посол альтаира 8

                Круиз 2

   - На Сатурн, на Сатурн, - суетился Михалыч.
На Петруху он все еще стеснялся смотреть.
   - Ничего, ветер хороший, Левитатор обещает за трое суток добраться.
   - А чего долго так? Орбиты же довольно близко, я в учебнике астрономии еще
на Земле смотрел.
   - Ты еще радуйся, что он не по другую сторону от Солнца, всего два раза галс
менять придется.

   В общем, добрались спокойно, отоспались, отъелись. Как только вышли на орбиту, Михалыч собрал совет. Впрочем, советом это можно было назвать лишь
условно: совещались Михалыч с Петей, Иннокентий слушал и хлопал глазами, Светка
спала, зарывшись поглубже в сено. Решили, что раз Сатурн похож на Юпитер, то
осмотрят его по ускоренной программе: внешние газовые слои и жидкий водород с
гелием вплоть до металлического пояса. Туда уже не полезут. Главное - поставить
маяки. Спутник этот, Титан, и не нужен никому; кольца? А что кольца - куча
ледяной пыли.

   Петя предупредил:
   - Ты, Михалыч, смотри, чтобы ресурс у костюмов тройной был, и как только
неделя остается - дергаем обратно. И маячок чтобы мне. Если что опять стрясется
Валентиныч будет знать, где искать.
   - Конечно, конечно, Петр Иванович, - зашелестел Михалыч. И в глаза так жалобно заглядывает.
   - Ну ладно тебе. Говорю же: забыли. Пошли, одним словом.
   В общем-то ничего интересного. То же, что и на Юпитере: часов пять спускались
в атмосфере, те же молнии, вихри, такие же непонятные тени вокруг. И часа два в
жидких слоях все спокойно. Уже подходили к металлическому поясу и собирались
обратно, как вдруг...

   Огромный полупрозрачный пузырь со смутными картинками внутри. Точно такие Петя пускал в детстве. Такая же подвижная пленка с радужными переливами. Только
те были мыльные, сантиметра три-четыре в диаметре, и плавали они в земной
атмосфере. А этот тоже радужный, но плавает он в жидком водороде под давлением в
пару миллионов атмосфер, и размер у него такой, что третья часть родного петиного Филимонска поместится.
   - Так, Михалыч, мотай-ка ты сразу в посольство за Валентинычем. Он обещал
подскочить, если мы чего-нибудь мыслящее найдем и сами не справимся.

   Михалыч исчез, а Петя плавает вокруг пузыря и скучает. Час скучает, второй
пошел. Пора бы уже этим охламонам и появиться. Вдруг на гладкой радужной
поверхности появилось овальное отверстие, а края этого отверстия протянулись к
Пете, мягко его обняли и вместе с ним втянулись обратно в пузырь.
   - Вот это шлюз, - подумал тот. Но паники никакой, ресурса еще дней на десять.
   Плавает в жидкости, осматривается. А синева жидкого водорода исчезла. Такие
же завихрения, струи. Потемнее, посветлее. Но уже розовые. И какие-то странные
существа со всех сторон, очень похожие на юпитерианцев: такие же бесформенные
пузыри, и конечности у них формируются по необходимости. Толкают Петю из стороны
в сторону, потом потащили куда-то вглубь пузыря. Там плавает какой-то пузырь раза в два побольше, а вокруг него пустое пространство. Петя догадался, что
главный, а что толку? Так еще час-полтора прошло.

   - Но наконец-то объявились и Валентиныч с Михалычем, причем Валентиныч не в
виде шара, а очень похожий на человека, только светится.
   - Здорово, Петруха! - радостно закричал Валентиныч. - Сейчас мы тут разберемся. Ух ты, какие аборигены. Сейчас я вам защитный кокон сделаю, чтобы
конечностями в вас не тыкали. От вас все равно никакого толку. А я тут сам выясню, что к чему, да язык их освою.
   - Ты, Валентиныч, сколько вообще этих языков знаешь? - поинтересовался Петя.
   - Кто же их считал? Тысячи две, может. Ладно, отдыхайте.
   - Только ты побыстрее, ресурс-то заканчивается.
   - Ерунда, часа два-три.

