ЭдДэн 3. Об этом я подумаю завтра. Глава 12

 - Эх ты, мой интеллигентный бомжик! – Вел не пришлось даже напрягаться, чтобы погрузить мужа в ванную. Запутанные волосы, скорее походили на обрывки войлока, а заросшая борода и усы, сплетались и закрывали все лицо. – Спасибо, доченька, дальше я сама. Я должна, сама! Ты скажи сестричкам, что папа дома, но пока не приходите.
- Понимаю. Я объясню и прослежу! – кивала Мира, силясь не расплакаться.  А остальным, сказать?
- И остальным…. Не обижайтесь…
Мира поцеловала мать и закрыв от ужаса ротик, еще раз глянула на то, что было ее отцом. Пошла к двери, но не сдержалась, оглянулась и сразу, плотно прикрыв дверь, помчалась. Вел вернулась в ванную. Эд так и лежал в воде, запрокинув голову назад, сжимая кулак на груди. Вода почернела и Вел, выдернув пробку, открыла кран, давая возможность воде обновиться. Оставила его в покое, собрала рванье, отнесла подальше:
- Потом выброшу! – отвращения, как и слез не было. Слез, скорее всего, пока не было. Не до этого. Взяла шланг, принялась смывать клоки грязи на лице и голове. – Придется все это просто срезать! – Эд не подавал и звука. Взяла анисовое масло, открыла крышку, поставила рядом. Вода напоминала приличную дождевую лужу. – Смою, как можно больше и наберу, тебя согреть. – приведя, более-менее, в порядок волосы, вымыв лицо, продвинулась дальше. Передернулась от вида его, когда-то нежных рук, и принялась за них. В правом кулаке, который он так и не расслабил, что-то было. И как только она прикоснулась к кисти, пальцы мгновенно напряглись. Отросшие, обломанные, со слоями грязи ногти, впились в морщинистую ладонь. Вел разжала и вытащила то, что он так  оберегал. Вот тут новая волна ужаса ее подкосила. Вскрик вырвался из груди и она, до крови, прикусила себе губу – ее фото, то давнее, девичье фото, что он сам сделал много, много лет до их знакомства, было настолько «Засмотренно», что практически стерлось! Он изрек не членораздельную фразу, смешав с сипом и кашлем, из всего она уловила только свое имя, и обмяк. – Я сохраню ее, дорогой! Ты не переживай, твоя Вел не покончит в мусоре, как наша с тобой жизнь.  Простишь ли ты меня, любимый? Господи! Ну, почему я такая дура?!
 Вода уже не была черна и Вел закрыла сток. Набрав до половины, подняла карточку с пола и положила на туалетный столик. Эд мирно отмокал, даже кашель пока утих. У нее появилась возможность, разобраться с кучей лохмотьев. Вытащила мусорный мешок, подняла их с пола и засовывала все в него. Последним было то, что некогда называлось пальто. Двумя пальцами, как и все остальное, скрутила его, во внутреннем кармане было нечто, что попалось ее под руку. Развернула, тряхнула и оттуда выпал пакет, завернутый в грязный целлофановый пакет. Вел взглядом разорвала его, брезгуя взять руками, развернула бумагу, увядающей свежести, и еще больше «ахнула» - семейные фото! – Господи! Он, уходя, думал обо всех! Он согревался теплом воспоминаний! Рюкзак! - Вспомнила она. – Где же я его швырнула: Ага, вот он! – Присела, открыла, пересмотрев все, решила выбросить не перебирая. Хотя заметила там и чистые носки и не одетое белье. Открыла еще один внутренний карманчик, достала паспорт, пустое портмоне, но его не бросила в мусор, а положила рядом с документами. Пластиковая карточка и заклеенный конверт с их адресом. Вытерла очередную, одинокую слезу. – Прочту потом. Обязательно прочту! Мне сейчас нужен мой бомжик, а не его прощальное слово! – завязав пакет с тряпьем, вернулась к мужу. Присела на пол, опять открыла сток и, взяв душевой шланг, повторно вымыла его всего. Анис благоприятно успокаивал  кашель и согревал огрубевшую кожу.  Можно было бы и вытащить уже его, но Вел не спешила, напитывала тело влагой. От ее прикосновений, Эд приоткрывал глаза и на автомате выполнял то, что она просила. Закончив с мытьем, на сегодня, полностью, взяла ножницы, срезала бороду, так же осторожно укоротила космы.
