Юмореска от Маши-Красные трусы Фальшивая культура

Юмореска от Маши-Красные трусы,или Фальшивая культура

Известный юморист любил в своих выступлениях постоянно повторять «американцы, какие они тупые!!!» А я теперь буду непрестанно повторять, что не только американцы, но и европейцы, в частности итальянцы, очень тупые и двуличные. Я не хочу проявлять дикую любовь к своей Родине, национализм или шовинизм. Нет, я просто знаю, что мы, русские (так будем называть всех жителей постсоветского пространства) лучше. Да, мы лучше, умнее, красивее, сильнее, вернее. В нас есть огромный потенциал. Другое дело, что мы не умеем и не знаем как его использовать. Но это другая тема для другого рассказа. Сейчас же я хочу поведать вам эпизод из моей жизни за границей и очень надеюсь, что это вызовет у вас не только улыбку, но и гордость за наш народ. Итак, рассказываю…

Может быть, покажется слишком банальным, но был действительно теплый весенний день. Я затеяла стирку. Должна уточнить, что затеяла я ручную стирку. Да, именно в Италии я вспомнила, что такое стирка вручную, так как синьора, у которой я работала, запрещала мне стирать в машинке днем, аргументируя это высокой стоимостью электроэнергии. Поэтому стиральную машину я осмеливалась включать только по ночам, когда цена света, по словам итальянцев, была ниже, или стирала вручную, возвращаясь мысленно в наш Советский Союз. Но дома в последний раз я стирала руками простыни и пододеяльники в восьмидесятых-девяностых годах прошлого столетия, а сейчас 2013 год, и я в Европе, в стране Рафаэля и Миккеланджело,в Италии. Буду более точной, я в столице моды,в Милане. Ну, ничего, постираю и вручную, так и быть, корона с головы не упадет, а если и упадет, то не разобьется. Она ведь у меня деревянная или железная. А впрочем, нет короны у меня.

Стираю, полощу, выкручиваю полотенца, простыни, скатерти, мелочевку всякую. Руки стынут от холодной воды, так как горячей здесь тоже сильно не побалуешься. Централизованного водоснабжения горячей водой я здесь не встретила. Вода нагревается при помощи газовых колонок (да-да, точно таких же, как были у нас в свое время), а газ тоже очень дорогой (но самое интересное, что никто из горожан не знает точной цены). Так что, если я и смогла убедить синьору, что стирать белье нужно все-таки горячей водой, то уж полоскать его мне приходится холодной, так как газовую горелку синьора выключила сразу, увидев, что началось полоскание. Прошу обратить внимание, что речь не идет об экономии природных ресурсов, - об этом только громко кричат с экранов телевизоров, – экономятся только итальянские деньги. Свежее постиранное белье я красиво развесила на балконе. Теплый ветерок и приятное солнышко обещали быстро его высушить.

Не прошло и десяти минут после развески белья, как послышался звонок в дверь. Пришел Джанни, старший нашей лестницы, по-нашему типа директора подъезда. Я с ним лично не была еще знакома, но наслышана много о том, как он выполняет свою работу.