   Валентиныч исчез, а вокруг Пети с Михалычем образовался полупрозрачный зеленоватый кокон, и стало поспокойнее.
   - Ты гляди, Петруха, как интересно: планеты разные, но условия существования
похожие, и жизнь развивается в одном направлении. Гляди, как жители похожи.
   Пете на это было глубоко наплевать, ему вообще осточертели все эти инопланетные достопримечательности, и невыносимо тянуло домой. Он лишь с тоской
подумал, что впереди еще Уран и Нептун, и вздохнул. Его вообще-то интересовало
другое:
   - Вы чего так долго?
   Михалыч замялся:
   - Да я сдуру проговорился, что у тебя ресурса еще на несколько дней, а у
Валентиныча пасьянс не сходился. Ну вот...
   Челюсть у Пети отвисла, но в общем-то он воспринял новость спокойно: в самом
деле, чего такого, все ведь обошлось.

   Валентиныч слово сдержал и появился внутри кокона часа через два.
   - Ух ты, вот это диалект! Тут тебе и звук, и продольные волны в жидкости, и
цвет, и...
   - Валентиныч, ты уж извини, - перебил его Петя, - но мне этот Сатурн уже
надоел, ты говори, что узнал. А я с удовольствием послушаю тебя уже в посольстве.
   Дружба дружбой, но возмущенный Валентиныч уже начал искриться.
   - И подарю книжку с математическими головоломками, - торопливо добавил Петя.
   Это разрядило обстановку.

   - В общем, так: называют они себя... Впрочем, это неважно. Я поговорил с их
старшим, под его управлением этот шар и еще десятка два. Вас они считают посланцами небес, отсюда почет и уважение. И кокон этот зеленый оказался очень к
месту. Меня они считают вашим слугой и переводчиком. Но если ты, Петруха, хоть
раз позволишь себе намек на эту тему...
   - Нет-нет. А как же они связь поддерживают между пузырями?
   - А-а-а. Тут же металлический слой недалеко. Вот в определенные моменты все
спускаются до этого пояса, а там обычная электросвязь. Чего-чего, а электроэнергии здесь хватает.

   - А если кто-то не сумел вовремя?
   - Ну, срочные сообщения кодируются, и в виде вихревых токов хранятся довольно долго. А в крайнем случае непосредственный контакт. Но это ерунда.
Главное, что над здешним старшим есть свой командир, что-то вроде короля. Но
власти у него достаточно, и насчет маяков договориться можно. Вам из кокона вылезать и ни к чему. Еще часа два - и можно по домам. Мне в посольство, вам к
Левитатору. Только ты, Петруха, насчет книги с головоломками не забудь.
   - Вот для меня Левитатор уже и дом родной, - подумал Петя.
   И добавил:
   - Ты, Валентиныч, у аборигенов-то поинтересуйся, что на Уране с Нептуном
творится, что ждать-то нам. Не все же мне по клеткам сидеть.

   Часа через два Валентиныч вернулся и сообщил, что все в порядке, маяки
расставлены.
   - А насчет Урана с Нептуном выяснить не удалось. Здесь вообще про них не знают: жидкость ведь, ни звезд ни планет не видно. Был один, говорил, что над
жидкостью должен быть газ, а за ним пустота, а в пустоте иные миры.
   - И что?
   - Да съели его недавно. Ладно, мне пора.

   В жилой капсуле у Левитатора все было по-старому: Левитатор бубнит, Иннокентий дремлет, Светка вылезла из сена:
   - Мальчики, а вы чего так быстро?
   - Чего-чего, все дела мы на Сатурне сделали, идем дальше, - бодро ответил
Михалыч. - Левитатор, посчитай-ка курс на Уран.
   Минут через пятнадцать Левитатор сказал, что ходу до Урана четверо суток,
галс менять придется пять раз, если не больше: кометы.
   Петя осторожно поинтересовался:
   - Михалыч, а нельзя нам на это время в посольство, а как Левитатор на орбиту
выйдет, так и мы сюда?
   Михалыч объяснил, что всем уйти нельзя, потому что сам Левитатор сигнал подать не сможет, да и от Иннокентия толку мало. А хоть аварийный сигнал в случае чего подать нужно.

   - Это ты, Петр Иванович, решил всех нас бросить?
   - Ну раз уж ты так официально...
   - Да ты посмотри, какая красота вокруг! Левитатор, дай изображение.
   Стенки Левитатора стали прозрачными, и Петя увидел сверкающее звездное небо.
Действительно, на Земле в самую ясную погоду атмосфера все-равно сказывается, а
на земной орбите Слнце скрадывает своим излучением большую часть звезд. Так,
общий фон.
   - А через пару дней рядом с кометой пройдем, вот где здорово!
   - Ладно, - вздохнул Петя, - пойдем обедать.

