Зайцы

                1.
Медкомиссию девчонки прошли быстро, им даже  уколы от столбняка всадили. На всякий случай, видимо.
Половина их группы устроились в стройотряд проводниками, а парни уехали работать на Север.   
         
Насте Стояновой едва исполнилось восемнадцать лет. Была                она    худенькая, большеглазая, с грудью первого размера, зато с красивыми стройными ногами.

Ее напарница Лена-Алена Еремеенко была на два года старше. Она уже работала проводником в прошлое лето. Лена была шустрая, подвижная, уже сформировавшаяся девушка. Как сказал про нее одногруппник Юрка Соловцов: « Да у Ленки же при ходьбе все колыхается и шевелится! Она же спокойно не ходит!»

Настя, напротив, была неторопливой, немного медлительной.
Поезд «Красноярск-Москва» отправлялся в шестнадцать тридцать по местному времени.

- Настя, проверяй билеты, а я на вокзал сбегаю,- сказала Лена.
Вся взволнованная Настя осталась у вагона одна. На посадке все были в парадной форме: в белых блузках, в синих юбках и со значками-крылышками.

 Минут через десять-пятнадцать Алена вернулась к вагону с тремя мужчинами. Посадка уже заканчивалась.

- Наши «зайцы», - шепнула Алена,- проходите в вагон (это мужчинам).

- Привет, молодая,- громко сказал Насте парень в солдатской форме с рюкзаком. На вид ему было лет двадцать-двадцать один. Высокий, худощавый шатен, с круглыми темными глазами.

За ним  шел парень в гражданской одежде.
- Здрасте,- скромно сказал он. Был он чуть повыше солдата, русоволосый, с красивыми серо-голубыми глазами в темных ресницах, с правильными чертами лица. Белокожий и даже болезненно худой, в спортивном костюме и сумкой через плечо.

- Добрый вечер, сударыня,- церемонно сказал третий мужчина. Настя перевела на него глаза, и мороз побежал по коже. Пожилой мужчина с седым коротким ежиком, в белой рубашке, с чемоданчиком. Настю поразили его глаза, в них была смертельная тоска.

«Боже, как молоденькая проводница на мою Галю похожа»,- подумал пожилой мужчина.

- Добрый вечер,- ответила Настя,- проходите. Закончилась посадка, проводники собрали билеты, выдали постель, затопили титан. По вагону прошел начальник поезда Валерий Сергеевич, проверил все ли в порядке. В вагоне кроме обычных пассажиров оказалось человек пятнадцать новобранцев.

- Хорошо хоть у нас не полный вагон новобранцев, как в третьем, а то замучались бы,- сказала Лена.

- Ален, а где наши зайцы спать-то будут? У нас же все места заняты,- переживала Настя.

- Один на третьей полке до Новосиба, а два места у нас было, видимо, кто-то опоздал,- спокойно ответила Лена.

- Как же ты их взяла, ты же не знала, что кто-то опоздает,- не унималась Настя.

- Кто не рискует, тот не пьет шампанское! Учись, молодежь,- засмеялась Лена.
                2.
   После Боготола все утряслось, и девочки сели поужинать.
- Ешь пирожки со свежей капустой, бабка напекла. Хорошо хоть своих любимых драников не напихала, - угощала Лена. Бабушка Лены была с Украины. Сама Лена была городская, но очень демократичная. Настя долго не знала, что ее отец работает главным инженером на крупном машиностроительном заводе, а мать бухгалтером в аптеке.

Лена пошла спать, а Настя осталась в служебке одна.
- Можно к вам войти, сударыня?- спросил самый пожилой «заяц».
- Да-да,- дрожащим голосом ответила Настя. Он вызывал у нее чувство тревоги.

- Меня зовут Дмитрий,- сказал он,- Иваныч.
- А меня Настя,- ответила девушка.

- Вам ребята ничего обо мне не рассказывали?- спросил он.
- Нет, нет,- торопливо ответила Настя,- извините, сейчас большая станция, мне надо работать.

- Вот, угощайтесь,- сказал Дмитрий Иванович и положил плитку шоколада.

Народу в их вагон не было, так как по сводкам все места были заняты. Следом за Настей из вагона выскочили молодые «зайцы».

- Вы-то что светитесь,- шипящим шепотом сказала Настя.
- Не боись, молодая,- бодро сказал парень в солдатской форме,- а ты, Ваня, иди в вагон.

