Идущий Впереди Неба

Семь веков назад  знакомый и привычный мир раскололся на две части. Человечество, пережившее тысячи религиозных, нацистских и территориальных войн и наконец обретшее единство и равенство, столкнулось с новой проблемой, предсказать которую не мог никто: в мире высоких технологий, в мире физики и техногенетики, где все научно предсказуемо и проанализированно, стали рождаться дети с нечеловеческими способностями, которые позже стали называть магией. Были маги воды, способные менять направление рек и поднимать в воздух озера; повелители ветра, управляющие потоками воздуха; шаманы, чьему слову покорны животные, грозы и растения; некросы, умеющие говорить с мертвыми, и многие другие.
Их изучали, пытаясь объяснить их способности физикой и химией, генетикой и вирусологией. Три поколения спустя маги, ущемленные в правах, подняли бунт, обернувшийся новой кровавой войной, продлившейся тридцать лет. В одной из множества битв, в горячке боя два великих мага разных стихий сплели свои силы в надежде на победу; но магия неподвластна законам логики, и в месте сплетения возник портал.
То, что вышло из портала, остановило войну и объединило расу людей против себя. Похожие на людей, но совершенно отличные от нас. Их назвали демонами.
Люди, как известно, склонны оправдывать себя. Никто теперь не знает, как все было на самом деле, а известная нам история утверждает, что демоны, выходящие из портала, пытались завоевать наш мир. Но что бы ни случилось тогда, в итоге они были изгнаны обратно, а в их мир стали устраивать рейды, отлавливая демонов и продавая их, как рабов.
Демоны разделялись на виды: были хищники и веганы. В каждом виде они разделялись на классы, также отличающиеся друг от друга. Каждый класс разделялся на кланы, которые часто сталкивались в боях за территорию. Техномагический ошейник, надетый на горло демона, делал из вегана послушного слугу или любовника, а гордого и опасного хищника превращал в охранника или охотника, неспособного причинить вред своему хозяину. И все же мир, родной для демонов, был неподвластен человеку из-за слишком непривычной и суровой среды.
В этот неспокойный век нового рабства в мире магии и высоких технологий родился великий и могущественный шаман, которому было суждено подчинить себе оба мира, и в час его рождения солнце спряталось за луну и мир погрузился во тьму.

  ***
Вы когда-нибудь чувствовали, как на вас смотрят сотни пар внимательных глаз?
Когда-то здесь была тюрьма. Просторный двор сейчас заполнили тесные сетчатые вольеры, а в узких коридорах двери камер заменили на широкие решетки, открывающие взглядам покупателей живой товар. Я шел по коридору уверенным шагом, слушая, как разлетается в тишине стук подбитых сталью каблуков. То ли моя маска презрения и самоуверенности, то ли волна силы, исходящая от любого, даже низшего, мага, - что-то заставляло маленького ростом хозяина бывшей тюрьмы сжиматься, становясь еще ниже. Я видел в его глазах этот суеверный страх передо мной - страх силы, которую ему не суждено осознать. Он все время что-то говорил, бесконечно, монотонно, лебезя, и его слова воспринимались как незначительный шум.
Сотни пар внимательных глаз с двойными зрачками следили за нами из углов.
Демоны не прятались. Хищники по природе, по характеру они были предельно гордыми, и даже техномагические ошейники не могли сломить их - многие предпочитали умереть со сдавленным горлом, убив хозяина, чем подчиниться. Покупка хищного демона была русской рулеткой. Они не прятались, просто стояли максимально далеко от решеток, спокойно и молча, ожидая, кому из них придется покинуть свой непрошенный маленький клан.
Кроме одного.
Он привлек мое внимание. Совершенно отличный от других, с их плоскими лицами и удлиненными руками, серо-черными волосами и бело-серой радужкой газ, он был... идеальным и любопытным. Правильные человеческие черты лица, стройное тело, тонкие пальцы, яркие глаза какого-то непередаваемого рыже-ржавого оттенка и копна густых, нестриженных, волнистых волос огненного цвета. Точно такого же огненного цвета, как у меня самого. Возможно, это и привлекло его внимание ко мне. Он стоял вплотную к решетке. Когда я подошел, он вытянул руку и кончиками пальцев коснулся пряди моих волос, глядя как-то зачарованно, не отводя взгляд. Коснулся, едва ощутимо потянул, пропуская сквозь пальцы, - и отскочил назад, получив ощутимый удар тока от палки хозяина, и припал к растрескавшемуся бетонному полу, шипя и скалясь. Скалясь полным набором клыков и резцов опасного хищника.
Момент неестественного доверия был бесповоротно разрушен и сразу стали видны его демонические черты: маленький дополнительный круглый зрачок возле основного вертикального, ритуальные шрамы на плечах, врожденный рисунок "окраса" - яркие красные полосы, проходящие вертикально через глаза.
Дикий полукровка, несломленный и непокорный, яркий, нахально любопытный, потрясающий.
- Я беру этого.

***
Устроившись на диване поудобнее, я вытащил из браслета виртуальный экран и, выбрав нужный файл, погрузился в чтение. Демон спал, свернувшись на широком подоконнике в необъяснимую сложную позу.
"Родовое, личное и материнское имена: Хааш Аррийа аро Ишаам. Дата рождения по земному летоисчислению: 09.11.3069 г. (16 лет). Вид хищных демонов, класс Иммрар, клан Рриау - по матери; европеоидная раса, нордическая подгруппа - по отцу. Мир рождения: Йаммур (после бегства матери), место рождения неизвестно. Отловлен в возврасте 15 лет. Выявленных способностей нет."
Нет способностей? Демоны не держат в кланах полукровок. И вовсе не из-за внешности, как люди, а по причинам выживания. Неизвестно, как повлияло его "полукровие" на ядовитость крови, но он лишен острых когтей и природного серо-черного окраса, делающего демонов практически невидимыми на их пустынных равнинах. Без особого дара его бы убили женщины клана в первые два-три года жизни - просто из соображений практичности, потому что при его данных в их мире сложно выжить.
Когда Аррийа проснулся, я решил, что пришло время для знакомства, и сел напротив него на пол, скрестив ноги. Он сел на пятки напротив меня, и я совершенно интернациональным жестом стукнул себя в грудь кулаком:
- Ирэм.
- Йиррм, - тягучее произношение, неторопливое, певучее, шелестящее и рычащее одновременно, приятный и тихий голос.
- И-рэм! - старательно произнес я по слогам.
- Йиррм! - так же старательно повторил он.
- Ладно, всё равно твой голосовой аппарат для нашей речи не предназначен, так ведь? Ты хотя бы стараешься, - я прикрыл глаза, неожиданно осознав, что ничего не будет таким простым, как я себе представлял. Снова положив руку на свою грудь, я повторил свое имя, а затем коснулся его.
Он, казалось бы, понял. Обхватив себя руками через грудь, он мелодично произнес:
- Аррийа.
Я мог произнести его имя правильно, певуче-рычаще, как произносил он. Мог. Но необъяснимый приступ раздражения его акцентом в моем имени заставил меня сказать иначе.
- Ария.
Даже ударение изменил.
- Ар-рий-а.
- А-ри-я.
Рыжий демон на секунду сощурился, как будто поняв суть происходящего, хищно улыбнулся и медленно, тягуче, с наслаждением и издевкой сказал:
- Йиррм.
Дикий, непокорный и нахальный. Потрясающий.