   Двое суток прошли как обычно: ели да спали, Иннокентий отчет на компьютере шлепал. И вот как-то Петя проснулся от восторженного вопля Михалыча:
   - Вставай, Петруха, вставай! К комете подошли, сейчас смена галса будет.
Левитатор, дай изображение.
   Ну комета как комета, этакое ярко-белое полотнище в полнеба. Смена галса,
невесомость. Самое интересное, что цвет у кометы стал меняться, постепенно
перебирая все цвета радуги.
   - Чего это она, Михалыч?
   - А-а-а, ерунда, допплеровский эффект. Сначала мы к ней приближались, теперь
удаляемся.

   Вдруг Левитатор дернулся и болезненно зашипел.
   - Ты что? - удивился Михалыч.
   - Старею я, Михалыч, - виновато ответил тот. - Давно не летал. А тут планетная система, теснотища. Похоже, зацепил парусом кометный хвост.
   - Ладно, понятно все, - ответил Михалыч. - Пойду посмотрю, что там.
   Михалыч ушел, Левитатор переключился на разговор с ним, остальные заскучали.
Иннокентий спросил:
   - Как ты думаешь, Петр Иванович, мне после этого полета орден дадут?
   - За что, за написание отчетов? - ехидно спросила Светка.
   - А ты молчи, давно ли сама по субботникам шастала.
   Та обиженно надулась, а Петя ласково вполголоса объяснил другу Кеше, как тому повезло, что Михалыч всего этого не слышал. Иначе для того посольство на
полуобитаемом островке в Тихом океане было бы несбыточной мечтой.
   - А скорее всего, Иннокентий, пошел бы ты на Уран вместо меня. И еще заметь,
что если у вас там что-нибудь стрясется, как на Юпитере, то Михалыч-то смоется,
а из-за тебя Валентиныч свой пасьянс вряд ли бросит.
   - Да понял я, понял, - пробурчал Иннокентий и извинился перед Светкой.

   А тут и Михалыч вернулся. Оказалось, что у левого паруса подгорел левый
нижний угол. Левитатор сказал, что все это не страшно, он пока справа угол паруса симметрично подогнет. Задержка на денек и все. Так и получилось: ползли
до Урана еще три дня. Дальше была уже привычная для Петрухи процедура: выход на
орбиту, легкий завтрак, во время которого обсуждение предстоящей экскурсии.
Михалыч поклялся, что на этот раз у костюма с ресурсом все будет в порядке.
Ну и прыжок.

   Атмосфера у Урана поменьше, чем у Юпитера с Сатурном, но состав другой: гелия
нет, но зато много метана и аммиака, ну и водород конечно. Слой облаков есть, из
метановых и аммиачных паров. Удивило Петю то, что жидких водородных слоев не
было, а была твердая поверхность, с горами и впадинами, а во впадинах жидкий
аммиак с метаном плещутся. Сила тяжести близка к земной, и температура терпимая,
может минус сто, может плюс сто (Петя в последнее время привык мерять температуру тысячами градусов). Ну все почти как на Земле, только атмосфера ядовитая и купаться нельзя.

   - Здорово, - оценил Михалыч, - если тут никто не живет, мы тут кальмаров
поселим. Аммиак на азот поменять дело плевое, если надо - колпаком накроем. Давай пройдемся над поверхностью немного, осмотримся, маячки поставим и дальше.
   Полетели над поверхностью и буквально через час наткнулись на что-то непонятное: замок не замок, но явно что-то искусственное. Нагромождение кубов,
шаров и хрен знает чего еще. Метров двести высотой. И что-то оттуда выбегает.
Этакий ихтиозавр, только не два глаза, а четыре. Четыре, чтобы бегать, и две с
клешнями, чтобы хватать. Крутится это чучело вокруг Михалыча с Петей, а у того
одна мысль: "Неужели во всей Галактике не найти пустынного места, опять какие-то
приключения намечаются".

