Ангел в белых валенках

Нам с сыном было весело: мы собирались в гости. В такой праздник нельзя сидеть дома. Надо обязательно покупать апельсины, конфеты, идти туда, где тебя ждут и поздравлять родных людей...

Мы с Санькой жили на окраине города. А наши родные – в центре. Дальняя дорога не пугала, наоборот: мы предвкушали радостную встречу. На городских улицах была праздничная толчея, звучала музыка, ветер раскачивал разноцветные фонарики. Я не позвонила тёте, ведь она еще перед Новым годом пригласила нас с сыном к себе на Рождество. Да и какие могут быть церемонии между роднёй!
 - Мама, а что мне подарят бабушка Инесса и деда Толя? – теребил меня Санька.
 - Сынок, я не знаю, - отвечала я. – Но думаю, что-нибудь замечательное!

От остановки мы топали по заснеженным тротуарам, хором рассказывали какой-то смешной стих, гладили всех встречных собак и пытались кормить сухариками птиц. В результате такой бурной деятельности сын устал – все-таки больше часа в дороге, - но мужественно терпел и не хныкал. И вот мы в большом красивом доме, у заветной двери.

Мы позвонили. Тетя и дядя дома, я это точно знала – еще с улицы видела в их окнах сверкающие огоньки на елке и уютный свет от телевизора. Наверно, на кухне хлопочут, нас ждут.  Позвонили снова. Наконец дверь открылась, и мы с сыном громко и радостно прокричали поздравление, как и подговорились. На пороге стояла тетя. Саша завопил на ходу: «Привет, бабушка!» и рванул в квартиру – он обожал деда. Хоть и двоюродный, но все же дед.

Мои родители жили тогда далеко. И в этом большом чужом городе у нас с Саней никого не было – только мои тетя и дядя. Надо сказать, эти наши родные были людьми непростыми: тетя работала на должности, которая ее «ко многому обязывала», как она говорила. А дядя служил в помощниках у одного большого начальника. По совместительству он был подкаблучником своей жены. Детей им бог не дал, поэтому вместо ребенка в квартире жил небольшой породистый пес – существо забавное и умное, но до невозможности избалованное. Любила ли я своих «непростых» родственников? Тогда мне казалось, что любила, а как же иначе можно жить?

«Санечка, погоди, малыш! – тетя за шиворот перехватила сына у порога. – Дедушка задремал, наверно. А я, кажется, заболеваю».
Инесса поплотнее закуталась в красивый шарф, фальшиво кашлянула и произнесла шепотом: «Эпидемия ОРЗ надвигается на город!»
Шел рождественский концерт, и какой-то певец убеждал зрителей, что все-все мечты сегодня непременно сбудутся. В коридоре на стене висело зеркало, и в его отражении я нечаянно увидела этот самый телевизор, великолепную елку с дорогими игрушками, а рядом – невысокий столик, сервированный фруктами, вином и конфетами. Мы так и стояли на пороге красивой квартиры. Дед Анатолий к нам не вышел.
 - Тогда мы пойдем. Выздоравливайте! – сказала я. И мы ушли, оставив на тумбочке в коридоре пакет с нашими нехитрыми дарами.

Сашка шел молча рядом и обиженно пыхтел: ему не дали поиграть ни с дедом Толей, ни с собакой Ириской. Он не получил от бабушки подарка. «Мама, а ты говорила, что Рождество – это волшебный праздник!» - в конце концов выкрикнул мой сын и отчаянно заревел. «Бабушка заболела, - пыталась успокоить я малыша. – Вот приедем домой и устроим свой собственный праздник - купим и съедим целый огромный торт, посмотрим мультики! А хочешь, еще в стрелялки сыграем?!» Я вытерла сыну слезы, бодро улыбнулась, и он дал слово держаться. Зато я такого слова себе не могла дать. Я плакала -  тихо, беззвучно, незаметно – чтоб сына не расстраивать. Нас просто не ждали. О нас просто забыли! Тихий уютный рождественский  вечер был бы исковеркан: Сашка бы громко радовался, без конца просил бы мультики, пить, играть с Ириской, мешал бы деду Толе лежать на кожаном диване, мешал бы бабушке Инессе наслаждаться ее любимой телепрограммой… Мы мешаем. Мы бедные. Бедные родственники, которых иногда нужно терпеть. У нас неполная семья, у нас убогая съемная квартирка, у нас нет положения в обществе…
               