- Завтра я тебя побрею основательно, чтобы сегодня не шокировать ни себя, ни тебя. Завтра же приведем голову в порядок. Ну, походишь с короткой стрижкой, а почему и нет?!  Ты таким еще не был. Да уж, таким ты точно никогда не был! Дорогой мой, Страшило! Прости пожалуйста, свою неразумную, совсем-совсем, глупую жену. А хочешь, привезу мастера домой, сделают все как надо…
 Он выхватывал из ее диалога отдельные слова и, находя в своей голове литературные отрывки, цитировал их. Это было все, что угодно – выдержки из газет, прочитанные книги, и многое другое. Первое слово из ее речи, а дальше – выброс его памяти.
Дэн появился неожиданно, не слыша шагов и как открылись двери, она вздрогнула от его слов:
- Нашла! Валери, спасибо! – Прозвучало - больно ударив пощечиной.
- Спасибо? За что?
- За брата! Как он и где был? – Дэн бросался сухими вопросами, не смотря на нее, но и не отстраняя.
- Как он, ты видишь. Где был – предоставлю письменный отчет! – Вырвалось у нее последние капли бунтарства.
- Хватит ежиться! – Подошел  ближе. – В ванную?! А вдруг у него обморожение! Ночи то, были морозные…. – оглянулся, принюхался и немного смягчил голос. – Я его сейчас побрею.
- Дэн! –  стараясь следить за  тоном, хотя и проявляя категоричность, заявила: -  Я ВСЕ СДЕЛАЮ САМА! – Выделила каждое слово. И уже совсем смерив свою эгоистичную злость, добавила. – Если хочешь помочь, пожалуйста, молча. Иначе, я исчезну вместе с ним! Как бы это не показалось тебе абсурдным.
- Знаешь, в чем, в чем, а в твое умение исчезать я даже не сомневаюсь. Вел, ну что ты так на все реагируешь, я же любя. – Эд закашлялся. Вел не ответила и молча продолжала свое дело, а Дэн взялся за здоровье брата, применяя свой целительский дар. Как только кашель стих, Эд снова начал бредить:
- Любовь – это начало и конец нашего существования. Без любви нет жизни. Потому-то любовь есть то, перед чем преклоняются мудрецы, что охраняет мудрый человек, что бережет  умный и чем разбрасывается глупец.  – немного помолчав, добавил. – Конфуций.
- Давно он цитирует? – Спросил Дэн.
- Высказывания мудрых Мужей? Нет, первое, до этого были цифры, теоремы, кодексы. Все  вперемешку. – Она добавила еще горячей воды и долила масла, Эд практически отмок и тело, набрав необходимую жидкость, начало светлеть. – Думаю вода в самый раз. Путь еще немного полежит.
- Любовь, как большая вода. – Эд тут же вцепился в распознанное  слово и продолжил свою линию. – Приходит к ней жаждущий, напьется или ведром зачерпнет, и унесет  свою меру. А вода бежит дальше….
- На Пришвина перешел. – Заметил Дэн, побрив его,  тем временем соображая, с чего начинать серьезное лечение. Эд приоткрыл глаза, оглянул их невидящими глазами. Вел молчала, осторожно приводила его руки в порядок, вздохнула.
- Я выйду. – шепнул Дэн. Вел кивнула, а Эд, ухватившись, продолжил.
- Когда я уйду, пусть возвращаются песни мои, к тебе, как отсвет от заката, рдеющий на окраинах звездного молчания.
- Если не ошибаюсь – Полар. – Обернулся в дверях Дэн и ушел.
- Ну, что за кладезь в твоей голове, мой Страшила. – Погладила голову, поцеловала в щеку. – Эд, родной мой, любимый. Когда ты вернешься ко мне? Я так хочу говорить с тобой, пояснить тебе все, что произошло, развеять любые сомнения. Слышать твои слова, исходящие от твоего сердца.
- Вначале было слово, а потом – телесное молчание. – Тут же процитировал Эд и добавил. – Пабло Нерудо.
- Спасибо, что говоришь о любви а не ненависти. И слушаешь. Я боялась, что ты меня возненавидел. Эд! Родной мой. Что же случилось с нами? Как же мы надорвали себя! Что же ты сдался? Эд! Ты же всегда знал, что с тобою я – это Я! Эдгар мой! Ты же лучше других знаешь меня, даже лучше меня самой. Почему ты это сделал? Любимый! Мне так нужна твоя мудрость, твое терпение. Пред которыми я остепенялась. Ну, кто кроме тебя сможет удержать меня в благих целях? Ты же повелитель Огня, только тебе Он подвластен! Эд, родной мой Эд!  -  услышала Дэна и замолчала. Саквояж Айболита шлепнулся у кровати:
- Все наладится. Он не совсем плох. Дай простыню, я перенесу его, уже достаточно водных процедур. – Вел подала и сделала шаг в сторону. Не мешала, довольно долго. Пока Дэн не отложил свой портфель в сторону.