   Михалыч для налаживания контакта выстроил перед собой голограммы различных
видов Альтаира, там же и Стремительный с Лехой, да кого только нет. Абориген
подпрыгивает и протягивает Михалычу что-то знакомое. Петя пригляделся:
   - По-моему, он нам выпить предлагает.
   - Ага, только я при минус ста жидкий ацетилен не пью.
   - Нет, Михалыч, как хочешь, а нам без Валентиныча не обойтись. Давай, запусти запусти эти голограммы хороводом вокруг меня, а сам мотай в посольство.
Обещай что хочешь, но чтобы через полчаса вы были здесь, а то этому чучелу все
надоест, и он убежит.

   Михалыч управился за двадцать минут, правда, Валентиныч не просто светился, а
искрился от возмущения, как дуга злектросварки.
   - Ну ради бога прости, Валентиныч.
   - Ох, Петруха, только ради тебя.
   Пару часов Петя с Михалычем отдохнули, а Валентиныч изучал язык аборигена и
собирал информацию.
   - В общем, так: этот парень не местный, он как раз с Нептуна. Лет сорок
назад они сюда отдохнуть прилетели, погреться. Там, на Нептуне, все примерно так
же, но холоднее. А тут удачно расположились планеты, они на орбиту свою вышли, а
там помогли гравитационные поля Урана, Сатурна. За неполный год добрались.
Отдохнули, а обратно под парусом, как вы.

   - А что же сюда не так?
   - Они летают плохо, и галсами против ветра ходить не могут, даже не знают, что это возможно. Ну а в конце прогулки они поднажрались, не одни вы самогонку
любите, поругались и бросили его здесь. Теперь планеты сойдутся как надо лет через сто пятьдесят, он уже и помирать здесь собрался. Все эти кубы да шары -
это от скуки. А теперь с вами просится.
   - Нет-нет, - быстро сказал Петя. - Ты ему объясни, что скоро здесь весело будет, альтаирцы появятся, тогда его и домой перебросят. А у нас места нет.
   - Ладно. Но ты имей в виду, Петруха, что на Нептун я к вам уже не пойду.
Выкручивайтесь как хотите.
   - Что же делать? - растерялся Петя.
   - Сейчас я Михалыча по-быстрому их языку подучу, и будьте здоровы.

   Трое суток до Нептуна прошли удивительно спокойно. Вышли на орбиту, позавтракали, маленькая пятиминутка и нырнули в атмосферу. Перед этим Петя настоял, чтобы взяли с собой по чекушке коньяка. Надо же как-то выкручиваться,
если опять выпить предложат. Ну, соорудил Михалыч внутри костюмов по дополнительному кармашку. Как и ожидали, почти все было как на Уране, только
похолоднее. Поэтому еще и снежок аммиачный да метановый сыпался. Пока спускались, Михалыч объяснил Пете, что живут нептунцы только в океанах, поэтому
сразу туда и нырнули. А там...

   Смесь метана с аммиаком оказалась почему-то густо-зеленого цвета, может, от
каких-нибудь добавок? А по всему дну россыпь каких-то причудливых дворцов с
полупрозрачными бледно-голубыми стенами, неярко подсвеченными изнутри. Вокруг
Пети с Михалычем закружилось несколько ихтиозавров, ну как тот, с Урана, но без
лап. Михалыч защелкал и заухал по-нептунски. Ну это он так думал. Как ни странно, его поняли. Минут через пятнадцать он сказал Пете:
   - Нас приглашают в жилище, поговорить со старшим.
   - Что, с королем?
   - Да нет, что-то вроде старшего в кладке яиц, с наибольшим коэффициентом
умственного развития, или главы рода, как у вас.
   - Да нет у нас главы рода.
   - Неважно, пошли, в общем.

   Пока плыли к ближайшему дворцу, Петруха поинтересовался:
   - А почему они без лап?
   - Здесь им лапы ни к чему, а что надо - они выращивают по мере надобности.
   Внутри дворец был совершенно пустым, а небольшие светящиеся шарики усеивали
его стены сверху донизу. Навстречу им устремилась шестерка нептунцев, и Петя
понял, что значит: по мере надобности. Каждый из шестерки имел по одной клешне, в которой держал чашу с жидким ацетиленом. Еще десять минут щелканья и уханья, и
Михалыч сказал:
   - Предлагают выпить. За необыкновенное событие, то есть наше появление.
   Надо так надо. Нептунцы хлопнули ацетилена, Петя с Михалычем коньячку.
   - Да, мы вымираем, - вспомнил Петя телевизионную картинку, - что там Россия,
вся Галактика полна алкашами.