***
Меня разбудило утробное рычание и последовавшее за ним яростное шипение. Открывать глаза не хотелось, я и без этого знал, что происходит.
Уже неделю, с момента появления в моем доме молодого рыжего демона, Аррийа и пожилой черно-седой кот выясняли, кто из них главнее. До драк не доходило, но любая неподеленная мелочь заканчивалась рычанием и шипением друг на друга. Демон был молодым, горячим и сильным, но кот жил со мной уже 20 лет и в его понимании любое живое существо, включая меня, было априори ниже него по социальной лестнице. К чести кота надо сказать, что демон всегда уступал первым, и безоговорочное доминирование кота над ним было исключительно вопросом времени.
Мы учили слова. Самые простейшие слова, названия предметов, на которые можно было указать. Я всегда интересовался демонами, их языком, их миром, их пониманием мира, их телами, строением, охотой, отношениями, структурой общества. Новый рабовладельческий строй нашего мира превратил их в глазах человеческого общества во что-то вроде животных, но они были расой. Незнакомой, непонятной, совершенно отличной от нас, не нуждающейся в сверхтехнологичных костылях расой. Попытки понять их стали моей работой, моей профессией и моим увлечением.
Каждый вечер мы садились на пол напротив друг друга и, элементарно тыкая пальцем в разные вещи, называли их и повторяли чужие слова.
- Рука.
- Ллоош.
Их язык был сложным для произношения. Некоторые слова я просто не мог выговорить и мне приходилось повторять их раз за разом, невообразимо каверкая речь.
- Огонь.
- Йаарнув-йирримаар.
Их язык был сложнее общечеловеческого для понимания. Вещь, для которой у нас существовало единственное название, у них называлась по-разному, в зависимости от использования.
- Глаз.
- Йирр, - он подносил палец к вертикальному зрачку, а затем перемещал его к дополнительному. - Лцаар.
То, как он назвал огонь, означало, по сути, только огонь, доступный зрению вертикального зрачка. Я не понял, что он имел в виду, но в этот вечер он назвал мне три вида: дневной огонь, ночной огонь и огонь воды. Похоже, что и их мир был намного сложнее нашего.
Я исследовал его. Его кровь была ядовита не меньше, чем у любого чистокровного демона: любое земное растение она убивала за час, мышей - за несколько минут. Спустя две недели после его появления у меня, я едва заметно оцарапал кожу иглой, которой только что брал у него кровь, и пролежал без сознания четыре часа.
Этот яд не действовал на других демонов - ни на хищных, ни на веганов. Пробы воды и почвы, которые мне привозили из их мира, были ядовиты ненамного меньше. И если я однажды хотел попасть в их мир не как охотник за рабами, а как исследователь, с этим нужно было что-то делать. Даже их воздух убил бы меня за сутки, окажись я там без фильтрующей маски.
Я стал вводить себе яд из его крови, приучая организм к невосприимчивости. Понемногу, сначала просто царапая кожу, постоянно увеличивая дозу. Иногда боль была нестерпимой, тело как будто выворачивало наизнанку, сознание ускользало и я приходил в себя через несколько часов с пеной на губах и дикой головной болью. Поначалу Аррийа старался в такие моменты уйти подальше, а потом просто стал ложиться рядом со мной и шептать что-то, чего я не мог разобрать. От его мурлыкающего голоса становилось легче.
Но терпение и методичность непобедимы. Через год я был совершенно невосприимчив к яду их мира и мы с Арией могли относительно свободно поговорить как на моем, так и на его языке.
А еще через полгода умер кот, который давно уже привык спать на груди рыжего демона.
Я нашел их на полу в углу квартиры-студии, в полной темноте, когда вернулся домой поздней ночью. Кот просто свернулся клубком, его глаза были открыты, он едва дышал, но был совершенно спокоен и как будто умиротворен, как никогда раньше, и он слушал голос демона, свернувшегося вокруг него и едва слышно нашептывающего ему незнакомые слова. Когда кот закрыл глаза и его дыхание остановилось, Аррийа замолчал.
В этот день многое изменилось. В этот день умерло единственное существо, бывшее рядом со мной просто так, просто потому что это был я. В этот день я узнал, что Аррийа был йеэрру - "провожающим мертвых", умеющим видеть смерть и забирать боль, его врожденная демоническая способность.
В этот день я снял с него ошейник, защищающий мою жизнь.

***
В тот момент, когда ошейник коснулся пола, он ужасающе быстрым движением протянул руку к моей голове и замер, не коснувшись. В моем мире это движение могло закончится чем угодно: пощечиной, лаской, поцелуем, ударом. Я еще не знал, что это движение было у хищных демонов едва ли не рефлекторным, чтобы за волосы откинуть голову, открыть шею и впиться в нее клыками. И я не отшатнулся только по одной причине - просто не успел ничего понять.
Он развернулся и ушел на любимый подоконник, так и не коснувшись меня, а на следующий день всё стало таким, каким было до этого.
Семнадцать лет. В нашем мире - мальчишка, ребенок, щенок, в своем мире он был взрослым мужчиной, воином и охотником. Я показывал ему свои способности, заставляя растение на окне цвести и поднимая небольшие камни с улицы к нашему окну. Он подкрадывался ко мне в почти пустой квартире так, что я никогда не мог его заметить, и учил меня быть незаметным. Я рассказывал ему сказки про вечную любовь, рассказывал жизнь про измены, ревность и чувство собственности, про секс за деньги, про верность и семью. Заплетая свои волосы в косы, он рассказывал мне про женщин, выбирающих время для зачатия и мужчину, достойнейшего из достойных, который станет отцом, и про ленты в волосах.
Это было чем-то вроде ритуала, суеверия и отличительного знака одновременно. Количество кос и их расположение, то, как именно они заплетены, сколько в них лент, какие это ленты - по этим знакам можно было узнать, чем собирается заняться демон, куда он уходит, одинок он или у него есть пара. Ребенок носил одну ленту, принадлежащую его матери, и возвращал ее в день своего тринадцатилетия, когда становился наровне со взрослыми и получал две ленты со своим уникальным узором. Узоры и цвета лент никогда не повторялись у разных демонов и служили отличительным знаком. 
Он рассказывал мне про аэру. Отношения между воинами, в которых нет ничего, что может быть между людьми. Крепче кровных уз, выше секса, чище любви, сильнее инстинктов. Бесконечное доверие в мире, где никому нельзя доверять полностью. Право вплетать его ленту в свои волосы. Способность без колебаний доверить ему свою жизнь и встать за него против всех миров. В их языке не было слова "любовь" или признания "я люблю тебя", только "я тебе принадлежу".
Две одинаковые ленты, вплетенные в косы, означали, что демон одинок, три - что он предан тому, кто не принял его ленту, одна - что кто-то "принадлежит" ему. Две разные ленты носились при взаимности.
У моего рыжего демона их было две. Одинаковые.
- У тебя никогда не было аэру?
Он молчал некоторое время, разглядывая что угодно, кроме меня.
- Он не принял меня. Такое бывает.
Вряд ли я смогу объяснить, почему почувствовал облегчение.
- Ты хотел бы вернуться домой?
- Ты никогда меня не отпустишь, Йиррм.
- Не отпущу. Я пойду с тобой.

***
Разумеется, демона без ошейника и неизвестного шамана никто бы и близко не подпустил к порталу.
Дни превратились в сплошную череду опытов. Они складывались в недели, а те в месяцы, пока я смешивал химические компоненты, чертил, стирал и заново чертил оракулы на виртуальных экранах, а затем и на полу, переписывал и переделывал слова заклинаний, вкладывал свою силу в каждое из них. Я почти перестал замечать рыжего демона. Его - и всех вокруг, пока однажды заклинание не сработало, как надо. Бледный, едва заметный туман полз по линиям оракулов, собираясь в центре, цепляясь тонкими жгутами за техническую основу портала, закрепляясь, заполняя ее, становясь непрозрачной, перетекающей белой стеной в обрамлении тонкого черного металла.
- Тебе там не выжить, - Аррийа оказался рядом. Когда его непередаваемый и сильный рычащий акцент перестал меня раздражать и начал нравиться? - Останься здесь, Йиррм.
  - Яд на меня больше не действует.
- Не только яд может убивать.
Я устало прижал ладони к вискам и закрыл глаза. Перенапряжение. Голова раскалывалась, я слышал биение собственного сердца, и больше всего на свете хотелось уснуть под шепот на чужом языке, уводящий боль.
- Аррийа, когда Союз узнает, что я снял с тебя ошейник, охоту объявят на нас обоих. Они и раньше относились с недоверием к моим... ммм, к моему увлечению вами. Я зашел слишком далеко.
Я зашел слишком далеко. Союз уже знал и охота уже объявлена. Сняв ошейник с рыжего демона, дав ему свободу, приравняв его не к животному, а к человеку, я сам определил свою судьбу. Я не понимал, зачем это всё, просто чувствовал, что так нужно, что я достиг здесь своего потолка и больше не могу развиваться. В моем мире магия была побочной ветвью эволюции; его мир был основан на магии.
В его мире мои шансы на выживание были ничтожно малы; в моем мире у меня их больше не было.

