Африка

               
 (отрывок из романа "Воспоминания молодой вдовы")
                «НЕ НУЖЕН НАМ БЕРЕГ ТУРЕЦКИЙ,
                И АФРИКА НАМ НЕ НУЖНА»

Пришло время, и слова  известной песни стали противоречить действительности. Николай завершал учебу в МГУ, самом престижном университете страны, куда дорога была открыта не каждому. Чтобы поступить на физический факультет, надо было преодолеть конкурс - семнадцать золотых медалистов на место
Наконец, последний курс и впереди научная работа в одном из закрытых НИИ, еде занимались космическими разработками.
Неожиданно поступило предложение поехать в Африку. В ту пору буквально единицы могли съездить за границу. А тут - на работу! Чем не превосходное начало карьеры, совсем неожиданное не только для окружающих, но и для самого Николая?! Причина командировки была довольна простая. Не все советские специалисты, приехавшие в Мали, могли говорить по-французски. И малийские власти заявили: «Или Советский Союз посылает людей, владеющих французским, или они обратятся к Франции, а если надо будет, то и к Америке». Даже сам Секу Туре, президент Мали, приезжал в Москву и имел по этому поводу беседу с  Никитой Хрущёвым.
Стоял декабрь. Николаю было предложено экстерном сдать все экзамены и срочно вылететь в Мали, предварительно став преподавателем французского языка, в институте имени Мориса Тореза. Его на машине возили по всей Москве. Он заполнял соответствующие документы, подписывал  бумаги, не зная, что за него поручился «серый кардинал», член Политбюро – Суслов. Оказывается, комсомольская организация МГУ не давала Николаю характеристику только потому, что у него был французский друг, преподаватель Жак, который, правда, его не учил, но они много времени проводили вместе. Французскому языку Николая учила дочка Менжинского, того самого, который когда-то был соратником Дзержинского. Коля нравился ей, и она даже писала ему письма в Африку.       
Наконец все дела были улажены, вещи собраны, и Николай вылетел из заснеженной Москвы в Мали с посадкой в Будапеште. Внимательные стюардессы заботливо укутывали пассажирам ноги мягкими пледами: в самолете было не жарко.
Ад начался сразу же, как только Николай ступил на африканскую землю. Солнце в Мали жгло так, что сразу же захотелось снять подаренный братом костюм и надеть что-нибудь иное, более подходящее для такого климата. Тогда он ещё не знал, что шорты станут его повседневной одеждой. Да, именно шорты, которые через много лет стали причиной скандала. Дело было так. Николай отдыхал в доме отдыха на Карельском перешейке. Алина приехала к нему. Прогуливаясь, они зашли  в маленький магазинчик, чтобы купить сигарет. Николай, как ни старался, никак не мог бросить курить. И тут, одна «высоконравственная» тетка закричала:
- Совсем совесть потеряли, в трусах по улице ходят!
Николай, такой большой, высокий, как-то весь сжался, попросил Алину:
- Закрой меня.
Он не испугался этой скандальной тетки, просто не любил скандалов и крика.
   Но это было потом. А тогда, в Мали, надо было работать, из-за жары, в настоящем аду. Каждый раз Николай вставал утром, отдергивал штору, глядел в окно и говорил:
- Опять это проклятое солнце.
     На крыше виллы, правда, был бассейн, но это не спасало. А кондиционер  он просто не включал, опасаясь подхватить простуду из-за разницы температур в помещении и на улице. Приходилось спать, завернувшись в мокрые простыни. Вероятно, это и послужило причиной радикулита, который врачи предложили лечить позже в Старой Руссе. А грязи спровоцировали смертельную болезнь. Весь такой « комфорт» сказался на здоровье Николая и явился одной из причин, которая свела его в могилу. 
В те далекие пятидесятые годы пионеры Африки, люди, приехавшие первыми на этот далекий континент, были «бессеребренниками»: денег не считали, в банки их не клали, потому что ещё не была отработана система. Им выдавались бумаги, называемые нарядами. Имея такие денежные документы, они могли что-нибудь купить в Советском Союзе. Однажды Николай купил дюжину часов, и все раздарил родственникам и друзьям. А часы в пятидесятые годы стоили прилично и не продавались в газетных киосках за копейки, как сейчас.
