги у них остались. Сам
увидишь, собирайся.

   Снаружи этот заповедник ничем не выделялся, уже привычный фиолетовый колпак,
да и только. Получили защитные костюмы и вошли. А вот там... Сернокислотные пары
оказались мерцающим разноцветным туманом, в котором скользили обыкновенные женщины. Но в том-то и дело, что необыкновенные. Некоторые из них были в каких-то струящихся одеждах, некоторые вообще без них, но все они были одинаково
прекрасны. А эти голоса, мелодия которых проникает к самым истокам вашей души.
Да... И уж когда одна из дам на секунду задержалась возле Пети, глянула на него,
брезгливо скривила губы и исчезла, Петя первый раз в жизни понял, что пропал.

   На обратном пути он не давал Михалычу покоя:
   - Слушай, Михалыч, если у них все как на Земле, то где их мужики?
   - Да они их когда-то давно передушили. Сейчас сами обходятся. Партеногенез,
что ли, называется.
   - Амазонки, - подумал Петя. Но потом вспомнил голоса: нет, скорее сирены.
   - Слушай, Михалыч, а генетики ваши хотя бы одну из них могут под наш воздух
переделать?
   Михалыч вздохнул и печально опустил синие усы вниз:
   - Понимаю, понимаю. Но ты же видел, как она на тебя посмотрела. Они сейчас
вообще не представляют, что такое мужчина.
   И после долгой паузы:
   - Завтра мы можем весь день пробыть там же, у кислотниц. Пробуй, уговаривай.
Светку возьми как посредницу. А уж в крайнем случае за завтраком попробуй
обратиться с личной просьбой к Императору. Но это только если он сам предложит.
Но больше надейся на завтрашний день.
   - Да, - подумал Петя, - любовь в ОЗК и противогазе - это круто.

   Всю ночь Петя не спал. Как-то надо отношения налаживать, а что говорить? Ведь
с женщинами Пете общий язык всегда трудно было найти. По пьянке оно все проще.
Разойдется компания по домам, а какая-нибудь подруга и не в силах уйти. Так она
тебя под утро сама разбудит. У кого спросишь? Михалыч Светку снял - так у нее
работа такая. Ей пучок денежных бумажек покажи - она и под быка полезет. А тут
еще и разговор культурный, и морду не бъет. Но здесь-то не тот случай. Не
Стремительного же спрашивать. Так и промаялся до утра.

   Утром остальные встали, смотрят сочувственно, а Светка только смеется:
   - Не бойся, Петр Иванович, ты у нас парень хоть куда, а уговаривать ее я сама
буду.
   Михалыч пошел в учебный центр к генетикам, а остальные на Кислотную Равнину.
Сразу нашли старшую, той деваться было некуда: гости важные, Михалыч - член
императорской семьи, Петю сам Император знает. Но особых мелодий в ее голосе не
слышалось. Хорошо хоть одетая была, Петя не так смущался.

   Говорила Светка, Стремительный переводил, а Петю спрашивали изредка, если
что-то надо было уточнить.
   - Старшая спрашивает, как ты ее будешь называть, чтобы предупредить заранее.
   - Виолетта, - восторженно прошептал Петя.
   Старшая округлила глаза, а Стремительный сказал Пете вполголоса:
   - Не вздумай. На их языке это означает что-то вроде "Гадящая на площади".
   - Что же делать? А Ирина можно?
   С этим Старшая согласилась.
   - Послушай, Стремительный, а можно, чтобы она одетая пришла? Как-то неудобно
сразу так.
   - А вот это здорово. Ей будет приятно. Одежду еще надо заслужить, это знак
всеобщего уважения, но Старшую я уговорю.

   После этого Старшая поспешно удалилась, а вскоре появилась Ирина. Тут уже
Петя говорил сам. И о том, как прекрасна жизнь на Земле, и о том, что она сразу
забрала его сердце. И о том, как грустно встречать осень одинокому дереву с
опадающей листвой (это уже вольный пересказ чего-то из японской поэзии, всякое
лыко шло в строку). Светка млела: такого ей слышать еще не приходилось. Ирина
только изредка спрашивала: а дерево - это что такое, а сердце? День пролетел
незаметно, вот появилась Старшая, Ирина что-то сказала ей, и обе растворились в
сверкающем тумане.

   Возвращался Петя как во сне, волшебный голос Ирины все звучал в его ушах. Лишь перед самым домом он спросил Стремительного:
   - А что она сказала Старшей?
   Тот помялся:
   - Ну что-то вроде: "О Сверкающая в ночи, убери же от меня этого мудака".

