Тени прошлого книга вторая, 17

Россия. Тобольск.
Апрель 1918 года

     Весной 1918 года большевистское правительство получило от германского командования, имевшего в Москве огромное влияние, приказ доставить Императора Николая II и Цесаревича Алексея Николаевича в Москву, с последующей целью вывезти их в Германию. Это знал Мячин – Яковлев, и это подстегивало его к решительным действиям.

     Яковлев явился к полковнику Кобылинскому и предъявил ему мандат, подписанный Свердловым и Аванесовым. Кобылинский, измотанный домоганиями о выдаче царской семьи Омскому отряду, затем отряду из Екатеринбурга, не скрывал удовлетворения – его обрадовал приезд вежливого интеллигентного официального представителя правительства комиссара Яковлева, имевшего мандат от первых лиц большевистского руководства.  Безусловно, предъявленное Яковлевым предписание перевезти Царскую Семью в Москву, дезориентировало Кобылинского, и он готов был осуществить  выдачу Царской Семьи только Яковлеву, а не кому-то другому.

     Заручившись поддержкой полковника Кобылинского, Яковлев отправился к Хохрякову, в Совет, который тот возглавлял.

     - Ну, здорова, Павел! – товарищи по бандитскому ремеслу крепко обнялись. – Давай, сразу к делу! Свердлов, отправляя меня в Тобольск, предупредил, что ты вкратце поставлен в известность о моей миссии. Это так?

     - Да, Костя! – Хохряков пребывал явно не в лучшем расположении духа: он чувствовал себя не в своей тарелке в должности председателя Тобольского Совета. – Яков Михайлович ведь и меня сорвал с насиженного места! И страшно торопил при этом, наказав, чтоб я действовал быстро и энергично с отправкой Семьи в Екатеринбург, иначе опоздаю. Объяснил он это так: начнется распутица, и придется ждать пароходного сообщения до Тюмени, что очень нежелательно. Почему он так торопился? А вот этого я уже не знаю…

     - Твоя помощь будет весьма мне необходима, поэтому я тебе все объясню, - сказал Мячин. – Давай-ко сядем! Так вот, Павел, - при варианте перевоза Царской Семьи поездом Свердлов сможет объяснить остановку Царя в Екатеринбурге «своеволием» уральцев, которые остановили поезд, перевели стрелки, захватили состав, ну, и так далее, и не дали ему проехать в Москву. А объяснить то же самое при речной перевозке - уже намного труднее. Реку уральцы перекрыть не смогут, хоть бы и было такое непреодолимое желание. Кроме того, чего тебе долго объяснять, при совершенно неясном будущем для большевиков и угрозе отпадения Сибири от Советов дальнейшее пребывание Царской Семьи в далеком Тобольске грозит провалом планам Свердлова. Вот тебе причина спешки. Уяснил?

     Хохряков кивнул головой.

     - А как теперь быть с отрядом Семена Заславского? – спросил он. - Главная цель, поставленная перед ним Уралсоветом, - убить царя.

     - Эта миссия отменяется! – жестко сказал Мячин. – Так и передай ему!

     Хохряков с сомнением покачал головой.

     - Упертый он! А с ним еще в отряде и Сашка Авдеев комиссаром. Тот еще более быковатый, особенно, когда выпьет горькую…

     - Помню Авдеева, - поморщился Яковлев – Мячин. – Опасный тип… Ладно, я сам подумаю, как остановить их. Хотя, что думать, надо провести заседание Совета и разъяснить всем, что именно мне поручена миссия перевозки Семьи! И пусть попробуют не подчиниться! Давай, Павел, созывай заседание!

     На заседание Яковлев взял с собой и полковника Кобылинского и, как оказалось, весьма кстати. Когда Заславский начал требовать перевода Семьи в тюрьму,  Кобылинский безапелляционно заявил, что тогда он и его солдаты будут охранять Семью в тюрьме. Это сразу же сбило накал страстей. И тогда поднялся Яковлев.

     - Я - комиссар ВЦИК! -  громко заявил он. – Направлен в Тобольск лично Яковом Михайловичем Свердловым. Моей миссией является вывоз царя из Тобольска, возможно, одного, без семьи. И мне не нужны здесь конфликты по этому поводу обоих отрядов, екатеринбургского и омского! Солдатам же полковника Кобылинского я привёз суточные деньги и, как только я приму у него Семью, солдат распустят по домам. Я прошу всех присутствующих ознакомиться с моим мандатом и не чинить мне препятствий в осуществлении моей миссии!

     - Товарищи! – встал со своего места в президиуме Хохряков. – Я, как председатель Тобольского Совета заявляю, что знаю товарища Яковлева еще со времен первой нашей революции! Это преданный нашему большевистскому делу человек! Я требую, чтобы все здесь присутствующие прониклись важностью его поручения и оказывали ему всяческое содействие!