- Добрый день, синьорина. Пришел сделать вам замечание.
- Добрый день, синьор. Какое это замечание?
- Кстати, как тебя зовут, девушка?
- Маша, – скромно ответила я.
- Как-как? – перекривился итальянец.
- Маша, – повторила я, как можно кривее произнося звуки, которых не существует в итальянском языке.
- А, Машья! Русская? – обрадовался своей доходчивости Джанни, коверкая мое имя, как это делают с ним все итальянцы. – Так-так, значит, русская!
- Да, родом я из России, но приехала из Украины, там живет мой муж с детьми, – начала было я рассказывать историю своей жизни, но итальянец меня перебил.
- Знаю, знаю, что ваша необъятная Россия делится на Москву, Украину и Баку, – похвастался своей осведомленностью итальянец, не заметив моей улыбки, вызванной произнесенной им нелепостью. – Знаю я, что у вас там творится. В коммунизме живете.
- Нет, что Вы, все закончилось еще в прошлом веке, - решила я поправить невежду.
- Ну, не обманывай, я все прекрасно знаю. Лет тридцать назад я ездил с покойной женой на экскурсию в Россию, в Баку. Там как раз железную дорогу строили. Так мы видели, что рельсы у вас прокладывают женщины, а мужчины с утра сидят и водку пьют. Страшный народ! Моя бедная покойная жена в обморок упала от увиденного. Коммунизм там у вас. А у нас здесь кризис.
- Да нет же, давно у нас нет коммунизма, к сожалению, - вздохнула я глубоко от воспоминаний о лучшем времени и невольно улыбнулась, представив, как наши сильные русские женщины со шпалами в руках напугали итальянку-жену Джанни. Есть в нас все-таки что-то такое, чего испугались Наполеон, Гитлер и чего до сих пор боятся европейцы. Интересно, узнаем ли мы когда-нибудь, чего именно в русском народе боятся иностранцы? Эх, знали бы мы это, давно бы уже всю Европу на колени поставили! Они бы к нам ездили на заработки, они бы ухаживали за нашими бабушками и дедушками, они бы вымывали наши туалеты на вокзалах. Пока я мечтала, Джанни прошел в комнату и заглянул на балкон.
- Ухаживаешь за синьорой?
- Да, конечно, я ее сиделка.
- А в своей стране кем работала?
- Преподавала зарубежную литературу в университете, - смело выпалила я, вспомнив с удовольствием и сожалением свою прежнюю жизнь дома. 
- Как это так? – выразил сильное удивление итальянец. –  А откуда ты знаешь зарубежную литературу?
- Как откуда? - изумилась и возмутилась я. –  Я училась, а потом преподавала.
- Училась она! – не успокаивался Джанни. – Как это ты в своей стране учила зарубежную литературу? Ты, что, все иностранные языки знаешь?
- Нет, не все, но некоторые знаю, - решила я блеснуть своими знаниями. – Произведения поэтов и писателей переводятся на разные языки. Что ж в этом удивительного?
- А произведения итальянских авторов тоже переведены на ваш язык?
- Конечно, синьор! У литературы нет границ так же, как и у музыки, - я решила не сдаваться,  но итальянец меня перебил:
- Все, синьорина, прошу не умничать. Я уверен, что ваши коммунисты нарочно допустили огромное количество ошибок при переводе произведений европейских авторов, и в вашей стране неправильно понимают написанное.
- Да почему же, синьор? Что же сложного в переводе? Есть же специально подготовленные переводчики, люди эрудированные и грамотные. Зачем коммунистам намеренно допускать ошибки? Мы очень любим и ценим европейскую и, конечно же, итальянскую классику. Например «Божественная комедия» Данте Алигьери…
- И с Данте Алигьери ты знакома? – Джанни грубо перебил меня и очень удивился.
- Лично с ним – нет, а с «Божественной комедией» - знакома! – я решила идти напролом.
- Это ничего не значит, - отвечал он. – Уверен, что перевод неправильный. Все, тема закрыта.