***
Он сидел передо мной на полу, на пятках, как и в первый день. Красивый, гордый, дикий. Потрясающий. Создание из мира, которого я не видел; мира, который не прощает ни малейшей ошибки; мира, частью которого смогу ли я стать?
Кланами Йаммура правили женщины. Их было мало, их ценили и оберегали, защищали до последнего вздоха, не задумываясь. Они решали, кого принять в клан, а кого изгнать, кто достоин стать отцом для нового ребенка, за ними было последнее слово в любом решении, по их воле начинались и прекращались войны, выбирались места для становища, только они имели право плести ленты для воинов. Запрет на агрессию в отношении любой женщины из любого клана был даже не законом - инстинктом.
В Рриау, клане моего рыжего демона, было больше трех сотен мужчин и девять женщин.
Их имена и ленты до сих пор вводили меня в ступор. Нужно было запоминать невообразимое количество информации, чтобы ориентироваться в социальном положении собеседника и не допускать ошибок. Но я влюбился в этот мир, каким он был в рассказах Аррийи, жестокий и дикий, правдивый, признающий только силу и выносливость. И я понятия не имел, как там выжить.
Аррийа рассказывал мне всё, что могло нам помочь. Про диких Предков - священных животных, которые дали начало разным видам демонов; про другие кланы, другие виды, про охоту и растения; про ночной огонь, чей свет способен ослепить навсегда. Он напевал мне легенды о Первых Матерях и о грозах, за которыми следует смерть, о великих Идущих Впереди - мужчинах, возглавляющих клан, и об Аир Йеорум аро Иш - Идущем Впереди Неба, объединившем все хищные кланы Йаммура много веков назад.
Когда за нами пришли, мы оказались не готовы. Аррийа почувствовал их приближение за несколько минут до того, как я услышал перестук сапог по ступеням лестницы. Собираться было некогда. Запрыгивая в портал, я выдернул и забрал с собой часть технической основы, и через считанные секунды туман за моей спиной рассеял холодный ветер.
Оружие, запас еды, одежда, медикаменты и все остальное, необходимое для выживания, осталось в другом мире, и пути назад больше не существовало. По-домашнему полураздетые, мы стояли на каменной равнине, и неестественно гладкая поверхность камней отражала цветные огни, разгорающиеся в небе, слепящие, вызывающие желание отвернуться, спрятаться. Я успел увидеть, как вертикальные зрачки в глазах рыжего демона превращаются в тонкие нити, а дополнительные круглые расширяются и становятся зеркальными; успел увидеть, как он тянет руку к моему лицу, - и ослеп.

***
Первой была темнота. Мои глаза были открыты и не были завязаны, я чувствовал свои веки, чувствовал движения зрачков и видел только темноту: непроглядную, сплошную, без оттенков, без движения.
После темноты пришли ощущения и звуки. Не сразу. Я пролежал в темноте, тишине и невесомости несколько часов, прежде чем понял, что лежу на теплом и твердом, похожем на прогретый камень, и укрыт... шкурой? Жесткая шерсть покалывала кожу при движении. Я чувствовал рядом огонь, но не видел всполохов.
Глаза... будто горели изнутри. Когда Аррийа прижимал меня к камням, наваливаясь всем телом, и капал в глаза жгучий, ароматный сок, я ненавидел его. Когда повязка, пахнущая мятой и морем, наложенная им, отдавала мне прохладу и боль утихала, я был готов его боготворить. Через несколько недель появился свет, еще через несколько - цвет. Его мир был для меня расплывающимися, изменяющимися цветными пятнами. Я мог заметить движение, но не различал предметов.
Мы шли каждый день, бок о бок. Я задерживал его. Мы останавливась на всю ночь, чтобы избежать ночного огня, который не мог навредить его зеркальным глазам, хотя для сна хватало нескольких часов. Мы обходили места, где я не мог пройти, а он мог просто перепрыгнуть. Я думал над каждым шагом - и он ждал меня, терпеливо и молча.
Он стал учить меня ощущать запахи, слышать шорохи, чувствовать мир вокруг каждой клеткой кожи, и постепенно его мир для меня наполнился миллионами звуков, не затихающих ни на мгновенье, движениями ветров и трав, ощущениями света на коже. Я слышал, как потрескивают в огне ветви и ароматные травы, как ветер шумит в листве неизвестных растений, как за много километров от меня неизвестные мне звери издают звуки, похожие на переливчатый свист, мелодичный и опасный, и кашляющий лай, и утробное рычание. Я чувствовал, как Аррийа бесшумно движется в темноте, как поднимает голову, привлеченный далеким шорохом, как ветер путается в его огненных косах. Я различал тысячи запахов: горькие дикие травы нового мира, пряное дерево охотничего посоха, тяжелый мускус от шкуры плаща, отдающая железом кровь на губах демона, вернувшегося с охоты, и свежий, сладкий запах принесенного им мяса.
Я больше не нуждался в своих глазах так, как раньше. Мои реакции стали быстрее, чем были когда-либо, я был увереннее. Он научил меня охотиться и узнавать травы, которыми натирали мясо, чтобы оно хранилось дольше, драться и прятаться. Я стал чувствовать этот мир так, как чувствовали его демоны - всем телом, всеми чувствами, каждым нервом.
Когда мы впервые встретили других демонов, я был готов к этой встрече. Это были веганы - запах, который ни с чем не спутать. Я видел их тенями на светящемся, болезненно-ярком фоне. Когда все закончилось, Аррийа положил мою ладонь на грудь первого убитого мной демона.
- Твоя добыча. Забери себе его глаза.
- Как?.. - я нервно выдохнул.
- Я видел, как по твоей воле танцуют камни и чернеет небо, шаман. Ты знаешь, как.
Мы ушли подальше от их земель, и на последнем нашем становище застряли на несколько недель. Аррийа был прав: как бы я ни привык обходиться без зрения, мне нужны были глаза - иначе женщины клана откажутся принять меня, не раздумывая. Некромантия и лекарское дело никогда не были сильной стороной любого шамана, и даже удерживать тело от разложения было для меня огромной нагрузкой.
Но когда я сосредотачивался, я чувствовал магию. Не ту магию, которая была во мне - ее я чувствовал всегда, и только она сопровождала меня в моем родном мире. Это новая магия была в земле и в воздухе, в ветре и в шорохе крыльев птиц, в треске огня и шепоте трав, в далеком зверином вое; она тянулась ко мне тонкими яркими нитями, завивалась вокруг меня, наполняла, давая чувство покоя и небывалой силы, и больше не нужны были начертанные оракулы, технические опоры и магические камни. Неразборчивые слова, звуки и мелодия заклинания рождались сами, легко, вырывались наружу и разносились по каменным равнинам, и переливчатый вой Предков Иммрар вторил шаманской песне, и шепот огненного йеэрру вплетался в нее, унося боль.