   Но контакт был установлен, старший вызвался установить маячки сам, то есть
отправил с ними (маячками) несколько своих охламонов. Пока они этим занимались,
Михалыч с Петей дожидались их во дворце. Надо же было все проверить, кто их
знает, этих аборигенов. Успели еще по стопке пропустить, да и подремать маленько. Проснулись - нептунцы еще спят.
   - Слушай, Михалыч, а шарик такой светящийся они нам не подарят?
   - А на хрена он тебе?
   - Я его Ирине подарю, это похлеще любого бриллианта будет.
   - Ну Петруха, ведь все уже решили?
   - М-да, ну ладно. А вот интересно, как эти нептунцы сразу нас нашли? Вон они
уже просыпаются, ты поинтересуйся.

   Михалыч пощелкал и поухал еще минут десять, потом объяснил:
   - Ты слой облаков видел, когда мы спускались?
   - Видел.
   - Так это не облака, а мозг.
   - Искусственный?
   - Ну он полуживой, полу-искусственный. Вот он нас и заметил.
   - А на Альтаире такие есть?
   - Зачем? Уже здесь задержка сигнала чуть не треть секунды, а у нас там расстояния... У нас все вычисления идут с использованием смежных пространственных листов. А чтобы чего не случилось, один лист используют для вычислений, один для связи, один для перемещений. и все эти листы смежны с нашим
и друг с другом.
   - ?
   - Ну ты поговори с Евлампием, когда вернемся. Ты же знаешь, меня другому учили.
   - И учился ты на двойки, - подумал Петя.
   - Ладно, маяки работают, сигналы есть. Давай попрощаемся и пойдем к нашим.

   На орбите все было спокойно: Светка спала, Иннокентий слушал воспоминания
Левитатора и тоже спал. Ну, восторги, поздравления, все как обычно. Михалыч
поговорил с Левитатором, потом восторженно сказал Пете:
   - Смотри, как здорово получается! Левитатор траекторию рассчитал - просто
чудо, всего одна смена галса. До орбиты Юпитера идем с непрерывным ускорением, и
все гравитационные поля Урана, Юпитера и Сатурна нам помогают. А там на орбите
Юпитера одна смена галса, и почти сразу Левитатор убирает парус и на Землю. Пояс
астероидов пройдем через разреженный сектор. Если ничего не помешает - через
несколько дней дома будем. Да, парус у Левитатора уже зажил.

   - А может, мы сразу на орбиту, там же есть маячок?
   Михалыч объяснил, что всего Левитатора он перебросить не сможет, масса слишком велика. Петя понял, что тому просто лень, но спорить не стал. Почти месяц терпел, еще несколько дней потерпит. На обратном пути Левитатор запел.
Правда, Петя не сразу понял, что это песня, больше это походило на метеоритную
тревогу. Но Иннокентий объяснил, что это именно песня, а потом и сам запел.
Правда, Левитатор пел что-то свое, а Иннокентий исполнял "Раскинулось море
широко". Это производило впечатление, но уснуть не получалось ни хрена.
Снотворных таблеток в аптечке не было (за отсутствием самой аптечки), поэтому
пришлось выпить неполный стакан коньяка. Помогло.
   
   В общем-то, последние дни круиза прошли без приключений и даже скучно. За два дня до выхода на земную орбиту Михалыч связывался с посольством, затем
объяснил Пете, что возникли новые проблемы и без Пети никак, после чего
нажрался самогона и уснул, оставив Петю в полной растерянности.

   В посольстве внешне все было спокойно. Евлампий опять регулировал звездную
баню, Леха с Василием оба были в Москве, у Лехи дежурство, а Василий растолковывал ему программу по геометрии за восьмой класс. У Василия обнаружились неплохие способности к точным наукам, и его уже интересовали
бесконечно малые. В самом же посольстве оставались Арсений Николаевич со
Стремительным, которые обсуждали очередную философскую проблему, Галка с Ириной,
возившиеся по хозяйству, и Валентиныч, возившийся в своем углу с такеном. Все
были рады встрече, у всех было что сказать.