                ****

На остановке было много народу с пакетами, сумками, блестящими подарочными коробками. Всем хотелось скорее добраться туда, где их с нетерпением ждали. Какой-то веселый дядька расчехлил баян и заиграл задорную мелодию. Ребятишки, которых мамы держали за руки, вырвались и стали скакать под музыку, как зайцы и белки. Заводные тётеньки из числа ожидающих транспорт тоже приплясывали в такт. Короче, всем было весело. Кроме нас.
И вдруг я услышала: «Что это ты, паренек, невеселый такой в праздник? А мамка твоя ну словно рева-корова! Ну-ка, выше нос!» Это был незнакомый человек. Как и многие, он держал в руках большую нарядную коробку, перевязанную специальной лентой. А в остальном дед как дед – в шубе и белых валенках. Таких старичков можно увидеть в любом дворе. «Да вот, дедушка…» - начала я нерешительно. И неожиданно для себя рассказала всю нашу историю. Дед смотрел на нас с Санькой - он то хмурил брови, то покряхтывал, то качал головой. Но глаза его почему-то улыбались…
«А вот и мой троллейбус. Всего вам хорошего, с Рождеством!» - с этими словами дедушка сунул в мои руки свою красивую коробку и вскочил в дверь троллейбуса. Мы сыном ошалело прокричали: «Спасибо!» Чужой странный дедушка уехал.

Всю дорогу мы гадали, что там – в коробке, обернутой шуршащей бумагой, кто этот дедушка и почему он сделал нам этот необыкновенный подарок. Наконец, добравшись до дома, наскоро раздевшись и побросав вещи, мы открыли коробку. Я оторопела: мы с сыном видели ЭТО в центральном детском магазине, и Саня всякий раз, проходя мимо витрины, умолял купить ЭТО. Но стоила игрушка таких баснословных денег, что вопрос даже не обсуждался…
В коробке лежала огромная, сверкающая красной лаковой краской пожарная машина. Дверцы ее открывались. Лестницы поднимались и выдвигались. Руль – крутился! Колеса были как настоящие! Рычажки двигались, что-то там еще вращалось и все-все работало! Мало того, за специальной дверцей мы нашли целый отряд мужественных спасателей! Сигнальные рожки, прикрепленные на крыше, вообще заслуживали отдельной истории – такими они были победно сверкающими.
Сашка прижимал к груди свою машину-мечту, прыгал по дивану и во все горло кричал то ли стих, то ли песню своего собственного сочинения. А я сидела на полу рядом с распотрошенной коробкой, смотрела на своего сына и была счастлива: в этот момент я услышала, как рождественские ангелы затрубили в свои блестящие рожки - те самые, прикрепленные к пожарной машине. Их никто не слышал. Кроме меня.

*****
А вот и не было никакого дедушки. И пожарной машины тоже не было. Мы с сыном пришли домой, съели по куску купленного по дороге торта, посмотрели мультики, поиграли в стрелялки. Потом я уложила сына спать. Саня уснул весьма довольным. Зато я опять наревелась всласть.
…Зачем же я придумала этого необыкновенного дедушку? Зачем наврала про подарок? А пусть будет дед. Пусть подарит эту замечательную машину какому-нибудь мальчишке, у которого нету мамы. И пусть повстречается пацану этот дед прямо завтра. И не главное, в чем он будет - в валенках или в ботинках.
А я завтра пойду в центральный детский магазин и сама куплю своему сыну пожарную машину. Мое пальтишко можно еще сезона два выдавать за винтаж…


иллюстрация: http://www.deviantart.com/art/Old-age-43691581