***
Ночное небо пылало цветными огнями. Это не было похоже ни на что, когда-либо увиденное мной. Северное Сияние моего мира было рядом с Ночным Огнем, как свеча на фоне горящего леса. Огни отражались в гладких камнях; травы светились ослепительным белым, кровавым красным, нежным желтым; следы убегающей добычи, вспугнутой неосторожным движением, вспыхивали яркой зеленью под раздвоенными копытами и медленно гасли. Четыре крыла охотящегося йуурга оставляли в воздухе ультрамариновые тени-следы; четыре огненные косы охотящегося Аррийи терялись во вспышках ночных цветущих трав. Весь мир, днем окрашенный в серые и коричневые неприметные тона, ночью полыхал яркими красками.
Зеркала ночных зрачков - лцаар - надежно хранили мои новые глаза.
Едва уловимый шорох сзади заставил меня бесшумно обернуться, приготовиться к схватке, увидеть подкрадывающегося и... замереть. Зверь был прекрасен настолько, что захватывало дыхание. Тонкий и гибкий, как гепард, очень высокий, с длинными ушами, лежащими вдоль шеи, с короткой мордой и длинной полосой гривы, растущей по позвоночнику, с выступающими лопатками и поджарым животом - похожий одновременно на многих земных животных и совершенно отличный от каждого. В свете ночного огня его черно-серая полосатая шкура отливала всеми цветами радуги, а умные глаза смотрели прямо в мои без угрозы, с гордым превосходством.
Оказавшийся неожиданно близко Аррийя медленно, не отрывая взгляда от глаз зверя, опустился на землю.
- Нет, - он опустил мой охотничий посох и потянул меня вниз, - нет... это Предки Иммрар. Те, кто дал нам жизнь.
Только сейчас я заметил еще двоих Предков, стоящих дальше, почти невидимых в высокой траве. Через несколько долгих минут без движения первый зверь медленно приблизился и, как огромная кошка, боком привалился ко мне и Аррийе, потерся мордой, оставляя на нас свой запах, и пронзительно, вибрирующе засвистев, скрылся из вида.
Позже мы часто видели их. Они бродили вокруг наших стоянок, оставаясь невидимками, хрипло и коротко взлаивающими, или выходили к свету и вытягивали лапы к огню, чутко дремали возле костра, охотились вместе с нами.
- Они выбрали тебя, - сказал Аррийа, садясь у костра и расплетая волосы. - Такое случается очень редко, особенно редко потому, что ты не Иммрар. Не вздумай пытаться управлять ими. Они делают то, что считают правильным. Они выше нас. Они видят то, чего мы не можем видеть.
Они перестали появляться, когда мы дошли до территорий клана Рриау, но я слышал их далекий лай и свистящие трели.
Нас встретили на границе становища. Возможно, я был еще жив только потому, что шел с Аррийей, и его яркий окрас был узнаваем, и его предупреждающий о приближении вибрирующий вой, так напоминающий голоса Предков, иногда разносился по округе.
Они показались мне такими одинаковыми. Мужчины, достаточно высокие, с черными или серыми волосами, с кинжалами или резными охотничьими посохами с лезвиями, совершенно не похожими на наши походные палки, сделанные на скорую руку. Одежда из кожи, тонкой ткани или меха - штаны, плащи, килты; ленты в волосах. Женщины, вышедшие навстречу в лагере, отличались от них только меньшим ростом и одеждой, скрывающей почти все тело. Не могу точно сказать, в какой момент рядом со мной оказались трое огромных, грациозных Предков, заставивших весь клан - и меня - опуститься на землю, и принявших решение вместо женщин.
Мне позволили остаться гостем.
Учась у Аррийи, я, с разрешения женщин, вырезал себе охотничий посох и выковал лезвия для него. Я ходил на охоту с мужчинами клана, учился у них обрабатывать шкуры, шить одежду, выслеживать добычу, отыскивать особые камни, из которых ковались клинки. Я стал различать их: они были так же не похожи друг на друга, как и люди. Мне не надоедало учиться, и не надоедало наблюдать за Аррийей: как он задирает подбородок, когда спорит с кем-то, и в его глазах тот самый гордый и полный превосходства вызов, который привлек меня в нашу первую встречу, как он точит клинки посоха, как уходит на несколько дней и ночей вместе с другими, чтобы обойти территории клана, и возвращается усталым. Как перед дневной охотой втирает в волосы смесь трав и углей, от чего они становятся темно-серыми. Как сосредоточенно переплетает косы, как общается с воинами и охотниками, с детьми, с женщинами. Он был здесь равным среди равных, и мало что осталось в нем от демона, скованного ошейником, - кроме того, что тогда он был таким же диким и самоуверенным.
Дни пролетали быстро, ветер сменился северным, на плечи легли теплые меховые шкуры, и речная вода по утрам покрывалась хрупкой прозрачной коркой. Мы последний раз сменили становище, и с каждым днем приходилось уходить на охоту всё дальше и дальше. И с каждым днем, наблюдая за Аррийей, я все отчетливее понимал: он был моим аэру. Тем, за кого я готов отдать жизнь, не ожидая ничего в ответ, - но моя жизнь не стоила и сломанного клинка.
За северными ветрами пришли дожди - долгие, не прекращающиеся несколько дней. По следам дождей пришла та смерть, про которую рассказывал мне Аррийа. Смерть была похожа на дракона из легенд моего мира: четырехкрылый, огромный, покрытый зеркальной чешуей. Его звали йур-рааш. Он забрал шестнадцать мужчин прежде, чем двинулся дальше, вслед за дождем: кованые лезвия не оставляли на нем даже царапины.
Весной, после ухода йур-рааш, после многочисленных тяжелых охот, после защиты земель Рриау от клана веганов женщины вплели в мои волосы две уникальные ленты, а Иеас Саит, Идущий Впереди, вырезал на моих плечах первые ритуальные узоры. Я заслужил свое право быть воином клана Рриау.
В этот день Аррийа спросил, как зовут мою мать и меня в том, другом мире.
- Эола Аштер и Ирэм Аштер.
Он улыбнулся, вслушиваясь в мое новое, рычащее произношение.
- Теперь тебя зовут Аашт'йеэр Йиррм аро Эоррга.

***
- Быстрее!
Мальчишка с материнской лентой в косе догнал меня одним прыжком, вцепился в мех накидки на спине, и я позорно упал лицом в землю. Аррийа засмеялся и его посох ощутимо ткнулся между моих лопаток:
- Ты мертв, Йиррм. Тебя убил ребенок.
Поднимаясь с мокрой земли, я не придумал ничего умнее, чем зарычать. Ребенок "убивал" меня шестой раз за сегодняшний вечер.
Демоны заражали меня своими привычками, своим поведением, своими взглядами. Я научился рычать и шипеть, как они, вскидывать подбородок и подниматься на пальцы, чтобы казаться выше соперника. Магия Йаммура пропитала меня, не оставляла ни на секунду. Я чувствовал себя единым со всем миром, мои силы росли с каждым днем. Я перестал сомневаться, когда было необходимо действовать; я забыл, что значит - сомневаться.
Здесь жизнь была потрясающе простой: здесь не было ревности и любви, не было лести и интриг, лжи и пустого доверия, законов и преступлений, богов и религий. Здесь добыча делится на весь клан, а в плохие времена отдается в первую очередь женщинам и детям. Здесь Идущий Впереди выбирается за доблесть и силу, за ум и смелость, за количество ритуальных шрамов на плечах, и в бой идет впереди выбравших его. Здесь врагов убивают молча, аэру защищают до последней капли крови, ни перед кем не становятся на колени. Здесь живут, зная, что следующий день может не наступить.
Здесь стремятся к развитию и помнят о тех, кто дал им жизнь. Рриау - мирные и цивилизованные, с их коваными клинками для охоты, с их временными домами на продуманных становищах и торговлей с другими кланами. Они мирные и цивилизованные - до очередной межклановой схватки за территорию, когда в венах просыпается кровь диких предков и клинки остаются в земле, в горло впиваются клыки, шкуры и кожа рвутся под острыми когтями и яростный звериный рык Идущего Впереди разносится над территориями клана и телами убитых, а на плечи отличившихся воинов ложатся новые почетные узоры.

