Письмо Президенту...

Конверт.
Со старой маркой, советских времён ещё.
Несколько марок, современных, наклеены стопкой.

Удивились в Администрации - давно Президенту так никто не писал!

Вскрыли.
Прочли.
Переглянулись.
Перечитали.
Перекурили.

Позвонили чину, выше по должности .
Отнесли в кабинет этажом выше.

Прочитал.
Протер очки.
Перечитал.
Поверх очков глянул растерянно- испуганно.

Пожал плечами принесший.
Пожал плечами прочитавший.
Положил в папку с тиснёнными буквами: "ЛИЧНО!"

Пришли, кому положено.
Опись, цифры прописью, подписи в столбик, сургуч, печать, портфель, наручники.

***
Наручники, портфель, сургучная крошка, подписи в описи, папки на стол.

Прочитаны семь папок из восьми секретарём.
Столбиком в кабинете, на столе, по экранам телевизора знакомом, разложены.
Семь - справа.
Одна - слева.

***
Шаг по коридору, кивок секретарю, взгляд на стол, вполоборота.
Взмах руки в сторону дверей.
Левая папка открыта первой.

Шуршит бумажный листок.
Тетрадный.
В линейку косую.

Перевернул, перечитал обратный адрес, почерк старческо-каракульный разбирая.

Прочитал половину.
Взмахнув правой рукой, взглянул на циферблат, нажал на вызов селектора.
Вызвал.
Прочитал с начала до конца.
Перечитал.

Явились вызванные.
Вошли.
Встал – молча пожав руки – протянул в руки письмо.
Читали одновременно три пары глаз.

Переглянулись, с ноги на ногу переминаясь.
Сесть предложил жестом.

- «Ну что?!»

Молчание в ответ.
Вздох.

- «Вот   я – не знаю…
Знаю, что нельзя.
Но – не знаю…»

М-да….

- «Будем думать, товарищ Президент!»
- «Час на ответ».
- «Автору?»
- «НЕТ!
На адекватный ответ – час на размышления, потом всех сюда!»

….
Ручка шариковая.
Листок тетрадный.
Буквы не ровные.
Ритм сердца сбивают.

.. « …а знали бы Вы, как было обидно и больно, вот он, только рядом со мной плыл, грёб веслом плот гоня, а его – чмок и миной накрыло.
И когда на тот берег поднялись в атаку, нас раз в пять меньше было, чем форсировать начинали. Вам может и скажут правду – скока же наших полегло и на берегу и в Днепре.
Да тока если по правде – то берег кровушкой мы оросили обильно.
Хлопцы малые потом говорили, что ниже по течению Днепра – щуки бесились.
На берег выбрасывались, как очумевшия.
Столько кровушки вода несла.

Обидно нам.
И мне, как живому пока за остальных, павших обидно.
Понаписано в инциклопедиях, сколько из нас героев получило.
Но звёздочку золотую мою не приняли на почте, чтобы отправил вам.
А к чему - Вы уж там подумайте сами.
Но если такие дела творятся – за что я ребят своих положил?
И на Днепре, и на Тиссе, и на Припяти.
Но я бы , берег кровью нашей политый – снова вернул.
Хоть стар, но хоть одного фашиста да уложу самолично.
Иначе - неужто я выжил, что б такое увидать?

Простите старика, если что не так.
Вы политики, вам и решать.
Но по правде если – за нами правда!»...