Я была неприятно поражена косностью и упрямостью итальянца, который один раз услышал какую-то глупость и уже ничего нового не хотел знать. Ладно, я не обязана проводить здесь ликбез. Джанни прошел на балкон и присвистнул.
- Вот значит как. Стираешь?
- Да, стираю, точнее, уже закончила.
- А белье, значит, на балконе развешиваешь? – не унимался начальник подъезда.
- Погода хорошая. Сохнет быстро. Где же его еще развешивать? – простодушно отвечала я.
- А трусы красные чьи? – почему-то поинтересовался Джанни.
- Мои трусы, - смело ответила я, подозревая в моем собеседнике скрытого извращенца и развратника. Если нет, то почему бы он так заинтересовался моими красными трусами?
- Вот я и поймал нарушителя, - победоносно произнес Джанни.
- Какого это нарушителя? – оглянулась я вокруг, не видя рядом никого, кто бы мог в данную минуту здесь что-то нарушить. Правда, в спальне дремала синьора-нарушительница всех моих прав и свобод, но об этом пока умолчу.
- Ты, Машья, и есть нарушитель!
- Это что же я нарушила?
- Да что же ты? Как ты посмела развесить на балконе красные трусы?
- А что здесь такого противозаконного? Нормальные трусы, чистые, постиранные. Почему же нельзя их развешивать на балконе?
- Ну, может быть, у вас там, в России, и можно устраивать такое, а у нас, в Италии, в европейской стране, нельзя! – итальянец начинал закипать от переполнявших его эмоций. – Во-первых, это нарушает гармонию, внешний вид балконов. Ты ведь видишь, что все шторы на балконах зеленые и никакие другие. Так что твои красные трусы не гармонируют с экстерьером нашего дома. Все должно быть одинаковым у всех жильцов.
- Это вы всем подарили зеленые шторы? – решила я задать этот глупый вопрос.
- Нет, жильцы купили их сами. На общем собрании нашей лестницы я им объявил цвет, размер и в каком магазине купить эти шторы. Вот уже несколько лет визитной карточкой нашего дома выступают зеленые шторы.

Да, интересная визитная карточка. Вы бы видели этот дом, упали бы со смеху. Здание цвета детской неожиданности и зеленые шторы – это точно высокая миланская мода. Но не буду спорить, может быть, я слабо разбираюсь в итальянской моде и сочетании цветов. Им так нравится, а я здесь всего лишь временный гость.

- А если кому-то из жильцов не нравятся зеленые шторы? Или кто-то из жильцов повесил шторы своего любимого цвета? – не унималась я, так как мне было очень интересно понять ментальность этих европейцев.
- Такого быть не может.
- Ну как не может? Если кто-то из новых жильцов уже купил, к примеру, синие шторы, почему он должен тратить деньги и покупать зеленые шторы?
- Что за глупые вопросы? Такого у нас просто не может быть. Все знают, что шторы, которые не подходят к выбранному цвету нашего дома, нужно выбросить и купить новые.
- И что, всю жизнь у всех ваших жильцов висят только зеленые шторы? И им ничего не хочется поменять?
- Им нет, а администрация на собрании может принять решение поменять цвет штор. Тогда все наши жильцы должны выбросить старые шторы и купить все одинаковые новые. Все очень просто, синьорина.
-  Как странно… – я удивилась, что в Италии существует такая обязаловка. Хотелось спорить, возмущаться, но Джанни меня перебил.
- Ничего здесь странного нет. Но возвращаемся к твоим трусам, синьорина Машья, - опять исковеркал мое имя этот странный тип. – Нарушение гармонии, это, во-первых. А, во-вторых, красные трусы – это же откровенная коммунистическая пропаганда!
- Ну, это уже слишком! Мне просто нравится красный цвет. В этом нет ничего противозаконного. Какая пропаганда? – не смогла удержаться я и просто рассмеялась. Но итальянец не унимался.
- Да-да, я чувствую коммунистическую пропаганду. Ты не просто так вывесила эти красные трусы. Ты приехала в нашу страну с целью пропаганды коммунизма. Ты должна убрать с балкона все вещи, которые мешают гармонии дома. А я на тебя сделаю донос. Скоро в нашей стране выборы, а здесь иностранцы устраивают такое!
- Да, ладно, сниму я свои красные трусы. То есть, не сниму, а перевешу, - я уже не знала, как успокоить этого человека, который сейчас был очень похож на полицая во времена Великой Отечественной войны. – И как же мне определить, какие трусы, полотенца и простыни гармонируют с зелеными шторами, а какие нет? Неужели должна постоянно выбегать на улицу и присматриваться – гармонирует или не гармонирует?  По каким параметрам могу определить это? Тем более, белье при таком солнце до конца дня высохнет, вечером я его уберу. Кому оно мешает?
- Синьорина, прошу прекратить эту коммунистическую пропаганду! Я на тебя сделаю донос.
- Ладно, ладно, - пыталась я успокоить этого ненормального, - все уберу, пусть сохнет три дня в доме. Но не надо на меня делать донос, пожалуйста. Вам, что, за это премию дадут?
- Это мой гражданский долг. Премию мне за это не дадут.
- Поэтому можете и не доносить. Я ничего плохого никому не сделала и не собираюсь делать, так что прошу Вас простить меня. Только не доносите, мне ни к чему проблемы. Тем более и Вам с этого никакого толку не будет…
- Повторяю, это мой гражданский долг. А это что такое? – лицо Джанни исказилось от ужаса, будто он увидел какое-то чудовище в комнате. – Кто это заряжает телефон днем?
- Я заряжаю, - спокойно ответила я, слегка удивленная его реакцией на увиденный мобильник. – Телефон разрядился, вот и заряжаю.
- Не положено днем! – просто как сумасшедший заорал итальянец. – Телефон можно заряжать от сети только ночью. Днем слишком дорого. Неужели ты не знаешь?
- Синьор, пожалуйста, успокойтесь. Не миллионы евро ведь стоит зарядить один телефон. Не могу я ждать до ночи, жду звонка. Ничего не случится, если я его заряжу днем. Ничего страшного в этом нет.