- Как вас зовут?- спросила девушка солдата.
- Рабиндранат,- серьезно ответил он,- да шучу, Слава я. А мой друг- Иван.

- А меня Ефросинья,- ответила Настя,- шутка. Настя я.
Слава помог Насте закрыть тугую подножку и прошел за ней в служебку.

- Насть, мне неохота забираться на третью полку, я тут пока посижу,- объяснил он,- тебе Иваныч ничего о себе не рассказывал?

- Нет, а что?- забеспокоилась Настя.
- Да не, ниче. Я вот из отпуска еду до Москвы, а потом в Брест, в свою часть,- рассказывал он,- мы из Иркутской области все вместе ехали, в одном вагоне. Потом здесь на вокзале почти сутки болтались - билеты не могли взять. Ванька третий год едет в Москву, во ВГИК поступать. Астматик! А туда же в артисты!

- Да ты что! Какой молодец! Он красивый парень. Может, и талантливый,- ответила Настя.

- Девушка, чаю можно?- просунулась в дверь служебки бритая голова.
- Да ребята, титан уже остыл,- ответила она, - ладно, налью такого. Парень с чаем ушел.

- Титан для меня самая большая проблема,- горевала Настя,- никак не могу температуру до ста градусов довести, вагон-то старый, из резерва.

- Ты с этими новобранцами не чикайся, молодая. Если что, их старшине скажи, ходит тут мордоворот, под два метра,- советовал Слава,- или мне свистни.
- Ладно, свистну,- улыбнулась Настя.

- А ты что закончил до армии?- спросила она.
- Да что я мог кроме школы закончить? В техникум политехнический и то не поступил - сочинение завалил. Поработал немного у бати в бригаде, он у меня передовой комбайнер,- рассказывал Слава,- теперь вот думаю: то ли учиться после армии, то ли жениться? Пойдешь за меня?

    - Не-а, ты несерьезный, - протянула Настя.
- Ты глянь-ка, серьезная!- рассмеялся Слава,- да я пошутил. И помахал ей в дверях служебки.

                3.
Настя не любила замкнутое пространство и оставила дверь служебки открытой. Мимо прошел старшина Енахов.

«Проводница-то какая молоденькая,- подумал он, - да знаем мы их - за колготки дадут».

Глаза у Насти слипались, она положила голову на руки и начала дремать. Даже свой дом в деревне увидела во сне.
- Настенька, можно?- тихонько постучал в косяк Дмитрий Иваныч. Настя вздрогнула.

- Что вам?- резко спросила она.
-  Можно я у вас самое ценное оставлю?- спросил мужчина.

«Деньги,- подумала Настя,- куда мне их прятать? Тут постельные-то не знаешь в какую кастрюлю заныкать.»

- Я хочу у вас оставить альбом,- объяснил Дмитрий Иванович,- могу вам сейчас его показать. И он достал из пакета бордовый бархатный альбом с серебряными уголками.

Настя боролась со сном, терла глаза кулаками, иногда украдкой зевала.
- Вот старшая сестра Александра, вот я, а вот младшая - Нюра, а это мои родители. Они оба у меня работали на заводе имени Лихачева. Отец фрезеровщиком, а мать чертежницей, между собой жили дружно,- рассказывал Дмитрий Иванович,- а ваши родители не из Москвы, случайно?

- Нет, мои родители уже в Сибири родились, а вот прадед Стоянов в кандалах сюда пришел . Папы уже нет в живых, отчим у меня, - грустно сказала Настя.

- А вот и моя Галя. Вы так похожи на нее, - вздохнул Иваныч.
- Да, возможно, глазами, - ответила Настя, разглядывая пожелтевшую любительскую фотографию девушки с длинной косой.

- Оставляйте альбом, я пойду перекрою туалеты, сейчас большая станция,- сказала Настя, немного погодя.

«Почему у него все зубы металлические вставлены? Страшно как-то с ним»,- думала она, пробегая по вагону. Пассажиры спали. Даже новобранцев сморил к утру сон. Навстречу прошел старшина и зацепил ее плечом.

- Извини, - хмыкнул он и пошел в соседний вагон. Настя не могла понять, почему нарастала тревога.

Утром закончилось дежурство, и Настя упала спать на двенадцать часов. Усталость и молодость брали свое, и Настя спала крепко, несмотря на тревоги.
Алена сварила картошку на печурке в тамбуре и пыталась разбудить свою подругу.

