12. Месть Вероники Боковой
Не успел Николай Михайлович насладиться скверными мыслями о режиссере, как тот оказался рядом. Живилкин был не один: под руку он держал незнакомого мужчину, который, похоже, спал. По крайней мере, глаза у него были закрыты.
- Вот, Румянцев, знакомься, - улыбнулся Живилкин. - Это уважаемый в городе человек. У него сегодня праздник. Он купил машину «Рено» и предлагает обмыть покупку. Давай, присоединяйся к нам.
- Не буду пить, - мотнул головой Николай Михайлович.
- Это почему же? - открыл глаза незнакомец.
- «Рено» - дерьмовая машина. Французскую машину может купить только полный дурак.
Живилкин нагнулся к уху Николая Михайловича:
- Коля, ты чего несешь? Какой, к черту, дурак? Я тебе русским языком сказал - это уважаемый человек в городе. Посмотри на него внимательно. Тебе что, жить надоело?
Николай Михайлович давно всё понял. Он просто решил с этой минуты ни перед кем больше не унижаться и не стелиться, как некоторые, и, невзирая на лица, говорить одну только правду.
- «Рено» - полное говно, - ультимативно заявил Николай Михайлович.
Новый знакомый Живилкина окончательно проснулся, крякнул и расправил плечи.
- Как я сразу не догадался! - воскликнул Живилкин, вставая между уважаемым человеком и Николаем Михайловичем. - Румянцев, да ты в стельку пьян! Пошли, родной, домой, баиньки.
- Я тебе не родной, а чужой! - взвизгнул Николай Михайлович, отстраняя от себя навалившегося Живилкина. - Уйди от меня, сволочь! Я трезвее тебя в тысячу раз. Не хочу домой. Не буду баиньки! Я водки хочу!
- Водке аллес капут. Только баиньки и баиньки, - как идиот, повторял Живилкин.
- Убери свои потные руки. Я пить буду. Эй, бармен, водки мне! - кричал Николай Михайлович.
Живилкин схватил товарища в охапку и потащил к выходу. Режиссер был моложе и сильнее Румянцева. В его крепких объятиях Николаю Михайловичу стало тепло, уютно, и он быстро угомонился.
На улице Живилкин опять куда-то испарился. Румянцева заштормило. Амплитуда качания росла. Упасть Румянцеву не дал мальчик лет десяти.
- Спасибо, мой юный друг, - произнес Николай Михайлович.
- Дяденька, это, случайно, не Ваше? – спросил мальчик, демонстрируя Николаю Михайловичу Румянцеву портмоне.
Николай Михайлович, как за сердце, схватился за карман, в котором оно должно было находиться, но не находилось.
- Ерунда какая-то ... это мое портмоне, - дрогнувшим голосом ответил Николай Михайлович.
На нервной почве он продолжал теребить пустой карман.
- Нате, берите, - сказал мальчик и протянул бумажник. - Не дрейфь, дядечка, оттудова я ничего не взял.
Не веря своему счастью, Николай Михайлович убедился, что все деньги в виде пяти сотен американских долларов были на месте. Он не мог не прийти в восторг и не воскликнуть:
- Фантастика! Действительно, всё на месте!
- Дадите мне за честность?
- За честность? - переспросил Николай Михайлович, поскольку с подобной постановкой вопроса встречался впервые.
- Ну да. Я ведь мог всё себе забрать.
- О, мой юный друг, славный юноша! Я дам тебе сто американских долларов. Не думай, пожалуйста, это не подачка. Эти деньги ты честно заработал. На, бери. Отнеси их маме. Мама будет довольна. И передай маме привет от московского артиста Румянцева, то есть от меня. Приходи с мамой на премьеру моего спектакля в Театр металлургов. Договорились?
- Само собой, - ответил мальчик и, забрав деньги, убежал.
Тут появился режиссер Живилкин.
- Опять деньгами соришь? - выпалил он, задыхаясь от быстрой ходьбы.
- Какая у нас прекрасная молодежь! - воскликнул Николай Михайлович. - Они лучше, они чище нас! Они обязаны быть счастливыми.
- Сказал бы я тебе, кто должен быть счастлив, да времени нет, такси ждет. Поезжай в гостиницу. У тебя есть деньги?
- В отличие от некоторых, у меня деньги есть всегда!
Николай Михайлович отметил про себя, что Живилкин намека не понял, что свидетельствовало о его примитивности. Николай Михайлович прыснул от смеха. Ему стало смешно: как Живилкин при всей своей тупости и ограниченности умудрился стать режиссером?
Продолжение - http://www.proza.ru/2014/04/13/1955
Свидетельство о публикации №214041201409