Итальянцы просто помешаны на экономии. Иногда это доходит прямо до маразма. Никто толком не может сказать, на сколько процентов цена электроэнергии ночью ниже дневной цены, никто даже не знает цену одного киловатта, никто никогда не считает, сколько денег экономит, если заряжает телефон и стирает ночью, но все упорно твердят об экономии. Это просто какая-то мания. Ну, ведь так же нельзя жить! Кто-то один раз ляпнул такую нелепость, и теперь все живут как по шаблону, у всех все должно быть одинаковым, даже мозги. И, кстати, никто ни разу не упомянул о защите природных ресурсов, они защищают только свои деньги.

Нам постоянно говорили, что мы в Союзе были все как в инкубаторе: одевались одинаково, мебель и посуда в квартирах у всех была одинаковая, мышление было одинаковым. Но я на своем опыте убедилась, что настоящий инкубатор в Италии!!! Обстановка в квартирах у большинства жителей одинаковая, на улице однородная толпа, одетая в одинаковую одежду и обутая в одинаковую обувь, мыслить заставляют всех одинаково. Так что нечего нам стыдиться нашего прошлого. У итальянцев такое происходит сейчас, в 2013 году. Как они от нас отстали, бедненькие!

- Не положено! – продолжал усердствовать Джанни. – Я сделаю на тебя еще одни донос.
Я уже не возмущалась и не спорила, а направилась на балкон снимать белье, чтобы развесить его в квартире.
- Так, так, а это что за книжка в красном переплете?
- Стихотворения великих русских поэтов Пушкина и Лермонтова. Люблю читать в свободное время.
- Ага, это те, которых Сталин расстрелял?
- Нет, что Вы? Они жили и писали задолго до Сталина?
- Да ведь у вас всех писателей и поэтов или в Сибирь отправляли в тюрьму или расстреливали. И что же, этих двоих не расстреляли? Умерли своей смертью?
Я была шокирована совпадением причин смерти обоих великих поэтов с вопросом этого итальянца. Мне пришлось с горечью ответить:
- Нет, синьор, не своей смертью умерли Пушкин и Лермонтов. Застрелили их… - но в подробности я решила не вдаваться.
- Ну, вот, я же говорил, что у вас всех расстреливают. А ты еще спорила.
Да, получился просто парадокс. Нарочно не придумаешь.

 Джанни проверил, все ли белье я убрала с балкона, и через несколько секунд вдруг снова разразился диким воплем.
- Ты цветы поливала?
- Ну, неужели и цветы поливать в вашей европейской стране считается преступлением? – меня начал раздражать этот ограниченный человек.
- Не положено. Если не постелить тряпки вокруг цветочных горшков, вода может накапать на балкон соседей, которые живут под тобой.
- Сколько там накапает? Пару капель? Вода чистая, все равно, что дождь намочил. Или на дождь здесь тоже доносы пишут? Тем более что я поливаю цветы аккуратно. Ни одной капли мимо не пролила. Так что об этом можете не беспокоиться.

