Моему другу

 Сегодня 17 апреля 2014 года. Я сижу в пустой комнате, отходя от только что завершившегося телефонного разговора с тобой. Нет, мы не ссорились и ты не предъявляла мне обвинений, мы не предавались вздору и каким либо утехам, все что я слышала с того конца провода это тишину. Бесконечную, пугающую, режущую слух тишину и твое слабое дыхание… Вероятно, сегодня случилось то, чего я остерегалась столь долгое время, нам стало совершенно не о чем разговаривать. А банальные фразы словно отштампованные по одному и тому же ликалу на заводе ширпотреба уже изжили себя, да и для нас ли все это?..  Для нас, кто делился друг с другом своими самыми сокровенными тайными и самыми терзающими воспоминаниями? Для нас,  кто мог понять друг друг друга с полуслова?... Для нас ли, тех кто мог говорить часами о самых простых вещах, сызнова находя в них необъятный смысл и красоту любых очертаний? Нет, совершенно не для нас. Я давно предчувствовала это. Говорят, что иногда люди начинают отдаляться, перестают быть интересны друг другу, мол, общие темы для разговоров теряют свою остроту, а излюбленные фразы становятся до тошноты примитивными и надоевшими, но…  Но разве могла ли я когда бы то ни было предположить что такое случится и с нами? Нет, безусловно, я верила в это, но могу сказать что аксиомой для меня, эти слава вовсе не являлись, и не являются до сих пор, однако именно сейчас, в этот самый момент, сидя перед светящимся экраном монитора и слушая короткие телефонные гудки, напоминающее мне о твоем недавнем молчании я получила то самое доказательство и эта теорема разлуки, кажется обрела новый смыл. Ты, видимо решил, что настало время покинуть меня, не так ли, друг мой, неужели не так давно забытый супостат заменил тебе мое искреннее доверие, мою распахнутую душу и любящий взгляд?  Но я не вину тебя в том, что ты охладел. Я не знаю когда это произошло, как именно. В какую именно злосчастную секунду, минуту, час, да и неважны все эти излишние подробности, когда вся суть известна и без всяких дополнений, да и нет в этом твоей вины, видимо, я исчерпала свою индивидуальность, отдавшись
полностью. Выжала себя до последней капли, без остатка. Но моя проблема в том, что я до сих пор не верю что ты обо мне забыл, предпочитаю все так же, как и раньше думать что ты скучаешь, скучаешь так же, как и я, безмолвно, безнадежно, надеясь не упустить не малейшей возможности увидеться вновь, но с другой стороны, я знаю что это вовсе не так. Раньше, мне часто говорили:-«Никогда не ныряй так глубоко в человека, иначе ты станешь абсолютно безнадежным, находясь во власти его внутреннего океана, он сможет утопить тебя, внезапно накрыв одной единственной волной и твое внутреннее эргрего, навсегда упокоится в бесконечных недрах его души , На самом дне его сознания». Вероятно, это и есть то, что происходит со мной сейчас, я нырнула в тебя с головой, так глубоко, как только смогла, отдавшись полностью на твое попечение, но однажды пожелав вынырнуть что бы вдохнуть воздуха, внезапно ударилась об лед. Странное чувство, там, где раньше царила бесконечная теплота, теперь возникла Антарктида. Но я все так же болен тобой, пойми, и пусть по мне уже давно поют панихиды, я не за что не  прекращу свое существование, пусть косвенное, но не бессмысленное, пока в тебе гнездится еще хотя бы  немного нежности ко мне. Я не перестану и дальше плыть по течению твоих мыслей, и пусть супротивник продолжает топить тебя в этой бездне раскаяния. Я ни за что не покину тебя. Никогда. В этом суть настоящей дружбы. Я не посмею отречься даже если ты сама станешь просить меня об этом, умолять оставить тебя,  я не уйду.  