***
Я смотрю, как Аррийа бегает наперегонки с огромными Предками в высокой траве, как его яркие волосы треплет холодный ветер, как полосы кожи в килте повторяют его движения; смотрю, как Предки догоняют его и валяют по земле, играя с бесстрашным полукровкой.
Я прожил три года в Йаммуре, с Рриау. Мои волосы заплетены лентами, а руки от плеч до запястий изрезаны сложными узорами - то, чем может похвастаться не каждый демон. Моей магии покорны небо и земля, растения и реки, животные и духи говорят со мной.
Переплетая косы у вечернего костра, я смотрю, как Аррийа точит клинки, как крепит их к резному посоху, как бросает на меня редкие взгляды; смотрю, как уходит к дальнему костру, чтобы остаться в одиночестве. Две тонкие косы на висках, одна широкая, начиная со лба и назад - на удачу, вплести одну ленту. Мои ленты белые, с серым и желтым узором, затертые временем, истрепавшиеся на концах. Вторую ленту - намотать на ладонь так, чтобы свисала с двух концов.
Его ленты черные, новые, совсем недавно заново сплетены женщинами. На них почти незаметен темный серый узор.
- Аррийа.
Он оборачивается на мой голос.
- Я принадлежу тебе.
Белая лента соскальзывает с протянутой ладони, падая к его ногам.

***
- Рассказать тебе историю?
Мы сидели, привалившись друг к другу спинами: красные волосы мешаются с огненными, черные и белые ленты вперемешку. Я повернул голову и две ленты, черная и белая, последовали за красными косами; две ленты, черная и белая, остались в огненных.
- О чем она?
Я шнуровал шов на своей безрукавке; он, как ленивый кот, просто грелся в последних вечерних лучах двух белых солнц. Не помню, когда в последний раз мы оставались с ним одни, особенно так далеко от становища.
- Она о том, почему мы такие разные.
Закат - время тишины. Все, что шумело днем, уже спряталось и затихло, а ночные хищники выйдут только под светом ночного огня.
- Расскажи.
Его голос тихий, почти шепчущий, шелестящий, тягучий, неторопливый.
- Раньше Мьирру и Оэссу были лунами, как Айири, - он указывал на солнца, называя их имена, и его рука казалось черной тенью на фоне их белоснежного сияния. - Айири выбрала Оэссу отцом нового ребенка, но Мьирру хотел доказать, что он достоин этого больше. Они бились, но были равны, и Айири разозлилась, что они оспаривают ее решение, она выгнала их из ночи в день и они загорелись. Огонь Оэссу дал жизнь травоядным Предкам, большим и рассудительным, каким был и сам Оэссу, а из огня Мьирру вышли хищные Предки - Иммрар, Йуург и Схааш, быстрые и яростные. Оэссу и Мьирру горят до сих пор и поэтому не могут вернуться к Айири, и их мягкий белый свет больше не сдерживает ярости ее ночного огня.
Последний луч Мьирру скользнул по камням, уступая место разгорающемуся, набирающему силу ночному огню.
- Из тебя плохой рассказчик, твоей истории не хватило даже на мою шнуровку.
Я улыбнулся уголками губ, зная, что он лениво и беззлобно оскалился на мои слова. Эта каменная равнина казалось бесконечной, и белое, мертвое свечение портала казалось таким близким, но находилось в дне пути от нас.
Я впервые видел портал с этой стороны. Плоский светящийся лист тумана, разорванные ветром края - ничего общего с человеческой Аркой Портала, белым туманным зеркалом в золотой оправе техно-опор.
- Кто такие демоны, Йиррм? - он словно читал мои мысли. - Не мы, а те, другие, которые были у людей до нас.
- Их не было, - я на мгновенье запустил пальцы в его волосы и вернулся к своей шнуровке. Такие мимолетные прикосновения были мне необходимы, он помогали успокоиться и собраться с мыслями. - Это существа из легенд.
- Расскажи о них.
- Это могущественные существа, магические в какой-то мере. Они живут в подземном мире и служат...
- Могущественные? - Аррийа перебил меня, но сразу замолчал.
- Служат злу. Пытают умерших, склоняют живых к плохим поступкам. Они властные и корыстные, лживые и подлые, у них нет принципов и добрых чувств.
- Если они назвали нас демонами, значит, они боялись нас.
- Еще бы, вы появились неизвестно откуда и стали рвать людей на куски.
- Это то, чему вас учат в ваших домах? - он фыркнул презрительно и надменно. - Люди напали на нас первыми. Ни один из народа Йаммура никогда бы не сунулся в это пятно из пустого любопытства, оно мертвое, это чувствуют даже дети.
Туман портала начинал светиться за несколько дней до полной активации. Женщины клана с маленькими детьми и десятком мужчин ушли к морю, красно-рыжему у берегов от горящих на мелководье подводных огней.

***
В крови демонов, такой же красной, как человеческая, есть серебристые бликующие вкрапления. Это становится заметным, когда крови много.
Я стоял над телом мальчишки, косы которого заплели лентами на год раньше положенного, чтобы он мог защищать клан вместе с мужчинами.
- Все умирают, Йиррм, - рука Аррийи легла на мое плечо. В бойне, царившей тут всего час назад, я потерял его, но через несколько секунд он снова появился рядом - яростный, дикий, неуправляемый, с окровавленными клыками и почерневшей, обугленной раной на ноге. Сложно точно сказать, что чувствуешь, видя человека, оставившего этот след на коже твоего аэру. Ненависть, злость, желание мести - не те слова. Мне хотелось сделать так, чтобы смерть этого человека была как можно более мучительной и даже память о его существовании стерлась из этого мира. Но всё, что я мог сделать - достать из его груди еще бьющееся сердце.
- Дело не в мальчике.
Я легко опрокинул на землю своего обессилевшего демона, приподнял край килта, открывая рану. Глубокий порез от колена вверх, обугленные края, как от лучевого ножа. Нужно найти чистую ткань, чтобы перевязать, кожаные ремни, чтобы стянуть края раны, воду и травы.
- Йиррм, оставь, не надо сейчас.
Я не мог остановиться. Мне надо было делать хоть что-нибудь, чтобы не думать о том, что произошло здесь совсем недавно.
- Йиррм! - он вцепился клыками в мое плечо, и боль отрезвила. - Оставь...
Он сжимал в кулаке мои волосы на затылке, упирался лбом в мой лоб, пальцами поглаживал кожу у основания шеи, и только сейчас я в полной мере осознал, что мы - живы. Что он - жив. Все схватки с другими кланами, которые мы прошли, были другими: там были честь и честность, и каждый мог расчитывать на себя и свою силу. Но здесь... здесь, в этом конфликте с людьми, было огнестрельное оружие и лучевые ножи, парализующие сети и наркотический газ против клыков и когтей.
- Это была охота.
- Да, Йиррм.
- Они не остановятся.
  - Да, Йиррм, - он выговаривал мое имя мурлыкающим шепотом, все еще не отпуская. Он боялся за меня не меньше, чем я боялся за него, мой неуправляемый огненный демон.
- Почему вы не ушли жить подальше от портала?
Он помолчал, закрыв глаза.
- Потому что здесь наша земля, Йиррм. Кто защитит ее, если мы уйдем?
Не знаю, сколько мы просидели так - несколько минут, полчаса, час. Он шептал мне на ухо неразборчивые слова и отступала боль в разбитом плече. Я перевязал его рану и помог ему встать, когда к нам подошел Иеас Мийар.
Идущий Впереди зовет тебя, сказал он.
Идущий Впереди не доживет до утра, сказал он.
У Иеас Саита, Идущего Впереди, были белые глаза с золотым ободком и искрами. Белые полосы врожденного окраса проходили горизонтально через оба глаза и спускались по шее на спину, сплетаясь с узором ритуальных шрамов, уже не помещавшихся на руках и плечах. Хааш Ишаам, мать Аррийи, трижды выбирала его отцом - и трижды родила от него дочерей. Он был тем, кто вырезал на моих плечах первые шрамы доблести, а сейчас он умирал от обугленной раны, и рыжий йеэрру шептался с его смертью, пока он говорил со мной.
Ты станешь следующим Идущим Впереди, сказал он. Рриау выберут тебя, чужак, ставший потомком Иммрар.
Когда остановилось сердце Иеас Саита, Иеас Мийар забрал и вплел в свои косы четвертую ленту - обещание вечной верности погибшему аэру.