- Вставай, поешь пока горячая,- тормошила она Настю.                - Нет-нет, я буду спать, потом поем,- сквозь сон бормотала та.

                4.
Алена только присела поесть, как нарисовались Слава с Ваней. Они принесли шампанское и шоколад.

- Что вы, ребята, я же на работе, пить не буду,- возразила Лена.
- Да брось ты, это ж газировка! А куда нам деваться, у нас же верхние полки? И стаканов нет,- уговаривал Слава.

- Ладно, проходите,- разрешила Лена.
- Сейчас на станции у бабок сбегаю что-нибудь куплю к столу,- сказал Иван. Был он молчаливый и застенчивый. Чувствовалось его хорошее воспитание.

-У меня мама в ДК работает, окончила театральное училище в Новосибирске, а отец- преподаватель русского и литературы,- разговорился Ваня после первого стакана шампанского.   
                - Интересно, шампанское в стаканах с подстаканниками,- захихикала Алена.

     - Так даже лучше, как будто чай пьем,- быстро сообразил Слава,- вдруг твой начальник пойдет по вагонам.

     - Ты ешь, ешь, Алена! Ты ж на работе,- сказал Ваня женским голосом.
     - Мы-то можем сейчас пойти поспать. У меня теперь вторая полка. Первую ночь совсем не спал на третьей, уступил вторую  этому задохлику,- ворчал Слава.

     - Ну что ты, я ж тебя не просил,- Ваня захлопал длинными ресницами, серые глаза его стали голубыми.

    - Ваня, тебя за одну красоту должны взять в артисты,- сказала Лена.
    - Красота для мужчины не главное, а для артиста главное- талант,- изрек Ваня.

    - Слушай, артист, а у тебя девчонки-то (в смысле женщины) были?- не унимался Слава.
   - Были,- гордо ответил Ваня,- одна.

   - Во дают, при мне такую тему обсуждают,- возмутилась Лена.
   - Но ты же взрослая, не то, что та малявка,- возразил Слава.

   - Вы не вздумайте к Настюхе приставать,- строго сказала Лена.
   - Да что ты, мы ваши рыцари,- ответил Ваня.

  Парни ушли поспать. У Алены шампанское быстро выветрилось от беготни по вагону и  забот с пассажирами.

   - Женщина,  почему вы держите ребенка какать прямо в купе?- кричала Лена нерадивой мамаше, у которой ребенок уже навалил кучку на газетку.
   - А что в туалет его вести?- возмутилась та.

   - Вы и дома так делаете, без горшка?- кричала Лена.
   - Да,- гордо заявила мамаша.
   - Значит вы засранка,- бросила ей Алена на бегу,- пол в своем купе будете сами мыть.

                5.
   Настя проспала одиннадцать с половиной часов. Вышла из полукупе в служебку. Ей оставили поесть: три картошины, кусок домашней колбасы и два пирожка.

- Лен, а с чем пироги купили? - крикнула она Лене, которая подметала вагон. На обратном пути Насте работать в день.     - Ешь , с каким-то мясом, мы ели и все живы, - ответила Лена.

  Не успела Настя разложить еду, как опять нарисовались «зайцы» с шампанским и шоколадом.
 - Не, я не буду, мне на смену заступать,- возмутилась Настя. Парни заржали.

- Да что тут пить на четверых, меньше, чем по стакану,- смеялся Слава.
- Газировка,- сказал Ваня Славиным голосом. Короче, советского шампанского за эту поездку Настя напилась на всю оставшуюся жизнь. Ей  было неловко перед пассажирами, но все снисходительно улыбались, видя, что парни крутятся около них.

     - А где ваш Иваныч?- спросила Алена
     - В ресторане сидит, блаженствует,- ответил Ваня.

 - Никогда не говори, что он «сидит»- хмыкнул Слава. А тут и Дмитрий Иванович показался в проеме двери. Настя сидела спиной, его не заметила и переспросила, что это значит.

 - Да сидел я, Настенька,- ответил Дмитрий Иванович.
 - Да ладно вам, шутите,- отмахнулась девушка.
 - Нет, сударыня, сидел я долго. Попал по молодости, восемнадцатилетним. А потом на зоне, в Решетах добавили еще  за убийство надзирателя,- тихим монотонным голосом рассказывал Иваныч.