   Вечером Михалыч Петю вроде бы обрадовал, а вроде бы и не совсем. Как говорится, новость хорошая и новость плохая.
   - Генетики сказали, что в принципе можно, но дело долгое. Я же тебе говорил,
что партеногенез, некоторые органы позарастали. Пока они новые сформируются. Но
за это время и женское начало может сильнее проявиться. Тоже хорошо. Отдаем ее
генетикам, я буду время от времени узнавать, что и как.
   - А она-то согласится?
   - Вот это уже твоя забота. Завтра завтрак у Императора, он по традиции спросит о твоих пожеланиях. Упроси, чтобы ей организовали командировку на Землю,
тут уж ей деваться некуда. Интересы Империи, сближение рас и все такое. Я во
дворце кого надо предупредил.

   И, немного помолчав, добавил:
   - Сразу же и дергаем на Землю. И Василия жалко, а тут еще Маша узнал... или
узнала? Ну, не важно. Узнала про твои шашни с кислотницей и такой скандал мне
закатила. Хорошо еще, что земных координат она не знает. В общем, всем отдыхать,
чтобы завтра никаких заминок у Императора.
   Засыпая, Петя подумал:
   - Альтаирская ревность скорпионихи к кислотнице. Может, взять психиатра на
полставки?

   И было утро, и был завтрак у Императора. Дворец был тот же, но зал был
действительно малым. Точнее, это была императорская столовая. И были только
Император, Михалыч, Петя и еще три или четыре скорпиона из приближенных, но те
сидели поодаль. Прислуги не было, блюда появлялись и исчезали сами по себе.
Михалыч был опечален, потому что Император продегустировал наш самогон, одобрил
и аппарат конфисковал. Сам Император был без этой своей звезды и ничем особенным
не выделялся. Но говорят, что и наш Наполеон внешними данными не блистал. А вот
интересовался Император практически всем.

   - Конечно, наши специалисты ваш подарок восстановили, но мне как-то до сих пор не верится. Неужели надо и в самом деле наливать в нее эти углеводороды,
чтобы она ехала?
   - Да, Ваше Величество. Но ведь и у вас не каждый раз энергию со звезд да из
соседних пространств качают, как вы на бытовом уровне обходитесь?
   - Ну-у-у... Это, может, мой племянник лучше объяснит (как позже уточнил
Михалыч, племянник - это любой член императорской семьи). Вон он на том конце
стола.

   Племянник был немногословен:
   - Ну есть у нас во дворце генераторы. Если с топливом заминка, можно щепотку
пыли какой-нибудь бросить, на пару месяцев хватит. А подробнее вам наши специалисты объяснят. Вызвать?
   - Нет-нет, спасибо, достаточно. А вот вы, Ваше Императорское Величество, в
прошлый раз были одеты несколько иначе?

   - Вы про мою императорскую звезду? Так ведь мы здесь по-домашнему, и хорошо.
Вы, Петр Иванович, не представляете, как к концу приема болит голова от всех
этих ультра- и инфразвуков. Расскажите-ка мне про звездных жителей, мы ведь знаем про них очень мало. Говоря откровенно, нам ваша Земля ни к чему. Мало ли
таких деревень по окраинам Галактики. А вот человек, сумевший наладить отношения
с жителями звезд - это у нас впервые.

   - Да отношений-то и нет, - засмущался Петя. - Так, двое приходили, баню мы им
организовали, они в гости звали.
   - И сходите. А мы как-нибудь еще встретимся, еще что-нибудь интересное мне
расскажете.
   - Растешь, Петруха, - подумал Петя, - уже галактический агент.
   Поговорили о многом. В конце завтрака скорпионы, что сидели на другом конце
стола, удалились, а Михалычу Император сказал:
   - А ну, племянничек, оставь нас с Петром Ивановичем вдвоем.
   Пожелание было исполнено немедленно.

   - Понимаете, Петр Иванович, - интимно прошелестел Император, - у меня к вам
просьба. Наш Михалыч, хоть он у вас и посол, чин немаленький, но пацан пацаном.
А мне еще кажется, что ему очень ваш напиток понравился. Наши медики говорят, что это может быть вредно.
   - Ну, если в больших количествах, - промямлил Петя.
   - Вот я и хочу, чтобы вы за ним немного присматривали. Серьезные решения ему
будут диктоваться сверху, с Альтаира. А вот ежедневное поведение...
   - Это что, вроде няньки? А если он сгоряча мне голову оторвет, или дара речи
лишит?
   - Вот-вот, няньки, о прочем же не беспокойтесь. Ему все объяснят, и будет он
вас почитать как своего учителя.
   - Нет-нет, лучше как советника и консультанта.
   - Хорошо, можно и так.

