Эта чудная жизнь российская...

Эта чудная жизнь российская...



Екатеринбург, ноябрь 2001 года. Мы со старшим сыном идем по улице. Слева за внушительным забором высокий навороченный коттедж. В заборе металлическая дверь с глазком камеры. Так просто, по-соседски, не зайдешь. Все круто.
Поворачиваем за угол. В кирпичной стене забора огромная дырень. Явно старая. Мы даже остановились, потому как сами понимаете, были застигнуты врасплох.
Что напоминает? А российские законы. Фасад – не подходи, простой люд.  А бандюганам - лафа. Потому как дыра в законе предусмотрена изначально. Даже пробивать не надо. Все условия.  (Простите за жаргон.Поднабралась у нашего президента, каюсь.)


Осень прошлого года. Обычный целинный поселок. В смысле наполовину опустевший. Дорога бежит мимо брошенных домов. Вот еще один. Падающая стена подперта парой лаг.
А на стене -тарелки антенн. Три! Две «триколор» и одна большая серая.
Пусть падает стена. Главное, не падать духом самим.
Дети в Москве на заработках, а родителям – триколор. Живем!



Оренбуржье.
Мы с Валюшей – свекровью моей дочери Вероники – делаем манты. Все круто. Фарш – на электромясорубке. Тесто замешено хлебопечкой. Сзади меня две морозильных камеры. Сбоку холодильник.
- Валюша, - говорю я, - дай скалку.
Валюша приносит мне скалку … в форме рассеивающей линзы. Катать ею лепешки для мант немыслимо.
- А другая есть? – деликатно интересуюсь я.
Валюша приносит мне …  бутылку из под пива. « Шихан» читаю я этикетку и вздохнув, своими сохранившими былое изящество руками начинаю раскатывать тесто.
Приходит соседка Любаша. Все видит. Приходит в священный ужас. Уходит. Я жду ее с нетерпением. Наконец она возвращается. Я вижу в ее руках две палочки. Желтого и зеленого цвета. Это перекладины от детской подвесной качели – Любаша работает воспитателем в детсаду.
Вы понимаете – все на уровне лучших квартир Парижа. У нас есть все, но у нас нет скалки!
 А манты получились очень даже.