***
Чего они хотят?
Я отстраненно смотрел, как носятся по становищу дети. Где-то среди них должна быть трехлетняя дочь прежнего Идущего Впереди: белокурая - в отца, с золотыми полосами и белоснежной кожей, и уже властная и умная, как мать. Малышня мужского пола, подчиняясь инстинктам, всюду таскалась за ней послушной стайкой, защищая ее от придуманных ею же чудовищ.
Портал начал светиться сегодня ночью, об этом мне рассказал Аррийа, вернувшийся из патруля. Частыми, слишком частыми в последний год стали эти рейды, и чем дальше, тем больше мертвецов они оставляют, тем меньше мужчин забирают с собой. Охота превращается в истребление. Так чего же они хотят?
Мы не можем стать для них угрозой. С каждым разом нас становится все меньше; мальчики, встающие на защиту клана, не в силах заменить взрослых опытных воинов, чья грудь была на расстоянии разорвана техномагией. Во время прошлого рейда они забрали Хааш Айарри, старшую дочь Хааш Ишаам; я видел, как у самого портала она сама вспорола себе горло когтями, как мужчины кидались на окруживших ее; Аррийа и я стояли над ее телом плечом к плечу, клыками разгоняя людей.
Я был демоном, готовым отдать жизнь за свой клан и за свой дом, готовым драться до последней капли крови; и я был человеком, понимающим, что пора уходить.
Сложнее всего было убедить женщин. Они не хотели покидать свой дом и приняли это решение только тогда, когда Предки Иммрар, взлаивая и свистя, вошли в становище и закружили вокруг, касаясь меня гладкими черно-серыми боками.
Мы уходили на запад, к туманной горной полосе, прочь от прозрачных вод и краснеющих берегов моря, к территориям хищного клана Оишшур из вида Йуург. Уже через несколько дней поля с высокими травами и богатой добычей остались позади, каменные равнины тянулись бесконечно, иногда сменяясь черным песком и редкими мелкими озерами, где можно было пополнить запасы воды. Охотиться было не на что, и через несколько недель мужчины отказались от еды, оставляя остатки сушеного с травами мяса женщинам и детям.
Это все было слишком неправильно. Дети должны были есть свежее, сладкое, еще не успевшее остыть мясо.
Я сомневался в своем решении. Каждый раз, когда клан устраивался на отдых или ночлег, я сомневался. Я видел, как малолетние мальчишки предлагают свою долю сушеного мяса белокурой дочери Ишаам, как все отчетливее становятся видны ребра под кожей и мышцами Аррийи, как пары аэру, отходя от костра, из тени бросают на меня короткие взгляды. Голод мог убить нас быстрее любого человека.
- Ты Идущий Впереди, - шептал мне Аррийа, когда я готов был повернуть назад, - они пойдут за тобой, куда ты скажешь, без малейших сомнений; я пойду за тобой, мой аэру.
Когда на горизонте появился лес, мы были измотаны. Оишшур, вышедшие навстречу, отличались от моих Рриау: кожа, покрытая узором, похожим на чешую, более округлый разрез глаз. Они были ниже Рриау и тоньше, как будто легче, с более рельефными лицами, без полос окраса. Они могли легко разбить нас, измученных, изможденных, и я видел их оскаленные клыки, когда они сделали первые шаги вперед.
Когда они побежали к нам, на меня на мгновенье упала огромная тень, а следом за ней на землю передо мной тяжело приземлился Предок Йуург, бьющий о землю крыльями, закрывающий нас от клана своих потомков.
Оишшур подчинились. Два долгих месяца мы провели среди них как гости, и четырехкрылые Предки Йуург парили над становищем почти каждую ночь, переливчатыми трелями перекликаясь с Предками Иммрар.

***
- Они не оставят Йаммур!
Я злился. Я старался не показывать своей злости, но она все же предательски прорывалась наружу через маску спокойствия, через почтение и внимательность.
- Нас мало, Идущий Впереди.
Женщины Рриау сидели вокруг отдельного костра, скрестив ноги, я стоял перед ними. Мать Аррийи была старейшей из женщин; кто бы из мужчин осмелился сесть в ее круг без ее согласия?
- Я знаю это. Но мы не можем от них уйти, они пойдут следом за нами или нападут на другие кланы, оказавшиеся ближе. Они не оставят Йаммур в покое, пока здесь остаются живые демоны. Они считают нас угрозой для себя и поэтому убивают. Рано или поздно они найдут способ находиться здесь долго, и тогда нам некуда будет бежать - они окажутся везде. И разве это решение, достойное потомков Иммрар - бежать? Мы должны поставить их на место, Хааш Ишаам.
Я старался не повышать голос. Последнее слово всегда за ними.
- У них оружие, убивающее издалека. Нас - мало. Что ты собираешься делать, Идущий Впереди? Мы легкая добыча.
- Оишшур готовы пойти с нами, Хааш Ишаам. Нас будет больше.
- Этого все еще мало.
Я выдохнул, собираясь с мыслями и успокаивая свою злость.
- Тогда я соберу все племена Йаммура и приведу их к твоему дому, Старшая Мать.
Предок Иммрар, все время бродивший за пределами света костра, коротко и переливчато засвистел, и ночное небо в огнях ответило ему кашляющим лаем йуургов.

***
- Йиррм...
Аррийа, полуприкрыв глаза, сонно и лениво покусывал мое плечо. Хотелось спать - невыносимо, до одури. Солнца не слепили, не обжигали и даже не грели, но душная, липкая жара затягивала в свои объятия и не отпускала, закрывала глаза.
- Мне больно, Аррийа.
Йуургов не было. Иммрар не было.
- Это хорошо, что больно. Значит, ты не уснешь...
Не усну. Не усну. Не усну...
Я стряхнул его с себя, встав одним рывком.
- Идем. Вставай, идем. Поднимай всех. Никому не спать.
До спасительной тени леса оставалось меньше дня. Я проклял тот момент, когда принял решение идти через степь, сплошь заросшую мелкой белой травой, названия которой не знал ни один демон. Тяжелый пряный аромат цветущей травы душил, не давал вздохнуть, кружил голову, уговаривал прилечь, поспать. В первый день не проснулись трое, вот второй - пятеро.
Последний день пути оказался самым трудным. Глаза закрывались сами собой, Аррийа спотыкался на ровном месте, падал и не мог подняться самостоятельно; приходилось нести тех, кто не мог подняться вообще.
- Хорошо, что женщины остались в лесах Оишшур, - пробормотал кто-то за моей спиной. Я держался за реальность только благодаря боли в искусанном плече.
Когда я упал у воды, стало легче. Голова прояснялась, белесая муть перед глазами медленно отступала, возвращались силы и способность мыслить.
- Хватит! - клыки Аррийи замерли в считанных миллиметрах от моей кожи. Я сел, привалившись спиной к стволу незнакомого дерева. - Хватит меня кусать. Я в порядке.
- Хорошо, Идущий Впереди, - он улыбнулся едва заметно и прижался лицом к плечу. Раньше он не соглашался со мной так быстро. Шутит? Кто его знает... - Надо отдохнуть, Йиррм, эта степь всех вымотала до предела. Йа'идд, я думаю, уже не так далеко. Они мирные, они к нам не приблизятся...
Я слышал, как закрываются его глаза, как сон пробирается в его голос, скрадывая рычащие звуки; чувствовал, как волной расслабляется его измученное тело, как судорожно вздрагивают перенапряженные мышцы, как эта волна передается мне, будто я - его продолжение.
Спи, мой аэру. Теперь можно.