     Выступление Хохрякова поставило точку в обсуждении, но не остановило Заславского. Поведение Яковлева, не желающего «убрать» царя, не понравилось бывшему гардемарину. Он побеседовал с местными товарищами, которые пояснили ему, что обозы на пути до железной дороги обычно делают первую остановку на ночлег у села Ивлеева. Коварный замысел начал складываться у него в голове…

    Пока Яковлев занимался подготовкой отъезда Семьи, выяснилось, что наследник Алексей болен настолько, что не сможет отправиться в путь. А тут еще и Николай Романов наотрез отказался куда-либо ехать…

     - Помилуйте, гражданин Романов! – воскликнул Яковлев. – Я же для вашего блага стараюсь! Если Вы отказываетесь ехать, я должен или воспользоваться силой, или отказаться от исполнения возложенного на меня поручения. Тогда могут прислать вместо меня другого, менее гуманного человека. Не нужно обострять ситуацию!

     - Дайте нам возможность посоветоваться с полковником Кобылинским! – Николай устало махнул рукой.

     - Яковлев сказал мне по секрету, который я не имею права разглашать, что вас повезут в Москву! – сказал Кобылинский. – Я думаю, вас передадут германским властям.

     - Все ясно, - промолвил бывший царь. – Германии нужна моя подпись на мирном договоре. Но я лучше дам отсечь себе руку, чем сделаю это!

     - You're right idea! – воскликнула Александра Фёдоровна. - Они хотят заставить тебя подписать мир в Москве. Немцы требуют этого, зная, что только мир, подписанный царём, может иметь силу!

     - Думаю, вам лучше поехать, - сказал Кобылинский. – Даст Бог,  германцы смогут вывезти вас из России. Беспокоюсь я за вашу жизнь!

     - Положимся на милость Божью! – сказал Николай. – Передайте Яковлеву, что я поеду.

     - Ники, я еду с тобой! – твердо сказала бывшая царица.
 
     - А как же Алексей? – Николай с нескрываемой тревогой посмотрел на супругу.

     - За ним присмотрят девочки и доктор Боткин! А тебя могут заставить подписать мир и, чтобы противостоять этому, тебе будет необходима верная душа и твердое плечо рядом!

     Когда Кобылинский рассказал об этом разговоре Яковлеву, тот отвернулся, чтобы скрыть злорадную ухмылку: откуда было знать Николаю, что мир с Германией уже подписан и ратифицирован Съездом Советов…

     Между тем, волчьим чутьем старого боевика Яковлев постоянно чувствовал угрозу со стороны Заславского. И не зря. Ознакомившись с обстановкой на тракте, по которому должен был проследовать отряд Яковлева, Заславский собрал свой отряд и провел секретное совещание.  На этом совещании Заславский предложил выставить у села Ивлеева, где Яковлев сделает первый ночлег, засаду. «На всякий случай» - как объяснил он своим бойцам.
 
     Но перед самым отъездом из отряда Заславского к Яковлеву явился боец Александр Неволин. Он рассказал Яковлеву, что уральцы приняли секретное решение напасть на обоз и уничтожить не только Николая, но и весь отряд Яковлева, если тот не отдаст царя на расправу. Неволин не мог скрыть своего удивления: царя, да и пусть всей семьи Романовых, ему не жалко, но как это свои будут убивать своих? Авдеев, мол, сказал, что у Яковлева девять пулеметов, а Заславский ответил, что надо на семь пулеметов дать Яковлеву пулеметчиков-уральцев, и они в суматохе откроют огонь по бойцам Яковлева. А инсценировать это так, будто на обоз напала неизвестная местная банда, и уральцы не причем.
 
     Яковлев похлопал перебежчика по плечу и приказал включить его в конвойную команду. На вопрос Неволина, будут ли люди Яковлева стрелять по своим, тот ответил, что не для того он делал революцию, чтобы своих братьев по борьбе убивать!

      В тот же день Яковлев связался с Голощекиным, и тот немедленно отреагировал, направив Хохрякову телеграмму:

     "...Всему городу: за неисполнение распоряжений Яковлева разнесу город".

     Но и это не могло остановить Заславского! Яковлев постарался сделать так, чтобы сведения о том, что он собирается увезти Царя, стали известны широкому кругу лиц. Но конечный пункт назначения он не называл - мол, это секретно. Что должны были думать после всего этого уральцы о Яковлеве? Только одно: он хочет увезти Царя неизвестно куда.

     В 4 часа утра 13 апреля 1918 года Николай и Александра под конвоем отряда Яковлева выехали из Тобольска, взяв с собой из своих детей только великую княжну Марию.

     Зная от Неволина о планах Заславского и, обладая серьезной воинской силой, а все члены его отряда были профессиональными боевиками, Яковлев решил положиться на свой опыт боевика-террориста: в восемь смен организовал переброс «груза» с телеги на телегу, и рассчитал путь до железной дороги так, что, опережая возможные засады уральцев, обоз преодолел триста верст до Тюмени за двое суток…

Продолжение следует -