- Как легкие?
- Хрипят, но это не страшно. Очистим, восстановим, подлатаем.  – Дэн вертел брата как куль, тот не сопротивлялся. Возможно, не понимал, а может даже не чувствовал. Еще один поворот и только сейчас Вел заметила волшебный флакончик. Улыбка мелькнула на ее губах, и первая капля облегчения легла на душу.  – Время лечит. – добавил Дэн. – Все наладится, шрамы рассосутся.
- Нет! – Подал голос Эд. – Время – враг! Время пожирает бумагу, время пожирает солнце. Время пожирало и его, день за днем, откусывая по кусочку, подтачивая по частям.
- Что это? – Сомкнул в удивлении брови Дэн. Эд усмехнулся:
- Кто это? Роберт Блок,  «Тень маньяка» . Скажи как написано! Прямо обо мне.
- Да сейчас, о тебе! – Ответил ему Дэн. – Ты у нас Живчик. Кстати! Ты мне должен партию. Помнишь? – Он положил ему руку на голову и закрыл глаза. Эд словно уснул, тяжело дыша, даже похрапывая. Но едва брат оторвал от него руку, тот промолвил:
- Память. Самое страшное, что у меня есть. Я все бросил, все оставил. Так хотел очиститься, освободиться. Но она, как опухоль – все время растет!  - Дэн молчал, Вел стояла не шевелясь, закусив губу, отвлекая себя от душевной боли, доводя до боли физической. Она, в отличие от Дэна, не питала столь уверенных надежд и не воспринимала  слова мужа, как диалог с ними. Маленькая капля крови, повисла на ее губе и как рубин сверкала от света. Эд, бесцельно, прошелся глазами снизу вверх, зацепил ее взглядом и, казалось, узнал. Глаза открылись сильнее, пронзили ее и потухли. – Память. – продолжил он. – Она разрушает меня. Я так старался дать нам свободу, но не смог. Я безумен! Я безумен своею памятью к Вел. Я помню ее каждой клеточкой, я дышу ею. Как же это тяжело. Своей болезненной любовью я убиваю ее. Нас больше нет – есть только она и я в ней. Я весь в ней!
- Не правда! – не выдержала Вел, подошла и упав рядом с ним на колени, схватила руку, прижала к себе, поливая слезами, осыпая поцелуями. – Мы есть и будем! Слышишь!
Эд умолк, приоткрыл глаза, сразу же закатил их и ушел в себя.
- Поплачь! – погладил ее Дэн. – Слезы помогают.
Вел всхлипнула и у нее вырвался смех, истерический, больной:
- Это ты по себе знаешь, Спящий красавец?!
- Да нет. Я просто вижу, сколько боли внутри тебя.
- Не надо меня жалеть, не надо! Выругай, накричи, упрекни! Только не жалей! Это я его убила. Я, я, я! Но я не холодная и циничная, как привыкли вы все считать, как вы все привыкли думать! Я обыкновенная женщина. Со своими заскоками, эмоциями, ошибками! Я живу и учусь на своих синяках. Так зачем вы со мной так?! Вы же мужчины! Да вообще все, и мама, Ев. Зачем? Почему отвернулись? Оттолкнули как прокаженную. Почему только у Николя с Жаном осталось ко мне тепло?
- Глупая! – Дэн прижал ее голову к своей груди, поцеловал в макушку. – Мы с тобой! Но мы не Боги, а люди. Неужели хотела упреков?
- Да хотя бы так! Знаешь, как убивает молчание?!
- Ух, ты! А кто первый перестал общаться? Постой, не противоречь. Дай скажу за себя слово. Я боялся наговорить лишнего! Избегал, чтобы не выплеснуть грязи. Да и этого, Страшилку искал. Все, прекрати. Сейчас Отелло увидит. Стоим тут как взрослые, обнимаемся. Я вот тебя целую, не то, что ты, когда я спал. Ведь только дразнилась.
Эд застонал, будто и правда, увидел нечто неприятное и тяжело задышал. – Уколю-ка я его, пусть поспит хорошо. Не реви, ладно?
- Вот в этом вы все, мужчины. То поплачь, то сразу же – не реви!