   Петя расхрабрился:
   - Ваше Императорское Величество, если это не слишком нахально с моей стороны.
   - Да?
   - У вас на Кислотной Равнине есть девушка...
   - Император закрутил фиолетовые усы кольцами и расхохотался:
   - Слышал, слышал. Не волнуйтесь, Петр Иванович, все будет сделано, в дальнейшем обращайтесь к Михалычу. Надеюсь, мы еще увидимся.

   Что же, отпуск закончился, и отпускники вернулись в Филимонск. Светка ходила
мрачная, потому что для Галины Евлампий выпросил у Синего с Фиолетовым какой-то
удивительно красивый медальон. В магнитном поле полыхал маленький кусочек плазмы
На Альтаире похожего не было нигде. Поэтому Михалыч сразу умотал в Москву.
Правда, перед этим Василию он оказал первую помощь, то есть вернул дар речи.

   Если бы Василий был коброй, то плевался ядом, а так только шипел и стонал:
   - С этими помоешниками нельзя иметь никаких дел. Я там уже пару кошек
сговорил, а тут эта банда.
   - Так ты же сам оттуда, - подколол Петя.
   - Я происхождения самого благородного и на помойку попал случайно, а такой
золотистой шерсти ни у кого во всей России нет. Так подрали же, сволочи, буду
теперь пятнами.
   И Василий снова застонал.
   - Ну что ты, Вася, Михалыч что-нибудь придумает.

   Окончательно разрядила ситуацию стопка самогона. Надо напомнить, что Василий был, так сказать, един в двух мордах: находясь в исходном состоянии в поисках
кошек, лакал валерьянку, а приобретая дар речи, приобретал и способность лакать
самогон. Ну а возвращение есть возвращение, и встречу организовали как положено,
то есть до поочередного выпадения всех участников в осадок.

   Обсудили все альтаирские события, причем Галину больше всего заинтересовало
предстоящее прибытие особы женского пола. Затем Евлампий рассказывал, как баню
строил и налаживал.
   - Милое дело. Прямо от звезды энергетический шнур протянули. Что надо - скажи
Синему или Фиолетовому, и через пять минут все сделано.
   - Ну вы ими командовали, как Аладдин своими джиннами.
   - Вот только про Аладдина не надо, - пробурчал Стремительный.
   - Отчего же?

   Стремительный взвился:
   - Да потому что сволочь он. Ну попал джинн в затруднительную ситуацию, так
помоги ему, освободи из темницы. А этот паразит заставляет дворцы разные строить
и прочую хреновину. Тому и отдохнуть некогда.
   - Вы так близко к сердцу принимаете все это, словно сами бывали в подобных
ситуациях, - заметил Петя.
   - Всякое бывало, - пробормотал Стремительный.
   И затем, немного успокоившись:

   - У нас ведь в секторе недовольных много. То и дело кого-нибудь в соответствующую тару пакуют и в соседний сектор. А внутри этой тары время до того медленно течет. Ты, конечно, не стареешь, но радости от этого никакой. Вот
и получается, что иной вернется, а там и дети и внуки померли. Хорошо, если
тамошний житель с понятием, отпустит на свободу и все. А другой, как этот
паразит Аладдин, то одну хреновину требует, то другую. Жди, пока он помрет. А
один из наших вообще влип: его начали угощать каким-то местным напитком, он
подавился и помер.
   - Не остудил, наверное, - засмеялся Петя.

   Арсений Николаевич вдруг засуетился:
   - Галя, Света, может вы уже спать пойдете, вон у Светы уже глаза слипаются.
   И после того как девицы ушли:
   - Я, любезный Петр Иванович, этот анекдот слышал вариантах в пятнадцати, и ни
одного пристойного. А вот вы лучше расскажите мне про эти энергетические генераторы, как они работают.
   - Ну я не знаю толком, может быть, Евлампий?

   Тот совсем уже задремал, но, услышав свое имя, проснулся:
   - Ничего там хитрого нет. Распыляют эту щепотку мусора, формируют из нее
плазменное кольцо, потом из него по очереди выщелкивают лазером адроны, затем их
поштучно обстреливают специальным лучом, только очень тонким, диаметром меньше
кварка.
   Петя разные научно-популярные статьи читал, поэтому спроил:
   - Какой же там диаметр, там же кванты?
   - Да нет, на том уровне квантов уже нет. А когда этим лучом прокалывают у
адрона оболочку, вся его внутренняя энергия вытекает через прокол.
   - Ух ты, - восхитился Петя, - аннигиляция?
   - Какая аннигиляция, - сонно пробормотал Евлампий, - я же говорю, меньше
кварка.

         Продолжение следует