Умер художник

Умер, конечно, что тут нового-то? Звонок мне по телефону, как обухом по голове.
Учились вместе пять лет. Не бок о бок, конечно. В разных группах. И преподаватели живописи и рисунка тоже разные. Ну и судьба у нас тоже разной получилась.
В Морге я это и осознал. Народ в зал с гробом не поместился. Много народу оказалось, много цветов на гроб положили. Я, конечно, такой гроб не заслужу. Мне и похороны такие светить не будут. Пришёл я, раз пригласили. Встал в сторонке, никем почти не узнанный. Да много нас не узнанных-то тут оказалось.

Самые те, что будут с такими же почестями похоронены, выступили с последним словом. Слов добрых не жалели. Конечно, не молодым художник умер, пожил по меркам России достаточно. Но болезнь - штука коварная, любого сковырнёт и не поморщится.
Удивительно, что однокурсников, которых осталось меньше десятка, не попросили выступить. Я их насчитал человек пять, со мной, конечно.
В Морге-то я и узнал, как много художников-то в нашей республике расплодилось.
Знакомые лица до того постарели, что впору и их в гроб скоро класть придётся.
Многих по этой причине мне даже не удалось узнать.
В Морге я узнал удивительную новость для себя. Вот, человек жил по святым канонам, умер и ни одного злого воспоминания о себе, как оказалось, не оставил.
Выступали-то все те, кто в моей жизни оставил неприятный след. Один-то запретил стихи читать в сельском районе. Другой-то из Художественного Фонда выгнал.
Третий... да что об этом вспоминать-то?

Постоял я из приличия некоторое время, посмотрел на покойника без чувства зла или доброты. Знаете, не смог вспомнить даже доброго взгляда от данного покойника при жизни!
Помню, на домашней вечеринке данный художник бил меня кулаком в грудь три раза молча без всякой причины! Я тогда был в силе, мог одним ударом в нокаут вогнать. Но я всегда помнил о последствиях, которые для меня могли бы стать просто плачевными.
Молча ушёл с той вечеринки, чтобы худа не получилось.

Да и совсем не так давно проходил художник мимо меня, будто я был таким ничтожеством, какого ниже и на свете-то нет. Может быть, я действительно - ничтожество? В нашей Республике система такая завелась - если Москва признает, то в нашей Республике тоже признают. Художника Москва признала. Ну, тогда и вопросов-то нет! Торжественные похороны, дорогой гроб, множество цветов исключительно от художников. Правда, ещё выступил министр Культуры. Выступил настолько невыразительно и гнусаво, что я ничего не разобрал.

Ну, да что на меня обращать внимание-то? Полуслепой и полуглухой я, по мнению, врачебного консилиума. Хотя телевизор смотрю без очков и без оных хожу по городу. Машины шорох за спиной тоже улавливаю. Ну, это потому, что жить ещё хочется.
Печально, конечно, что я так и не вспомнил ни одного значительного произведения данного художника. Да у нас во всей России художников-то, которые что-то написали значительное, не так и много.
Так что, пусть земля художнику будет пухом! Бог сам разберётся, что там и к чему.

апрель