 Я просто поражалась, как человек может тяготиться такими пустяками как пролитая вода от поливки цветов или зарядка мобильного телефона днем. Неужели нет других проблем? В стране кризис, правительства нет, папа Римский подал в отставку, люди теряют работу, предприниматели накладывают на себя руки от непосильных налогов. А этот боится напрячь свои мозги чем-то серьезным, тратит время на всякие мелочи. Ой, тяжело им будет выкарабкаться из кризиса. Веками итальянцы привыкли жить по кем-то продуманной схеме, без забот и хлопот, ни разу за всю жизнь не задействовав мозговой аппарат. А зачем, если все заранее придумано, продумано и не должно дать сбоя? Не положено. Но сбой произошел. А мозги атрофировались, они никогда не заработают так, как мозги русского человека, который одновременно решает кучу проблем: где найти работу, где заработать денег, как прокормить семью, как устроить праздник ребенку, как сходить с друзьями на футбол, какой подарок подарить любимой теще, как, не имея денег, одеться красиво и выглядеть потрясающе.

- Все равно не положено. Об этом тоже сделаю донос. – Старший лестницы все продолжал угрожать, но, вроде бы, уже собрался уходить. В прихожей он вдруг остановился, взгляд его задержался на чем-то на кухне, и он со страхом произнес. - Что это?
- Пустая бутылка из-под масла, которую собираюсь выкинуть. – Мне все это порядком надоело. Теперь этот недоделок привязался к пустой бутылке.
- Ты хоть знаешь правила разделения мусора? У нас ведь просто так не выбросишь бутылку.
- Да, синьор, я все знаю.

Действительно, в Италии просто так не выбросишь пустую бутылку. Здесь мусор сортируют. В некоторых случаях это правильно, иногда же доходит просто до абсурда. Итальянцы считают себя законопослушными гражданами и охранниками природы. Но все это слишком ложно и наигранно. Так вот, вернемся к бутылке. Чтобы выбросить эту пустую бутылку из-под масла, я должна совершить ряд действий. Сначала я должна ее помыть хорошенько, можно даже с моющим средством, чтобы вымылось масло. Прошу заметить, что при этом расходуется определенное количество воды, в окружающую среду поступает вода с мыльным раствором. Как же охрана природы? Видимо, в этом случае просто не учитывается. Затем я должна вынуть пластиковый дозатор и выбросить его в контейнер с мусором из пластики. Железное колечко с горлышка бутылки я обязана снять и выбросить в контейнер с мусором из металла. Несколько раз для этого я использовала острый нож и умудрялась даже порезать руку. Ну, разве такая жертва не стоит настоящего законопослушного гражданина свободной капиталистической страны? Это так, мелочь. Все? Нет, что вы. На бутылке ведь еще есть бумажная этикетка, а бутылка должны быть идеально стеклянной, без посторонних примесей. Так вот, беру я эту бутылку и отпариваю над кипящей водой. Заметьте снова же, что при этом расход воды и газа не учитывается. Конечно же, ради такого святого дела экономные итальянцы закрывают глаза. Наконец-то, этикетка отпарена, я ее еще для пущей правды ополосну (не дай Бог, чтоб на бумаге остались следы клея!), обязательно высушу и выброшу в макулатурный контейнер. И только после всего проделанного можно смело отнести бутылку в подвал, где стоят контейнеры для стекла. Вот такая непростая процедура. Я считаю, что итальянское правительство просто использует свой народ, заставляя проделывать кучу ненужной работы. Но это лично мое мнение. Ведь у нас дома, если кто-то хочет заработать деньги, собирает макулатуру, металлолом или стекло и относит на пункты сбора. За такую работу у нас люди получают деньги. Здесь же, если кто-то ошибся с распределением отходов, штраф накладывается на весь подъезд. Бедненькие итальянцы! Ковыряются в своем мусоре и не получают никакой благодарности за это, да еще и штрафы платят. Но, повторяю опять, ваше мнение с мнением скромной Маши может не совпадать.