   Арсений Николаевич что-то негромко объяснял Михалычу, один раз только Петя
разобрал: "Надо подключать Петра Ивановича". Самому ему в это время Валентиныч
увлеченно показывал решение якобы неразрешимой задачи:
   - Я же говорил, что это у вас, земных жителей, не получается. Вам еще учиться
и учиться.
   Петя пригляделся:
   - А ну-ка, покажи еще раз. Ну-у, Валентиныч, что же ты номера на шашках
меняешь, это же некрасиво.
   Валентиныч усиленно заискрил, но промолчал. Светка в это время сбегала за
подругами, и Ирка завопила:
   - Петя, вернулся! А ты привез мне чего-нибудь с планет?
   Петя виновато засопел и покосился на Михалыча.
   - Петенька, а ты меня на остров отпустишь? Там сейчас погода - чудо.

   Пришлось вмешаться Михалычу. Он объяснил, что интересы Империи требуют, чтобы
та прошла обратную генетическую трансформацию, и Петр Иванович уже дал на это
согласие.
   - А меня спросили? - заорала Ирка.
   Правда, после того, как ей пообещали, что будет она в новой колонии Сверкающей в Ночи, немного успокоилась. Михалыч набросил на нее изолирующий
кокон, взял под мышку, и оба исчезли.
   - Понимаю, понимаю, Петр Иванович, - вздохнул Арсений Николаевич, - но ведь
все было заранее оговорено. Тут у нас другая проблема, сейчас Евлампий появится
и расскажет. Да вот и он.
   - Да уж, проблема, - сказал Евлампий, - опять Дятел ваш...
   - Чего это он мой? Он общий.
   - Ну не важно. В общем...

   Выяснилось, что от созерцания межзвездного пространства и непреходящей скуки у Кольки поехала крыша, и он начал проповедовать социальное равенство среди
посетителей бани. В конце концов слух об этом дошел до одного из Координаторов,
самого убежденного сторонника Кольки сослали в нижние звездные слои, ближе к ядру, самого же Кольку трогать пока не стали, Синий с Фиолетовым помогли.
   - Но проблемы это не решило, - заметил Евлампий, - втравит нас этот придурок
в большую беду.
   - Это верно, - заметил Валентиныч. - У нас в секторе лет за пятьсот до меня
одного такого сослали к ядру, я его потом там встречал.
   - И что с ним сейчас? - заинтересовался Петя.
   - Не знаю, я его последнее время не видел. Похоже, встретил свой протуберанец. Да вот у нас на эту тему анекдот есть...

   Петя его не слушал. Он думал, что делать с Колькой. Зато звездный анекдот очень заинтересовал Арсения Николаевича, который в свою очаредь рассказал свой.
К тому времени, как Петя очнулся от раздумий, Валентиныч с Арсением Николаевичем
успели обменяться десятком историй, и были полностью довольны друг другом.
   - Петруха, ты вот послушай, что мне сейчас рассказали!
   - Да хватит вам с анекдотами, - отмахнулся Петя. - Тут от реальных проблем
голова болит.
   - А что анекдот? Анекдот и есть суть реальности, очищенная от шелухи
второстепенных фактов.

   - Ладно, ладно. Евлампий, можно где-нибудь в смежных листах найти необитаемый уголок, похожий на нашу Землю?
   - Если хорошо поискать... Кислородные миры особым спросом не пользуются. Если
бы сернистый или аммиачный - другое дело.
   - И прекрасно. Найти такой уголок, отрегулировать климат, оборудовать озеро,
лес сосновый, еще чего-нибудь, и построить там домик этажа в три.
   - И выселить туда Кольку? - понятливо хохотнул Евлампий.
   - Вот-вот. А для обслуживания бани Кольку отправлять лишь в сопровождении
кого-нибудь из наших. А Любке растолкуй, чем лично для нее и для супруга может
закончиться Николаева проповедническая деятельность, да и другие его инициативы.

   - Да-а. Еще одна забота, причем постоянная. А кто-нибудь - это или я, или Михалыч. Больше некому.
   - Ну ничего, ничего. Не в плазму же его переводить. А домик этот на самом деле будет посольской дачей, а Николай там будет сторожем.
   - Если так, то годится, - заулыбался Евлампий. - Говоришь, озеро, бор сосновый, песочку побольше, небольшой скальный массив, и...
   - Да что угодно. Хоть Ниагарский водопад там устраивайте.