***
Следующим вечером мы вышли к озеру, к границе территорий Йа'идд - клана веганов. Их территории - степи и мелкий лес, и те самые белые травы, едва не убившие нас, но совершенно не действующие на них. На противоположной границе расположился рваный прямоугольник тумана - второй выход портала. Травоядные гиганты в полтора раза выше моих хищников и втрое тяжелее - они подчинились легко, едва их женщины прислушались к моим словам.
За мной шли три клана, но я не был намерен останавливаться.
Живя в мире людей, я считал, что все демоны похожи друг на друга своим неизменным черно-серым цветом глаз, волос, оттенком кожи. Да, такими и были Иммрар и Йуург, живущие среди каменных равнин и серых песков пустынь. Но следующими на нашем пути оказалась веганы Йурм'сааш с их красными бесконечными степями, чьи Предки Ар'йааш никогда не касались земли, рождаясь, живя и погибая с расправленными крыльями. Они и сами были похожи на своих Предков - кожей цвета золота, огненными всполохами в белых волосах, невообразимой для массивных тел легкостью движений.
Сопротивление Йурм'сааш было даже не битвой: Оишшур и Рриау загоняли перепуганную, еще пытающуюся сопротивляться, но уже обреченную добычу. Предки моего клана легко выпрыгивали вверх, над морем красной травы, хватая за золотые крылья слишком низко опустившегося Ар'Йааш.
Остатки Йурм'сааш, способные сражаться, следом за нами пошли к озерам.

***
- Помнишь, я пел тебе легенду об Аир Йеорум аро Иш?
Аррийа смотрел на воду, стоя так близко за моей спиной, что я едва сдерживал желание откинуть голову назад, на его плечо.
- Да.
- Он был потомком Схааш из клана Ийаррум. Сотни лет назад он родился здесь, на берегах этого озера, - его прохладные пальцы коснулись моего лица. Обнимая меня, закрывая мои глаза ладонью, он шептал на ухо, едва не касаясь кожи губами: - Он вырос на этих скалах, где сейчас стоим мы. Второй клан, Айирруум, дети луны, уже тогда был неотделим от Ийаррум, они и сейчас делят одну территорию. Его аэру был оттуда; они обменялись лентами, едва получив их.
- Они опасны?
- Да, Йиррм.
От его тихого, урчащего голоса по коже пробегала волна дрожи.
- Они не похожи ни на что из всего, что ты видел, Йиррм.
Я понял, что значили его слова, только через несколько дней. Дети луны, они молча поднимались из глубин озера под белый свет уходящих за горизонт солнц - тонкие и высокие, как Рриау, с узорной кожей, гибкие и неторопливые, как змеи. Тонкие пластинки на шее плотно прижимались друг к другу, когда они выходили из воды. Двигаясь, они будто становились туманом, и чем быстрее было движение, тем более размытым был этот туман. Они теряли четкую форму, как призраки, через долю секунды оказываясь в другом месте.
Если бы они захотели атаковать нас, мы бы остались навечно лежать среди этих озер.
Два клана, живущие на одной территории уже сотни лет, приняли разные решения. Айирруум оскалили белоснежные клыки; Ийаррум встали между нами.
- Мы не должны были приходить к ним, - шепнул мне Аррийа, то ли готовясь к схватке, то ли просто переминаясь с ноги на ногу от волнения. - Их Предок...
Их Предок... Если при взгляде на Предка Иммрар дыхание перехватывало от восхищения и почтительного страха, то при появлении Предка Схааш сердце замирало от первобытного ужаса. Он поднимался из воды за спинами своих потомков, такой же туманный и призрачный. Чешуя на длинном теле создавала иллюзию ряби и он казался непостоянно-переменчивым, как вода; огромный, обманчиво медлительный, одна его узкая и длинная голова была в полтора моих роста. Предок Схааш замер передо мной, приблизившись настолько, что я чувствовал его дыхание своей кожей, видел его черные глаза с двойными белыми зрачками прямо напротив своего лица. Я чувствовал, как толпа за мной отступила назад, как Аррийа вцепился в мех моей накидки; еще мгновенье - и он встает передо мной, отчаянно скалясь на огромного Предка, маленький бесстрашный полукровка, и туманный змей неуловимо быстрым движением обвивает нас, сдавливая кольцами, заглядывает в мои глаза... и отпускает, распадаясь на пряди тумана.
- Мы не пойдем за тобой, - голос Идущего Впереди из клана Айирруум был глухим, как будто доносился из-под земли. - Мы не можем покинуть озера. Но мы позволим тебе пройти.

***
Мы пересекли, казалось, половину Йаммура.
Все кланы, встреченные нами, пополняли наши ряды: кто-то прислушивался к нашим словам, другие пытались сопротивляться.
Беловолосые веганы Эр'йам с синими узорами на тонкой коже, потомки водяных гидр Аэт'раа, выбрали смерть, и мы оставили за собой их море, красное от крови. Там я впервые увидел полукровку, кроме Аррийи. Среди Эр'йам он выделялся, как Аррийа среди Иммрар: выше других, смуглый и широкоплечий, беловолосый и синеглазый. Похожий и непохожий на весь другой клан.
- Потомки Аэт'раа смешивают кровь с потомками Урм'хаан, - сказал Аррийа, опускаясь на корточки рядом с телом. - Полукровок называют яат-ррии.
- Раньше ты мне о них не рассказывал.
- Не мне говорить о таких вещах, - он перевел на меня взгляд и радужка цвета ржавчины на короткое мгновение наполнилась огненными искрами. - Я тоже яат-ррии.
Предки Йуург привели нас к своим потомкам Аштаар. Их женщины встретили нас так, будто давно уже ожидали нашего прихода; так, будто мы вернулись домой. Когда я вошел в круг костра, их Предок, опустившийся на землю, тронул меня всеми четырьмя бархатистыми крыльями и удовлетворенно засвистел. В этот момент за мной следовали двадцать кланов, веганы и хищники, потомки всех шести Предков. Мои Рриау не были дома уже два года.
Ты особенный, Йиррм, сказала мне Старшая Мать клана Аштаар. Ты Идущий Впереди Неба. И Идущие Впереди всех двадцати кланов склонили головы, признавая правоту ее слов.
Наступило время вернуться домой.
Через месяц пути мы вышли на земли клана Йаатрии. Предки Иммрар, не оставлявшие нас все эти два года, переливчато засвистели, почуяв кровь своих потомков. Йаатрии и Рриау - дети одного Предка, похожие, как две капли воды. Они пустили нас в сердце своих земель, позволив дойти почти до становища, и в нескольких часах пути до него нас встретили мужчины. Когда двое вышли вперед, я почувствовал, как Аррийа за моей спиной напрягается.
Их Идущий Впереди был спокойным и холодным, какими бывают только те, кто уверен в своей силе. Ритуальные шрамы с рук переходили на плечи, сплетались под шеей и на спине. Его аэру вряд ли ему уступал, и было в нем что-то... знакомое?
- Ты помнишь Иеас Мийар? Аэру нашего прошлого Идущего Впереди, он погиб зимой - Аррийа, обычно стоящий со мной плечом к плечу, сейчас почему-то предпочел остаться немного позади. - Это его сын. Его имя Хааш Арро аро Ишаам.
Они стояли друг напротив друга, полукровка Рриау и демон Йаатрии, брат и брат, дети одной матери. Такие разные, младший и старший, но... надменный вызов во взглядах, уверенность в превосходстве, гордо вскинутые подбородки. Вертикальные полосы окраса, проходящие через глаза.
Они сцепились через неделю, на временном становище. И еще раз, через несколько дней, просто оказавшись рядом в дороге, и еще несколько раз. С каждым разом раны у обоих становились серьезнее и заживали все дольше. Идущий Впереди клана Йаатрии, аэру Хааш Арро, не вмешивался - и я тоже заставлял себя не реагировать.
Терпение закончилось в тот день, когда Аррийа вошел в мой шатер, шатаясь от потери крови.