У Насти от макушки по лицу и телу побежали мурашки, да так и остались на руках и ногах.
- Да ладно, Иваныч, все мы  люди, что мы не понимаем - всяко бывает,- разрядил молчание Слава.

А Лена выразительно глянула на него и поняла, почему тот за всех договаривался с ней на вокзале. Дмитрий Иванович совершенно не ориентировался в современной жизни. Он вскоре ушел, а Алена обрушилась на Славу.

- Вот ты гад, свинью мне подложил,- кричала Лена. Ей надо было идти спать, а она задержалась.

- Девчонки, вы не переживайте, он же тихий совсем. Иванычу сейчас даже грубое слово нельзя никому сказать,- подал голос Ваня, - ему первый срок дали за убийство по неосторожности. Он за свою девушку заступился, а мужик упал на поребрик и сломал основание черепа.
   
- А надзиратель издевался над зэками. Иваныча заставили его …Вот ,- выдохнул Слава.
- Все равно, гад Славка!- возмущалась Лена.

- У вас все в порядке?- остановился около служебки проходивший мимо старшина Енахов.

- Нормально, нормально,- сказала Настя, плохо выговаривая букву «р» и округляя глаза. Она, во-первых, выпила, а, во-вторых, волновалась.

«Соплячка совсем,- подумал Енахов ,- но уже аппетитная, вон ножки какие точеные, коленочки кругленькие.»

- Ой, ребята, станция, вон люди под окнами уже. Я пошла,- сказала Настя.
- Я тебе помогу,- поднялся следом за ней Ваня. После посадки Настя включила свет в вагоне, но горел он слабо.

- Ремень съезжает что ли,- сказала Алена,- надо на следующей станции поправить.

- Ой, я, наверное, не сумею,- всхлипнула Настя.
- И зачем я тебя в пару взяла  такую неумеху! Ни сгущенку открыть не можешь, ни ремень подбить! Да шучу я,- засмеялась Алена,- зато  честная!

На следующей станции Настя держала красный фонарь, а Лена со Славой полезли под вагон поправлять ремень, подбивали молотком какие-то заклепки.


                6.
Быстро стемнело. Наконец-то, все разошлись из служебки. Алена пошла спать, а Настя оделась потеплее: в свитер и брюки. Заварила себе крепкого чаю и открыла книгу.

- Сударыня, могу я войти с вами побеседовать,- раздался голос Дмитрия Ивановича.

- Войдите,- ответила Настя , резко поворачиваясь. В дверях стоял Ваня и радовался, как ребенок.
- Че похоже?- ликовал Ваня.

- Ага, «чепохоже», перепугал меня, - ворчала Настя, - спи иди!
- Что читаешь? Юлиана Семенова «Семнадцать мгновений весны»? Читал,- не собирался уходить Иван,- я пока в библиотеке работал после школы, все самое лучшее прочел.

Часа через полтора Ваня ушел. Настя положила голову на стол и задремала. Проснулась от того, что в вагоне погас свет.

«Значит ремень все-таки слетел,»- подумала она. Заплакала, на ощупь достала спички и зажгла фонарь. На станциях встречала пассажиров с фонарем. Часам к четырем ей страшно захотелось спать. Опять положила голову на стол и задремала.

Вздрогнула от щелчка закрывшейся двери. Вошел старшина и защелкнул дверь изнутри.
- Что вам?- встрепенулась и подскочила Настя.

- Что, что? Не понимаешь что ли, - хмыкнул он. Шагнул к девушке и сграбастал ее в охапку. Загасил и отодвинул фонарь.

- Отпустите! Вы что? Что вам надо?- отбивалась Настя. Старшина держал одной рукой ее руки за спиной. Свободной рукой он начал расстегивать ее брюки. Похудевшая Настя застегнула брюки на огромную английскую булавку. Старшина укололся и выматерился. Лицом он пытался поймать ее губы. Настя наклонилась и мотала головой у него под подбородком. От него сильно пахло табаком и несвежим телом. Насте стыдно было кричать, да в вагоне и не услышали бы, вон как поезд грохочет.

- Не надо, я прошу вас, отпустите,- умоляла Настя.
- Да сколько ты будешь выламываться, проводница! Знаю я вас, за колготки даете,- зарычал старшина.

- Я не проводница, я студентка,- вдруг выкрикнула она, поняв, что опасность совсем близко.
- Тебе, может, и восемнадцати еще нет?- оторопел старшина.

