Авария

Ничего не говорило во мне о том, что один  декабрьский день 199...года, навсегда  останется в моей памяти. В тот год , я работал в РЭУ, которое входило в состав ЖКХ. Расшифровывалось оно довольно просто: ремонтно-эксплуатационный участок.

В нашем РЭУ работали: две бригады сантехников, две бригады
штукатуров-маляров, а также,-  две бригады плотников. В одной из бригад плотников , пришлось мне работать, когда произошёл  незабываемый случай, о котором я расскажу своим читателям. Сразу же скажу о том, что рассказываю о произошедшем случае, а по этой причине, в моём рассказе нет выдумки. Главный герой моего рассказа - Жизнь!

Для руководства и контроля за работой рабочих в РЭУ, как  положено, была создана контора со штатом инженерно- технических работников. Руководила нашим предприятием, директор- Синицына Галина Николаевна. В те,  незабываемые, лихие девяностые годы, существовали так называемые "общества".  Предприятия, в это время, уже находились в частной собственности, несмотря на то, что  их названия были : "ООО" или "ЗАО".

Хозяином  предприятия, в котором я работал,  был  Леонид Иванович Синицын, муж Галины Николаевны. О том, кто является настоящим хозяином предприятия, я узнал от Алексея Михайловича, работающего плотником в нашей бригаде. Леонид Иванович работал в РЭУ водителем. Он возил жену в различные учреждения по служебным делам. Иногда, перевозил к месту работы рабочих для производства ремонтных работ.

Нужно честно сказать, господа, владеющие этими предприятиями,  были на деле этими мифическими обществами. Они, конечно, были все  демократами, но только...для себя. Чтобы держать рабочих под постоянным страхом увольнения, хозяева заключали с ними трудовые договора, сроком на шесть месяцев. Так что люди,  работающие в подобных " ООО" или " ЗАО", не очень то высказывали своё мнение и недовольство, в те лихие, девяностые годы двадцатого века. Естественно, что они молчали, зная прекрасно о том, что их мизерная зарплата может стать ещё меньше, если  будут высказывать своё недовольство:  условиями труда или поборами чиновников, которые руководят предприятием.
   
После короткого рассказа о предприятии, в котором мне пришлось работать, расскажу об Алексее Михайловиче, с которым  я в тот год  работал в одной бригаде. Несколько лет мы работали в ней плотниками.

Алексею Михайловичу было шестьдесят лет. На пенсию он вышел в пятьдесят пять лет, после того как выработал   северный стаж. Мужчинам нужно было проработать  на Севере или в районах приравненных к Крайнему Северу, двадцать лет. Выработав  необходимый стаж, он вышел на пенсию. Здоровье позволяло ему продолжать работать. По этой причине, он работал на прежнем месте, то есть в нашем РЭУ.

По складу характера, он был спокойным человеком. Никогда, и ни с кем не ругался.

 Про таких людей говорят, что они коммуникабельные люди. Но не всё хорошо и гладко у него было в нашем коллективе. Оказывается, его люто ненавидела наш мастер- Людмила Ивановна Ненашева  Ей было за сорок лет. Она была брюнеткой.

Её тёмно-коричневые глаза были такими тёмными, что порой невозможно было увидеть их зрачки.

За это, Алексей Михайлович, ненавидел её особенно сильно. Говоря о её тёмных глазах, добавлял к её характеристике: " Она, очень плохая женщина! Даже не женщина, а настоящая дьяволица! Когда смотришь в её чёрные глаза, то в душе почему-то сразу появляется страх. Ты смотришь ей прямо в глаза, а зрачков в них не видишь. Это не глаза! Это какие-то " чёрные дыры"!

 После того как она на тебя посмотрит, то состояние такое, что на тебя вылили ведро помоев! До чего же она нехорошая женщина! А какая она завистливая?! Как она любит людям делать подлости! Она работала  в соседнем РЭУ мастером у плотников.  Её не зря оттуда выгнали! Она весь коллектив там поувольняла! И всех увольняла за пьянку. Её директриса вызвала к себе и сказала ей :" Ты что наделала, пока я в отпуске была? Тебя просили выгонять с работы хороших рабочих? Пиши мне заявление на увольнение".  Вот так её и уволили с предыдущей работы!"

- Михайлович,- как-то спросил я у него.- За что же тебя может ненавидеть Людмила Ивановна? Она мастер, а ты плотник. Делить вам нечего. Ты на работе водку не пьёшь, все задания выполняешь. Со всеми рабочими, у тебя хорошие отношения. Плюс ко всему, ты пенсионер! Что ей нужно от тебя?   

