Неприятно смотреть

Неприятно смотреть…

По долгу службы мне следовало опросить одного человека, употреблявшего ранее наркотики, по вопросу законности использования его труда на одном из объектов жилищно – коммунального хозяйства - котельной…
В ходе проведения проверки, мне стало известно, что оплату за работу этого реабилитанта, как и отчисления денежных средств за сделанное другими, подобными ему, присвоили себе руководители одного из центров по борьбе с наркоманией и наркозависимостью…
Определив номер его телефона, я позвонил ему, чтобы договориться о встрече в ближайшее время, однако, тот, у которого я должен был отобрать объяснение, ответил, что у него ни к кому нет никаких претензий, и уклонился от явки, сославшись на сильную занятость…
Через два – три дня снова набрал номер нужной мне личности, и опять получил отказ на прибытие в правоохранительный орган по той же причине…
Перезвонив ещё раз, и снова не получив согласия прийти, пригрозил, что зайду к нему сам, и опрошу по месту его жительства… где, после непродолжительной паузы, необходимый мне для беседы мужчина выразил готовность на дачу объяснения у себя дома…
На следующий день, в районе обеда, подъехав к жилому зданию, в одной из квартир которого жил гражданин, так долго не желавший встречаться со мной, я постучал в искомую дверь - звонка не было…
Открыли мне не сразу, а лишь тогда, когда я стукнул несколько раз…
Когда дверь отворилась, я не хотел верить в то, что увидел…
Передо мной стоял мужчина, наверно лет 30 – 35, но с лицом, которое не так – то просто описать по криминалистической габитологии – учении о внешнем облике человека…      
Из коридора, извинившись за свой внешний вид, он пригласил меня сразу на кухню, где я, присев на табурет и осмотрев только эти два помещения, всё же заметил, что мужчина, скорее всего, владеет охотничьим ружьем, и, вообще, любит природу – стоявший в углу прихожей высокий, но узкий сейф, пустой патронташ, висевший на вешалке, кувшины с засохшими растениями, небольшая корзинка с шишками, а также другие деревянные предметы и вещи – дары леса, указали мне на это…
Его лицо было старым, с заметными или большими прыщами, волдырями и язвами, некоторые из которых, скорее всего, до сих пор кровоточили, так как прикрывались кусочками пластыря. Оно было изъедено многочисленными «свежими» шрамами различной длины и формы, указывавшими на то, что мужчина не так давно выглядел ещё хуже. Местами кожа на его лице несколько сморщилась и немного провисла. Имелись зарубцевавшиеся углубления, свидетельствующие о начинавшемся ранее в нескольких местах гниении… Через коротко стриженные тёмные волосы пробивалась седина, а в некоторых местах они почти не росли, образовывая небольшие лысоватые участки…
Расположившись за обеденным столом, я стал быстро расспрашивать и записывать показания на бумаге, стараясь не смотреть на него, чтобы не смущать нас обоих… 
Разговаривая с ним об особенностях пребывания в реабилитационном центре и осуществлении работ в котельной, я чувствовал, что он, как можно быстрее, желает закончить беседу…
Получив требующиеся пояснения, я не стал задерживаться, и, попрощавшись, быстро покинул его жилище…, квартиру одного из самых страшных, во всяком случае пока, представителей рода человеческого…