- Что поделаешь – не постоянные. Ну, я в смысле…
- Поняла я твой смысл. И заметь – это не я сказала!
- Слава Всевышнему, хоть ты возвращаешься! – подняв руки воспел Дэниэль. - Да, хотел спросить, чем это ты его отмачивала?
- Анисом.
- Анисом?! Молодец…. Вот молодец же! Можно мне воспользоваться твоей идеей и поразмыслить над этим?
- Пользуйся, пока я добрая и денег не беру!
 Дэн снова усмехнулся, но глаза выдавали  тревогу, отвечать не стал, просто заверил:
- Будет спать. Так что и ты выспишься. А утром посмотрим и определимся, что для него лучше. – подмигнул. – На связи! – И вышел.
Вел стащила с себя мокрые, грязные вещи. Улеглась рядом и обняла, согревая мелкую дрожь мужа.   
Вдруг ей показалось, что Эда нет. Подняла голову и поняла - заснула! Проверила кровать рукой, не доверяя собственным глазам. Ужас охватил ее полностью. Вскочила, в темноте натыкаясь на мебель, побежала искать. Эд стоял в их маленьком холле, в самом центре лунного света, выпрямившись, словно и не болел, голова поднята к свету.
- Фух! – Выдохнула, подошла, обняла. – Пойдем в комнату, зима, мрамор холодный, ты не здоров. – Он послушно пошел за ней, но задерживаясь у каждого окна, смотрел на отблеск лунного света.
- Я плесень. – Неожиданно бросил он.
- Эд! Что за блаж? Ты – Человек!
- Нет! Я плесень. Люди не выживают. А я маленькая, наглая плесень. Я появился раньше всего живого и медленно убиваю то, что прошло сквозь меня. Я даю развиться, чтобы потом насытится. Прорости сквозь вас и выедать ваши внутренности! Я черная плесень – смертоносная! – говорил на одном дыхании, тихо, но твердо. И вдруг голос его стал мягким, нежным, любящим. – А моя Вел, любит белую и голубую – ей нужен пенициллин.
- Эд, дорогой, пожалуйста, не пугай меня. НЕ буди семью.
- Эд… - Повторил он и повернул голову на ее голос. – Два Эда у одной Вел! А знаешь, я счастливей его. Я, потеряв тебя, могу убить себя. Просто и без проблем. Только я не буду глотать яд, как Ромео. НЕ достоин я быстрой смерти. Я съем себя изнутри и проросту плесенью. А ты и не заметишь. У тебя будет Эд – любимый, желанный и недоступный. Не пресмыкающийся пред тобой…. Как я…. Да…. Тем он и дорог тебе!  - Они уже дошли в спальню и, с его последними словами Вел не выдержала, стала на кровать, тряхнула его так сильно, что его голова закачалась как у китайского болванчика.  Затем взяла его голову двумя руками, подняла лицо к себе и, поймав взгляд, медленно произнесла:
- Я ударю тебя, сильно, в твое же спасение. Я поставлю твои мозги на место, как делает это Ев. Раз твоя любовь требует этого!
Он молчал, смотрел ей в глаза и не видел ее. Слушал голос - не слыша. Его Вел была у него внутри, в нем самом. Вел еще раз тряхнула его и продолжила свою речь, а он только-только начал понимать сказанное раньше.
- Эд! Ты у меня один и ты это знаешь! Знаешь, как никто другой. Я ждала тебя всю жизнь. Ты первый и единственный мужчина в моей жизни. Неужели ты так и не понял. Я не занималась совокуплением ради забавы или спортивного интереса в молодости, и не собираюсь делать это сейчас! Я хотела любви, и ты мне ее дал! А я отдала тебе все, что у меня было – я отдала тебе себя. Тебе одному. Так зачем придумывать то, чего нет, и не может быть?! Я – эгоистка, чистоплюйка! Называй, как хочешь, но я могу отдавать себя только одному мужчине! Я люблю чистоту и роскошь во всем. Мне не нужен животный секс. Мне нужно дышать любовью, уповать в музыке любви  и растворяться в страсти – не спеша, без боязни, без сожаления! Думала тебе тоже… - ее пыл начал угасать, жалость к его болезненному виду брала верх. Даже догадываясь, что он не понимает ее, не смогла сдержаться. – Обними же меня, пожалуйста, и ляжем. Дэн обещал, что ты всю ночь пробудешь в забытье, так не подводи же его. – потянула его, он послушался, лег и забылся.
 Луна ушла от их окон.