- Гм,- усмехнулся  Алексей Михайлович . - Она давно хочет меня " скушать". На моё место  хочет устроить кого-то из своих родственников. Опыта ей в таких делах не занимать. Она постоянно в нарядах меня " наказывает" деньгами. И на всё у неё есть ответ. Прихожу в контору, жалуюсь на неё  директору. А толку никакого нет!

Они же с ней подруги! Видит Бог, её из нашего РЭУ выгонят! Она уволит меня, потом тебя, потом Юрку. Она и дальше будет делать это! Вот увидишь! Такой она человек! Она не остановится, потому что в ней живёт нечистый! Запомни мои слова.

Алексей Михайлович не ошибся в своих прогнозах. Людмила Ивановна, скоро его заставила уволиться. Потом пришлось уволиться с работы ещё нескольким рабочим. Затем, и нам с Юрием, третьим плотником,  пришлось уволиться с работы. Зло, которое причинила рабочим РЭУ Людмила Ивановна, "вернулось" к ней.   

В один прекрасный день, директор предприятия, её лучшая подруга, позвонила ей.
- Люда! - сказала она ей,- пиши мне заявление на увольнение. Ты мастер, а не отдел кадров! Я тебе плачу деньги как мастеру! У меня есть отдел кадров! Вот туда и передашь своё заявление об увольнении с работы. Ты уволена с работы, согласно моего приказа. Ты оставила предприятие без коллектива, пока я лежала в больнице! Сегодня я написала приказ о твоём увольнении с работы по собственному желанию.

* * *

Всё о чём я рассказал, было темой нашего разговора  с Алексеем Михайловичем,  когда мы с ним были возле одного из подъездов девятиэтажного жилого дома. Мы ожидали Леонида Ивановича, который должен был привезти  на своей машине двоих штукатуров- маляров. 

В те годы, на предприятиях нашего города, впрочем, как и во всей стране,
" царствовал"  бартер. Руководители предприятий  расплачивались со своими
 рабочими и служащими за их работу  продуктами питания или другими товарами.

Естественно, что продукты питания зачастую были недоброкачественными. Цена этих товаров, которые волей-неволей приходилось брать людям, была к тому же на порядок выше, чем в городских магазинах. Правду невозможно было добиться простым людям, в те непростые годы, уходящего в историю, двадцатого века.

После нашего разговора с Алексеем Михайловичем об отношении к нему Людмилы Ивановны; о "подтоварке", продуктами  магазина, который находился в конторе  РЭУ, мы с ним некоторое время молчали.

Вскоре из-под арки, соединяющий два соседних девятиэтажных дома, выехали
Жигули пятой модели. Этот  автомобиль принадлежал Леониду Ивановичу, мужу директора нашего предприятия. Он привёз наших штукатуров- маляров, двоих молодых женщин, с которыми нам предстояло работать. Мы с Алексеем  Михайловичем  должны были устанавливать им леса в подъезде , чтобы  они делали  в нём ремонт.

В эту конструкцию входили: два деревянных козла, на которые мы стелили толстые  сосновые и лиственные доски. Эти доски были длинными, а поэтому, нам всегда приходилось подавать их вниз или поднимать вверх на площадки этажей, с помощью  толстой верёвки. Верёвку, мы завязывали  узлами на доске, затем забивали в неё гвозди, которые прижимали к ней вплотную молотком.

Мы, рабочие, не один раз говорили нашему мастеру, и  директору предприятия о том, что устанавливать деревянные леса в подъездах домов, должны пять человек.
Работа как говорится есть работа! Во время монтажа лесов, возле подъезда, и   подъезде дома, должны стоять люди, которые следили бы  за безопасностью работы.
Обычно, в такие опасные периоды нашей работы, жильцы дома часто проходили на площадках, возле опасных мест. В ответ, и мастер,  и директор усмехались, отделывались  дежурными наказами : "Вы осмотрите внимательно  место работы.
Убедитесь в том, что ничего не мешает вам работать. Когда  убедились в том, что  техника безопасности не нарушена вами, только тогда приступайте к работе".      

***

Лену и Надю, наших штукатуров- маляров, мы отправили вниз, чтобы они не  разрешали ходить жителям дома внизу, на площадке первого этажа, и возле лестничного марша, когда мы приступим к своей работе.

