44. Решение о ссылке

НА СНИМКЕ: Удостоверение о содержании в тюрьме (из архива Дм.Гриневича). Мы скопировали его, чтобы было легче прочесть его содержание:
С.С.С.Р.
МОСКОВСКАЯ БУТЫРСКАЯ
ТЮРЬМА
 О.Г.П.У.
6/II 1931 г.
Дело № 892
г.Москва                Действ. на 3 дня
                Удостоверение
Дано сие гр. Гриневич Д.П. в том, что он содержался в тюрьме с 13.09.1930 и сего числа освобожден из таковой  согласно ордера ОГПУ за №2035 с явкой в ОГПУ на 6.02.1931 г. что подписью и приложением печати удостоверяется.
Пом.коменданта тюрьмы              подпись
Нач.канцелярии                подпись

Под угловым штампом тюрьмы красным карандашом выполнена надпись:
«Дело №102899 разбиралось на комиссии 3 февраля 1931 года»
На строчке с надписью "Пом.коменданта тюрьмы" - стоит треугольный штамп .


30 января 1931 г. в Москве был расстрелян по решению коллегии ОГПУ Василий Петрович Гриневич.

Через неделю Дмитрий Петрович Гриневич ранним утром 6 февраля 1931 года был вызван из камеры с вещами. Его привезли в то же помещение, куда доставляли после ареста, выдали вещи и ключ от квартиры и выпустили за ворота, обязав в тот же день вернуться с вещами в ОГПУ для получения решения.

Связаны эти два события или нет? Подтверждающих документов пока нет. Но совпадение имени этого человека с именем брата Дмитрия Петровича, доставление Василия Гриневича из Канска в Москву и одновременное пребывание обоих в тюрьме с сентября по январь свидетельствует о связи этих событий. С большой степенью вероятности можно говорить, что при очной ставке они должны были опознать друг друга.

Опознали? Мы этого пока не знаем. Дмитрий Петрович ничего не говорит об этом. Может быть, и через четверть века он соблюдает обязательство о неразглашении содержания допросов?

Из воспоминаний Дмитрия Петровича:

«…Лубянская площадь,…мы с Аней у окошка. Предъявляю бумажку, удостоверение, выданное мне в тюрьме. Мне предложено покинуть Москву. Место выбытия г. Владимир…».

Да, было принято решение выслать Дмитрия Гриневича из Москвы. Мы можем только предполагать. Например, "...ну не зря же мы его арестовывали и столько времени держали в тюрьме", до банального - "...вышлем, как чуждый классовый элемент, - Москва будет чище. Или наименее вроятное: "проследим, как и через кого, он будет восстанавливать нарушенные шпионские связи".

Никакого суда не было, было чьё-то административное решение. Но ослушаться было невозможно.

«То, что вы ещё на свободе, это не ваша заслуга, это наша недоработка», - сказали ему.

Видимо, эта любимая фраза и нынешних наших прокуроров, была известна ещё тогда.

«…Приемная Прокуратуры. По пропуску, я в кабинете некоего Кондратьева. Прошу дать неделю на сборы. Он что-то произнес о милости ко мне, и дал разрешение…».

Зачем Дмитрию Петровичу понадобилась неделя на сборы? Не проще ли было сразу выехать во Владимир? Ехать в прокуратуру, добиваться приёма, просить, чем-то обосновывать… 

Анна выехала во Владимир в тот же день искать жильё, Дмитрий Петрович приезжает во Владимир через неделю. На вокзале его провожает сестра Зинаида.

Продолжение следует: http://proza.ru/2014/04/10/470