   Евлампия зачем-то позвала Галина, а Арсений Николаевич засуетился:
   - А давайте мы, Петр Иванович, чайку попьем. Вы не представляете, как тут без
вас было скучно. Евлампий все время на звездах, бани обустраивает, Василий с
Алексеем все больше на дежурстве, да и о чем с ними разговаривать? С Алексеем
понятно, а Василий - кот он кот и есть, хоть сейчас и частично ученый. Галина с
Ириной все больше по хозяйству, цветочков вон поразводили - что твоя оранжерея.
Валентиныч так из угла и не вылезает, брезгует нашим обществом. Один Стремительный остается, но для хорошей беседы двоих все-таки мало.

   - Тут из-за стенки раздался приглушенный визг
   - Это еще что? - удивился Петя.
   - А это Евлампий свою Галину воспитывает. Пробудила все-таки Ирина в ее душе
заглохшие струны. Сами понимаете, для молодой женщины жизнь у нас все-таки
скучновата. Ну синтезирует Евлампий для нее нитку-другую жемчуга, а в остальном... Он ведь хоть по пространствам ходить научился, а как еще в детстве
усвоил, что женщина должна сидеть в тереме, так это навсегда. Стремительный, иди к нам! Вам чаю с коньячком, Петр Иванович?
   - Нет-нет, только чаю, - ответил Петя (и сам поразился своему ответу).
   - Ну, воля ваша.

   Подсел к столу Стремительный, а вскоре подошел и Евлампий, щека у которого
была располосована так, что и рыси за подобную работу было бы не стыдно.
   - Ты как хочешь, Петр Иванович, но с появлением твоей Ирки бабы совсем
распустились. Когти вот эти накладные. Я ей только и сказал: сними, мол. А оно
видишь, как вышло.
   - Ну, наверное, не только сказал, - заметил Стремительный.
   - Ты, шестилапый, помолчал бы, тебе этого не понять.

   Тут выскочила из соседней комнаты Галина, левый глаз у которой заплыл весьма
качественно, а интенсивный окрас его был надолго гарантирован без всякого
макияжа. Она сразу засуетилась вокруг Евлампия с какой-то чистой тряпкой:
   - Евлаша, я же не хотела. Подожди, у тебя кровь, тебе больно.
   Арсений Николаевич и Стремительный, уже привыкшие к подобным сценам, прихлебывали чаек с коньяком, а Петя еще раз задумался, насколько же разнообразны странности любви.

   Но дело прежде всего:
   - Евлампий, ты не тяни, завтра и отправляйся осбняк для Дятла оборудовать.
   Евлампий замялся:
   - Может, дня через три?
   - Вот-вот, - подключилась Галина, - дни сейчас неподходящие, Водолей на знак
Девы заползает, я сама утром прогноз слушала.
   - Чего? - поразился Петя.
   И в первый раз увидел, как краснеет Евлампий. Стремительный смущенно покашлял, а Арсений Николаевич дипломатично хватанул стопку коньяку, правда, без
чая.
   - Вы что тут, в астрологию ударились?
   Выяснилось, что Галина выпросила себе большой плазменный телевизор и теперь каждое утро слушала астрологические прогнозы.

   - Ну ты же бывала на Альтаире, посмотрела, что к чему.
   - А ты бы, Петр Иванович, меньше по Юпитерам с Нептунами хаживал, а послушал,
что умные люди говорят.
   - Валентиныч, - простонал Петя, - ну хоть ты бы ей объяснил, что к чему и что
такое звезды.
   Валентиныч возмущенно заискрился и ответил, что у него и так все свободное
время уходит на то, чтобы вытаскивать Петруху из всякого дерьма.
   - Ну да, ну да. Евлампий, ну уж ты? Когда когти накладные - сразу воспитанием
начинаешь заниматься, а когда тебе астрологическую лапшу на уши вешают - молчишь.
   Евлампий смущенно пробормотал, что покой в семье важнее, чем какие-то три дня задержки.

   - Ладно, хватит. Завтра же отправляйся к Николаю с Любкой и там... Ну, мы все
обговорили. Вот ведь странно: вроде время раннее, и пил только чай, а уже спать
тянет.
   - Так ведь с вашими скачками с планеты на планету внутренние часы напрочь
сбились, - заметил Арсений Николаевич. - Вы бы стопку конячка все-таки выпили,
да и завалились спать. Успеем еще наговориться.
   Засыпая, Петя подумал, что хоть дома и проблем выше головы, а все лучше, чем
в клетке на Юпитере.

                Продолжение следует



   
   -