- Нет, нет мне восемнадцати!- с готовностью подтвердила Настя.
Старшина застегнул брюки и выскочил из служебки. Перед ним стоял Дмитрий Иванович.

- Еще тронешь девочку хоть пальцем - убью!- тихо, но внятно сказал он Енахову.
- Ты что, дед, мне угрожаешь? - зашипел  тот. Но Иваныч уже неслышно удалился.   
                Настю всю трясло. Она почувствовала себя обгаженной, замаранной. Пошла в туалет и долго мыла лицо и руки холодной водой.

« Наверное, я такая плохая, что все липнут ко мне»- думала она. Даже слез не было. Настя снова зажгла фонарь в служебке и закрыла дверь на щелчок.
               
                7.
Утром Алена сменила Настю.
- У нас ночью слетел ремень,- сказала Настя безжизненным голосом и разрыдалась.

- Ничего страшного, мы в прошлом году с Валей тоже теряли ремень. Заплатим с «заячьих» денег, не плачь,- утешала Алена. Настя плакала сильно и горько. Острые плечи под черной футболкой ходили ходуном, лицо она закрыла руками. У Лены было два брата, а сестры не было. Она относилась к Насте как к младшей сестренке.

- Запитают свет от соседнего вагона, не плачь. Выпей чаю,- сказала Лена бодро.
- Девчонки, доброе утро! Че ревем?- радостно спросил Слава.

- Иди, иди уже! Вылупился. Что вам не спится, я бы сутками спала,- заворчала Лена.
- Не, а че маленькая плачет? Мы сейчас разберемся,- не унимался Слава, округляя свои и так круглые глаза.

- Да нормально все,- всхлипнула Настя.
- Сча ресторан откроют, я за шампанским сбегаю,- скороговоркой выпалил Слава.
- Хватит уже, меня спаиваете и ребенка,- прикрикнула Лена.

- А где тут ребенок? Я не понял, - зубоскалил Слава. За его спиной мелькнул старшина. Настя вздрогнула и втянула голову в плечи.

- Так, так,- сказал Слава и резко ушел.

Днем подключили свет от соседнего вагона. В последнюю ночь перед Москвой  Настя закрывала дверь в служебке изнутри. На рассвете в городе Данилове  у нее на выход были пассажиры - пожилая семейная пара.

- Сфотографируй нашу проводницу,- сказала бабушка мужу,- такая хорошая девочка. Наша последняя связь с Сибирью. Они уезжали из Красноярска навсегда.
Настя стояла в тамбуре, облокотившись о дверь. Такой взъерошенный галчонок с длинной шеей. Было прохладно, она куталась в растянутую кофту, ночью футболка не спасала. Их парадная форма висела в полукупе. В Москве наденут.

Прибыли на Ярославский вокзал. Настя с Аленой обе стояли  у вагона, с ними прощались, ставшие родными, пассажиры. Дмитрий Иванович поцеловал им руки, отошел от вагона и остановился, устремив взгляд в московское небо. Его никто не встретил, толпа обтекала его.

В сторонке толпились новобранцы. Слава с Иваном стояли около девушек, они не торопились уходить. Быстро прошел старшина. Он отвернулся и даже не попрощался.

- А что это с ним?- спросила Алена. У старшины была разбита губа и синяк в поллица.
- Да не знаю,- хохотал Слава,- запнулся об мою ногу, а Ванька нечаянно его дверью ударил. Иваныч в стороне стоял, ни-ни.

- ??!!!- удивленно смотрит на него Настя.
- Чес слово, девчонки, клянусь, нечаянно,- смеялся Слава.

- Настя, Лена, а вы когда в следующую поездку из Москвы поедете? Может, я с вами назад, если не поступлю,- спросил Ваня.

- Лучше поступи, Иван, мы тобой гордиться будем,- с улыбкой сказала Настя.
Алене Настя рассказала про случай со старшиной  на встрече выпускников двадцать лет спустя.

- А что ты сразу не сказала мне? Мы бы его наказали,- возмущалась Алена.
- Так стыдно было,- вздохнула Настя,- до сих пор в поезде как гляну ночью на одинокую проводницу в служебке, так дрожь берет.

А Ваня стал известным артистом,  и Настя в числе его 10.000 друзей в «Моем мире». Он даже ей отвечал пару раз, но, похоже, так и не вспомнил. С остальными героями этой истории она никогда не встречалась.