Неповторимая первая снежинка

Марина Столбова

 
- Не дитя, а чудо, - прогудел одобрительно Северный Ветер. – Давненько я не видел таких очаровательных малюток.
Большая Снеговая Туча ласково взглянула на своё детище Первую Снежинку – действительно, та была раскрасавицей.
Только не говорите, что родителям свойственно преувеличивать достоинства своих чад! Большая Снеговая Туча отличалась громадным здравомыслием. Под стать своим размерам.
- Несомненно, малышку ждёт великое будущее, - изрекла Луна.
А уж она-то никогда не ошибалась! Никогда.
Первая Снежинка росла и хорошела даже не по дням или часам, а скорее – по минутам.
К дивной красоте в придачу она унаследовала и разумность матери, и артистизм отца. Впрочем, об отце-то она как раз ничего не знала. Но его отсутствие никак не сказывалось на жизни дочки – Большая Снеговая Туча окружила её такой любовью, что этот щепетильный вопрос просто-напросто не всплывал на поверхность их семейной идиллии, незамутнённой такими бытовыми подробностями.
Ах, какой милой барышней выросла Первая Снежинка!
Нежно-голубоватого цвета с мягким серебристым блеском, похожая на ажурную невесомую звездочку с шестью преизящнейшими лучами и множеством тонюсеньких перемычек. Она радостно искрилась и так мелодично смеялась, что смех её легко было спутать с нежнейшей песней хрустальных колокольчиков, которые льдинисто названивали в воздухе. Когда же она начинала танцевать, все, находящиеся поблизости, тут же сбегались, чтобы полюбоваться на столь редкостное кружение.
Первая Снежинка делала свои незамысловатые, но прелестные па с уверенностью прима-балерины: уж в чём-в чём, а в собственной неотразимости она была убеждена и излишней скромностью не страдала.
Скромность, как и другие высокие душевные качества, более пристали тем недалёким особам, которые, бедненькие – были полностью обижены богом, и ничего, ну ничегошеньки! кроме, конечно, добродетелей не имели. Это Первая Снежинка знала твердо.
- Ну когда же, когда? – нетерпеливо допрашивала она родительницу. – Когда придет мой час?
Первая Снежинка тяготилась уже и излишней материнской опёкой, и подчинённым положением, ей хотелось свободного полета, синий горизонт манил к себе, а блестящие будущие свершения не давали спать ночами.
Наконец, час настал.
Большая Снеговая Туча, как водится, пустила сентиментальную слезу при расставании, Луна назидательно произнесла напутственные слова: что-то об избранности и чувстве долга, а Северный Ветер ласково, как мог, дунул Первой Снежинке вслед, на дорожку.
И она смело заскользила вниз, в полную неизвестность, позабыв на прощание махнуть матери хотя бы одним из своих шести восхитительных лучей. Первая Снежинка ужасно спешила.
Вскоре и грозная родительская тень, и дом остались позади, и первые солнечные лучи робко пронзили хмурое пространство.
Да, в их обрамлении Первая Снежинка засверкала ярче яркого, миллионы радужных искринок, вспыхивая и щекоча, заметались по ней.
- Не задерживайте меня, - шикала на них Первая Снежинка, но в глубине души она была очень довольна: у всякой королевы должна быть своя свита.
Но вдруг свободное падение на миг приостановилось: Первая Снежинка столкнулась с каким-то невидимым препятствием. Этого только не хватало!
- Эй, - сказала она раздосадованно, правда, непонятно кому, - смотрите, куда несётесь!
- Извините, - среагировало Невидимое Нечто. - Я ненарочно.
- То-то же, - милостиво простила Первая Снежинка. – А вы кто? И почему вас не видно?
- Простите, - снова извинилось Невидимое Нечто. – Я – радиоволна.
- Не знаю. Не слышала.
- Бывает, - не обиделось Невидимое Нечто. – Радиоволны, вообще-то, невидимы. Мы летаем по миру, разносим разные вести.
- Ерунда какая! – фыркнула Первая Снежинка. – А то, что вы невидимы, это как раз понятно: смотреть, значит, не на что.
- Внешность – видимость, - проговорило Невидимое Нечто. – Главное – содержание.
- Да? И какое у вас содержание, если не секрет?
- Не секрет. Меня послали облететь весь земной шар и донести мысль: Красота спасет мир.
Первая Снежинка опешила: это Невидимое, но, без сомнений, страшненькое Нечто облекло в слова ту главную идею, ради которой и родилась Первая Снежинка; ту идею, которую она должна была воплотить в жизнь. Невероятное совпадение!
- Ваша миссия окончена, - властно произнесла она. – Именно я являюсь материальным воплощением этой мысли. Вам повезло, что вы встретили меня.
- Прошу прощения, - в третий раз извинилось Невидимое Нечто и замолкло.
И, сколько ни звала его Первая Снежинка, ответом ей служила тишина. Ее собеседник исчез так же неожиданно, как и появился.
Первая Снежинка раздраженно хмыкнула и продолжила свой спуск.
Сереющая внизу земля приближалась медленно, но верно. Замёрзшие деревья тянули свои чёрные ветви вверх, навстречу Первой Снежинке, они явно приветствовали её. Это было так очевидно!
Первая Снежинка устало притормозила и присела отдохнуть на Шпиль крыши высотного здания: долгий путь вымотал её, такую хрупкую и нездешнюю.
- Первая снежинка, - вздохнул Шпиль. – Начало зимы.
- Первая и, заметьте, единственно-неповторимая, - подтвердила она гордо. – И мне столько ещё предстоит сделать, да, да! Преобразовать мир – задача не из лёгких!
Шпиль добродушно рассмеялся:
- Посмотрите вокруг!
Первая Снежинка в недоумении оглянулась: сверху белым мягким пухом падали снежинки. Разные. Маленькие и большие, похожие на цветы, звездочки и многогранники, с шестью и более лучами, нежнейших цветов и оттенков. Они, медленно кружась, проплывали мимо, и все, как одна, переливались  в лучах солнца и еле слышно мелодично звенели.
Нет, нет, они были ни лучше и ни хуже Первой Снежинки – каждая являла собой образец совершенства и гармонии, они были равными среди равных, эти маленькие ажурно-невесомые Божьи создания.
Недоумение, разочарование и обида захлестнули волной Первую Снежинку: она такая же как все! И Первая Снежинка с горечью ринулась вниз, к последней точке, где ее уже ничего не ожидало: ни свершений, ни славы, ничего!
Плавно-плавно опустилась она и легла на землю, едва припорошённую снегом, среди других снежинок, умиротворяющий покой снизошел на неё, и очень скоро еёе невозможно было узнать в общей  массе.
А снег продолжал падать и падать, укрывая пушистым великолепием солидные многоэтажные дома, вечно-спешащие автомобили, голые неприглядные дороги и скучно-чернеющие деревья.
Радостно кричали дети, подставляя снежинкам тёплые ладошки и ловя их языками, взрослые же снисходительно смотрели на их весёлую кутерьму, и от искрящейся белизны мир казался новым и праздничным, и невольно хотелось воскликнуть: «Красота-то какая!..»