Мы с Алексеем Михайловичем перенесли на руках два деревянных козла с лестничной площадки девятого этажа на лестничную площадку пятого этажа. После этого, Алексей Михайлович завязал узлом на лиственной доске нашу веревку, вбил в неё два гвоздя на сто миллиметров каждый, плотно подбил их к плоскости доски.

- Коля,- сказал он мне, когда пошёл на площадку пятого этажа.- Ты аккуратно и
 плавно опускай верёвку с доской, не дёргай её, а то не дай Бог развяжется!
Нам с тобой никто не гарантирует того, что у нас всё и всегда будет безупречно. Я уже устал говорить Галине Николаевне о том, что мы нарушаем технику безопасности.

 Можно нашим сантехникам помогать нам, когда мы подаём доски на этажи! Она не хочет даже слушать меня! Мне, лично, всё равно! Почему я должен болеть за работу, а начальство не думает о ней?!
Коля, в общем ты знаешь о том, как правильно подавать доски. Не спеши работать быстро. Работай аккуратно. Я пошёл на пятый этаж. Жди команду.

Алексей Михайлович после этих слов отошёл от меня и пошёл к лифту, чтобы на нём опуститься с девятого этажа на пятый.

 Я подошёл к лестничному пролёту и крикнул нашим штукатурам-малярам:-Девчата! Никому не разрешайте заходить в подъезд  и проходить возле лестничных маршей! Мы приступаем к работе с Алексеем Михайловичем.

Вскоре я подавал ему первую доску и крепко держал правой рукой верёвку. Странное состояние владело мной в это время. Мне казалось, что время замедлило свой вечный  ход. : " Господи! Помилуй нас! Помоги нам!"- машинально произнёс я молитву из пяти слов.

То, что произошло дальше , чем-то напомнило мне замедленное кино. Как-то очень медленно, начала развязываться верёвка на доске. - Михайлович! Девчата! Берегитесь! Развязывается верёвка на доске! Сейчас, она полетит вниз,- успел  я предупредить об  опасности товарищей по работе.

После моих слов, доска выскочила из-под верёвки и полетела на радиатор отопления, что находился на первом этаже. Доска летела неестественно медленно вниз. Я смотрел на неё и знал о том, что  она собьёт радиатор. Как в замедленном кино, я видел всё, что произошло дальше. Доска сильно ударилась об  радиатор отопления, срезала своим ударом участок трубы, по которому к нему поступала горячая вода.

 Радиатор, после того как об него ударилась доска, упал на бетонный пол. Белый водяной пар, поднявшийся снизу на верхние этажы, скрыл всё, что я видел.   

" Что же это я стою как дурачок?- пришли ко мне мысли. - Нужно бежать к нашим сантехникам, чтобы они в подвале дома перекрыли стояк горячей воды! Нужно быстро принимать меры, чтобы устранить аварию. На улице мороз, вода возле подъезда станет льдом через несколько минут!"
 
- Михайлыч,- я подбежал  к Алексею Михайловичу. - Я побежал за сантехниками. Ты постели доски в подъезде, чтобы люди по воде не ходили. Сколько сейчас времени?

-Два часа,- он был удивлён. - Зачем тебе время?

- Гм,- я усмехнулся .- Может мне придётся звонить в "аварийку", вызывать дежурных сантехников, если наших не найду. Михайлович, я побежал искать наших слесарей-сантехников. 
 
Мне пришлось бегать по  всему микрорайону, чтобы найти их, и сказать им об аварии. Я был безмерно удивлён, когда на мой вопрос о времени, Алексей Михайлович ответил мне, что я вернулся в подъезд ...через две минуты. Я был в каком-то ступоре после его слов. Естественно, я ему не поверил, потому что оббежал почти весь микрорайон. Мои наручные часы показывали: четырнадцать часов и две минуты.
 
"Не может быть!"- подумал я и сказал ему :- Михалыч! За две минуты можно оббежать наш микрорайон и вернуться сюда?

- Ты дурак? Или прикидываешься?-мой напарник усмехнулся. - Даже спортсмену сделать это невозможно!

- Невозможно говоришь?! Я смотрел на него с большим удивлением... В моей  зрительной памяти, снова видел медленно падающую доску в лестничном пролёте.
 "Если я расскажу о произошедшем знакомым, мне не поверят!... Хотя многие люди знают о том, что время может не только лететь...но и растягиваться,-думал я.
- Мне не верит человек, который сказал  о нём! Себе я должен верить? Есть на белом свете чудеса!... И никто не убедит меня в обратном!