Ты знаешь, всегда когда я оказывалась у моря, я чувствовала себя до нельзя свободной, совершенно не обремененной ни чем, смотря в его бесконечную даль, и всматриваясь в горизонт, словно соприкасающийся с небом, я как бы отрывалась от всего мирского и мои мысли устремлялись в таинственные глубины мироздания, и жизнь казалась мне другой, уставшей, вечной и нетленной. Каждый раз, когда я оказываюсь у него вновь, оно уносит мою боль воспоминаний, и я вновь чувствую необычайную легкость, как и много лет назад. Так вот, ты – моё море, В котором я утопила все свои надежды, и что бы ни случилось я все так же буду дорожить теми воспоминаниями, а не…  Но я все же, у меня есть ты. Ну, как есть?... В смысле, ты вроде как есть, а вроде как нет. Сегодня тебя не было… Вчера… Завтра… Завтра тебя вновь не будет… Наверное.. В смысле, я знаю что не будет, как и тогда, когда я так нуждалась в твоей помощи и поддержке, но я продолжаю надеяться, я верю, что может не завтра, не через неделю, может быть даже не через год, или, во вся ком случае не через один, но ты вернешься. Вернешься ко мне вновь. Я не переношу, когда ты начинаешь отдавать себя другим, я не хочу тобой делиться, ведь ты же знаешь, я эгоистка и собственница,  поэтому не терплю когда ты начинаешь контактировать с кем то еще. Ты нужна мне полностью, я хочу прочувствовать тебя целиком, до дна, меня уже не первый год уносит бурным течением твоих эмоций, но я все так же продолжаю ждать. Ждать того дня. Когда мне больше не придется делить тебя с этими… Они никогда не понимали тебя и не поймут, как и ты не понимаешь, почему этот мир сделал из меня эгоиста, но в тоже время, ты сделала свой вклад в мою шкатулку отчаяния, превратив меня в бесконечный клубок сплошной апатии, переплетающийся нитями антагонизма.  Ты беззаботно развлекаешься в то время, когда я молча умираю ожидая тебя…  Я всегда думала, что если ты уйдешь – жизнь остановится, но нет, она не остановилась. Она все так же продолжает идти и волочить меня за шиворот. Хотя нет, вру. Я никогда не думал, что ты уйдешь, и сейчас не желаю.  Когда то я читала, что если падаешь во сне, то разбиваешься проснувшись, так вот, сегодня я проснулась, меня разбудило твое молчание, оно до сих пор не дает мне покоя, бесконечная тишина, граничащая с вечным безразличием, как, как такое могло произойти? Я не знаю… У меня может быть бесчисленное число догадок и подозрений, но врятли я когда либо смогу узнать истинную причину твоего презрения, да и хочу ли узнать?...  Непередаваемо тяжело объяснить, что человек начинает чувствовать, когда его бросают, ведь каждый переживает это по своему, кто то как брошенный пес, начинает искать хоть каплю жалость в сердцах других людей, а кто то обозлится на весь мир, и все время пытается найти виноватых, не подпуская больше к себе людей, не совершая ошибку… Когда ты покинула меня, я почему то не ощутил себя преданным, как бы странно это не звучало, я не ограничился от общения с людьми и не перестал избегать каких либо контактов с ними, я все так же отдыхал, посещал уроки, смеялся, так же разговаривал, но никто не знал как я сломался внутри, да и скорее всего уже никто не узнает. Кому это нужно? Кому интересно знать, как я вдребезги разлетелся, как на кусочки измельчилось все, но никто этого не заметил, по тому что снаружи я оставался таким же, как и раньше, как и всегда. Никогда не стану рассказывать об этом посторонним, да и близким то это ни к чему, а зачем? Что бы еще один раз показать какой я на самом деле никчемный, снова начать вызывать у людей жалость вперемешку с презреньем, снова стать олицетворением слабости и падшим духом ничтожеством? Нет уж, и пусть я буду вечно биться в этой агонии, но снаружи я буду абсолютно спокоен, хоть и донельзя опустошен внутри. Так и рождаются эгоисты, люди испытывающие вечную апатию, неудачники и самоубийцы, кажется, пришло время и мне стать кем то из них… Самое сильное чувство – разочарование, не обида, не страх, не ревность и даже не ненависть, после них в душе остается хоть какое то наполнение, все эти чувства пропитаны эмоциями и воодушевлением, пусть хоть даже в самом худшем их проявлении, а после разочарования – пустота. Бесконечная, непоколебимая пустота.