***
Аррийа во сне свернулся под мехами, как кошка, пытаясь не выпустить наружу ни капли тепла. Он мерз; это были остатки той лихорадки, в которой он метался несколько месяцев назад, пока не начали затягиваться раны. Тогда рядом с ним постоянно был йеэрру Йаатрии, Арру Миари аро Саар. Тогда - и позже.
Аррийа проводил с ним так много времени, тянулся к нему. Их объединяло слишком многое: оба - йеэрру, оба - полукровки Иммрар от людей. Арру Миари мог слышать и понимать то, что слышит и понимает Аррийа; то, чего никогда не услышу и не пойму я.
Я смотрел, как они ищут неизвестные мне лечебные травы, как учат друг друга новому; как они подолгу сидят на границе становища в обманчивом свете ночных огней, обсуждая что-то, понятное только им. Я... разрывался. Человек во мне кричал: он мой! я не отдам его! Ему будет лучше рядом с таким же, как он сам, говорил во мне демон.
Я искал компании у Предков. Все чаще я оставался на ночь недалеко от становища, просиживая бессонные часы среди чутко дремлющих вокруг меня Иммрар, запуская пальцы в их жесткую шерсть, разглядывая причудливые узоры окраса Урм'хаан, отдаленно похожих на огромных, массивных и медлительных медведей, объедающих кору с необъятных стволов деревьев, или высматривая в небе парящих среди огней Йуург, чьи перья их потомки вплетали в косы. Иногда я замечал, как Аррийа молча смотрит на меня с границы очередного становища; смотрит некоторое время, разворачивается и уходит, скрываясь за разукрашенными шкурами шатра.
Когда он решился подойти, вокруг меня играли детеныши Иммрар, миниатюрные Предки, своим пронзительными свистящими трелями распугивая всех зверей в округе. Когда он решился подойти, демон во мне уже окончательно поглотил человека: я был готов отдать ему его ленту и забрать свою, если он решит так, и эта горькая решимость снаружи, пожалуй, казалась равнодушием.
- Могу я подойти, Идущий Впереди Неба?
- Да.
Он сел на пятки напротив меня, и маленькие Предки бросились было к нему неуклюжими прыжками, почуяв новую игру, но были мгновенно разогнаны хриплым лаем их матери.
- Йиррм.
Еще в мире людей он делал так, когда хотел поговорить: садился на пятки передо мной и произносил мое имя тихо, тягуче, будто напевая.
- Я тебя чувствую, Йиррм, я знаю твои мысли. Ты Идущий Впереди Неба, но в этом ты ошибаешься, - протянув руку, он запустил пальцы в мои распущенные волосы и сжал в кулаке две завязанные в них потрепанные ленты. - Я тебе принадлежу. Это не изменится. Я буду тебе принадлежать даже без лент, если ты решишь так.
Холодный ночной воздух ворвался в легкие и я понял, что забывал дышать, пока он говорил.
- Нет, - я ткнулся лбом в его плечо, изрезанное почетными ритуальными шрамами, многие из которых были нанесены моей рукой. - Я не решу так. Я ведь тоже тебе принадлежу.

***
После схватки с последним кланом, стоящим на пути к домашним каменным равнинам, мы больше двух месяцев оставались на месте. Прошел сезон гроз, и мы ждали, пока затянутся раны, нанесенные йур-рааш, драконом дождей. Дни тянулись бесконечной чередой, один за другим, похожие, как две капли воды. Когда мы, наконец, двинулись дальше, легче не стало: берег моря, красный и серебристый, казался таким же бесконечным.
Вечер, когда на горизонте появились леса Оишшур, встретили, как праздник: почти три года прошло с последней встречи Рриау с их женщинами.
Три года бесконечных дорог, новых кланов, новых Предков, драк и битв, переговоров и торговли. Три года, за которые мы обошли все обжитые территории Йаммура. Тысячи демонов, идущие за мной... ради чего? Ради эфемерного, призрачного обещания свободы? Ради спокойствия? Ради Йаммура? Ради неизвестного будущего?
- Они идут за тобой, потому что ты сильнее их. Они верят в то, во что веришь ты, и если ты будешь сомневаться - они будут сомневаться тоже, - Аррийа, стоя позади меня, положил подбородок на мое плечо. Мы были перед становищем Оишшур, где оставили так давно наших женщин, и смотрели на далекий рваный прямоугольник портала. - Ты хотел идти туда, чтобы защитить свой клан; они твой клан, и они пойдут туда, чтобы защитить тебя. Они - водная гладь, Йиирм, и в ней отражаешься ты.
Вечером я шагнул в свет костра, вокруг которого сидели женщины клана Рриау, и склонил голову перед Хааш Ишаам в знак своего уважения.
- Я сдержал свое обещание, Первая Мать.
На самой границе света костра стояли двадцать два демона - Идущие Впереди кланов, последовавших за мной.
- Я вижу, - она поднялась и встала напротив меня. - Я вижу, Идущий Впереди Неба.

***
Белое полотно тумана было так близко, что я кожей чувствовал, как от него тянет прохладой. Я мог бы коснуться его пальцами, если бы вытянул руку.
Я стал частью Йаммура. Я чувствовал, как его силы заполняют меня, тянутся ко мне отовсюду: из диких серебристых трав, из ароматного ветра, из возбужденного кашляющего лая Предков, из белого рассветного сияния Мьирру и Оэссу. Молодой, высокий и сильный Предок Иммрар задел меня кисточкой на конце хвоста, нетерпеливо крутясь на месте и глухо порыкивая - недавний детеныш, игравший возле меня под пристальным взглядом матери.
Моя жизнь в том, другом мире казалась давно забытым сном. Я уже не мог представить, как можно предавать или мстить, как мужчина может быть главнее женщины. Отношения аэру, которые я обрел, были чище и выше человеческих отношений - чистое чувство, не разбавленное сексом и словами о любви; клан, который я обрел, был крепче, чем человеческие семьи. Люди казались мне совершенно непонятными существами, зачем-то усложняющими элементарные вещи, с их социальными статусами и деньгами, лестью и ложью, ударами в спину и политическими играми, с их семьями, показными чувствами и словами, за которыми нет поступков.
Я шагнул вперед, в рваный прямоугольник портала, и остановился на ажурной плитке в нескольких шагах от светящейся Арки Портала, белого туманного зеркала в золотой оправе техно-опор. Молодые Предки Иммрар, выскочив вперед, играюче сбили на землю стражу Арки, одним ударом тяжелых лап вминая броню нагрудников в хрупкие человеческие тела. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы знать, что происходит за моей спиной: я слышал едва уловимые движения демонов, выходящих из портала, биение сердец их огромных Предков, чувствовал всплески энергии от белого тумана, впускающего их сюда. Я чувствовал, как в предвкушении битвы хищно усмехается за моим плечом мой огненный аэру, принюхиваясь к запахам мира, в котором мы встретились.
Я, Аашт'йеэр Йиррм аро Эоррга, Идущий Впереди Неба, пришел, чтобы поставить этот мир на колени.