- Да, синьор, я все знаю, - повторила я, стискивая зубы.

В этот момент лицо Джанни преобразилось - по телевизору транслировали день прощания католиков с Папой Римским. Опять же обращаю ваше внимание на то, что телевизоры (а их итальянцы имеют несколько на одно рыло, то есть на одну квартиру) включены целыми днями, при этом снова забывается об экономии электроэнергии и ее высокой цене. Начальник подъезда смотрел на экран такими невинными глазами, что, казалось, вот-вот запоет псалмы и поднимется в небо как ангел. Показывали Папу и тысячи людей, которые плакали, махали платочками, флажками и готовы были умереть за понтифика. Джанни шевелил губами, и я смогла расслышать, как он повторял:
- Папа, Папа…

Я сделала большую ошибку, спросив его:
- А почему все плачут?
Начальник подъезда был поражен моей глупостью:
- Папа Римский уходит в отставку.  Вот поэтому мы, католики, плачем.
- Это я знаю, что он увольняется. Мне интересно, почему все плачут?
- Поэтому и плачут, потому что не хотят, чтобы он уходил. Мы, католики, очень религиозны.
- А почему не хотят, чтобы Папа уходил?
- Потому что он Папа – глава католической церкви.
Меня такое объяснение совершенно не удовлетворяло, и я решила идти напролом до конца.
- А что Папа сделал хорошего за период своей работы?
- Что за глупый вопрос? Он Папа. Он хороший.
- Синьор, Вы можете мне объяснить, что ваш понтифик сделал такого хорошего, что верующие плачут и не хотят его отпускать?
- Он Папа, значит, сделал много хорошего. – Таков был ответ итальянца.
- Но, синьор, к примеру, люди любили Мать Терезу, так как знали, какие хорошие вещи она делала: кормила бедных детей в Африке, возила им медикаменты, вещи, книги, открывала школы для них. В этом случае слезы людей после ее смерти понятны. А вы, так любящие своего Папу, не знаете, что он сделал хорошего в своей жизни для людей. Так почему же плачете?
- Он Папа Римский. Сделал много хорошего. Наш народ верит в него. А ты, синьорина, какую религию поддерживаешь? В кого веришь?
- Я – православная христианка, я веру в Бога и Иисуса Христа. – Ответила я этому невежде.
- А у вас, православных, нет Папы?
- Нет, у нас нет Папы. У нас есть Бог.
- Ладно, - чувствовалась раздражительность и нетерпение итальянца. – Может вы и можете жить так, а мы – нет. У нас есть Папа.
- Точнее, сейчас-то его у вас нет, - ехидно прошептала я.
- Что ты сказала, синьорина?
- Ничего, синьор. Вам послышалось. – У меня больше не было желания продолжать такой нелепый разговор.

Джанни, не имея больше ничего, чем мог бы меня удивить, попрощался, пожелал хорошего дня и ушел. Я смотрела ему вслед с презрением, так как знала, что, придя к себе на работу в офис, он сразу же перестанет быть таким скрупулезным с сортировкой мусора и выбросит в один мусорный ящик недочитанную газету, недопитый кофе в пластиковом стаканчике, полную бутылку с водой, недоетый кусок жирной лепешки. Да, в офисе он превратится в такого хама, не уважающего окружающую среду и, более того, работу других людей, так как там работает уборщицей такая же рабыня как я, еще одна Маша, которая все уберет, все рассортирует. Несмотря на то, что необходимо экономить электроэнергию и водные ресурсы, в офисах свет горит круглосуточно там, где это нужно и где не нужно, краны с водой работники даже не удосуживаются закручивать после мытья рук, изо всех розеток торчат зарядные устройства, включены всевозможные электроприборы. Куда же она девается здесь, эта фальшивая культура европейцев?

Вот какая она, несвободная и лживая, европейская страна.