     Когда печаталось слово «бессеребренник», компьютерная программа выдала ошибку. Оказывается, такого слова нет в компьютерном словарном запасе. Так вот, Николай был настоящим «бессеребренником», в отличие от тех, с кем ему позднее пришлось работать в Алжире. Там были абсолютно другие люди, понявшие, что в Африке ничего страшного нет, а обогатиться немножко можно.
    Позднее, он вспоминал, как жена одного до сих пор здравствующего академика из соображений экономии распиливала бутылки, чтобы не покупать стаканы. Николай вообще любил рассказывать о жизни в Африке, о людях, с которыми встречался. Среди них был даже людоед, с которым Николаю пришлось здороваться за руку. Гастрономические вкусы президента Уганды - Амина поражали многих нормальных людей. Нередко на его приёмах, на обеденном столе «красовались» человеческие головы.
    Помимо основной преподавательской работы, Николаю надо было ходить и на приемы, хотя и не хотелось. Гораздо приятнее было бывать в советском посольстве, чувствуя себя там, как дома. Он мог прилечь на диван, открыть холодильник и достать оттуда бутылочку прохладительного напитка.
    Слушая Николая, Алина ловила себя на мысли, что ей трудно представить его в этой сибаритской обстановке, чувствовавшим себя довольно свободно. Отношения между всеми, работавшими в Мали, были довольно простыми. В любой момент можно было придти друг к другу в гости. Среди русских специалистов в Мали были и молодые девушки, работавшие  переводчицами вместе со специалистами, не владевшими французским. Девушкам много утруждаться  не приходилось. В основе перевода лежало несколько технических терминов:  «разболтить и заболтить». Однажды, Николай заглянул на огонек к одной своей знакомой и заметил в балконном проёме розовые пятки ног цвета антрацита. Рассказывая этот эпизод, он, как показалось Алине, укорял девушку. Ей это показалось странным, и она спросила:
- Ну и что?
- Ты быстро забыла о высокой нравственности, присущей нашему обществу.
При всем безграничном веселье, царившем в свободное от работы время за границей, устои нравственности, все-таки, оставались высокими. Хотя, довольно редко, были исключения из этой закономерности.
Но русские люди и на африканском континенте оставались русскими. Их широкая натура позволила приблизить к себе прислугу настолько, что порой, если бы не цвет кожи, трудно было бы сказать, кто хозяин, а кто его бой. Русские нередко выпивали со своими слугами, что приводило, порой, к их неповиновению, поэтому русские хозяева, порядком намаявшись на африканском солнце, возвращались домой с работы и засучивали рукава, чтобы заняться домашним хозяйством. Николай, напротив, держал своего боя «на дистанции», правда, закрывая глаза на то, что тот попивал у него виски в баре. Но требовал, чтобы тот не «прикарманивал» деньги. Для этого Николай, время от времени, наведывался на местный рынок, приходя же домой, требовал отчёта и говорил бою примерно следующее:
- А апельсины-то в другой цене.
Бой долго рылся с виноватым видом в карманах, доставая деньги.
Алине трудно было представить Николая в этой роли. Она прекрасно понимала, что ему не нужны были гроши, припрятанные от него. И как доказательством широкой натуры Николая послужил щедрый, по тем временам, от него подарок бою - мотоцикл.
Не допуская с боем панибратских отношений,  ему удалось избежать ситуации, подобной той, в которую попал его приятель, американец Майкл, который сам лично возил на рынок своего боя. Однажды, направляясь на велосипеде в соседнюю деревню, Николай заметил притормозивший автомобиль, из которого вышел Майкл. И только тот обмолвился парой слов с Николаем, как тут же к Майклу подскочил его бой и сказал требовательно:
- Хватит лясы точить, ехать надо.
У Николая, как у всех русских, не было в Африке автомобиля. Он первое время ездил на велосипеде, что было в экваториальных джунглях небезопасно – обезьяны могли его просто разорвать. Один раз на Николая по дороге в соседнюю деревню набросились любопытные обезьяны. Он остановился и замер, как вкопанный. Одна из обезьян поиграла педалями велосипеда, потом стая удалилась.
Когда Алина осталась одна, на глаза ей попалась африканская фотография: Николай играл с маленькой обезьянкой на своей вилле.
2003 год